Онлайн чтение книги Тень императрицы Shadow of the Empress
Глава 151

Глаза Елены сузились. До официального открытия улицы Ноблесс оставалось ещё полтора года. По первоначальному плану все работы должны были завершиться за год, но из-за затянувшихся этапов реконструкции сроки постоянно сдвигались, и в этом была немалая заслуга Елены. С учётом этого она предполагала, что мастеров начнут привлекать не раньше чем через полгода. Однако Великий герцог опередил её ожидания.

— Это странно. До завершения проекта ещё далеко, а они уже выходят на тебя?

— Если верить тому, что я услышал в тот день, они планируют частично открыть улицу раньше срока.

— Частичное открытие?

В сознании Елены сразу возникли две возможные причины, вынудившие Великий герцога пойти на этот шаг: развитие салона и улицы, а также финансовый вопрос.

На проект Ноблесс-стрит уже были вложены колоссальные суммы, превращая его в предприятие с высоким риском даже для знатных домов. К тому же Лиабрик, которая изначально лоббировала этот грандиозный проект, столкнулась с неожиданными разногласиями внутри герцогства. Возможно, они опасались, что улица потеряет своё стратегическое значение из-за активного развития района вокруг «Тайного салона».

— Да. Они предложили мне присоединиться к Ноблесс-стрит и принять участие в их бизнесе. Сказали, что моё имя войдёт в историю Великого герцогства. Это, по их словам, великая честь.

Елена рассмеялась — негромко, но с явной насмешкой. Великие дома в очередной раз пытались заманить талантливого человека пустыми словами.

Рафаэль был мастером, человеком, который возродил искусство и культуру эпохи. Говорить ему о возможности «оставить след в истории Великого герцогства» было просто нелепо.

— Какой бред. Ты не просто часть истории, Рафаэль. Ты тот, чьи работы сами по себе создают новую главу в книгах будущего.

— …

— Эти люди не гнушаются никакими словами, лишь бы привлечь к себе человека, способного двигать время. Ах, это так раздражает!

Елена так возмутилась, что даже сложила ладонь лодочкой и замахала ей, словно веером, пытаясь унять своё негодование. Уголки губ Рафаэля приподнялись — ему было приятно видеть, как она столь страстно заступается за него.

— Я не настолько хорош.

Елена окинула его строгим взглядом.

— Хорошо, тогда назовём это по-другому. Ты — выдающийся.

— …Теперь мне хочется провалиться под землю.

— Почему? Я говорю искренне. Ты действительно заслуживаешь признания. Нет, даже больше. С годами твоя слава будет только расти. Запомни мои слова.

В её глазах читалась решимость, словно она пыталась донести до него истину, в которой сама не сомневалась. Рафаэль усмехнулся — мягко, без тени насмешки.

— Правда? Я ведь всегда попадался на твои уловки. Ты скрывала от меня столько тайн.

— Ну… Ох, чувствую себя теперь самой настоящей лгуньей.

Елена виновато скривила губы, и Рафаэль лишь улыбнулся шире.

— Просто шучу. Ты была единственной, кто сразу увидел во мне мастера и поверил в меня. Так что я никуда не пойду.

Елена посмотрела на него внимательно, изучающе. Взгляд Рафаэля был предельно серьёзен.

— Скажи мне — не уходи.

Елена ненадолго задумалась, а затем тихо произнесла:

— Не уходи...

Это были не просто слова. Она не просила его остаться лишь потому, что он был хорошим наставником или художником, определяющим эпоху. Рафаэль был её связью между прошлым и настоящим. В этом мире, где её двигала лишь месть, он оставался тем редким человеком, рядом с которым можно было просто дышать.

Выражение лица Рафаэля смягчилось. Он и не собирался уходить, но теперь, зная о её истинных чувствах, даже мысль об этом казалась ему невозможной.

— Я не уйду.

— Старший…

— Я останусь здесь, пока владелец этого салона не изменится. Так что мсти сколько хочешь. И если тебе нужна помощь, просто скажи.

Он улыбнулся — спокойно, уверенно, словно хотел избавить её от любых тревог.

Елена почувствовала, как внутри растёт тёплая благодарность, такая сильная, что её невозможно было выразить словами.

— Ты же понимаешь, что назад пути не будет?

— Тем лучше.

Они переглянулись и рассмеялись.

Елена, с головой погрузившись в работу в салоне, оказалась в водовороте бесконечных дел. Ей приходилось встречаться с мастерами, обсуждать тонкости их творчества, а также готовить к открытию пристройку. Всё это отнимало массу времени и сил. Даже если бы у неё было два тела, она не была уверена, что смогла бы справиться со всем, особенно если бы пришлось участвовать в будущих презентациях или обсуждениях внутри салона.

— Мисс, вы выглядите счастливой, — заметила Мэй, внимательно наблюдая за хозяйкой.

— Я? — Елена удивлённо подняла брови.

— Да. Я никогда не видела у вас такого выражения лица в Великом доме.

Как ни странно, Мэй оказалась права. Несмотря на загруженность и усталость, Елена ощущала себя живой, наполненной энергией. Каждый день приносил ей радость и чувство удовлетворения.

Вскоре она встретилась с Кристиной, признанным революционным дизайнером. Кристина с нескрываемым раздражением рассказала, что ей поступило предложение покинуть салон и присоединиться к проекту Великого герцога.

— Почему я должна туда идти? — возмутилась она. — Моя муза, L, находится здесь. Вдохновение для всех моих работ! Они что, совсем с ума сошли?

Кристина даже не дала Великому дому шанса убедить её. Подобным образом поступили и другие мастера.

— Говорят, болезнь невозможно вылечить, если упустить момент. Я не собираюсь уходить, пока мои уши не оглохнут, — заявил Сентоньо, основатель симфонии, который благодаря поддержке Елены сумел вовремя получить необходимое лечение. Для него покинуть салон значило бы предать собственные принципы.

Елена встречалась с мастерами по отдельности и убедилась: никто, кроме Рафаэля, Кристины и Сентоньо, даже не вступал в переговоры с Великим герцогом. Это означало, что именно на этих троих делалась основная ставка.

— Должно быть, он сейчас в отчаянии. Великий герцог терпит поражение от обычных художников. Как же это ударит по его самолюбию? — хмыкнула Елена, с нескрываемым удовлетворением представляя, как высокомерие этой семьи даёт трещину.

Но останавливаться было нельзя.

— Строительство базилики завершится через месяц после открытия пристройки к салону. Нужно ускорить подготовку бутиков и лавок мастеров.

Её план заключался в том, чтобы передать самые престижные этажи базилики под магазины выдающихся мастеров. Она давно обсудила это с архитектором Диасом, когда поручала ему проект. Если признанные гении искусства откроют свои бутики именно здесь, знать неизбежно потянется в этот район. Аристократы всегда стремились к эксклюзивности и модным веяниям. Всё складывалось идеально.

И вот, наконец, в один из дней Елена получила долгожданное письмо. От Сиана и Рена.

— Завтра… — прошептала она, пробежав глазами строки.

Наконец, они снова встретятся.

Каждое утро Елена начинала с чтения газет. Это позволяло ей держать руку на пульсе событий столицы и понимать, какие настроения витали в обществе.

Сегодня её внимание привлекла статья о митингах, занявшая первую полосу. В последнее время в столичной площади активно выступали ораторы, распространявшие среди народа новые идеи.

В основном это были выходцы из академий — образованные горожане или разорившиеся аристократы. Получив идейное влияние от Жаклин, они высказывали радикальные взгляды, призывая народ к просвещению.

«Каждый человек, независимо от происхождения, должен учиться и мыслить самостоятельно! Не полагайтесь на чужую волю — делайте собственный выбор!»

Звучит просто, но на деле мало кто в Империи жил по собственной воле. Большинство простолюдинов, словно зубцы в огромном колесе, механически двигались вперёд, не задумываясь о своей жизни. Для них на первом месте всегда стоял вопрос выживания. Учёба казалась недостижимой роскошью, а сословная система — незыблемым порядком вещей. Они привыкли подчиняться воле господ, не имея возможности что-либо менять.

— Вся проблема в аристократах, — тихо сказала Елена, отложив газету. — Они не хотят, чтобы простолюдины учились.

Для знати простолюдины были всего лишь скотом, источником дешёвой рабочей силы, ресурсом, который можно использовать.

Но если простой народ начнёт учиться, всё изменится. Они осознают несправедливость своего положения, начнут задавать вопросы, требовать перемен.

Образование даёт силу мыслить. Оно порождает сомнения. Чем больше человек осознаёт, тем сложнее им управлять.

Именно поэтому аристократы опасались просвещения. Им было выгодно, чтобы простолюдины оставались невежественными.

— Можно не сомневаться, что Его Высочество помогает им, даже не афишируя это, — задумчиво произнесла Елена.

Сиан всячески поддерживал митинги, смягчал контроль за их проведением. Без него такие выступления давно были бы жестоко подавлены.

Кроме того, он воздействовал на газеты, используя влияние графа Виллема. Многие публикации, которые могли бы вызвать негодование среди аристократии, подвергались цензуре или переписывались более нейтрально.

Он знал, что газеты в основном читают дворяне. И, похоже, действовал очень осторожно.

Этого никто не знал, но Елена знала. Она слышала выступления ораторов, проезжая мимо площади в карете. Среди них было немало радикально настроенных людей. Тот факт, что о них не ходили слухи, также был заслугой Сиана, пусть он сам того и не осознавал.

— Гражданское сознание должно расти, а аристократия — меняться, — тихо пробормотала она, потягивая чай.

Елена не сомневалась, что этот легкий ветерок со временем разразится настоящим ураганом. Изменения происходили медленно, но, как и крошечная трещина, постепенно превращающаяся в пропасть, перемены в сознании людей рано или поздно приведут к краху Великого Герцога.

— Мисс! — раздался голос Мэй.

Девушка, неся поднос с дымящимся супом, ломтем свежего хлеба и легким салатом, поставила его перед Еленой.

— Что-то случилось? — спросила Елена, удивившись выражению лица горничной.

— К вам гость.

— Гость? — Елена замерла, поставив чашку на столик.

Рано утром? Неужели кто-то пришел к ней с визитом?

— Господин Рен.

— Что?

— Он сказал, что если вы его приглашали, то чтобы я передала: не заставляйте гостя слишком долго ждать.

— Этот человек… — Елена на мгновение прикусила губу, а затем тихо рассмеялась, качая головой.

Она действительно договаривалась встретиться с Сианом и Реном сегодня, чтобы обсудить дальнейшие планы. Но встреча была назначена на послеобеденное время. Почему же Рен пришел так рано? Неужели просто затем, чтобы подоставать ее?

Открыв потайной проход, Елена поспешила в гостиную. Когда книжный шкаф сдвинулся в сторону, открывая вход, она вышла в просторное помещение, слегка приподняв подол платья.

— Заходите уже

Рен, удобно развалившийся на диване, беззаботно махнул ей рукой. На его лице играла насмешливая улыбка.

— Наконец-то, — протянул он, убирая маску в карман.

Елена внимательно всмотрелась в него, и в груди стало немного легче.

«Слава богу. Он не выглядит раненым».

С того дня, когда ей пришлось спасаться от преследования Великого Герцога, она беспокоилась о Рене, который остался внутри. Когда Сиан позже сообщил, что Рена не было на месте столкновения, можно было предположить, что ему удалось скрыться, но только сейчас, увидев его воочию, она окончательно успокоилась.

— Ха… Не рановато ли для того, кто утверждает, что приходит вовремя? — она села напротив него, скрестив руки на груди.

— Просто я очень старательный. В отличие от тебя, лентяйка, — с ухмылкой парировал он.

— Разве ты не слишком торопился?

Рен лишь пожал плечами, не скрывая самодовольства.

— Желание, — неожиданно произнес он.

— …

— Ты должна исполнить мое желание, разве не так?

Елена прищурилась.

— Говори. Но, как я уже говорила, если это выходит за пределы моих возможностей, я откажусь.

— Я и не прошу ничего невозможного.

— Тогда что же ты хочешь?

Рен наклонился ближе, на его губах заиграла лукавая улыбка.

— Потрать на меня свое время.

— Ч-что? — Елена не сразу поняла смысл его слов.

Рен небрежно достал из кармана часы, глянул на циферблат и покачал головой.

— До прихода Его Высочества еще около шести часов.

— …

— Проведи это время со мной.