Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
1 - 69

Когда Фиби открыла глаза, за окном уже было утро. Она лежала в гостевой спальне особняка графа Лёпети. Всё ещё не двигаясь, девушка уставилась в потолок и стала вспоминать, что произошло ночью.

Тирион Солем Апель… Он не шутил.

Он вёл себя иначе, чем обычно. Ни следа от ласкового, вежливого наследника, каким он умел притворяться. Но и холодной суровости, с какой он обычно держал её под контролем, тоже не было.

Он просто… был Тирионом Солемом Апелем.

— Ваше Высочество, вы кашляли? 

В этот момент в комнату вошли горничная Эйприл и фрейлина Натали.

— Нет, просто только что проснулась, — Фиби села на постели и неловко улыбнулась.

Эйприл принялась ловко приводить её в порядок и звонко рассмеялась:

— Как хорошо, что вы не простудились! Говорят, минувшей ночью с вами случилось беда. Как вы себя чувствуете?

— Всё в порядке. Никаких проблем.

— Тогда Его Высочество будет спокоен!

Будет ли?

Волнуется ли он вообще обо мне?

Фиби сомневалась. Но если вспомнить вчерашнего Тириона Солема Апеля, она уже не могла сказать наверняка.

«Если со здоровьем принцессы что-то случится, это ударит по моей репутации как её возлюбленного».

Зачем он это сказал? На глазах у всех объявил, что мы в отношениях. Теперь весь свет узнает об этом.

Фиби уже успела пройти путь от фаворитки кронпринца до его отвергнутой любовницы, а теперь — до его официальной избранницы.

Но фаворитка и возлюбленная — не одно и то же. Возлюбленная — это признанные отношения. Даже в либеральной Юстинии, где поощряют свободные отношения, такой союз влечёт за собой определённые обязательства.

Обычно всё сводилось к одному: если пара начинала встречаться, то вела дело к браку, заключённому с одобрения семей.

Наследному принцу, конечно, простительно иметь романтическое прошлое. Но даже для него отношения со мной — хоть и небольшое, но всё же пятно на безупречной биографии.

У него есть какой-то план? Или… он просто хотел мне помочь?

Тирион — человек умный. Возможно, он уже понял, почему я тогда просила у него семя.

Но никаких подтверждений у неё не было. И даже не было уверенности, вправе ли она вообще задавать подобные вопросы.

Когда она закончила одеваться с помощью Эйприл, в комнату вошёл Тирион. Это было неожиданно — раньше он так не делал.

— Доброе утро, принцесса. Спала хорошо?

— А… да. Благодаря Вашей заботе.

— Рад слышать.

Тирион чуть улыбнулся. Он вовсе не выглядел как то, кто накануне стоял под проливным дождём.

Это радовало, но и сбивало с толку. Как ему удаётся сохранять такое спокойствие?

— Пойдём. После обеда возвращаемся в поместье Апелей. Отдохнём там пару дней, а потом поедем обратно в столицу.

— Хорошо…

Фиби шла по коридору под руку с Тирионом, и сердце у неё тревожно стучало. Ей не давала покоя перемена в его поведении.

Тирион скосил на неё взгляд и негромко сказал:

— У принцессы совсем нет вопросов. Ни возмущения, ни любопытства.

Фиби замялась, не зная, что сказать.

— Мне… позволено спрашивать?

— Ты же моя возлюбленная.

— Но это же…

…не по-настоящему, — хотела сказать она, но не осмелилась, не в таком открытом месте.

Тирион, глядя на неё, хмыкнул:

— Всё равно бесполезно. Я и сам толком ничего не знаю.

— Простите?..

— Пойдём.

— А… да…

На пути в столовую Фиби снова и снова прокручивала в голове его слова.

Он не знает? Неужели бывает что-то, в чём Тирион не разбирается?

В замешательстве она перевела взгляд на окно. Дождь окончательно прекратился, и в комнату проникало мягкое утреннее солнце.

Что же изменил этот дождь?

— Ваше Высочество принцесса! Вы в порядке? Как же вам пришлось помучиться, пробираясь сквозь дождь… Слава небесам, что вы не простудились!

Граф Лёпети вёл себя совершенно иначе, чем накануне. Уже не тот человек, что даже не удосужился поприветствовать Фиби.

Он чуть ли не сам хотел подвинуть ей стул, но Тирион опередил его.

— Садись.

Фиби начала ощущать страх. Но раз уж они играли в спектакль, ей оставалось лишь следовать сценарию. Она послушно села на стул, который пододвинул ей Тирион.

Во время обеда у Фиби шла кругом голова. Каждый, кто сидел за столом, норовил заговорить с ней:

— Ваше Высочество, вы точно хорошо себя чувствуете?

— Говорят, из-за ошибки слуги вы забрели в такую глушь… Что за нелепость, право…

— Хорошо хоть, что вы вернулись целой и невредимой!

— Какие у вас теперь планы? Может, заглянете в поместье нашей семьи и полюбуетесь лебедями на озере?

Фиби отвечала с натянутой улыбкой, время от времени бросая взгляды на Тириона.

Он казался совершенно равнодушным к тому, что её окружили вниманием со всех сторон. С его лица не сходила открытая, лёгкая улыбка; и всё же, казалось, будто он снисходительно взирает на происходящее, находя его не более чем фарсом.

Среди этого водоворота пустых фраз вдруг, подал голос сам граф Лёпети:

— Но, признаться, больше всего радует то, сколь тёплые отношения установились между Его Высочеством и принцессой из Фралле. Как верный подданный, я не могу не восхищаться.

— Вот как. Приятно слышать, — спокойно отозвался Тирион.

Граф Лёпети, приободрившись, осмелился на большее и многозначительно взглянул на него.

— Ваше Высочество… осмелюсь ли я надеяться на хорошие новости?

Все замерли, навострив уши. Кроме Фиби — для неё этот вопрос был столь абсурдным, что она даже не стала реагировать.

Тирион, как назло, взглянул именно на неё, а потом негромко рассмеялся:

— Пожалуй, это не то, во что вам следует вмешиваться, граф.

Говорил он мягко, но сдержанно, с тем достоинством, что не терпит пререканий.

— А, ха-ха… Конечно, конечно. Я был не в меру дерзок, — граф тут же прикусил язык.

Так завершился этот обед.

Едва Фиби вернулась в поместье Апелей, как её уже кто-то ждал. Это была фрейлина императрицы Клаудии.

— Её Величество желает видеть принцессу.

Фиби в испуге сжала руку Тириона, на которую опиралась.

— Ах, простите…

Она тут же отдёрнула руку, но не смогла не затаить дыхание и не посмотреть на него исподтишка.

Клаудия и Тирион — две фигуры, не способные ужиться в одной политической системе. Даже если допустить, что он и правда «помог» мне, лучше не давать ему повода подозревать меня в связях с императрицей.

Но вопреки её опасениям, на лице Тириона не отражалось ни раздражения, ни неприязни. Он выглядел задумчивым, но его зелёные глаза были спокойны.

— Ступай. — Сказав это, он добавил ещё несколько слов. Очень тихо, почти шёпотом. — Только помни: императрица не из тех, кто будет вести себя так, как ты надеешься.

Смысл этой фразы был неясен. Прежде чем Фиби успела что-либо переспросить, Тирион уже прошёл мимо неё и скрылся в поместье.

Фиби направилась в покои императрицы Клаудии. Когда дверь отворилась, взору открылся просторный будуар. В центре, на диване, восседала Клаудия.

— Проходи и садись, принцесса.

— Да, Ваше Величество.

Фиби собралась с мыслями и села напротив императрицы. Клаудия улыбалась, пышно и чарующе, словно цветущий мак.

— Поздравляю. Говорят, ты стала возлюбленной наследного принца.

— А… да.

— Всё светское общество поражено. У наследного принца ведь никогда не было официальной возлюбленной.

— Уже пошли слухи?

— Уста аристократов куда болтливее воробьиных, — императрица сдержанно хихикнула. 

Она была в приподнятом настроении, именно поэтому Фиби решилась заговорить:

— Тогда… то, что вы обещали…

Клаудия мягко улыбнулась:

— Не беспокойся. Как и договаривались, я отправлю человека во Фралле, чтобы узнать, что с твоей матерью.

Фиби ощутила неожиданное, едва заметное чувство неловкости. В самый первый раз, когда они заключили сделку, императрица вела себя так, будто уже знала, что с её матерью. А теперь — говорит, что «отправит кого-нибудь».

Я, наверное, просто неправильно поняла. Как бы там ни было, теперь у меня появится возможность получить весточку. Когда письмо дойдёт, я пойму, что зря волновалась.

На её лице расцвела улыбка.

— Спасибо. Спасибо вам огромное.

Фиби снова и снова склоняла голову, и вдруг вспомнила о своих письмах, сложенных в ящик стола. После того как она отдалилась от Тириона, не могла больше отправлять послания во Фралле.

— Простите… если возможно, не могли бы вы передать от меня письмо маме?

Клаудия с лёгкостью кивнула:

— Разумеется. Пошли его с одной из моих фрейлин.

Фиби снова просветлела. Ещё вчера небо казалось враждебным, а теперь всё вокруг вдруг заиграло красками.

— Благодарю вас, Ваше Величество.

С этими словами, полными искренности, она склонила голову, а Клаудия, улыбаясь загадочной улыбкой, ответила:

— И я тебе благодарна. Надеюсь на поддержку Фралле.

— Простите?

Однако императрица не ответила, только подняла чашку чая.

Фиби почувствовала странную тревогу. Будто чьей-то рукой в движение приведён огромный маятник, и она, сама того не понимая, стояла прямо под ним. По рукам прошёл холодок, но она так и не поняла, почему.