Онлайн чтение книги Тень императрицы Shadow of the Empress
Глава 174

— И… игнорируйте это. Последней смеётся Леди.

Ацелас вытер пот со лба, стараясь успокоить хозяйку. Однако лицо Вероники, искажённое унижением, грозило обернуться катастрофой.

"Эта женщина пугает до дрожи…"

Лишь сейчас до него дошло, насколько дерзким был замысел Л. Он не придал значения тому, что открытие улицы Ноблесс совпадало с днём открытия базилики. Более того, в честь этого события устраивался трёхдневный банкет — такой же, как и у Великого дома. Он и представить не мог, что кто-то осмелится устроить столь масштабное событие, способное перечеркнуть грандиозный проект Великого герцога, стоящего выше самой императорской семьи.

Как будто этого было мало, Елена послала приглашение прямиком в Великий дом, бросая Веронике вызов.

— Похоже, она считает меня слабой… — голос Вероники зазвенел от злости.

Ацелас сглотнул, подавляя страх перед её пылающим взглядом.

— Она так старалась, чтобы доставить мне это приглашение. Разве у меня есть причина не пойти?

— Что?! Ваше Высочество, прошу вас, подумайте ещё раз! — воскликнул Ацелас, отчаянно пытаясь её отговорить. — Если вы явитесь, это будет только им на руку! Вам не нужно делать ничего, что сыграет им на пользу!

Он знал, какое значение имел визит Вероники. Улица Ноблесс, конечно, не могла сравниться с салонами или базиликой по влиянию, но появление принцессы там лишь подчеркнёт важность её собственного банкета.

Вероника медленно повернула голову к Ацеласу, который так рьяно пытался её остановить. В её глазах было нечто настолько ужасающее, что он едва сдержал дрожь.

— Ацелас.

— Д-да, Ваше Высочество…

Его голос едва слышно прозвучал в воздухе. В следующую секунду веер, который она держала в руках, с глухим стуком опустился ему на голову.

— У тебя мозги для красоты, что ли? Почему ты всё время ошибаешься?

— …

— Улица Ноблесс? Пусть хоть провалится, что с того. Даже если её постигнет крах, ты правда думаешь, что это погубит Великого герцога?

— Э-это… — Ацелас замялся, не зная, как ответить.

Если улица Ноблесс рухнет, Великий дом действительно понесёт серьёзные убытки. После потери плантаций финацеи опиумный бизнес был закрыт, и теперь срочно требовался новый источник дохода.

Но приведёт ли это к полному падению Великого герцога? Конечно, нет. Великий дом существовал уже тысячу лет со времён основания империи. Разве он когда-либо находился в столь шатком положении? Даже если так, Великий герцог всегда находил выход.

Вероника слегка приподняла веер и надавила им на голову Ацеласа.

— Эти деньги? Их достаточно, даже если потерять часть. Время всё компенсирует.

— …

— Моё достоинство важнее денег или провального бизнеса. Потому что в моей крови течёт благородство, и честь для меня превыше всего. Ты меня понял?

— Но… но ведь Его Высочество Великий герцог приказал не действовать опрометчиво…

Ацелас попытался остановить её, но Вероника оставалась непреклонной.

— Это всего лишь прелюдия. Просто принять приглашение. Л… Я не собираюсь просто убить эту мерзкую тварь. Я раздавлю её кости, изломаю тело, а потом убью.

Ацелас опустил голову и тяжело вздохнул. Он знал, что спорить с Вероникой бесполезно. Даже он, всего лишь управляющий дворца, не мог преодолеть её упрямство.

— В последний день Л собирается снять маску, верно?

— Да, так говорят.

Уголки губ Вероники дрогнули в зловещей усмешке.

— Тогда мне стоит пойти ещё больше. Думаю, гниющее лицо этой Л доставит мне истинное удовольствие.

Ацелас смотрел на принцессу, затаив дыхание. Что бы она ни замышляла, это не сулило ничего хорошего.

"Лишь бы это не обернулось катастрофой…"

Он молился, чтобы всё обошлось.

Поток повозок, въезжающих в столицу Империи Висилия, не прекращался. Величайший праздник империи — День основания — и рядом не стоял с тем количеством знати, что сейчас заполняла город. Среди прибывших было немало аристократов из других стран. Несмотря на строгие иммиграционные проверки, молодые дворяне месяцами готовились к поездке в столицу. Это лишь подтверждало, насколько сильно мода и культура влияют на аристократическую молодежь.

Благодаря такому наплыву гостей столица переживала настоящий бум. Найти свободную комнату было невозможно. Некоторые местные аристократы даже открыли свои особняки и гостиные, предлагая их приезжим дворянам за немалую плату.

На улицах царило оживление. Заграничные аристократы, осматривая столицу, щедро тратили деньги. Главной причиной их приезда стало предстоящее открытие двух новых улиц, к которому было приковано всеобщее внимание.

Первая — Улица Ноблессе. Великий герцог Фридрих, вложив в её создание баснословные суммы, возвел ее как символ высшей элиты Империи. Величественные здания из мрамора, возведенные в готическом стиле, подчеркивали роскошь и неприступность этого места. Вход туда был разрешен исключительно аристократам, что особенно привлекало тех, кто привык дорожить своими привилегиями и стремился к демонстрации статуса.

Вторая — Базилика. Спроектированная архитектором Диасом, она стала полной противоположностью Улицы Ноблессе. Просторное прямоугольное здание из одиннадцати корпусов, обращенных фасадами к Салону, состояло из трех этажей. По общей площади оно уступало Улице Ноблесс, но по количеству лавок, бутиков и культурных пространств значительно превосходило её.

Список магазинов впечатлял. Бутик Кристины, создавшей легендарное платье-русалку, ювелирный дом, принадлежащий трем крупнейшим корпорациям страны, обувная лавка в четырнадцатом поколении, книжный магазин переводной литературы, управляемый дипломатом, и мебельный салон, основанный десять поколений назад, — всё это делало Базилику центром притяжения для утонченных ценителей.

Открытие сразу двух таких мест в один день подогревало ажиотаж среди аристократии. Для них роскошь, внешняя атрибутика и возможность приобщиться к высоким культурным ценностям были важнейшими составляющими жизни.

— Ха… Я нервничаю… Всё должно пройти гладко, да? А что, если не получится? Нет, получится. Должно получиться… — бормотал Халиф, словно монах, попавший под дождь. Он буквально сходил с ума от волнения в преддверии открытия Базилики.

— Всё пройдет как надо, — спокойно сказала Елена.

— Хотелось бы верить, но я не могу успокоиться…

Она бы солгала, если бы сказала, что совершенно не нервничает. Конечно, она была уверена в том, что подготовилась достаточно, чтобы затмить Улицу Ноблессе. Но пока всё не начнется, никто не сможет знать наверняка.

— В первый день мы, возможно, будем в тени, — вмешался Эмилио. — Как знает мой благодетель, влияние Великого дома, укреплявшееся десятилетиями, в аристократическом обществе будет иметь огромное значение.

— Я с этим согласна, — кивнула Елена.

За Улицей Ноблессе стоял сам Великий герцог Фридрих. В Империи его род оставался непререкаемым авторитетом. Салон обладал внушительным культурным влиянием, но даже оно не могло сравниться с властью Великого герцога.

— Но это продлится лишь день. На следующий мы вырвемся вперед, а к последнему дню Базилику и Салон посетит вся столичная знать, — уверенно заявила она.

Её уверенность не была голословной.

«Кто-то мог никогда не бывать в Салоне, но тот, кто пришел однажды, всегда возвращался.»

Именно таково было влияние Салона, формировавшего культурные тенденции. Базилика же предлагала следующее логичное звено — не просто приобщение к культуре, а возможность ее покупки и потребления.

— Надеюсь, ты права… Я чувствую, что сейчас просто свалюсь замертво. Мюзиклы, модные показы, концерты… Ха… Даже десяти жизней не хватит, чтобы привести Салон в порядок, — простонал Халиф.

— Старший, я сожалею, что взвалила на тебя столько работы, и очень тебе благодарна, — сказала Елена с тенью улыбки.

— Только сейчас ты это поняла?!

Халиф уставился на нее в полном изнеможении, но тут же насторожился, когда уловил что-то в её тоне.

— Так что… у меня есть еще одна просьба.

— Что?! Да у меня уже десяти рук не хватает! Я тут помираю!

— Господин Эмилио… — произнесла она, словно ни в чем не бывало.

Когда Елена, делая вид, что не слышит жалоб Халифа, мельком взглянула на него, Эмилио молча достал конверт и передал его. Халиф, неожиданно получивший его в руки, тут же развернул, чтобы узнать, что внутри.

— Это предполагаемый финансовый отчет по Ноблесс-стрит. В нем систематически расписаны все инвестиционные расходы, будущие эксплуатационные затраты, минимальный порог окупаемости и прогноз доходности в зависимости от числа посетителей, — спокойно пояснил Эмилио.

— Как ты вообще это выяснил, если улица еще даже не открылась? — округлил глаза Халиф.

— У меня есть Эмилио, — коротко ответила Елена.

— Ах, ну тогда понятно, — протянул он, сразу осознав суть дела. Ведь для Эмилио, главы торговой палаты Кастол, признанной лучшей на континенте, составление подобных прогнозов было чем-то обыденным.

Но тут Халиф нахмурился и с недоумением спросил:

— Постой, но зачем ты даешь это мне? Я же совершенно не разбираюсь в цифрах.

— Потому что у тебя есть те, кому ты можешь это передать, — многозначительно сказала Елена.

— И кто же?

— Граф Брони, виконт Нортон и барон Хуан, — перечислила она.

Эти трое дворян были важными фигурами в аристократических кругах, представляя соответственно западные, северные и южные регионы империи. Когда-то они были обмануты Еленой, выдававшей себя за Веронику, и вложили колоссальные суммы в проект Ноблесс-стрит. Однако все эти деньги, проходя через руки Эмилио, были тайно направлены на финансирование Салона. Конечно, сами дворяне ничего об этом не знали и ожидали, что их инвестиции принесут им прибыль.

— Думаешь, им пора узнать, в каком положении находится Ноблесс-стрит? — уточнил Халиф, глядя на отчет.

— Веронике придется несладко, — со смешком заметил он. — Она ведь сама ни копейки не вложила, а теперь эти аристократы будут требовать свои деньги обратно. Хе-хе.

В его голосе слышалось откровенное веселье.

— Я собираюсь использовать этот шанс, чтобы окончательно разделить Великого герцога и дворян, — уверенно заявила Елена.

Строительство Ноблесс-стрит включало в себя небольшие выплаты для знатных семей, поддерживавших Великого герцога. Уже это само по себе было достаточно раздражающим фактором, но если три влиятельных дворянина, вложившие огромные средства, не смогут вернуть свои инвестиции, ситуация выйдет из-под контроля. В таком случае, даже при всей мощи Великого дома, финансовая нестабильность сделает его положение в обществе шатким.

— Понял тебя, — кивнул Халиф. — Я прослежу, чтобы это письмо попало к троим дворянам.

Он небрежно помахал конвертом, затем насвистывая, вышел из гостиной. Мысль о том, как будет перекошено лицо Вероники, заметно поднимала ему настроение.

— Благодетельница, — вдруг тихо окликнул Эмилио.

Елена повернула голову.

— Вероника… Ты правда уверена, что она появится?

— Да, она придет, — спокойно ответила она.

Эмилио считал себя человеком, который умеет разбираться в людях, но когда дело касалось Вероники, он не мог предугадать её действий. Он попросту не понимал, в какую сторону она двинется.

— И почему ты так уверена?

— Потому что она безумна, — коротко сказала Елена.

— Что?

Эмилио опешил, услышав столь резкие слова от той, кто всегда держался с царственным достоинством. Осознав, что выразилась слишком прямо, Елена поправилась:

— …Так сказал Рен.

— А-а, ну тогда понятно. Я уж удивился, что вы сами используете такие выражения, — с облегчением выдохнул Эмилио.

— Я знаю. Наверное, мы слишком похожи, — грустно усмехнулась она.

Рен, который до сих пор не пришел в сознание, не выходил у неё из головы.