Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
1 - 54

Ночи Фиби стали длиннее. Потому что Тирион начал выполнять то, что сказал.

Каждую ночь её вызывали в покои Тириона, и стоило ему войти — она должна была немедленно оказаться в его объятиях.

Никакой прелюдии не было. Он вбивался в неё, как сумасшедший. После долгой долбёжки сзади Фиби нередко оказывалась вдавленной лицом в матрас. Тогда Тирион переворачивал её и снова вгонял в неё член.

— Принцесса и впрямь талантлива. Как ни вколачивай — всё никак не разболтается.

Фразы, которые он бросал между толчками, ранили её острее физической боли. Фиби стискивала зубы.

Однажды, опасаясь привычной боли при проникновении, она попыталась подготовиться заранее. И, как назло, Тирион вошёл как раз в этот момент.

Увидев её замешательство, он усмехнулся с издевкой:

— Если уж развлекаешься в одиночестве, принцесса, делай это как следует.

В тот вечер Фиби пришлось вводить в себя деревянный фаллос перед его холодным взглядом. Он наблюдал, как она, рыдая, двигала искусственным членом вверх-вниз.

А затем он притянул её к себе и вошёл в уже промокшее лоно. К её ужасу, он принялся тёрться фаллоимитатором о клитор, затем начал давить им у самого входа во влагалище.

— Как насчёт двойного проникновения?

— Ха…

Фиби дёрнулась в страхе. Ей и одного было слишком много — если он введёт второй, она и правда может порваться.

К счастью, он не стал доводить до этого. Вместо этого Тирион взял её грубее обычного.

Он словно яростно мстил ей. В каждом движении читалось желание уничтожить, растоптать, испоганить её тело. 

Фиби рыдала под ним, крича от боли и унижения. Она не понимала — он со всеми ласков, только с ней вот так. Почему?

Неужели всё из-за того паука?

Но ведь другие уже видели его истинную натуру. С ними он сохраняет учтивость.

Тогда, может, всё потому, что я никчемная…

— Вся ценность принцессы — в том, как она обхватывает мой член. Так что, может, хватит уже дерзить?

Она становилась всё меньше. Иногда ей и правда казалось, что она не больше, чем дырка для его члена.

После таких ночей она каждое утро сжимала жемчужное ожерелье матери и рыдала в подушку.

А потом вновь поднималась и шла к Грете Бейн.

Тирион каждый раз ворчал, но неизменно сопровождал её. Так их встречи с Гретой участились.

Мисс Бейн казалась умной девушкой. И, судя по всему, отлично знала себе цену.

— Не составите мне компанию за чаем, Ваше Высочество?

Будучи старшей дочерью виконта Бейна, она могла себе это позволить. Поэтому иногда Тирион и соглашался.

Фиби тоже старалась, чтобы у них с Гретой было побольше времени наедине — например, специально уходила из-за стола посреди чаепития.

В такие ночи Тирион был особенно жесток. Он вгонял толстый член с ужасной силой, оставлял по всему телу синяки и следы от зубов. Иногда Фиби казалось, что её стенки уже приобрели форму его члена.

А тем временем начинали цвести пионы. И именно в это время Фиби навестил совершенно неожиданный человек.

— Давно не виделись, брат. Надеюсь, ты не будешь против, если я ненадолго заберу принцессу?

Это был Эрник Мюха Апель.

Визит Эрника состоялся поздно вечером, когда все помощники уже разошлись. Аудиенция проходила в рабочем кабинете Тириона.

Он только что изнасиловал Фиби прямо на столе в приёмной, и её одежда была в полном беспорядке. По животу медленно стекала липкая сперма.

И именно в этот момент внезапно вошёл Эрник. Тирион, как всегда, выглядел безупречно, но Фиби не могла скрыть ни вспыхнувших щёк, ни смятого платья.

Но Эрник, заметив всё это, лишь беззаботно улыбнулся:

— Давненько не виделись. Рад, что у вас всё… хорошо.

— Да, — с лёгкой, почти ленивой улыбкой ответил Тирион, но в ответной любезности замечено не было. Уже по этому можно было понять, насколько холодны отношения между братьями.

— Матушка желает увидеться с принцессой.

Эрник не стал ходить вокруг да около и перешёл сразу к сути. Очевидно, семейного тепла он тоже не искал.

Тирион ненадолго замолчал, посмотрел на Фиби и медленно, хищно улыбнулся:

— Зачем?

—…Не знаю. Мне об этом не сообщили, — ответил Эрник, и лицо его слегка напряглось — возможно, он уловил в этой улыбке то же, что и Фиби.

Тирион вдруг рассмеялся:

— Смотри-ка, ты стал куда более хитрым, Эрник.

— …

— Хорошо. Забирай. Но передай Её Величеству, что всё пойдёт не так, как она хочет.

— Понимаю.

Фиби замялась. Ей совсем не хотелось вновь сталкиваться с той подавляющей, ледяной волей императрицы — Клаудией Рильке Магос.

Но Эрник уже выразительно ей кивнул, а Тирион лениво добавил:

— Ступай, принцесса.

— …Хорошо, — только и смогла ответить Фиби, послушно склонив голову.

Фиби привела себя в порядок в комнате, пока Эрник спокойно ждал её. Он стоял у окна на фоне закатного неба и, завидев приближающуюся девушку, повернул к ней голову.

— Пойдём?

— Да.

В его манере не было ничего от высокомерной вежливости Тириона. Тот всегда вёл себя, как подобает наследному принцу, — элегантно подавал руку, указывал путь как кавалер. А Эрник шёл рядом, будто обычный друг.

— Похоже, вы с братом стали ближе.

Фиби лишь слабо улыбнулась.

«Вся ценность принцессы — в том, как она обхватывает мой член».

Разве можно назвать это сближением? Она — его вещь. Игрушка. 

— Он... бывает добр ко мне.

— Добр, значит.

Эрник повторил это слово, будто пробуя его на вкус. Потом вдруг усмехнулся коротко, с неуловимым подтекстом.

— Брат и правда умеет быть добрым. По крайней мере, с большинством людей.

Фиби промолчала, а он поднял голову к небу и вдруг продолжил:

— А знаешь, я в детстве чуть не утонул. Тогда пытался играть в канцлера, раскомандовался и в итоге свалился в реку. 

Фиби слушала спокойно, хотя рассказ начался неожиданно.

— Ага. И при этом он не звал никого, не испугался, не побежал за помощью. По лицу было видно — он просто наблюдал. Пока я захлёбывался. Пока шёл ко дну. Он не отводил взгляда... словно любовался, как догорает огонь.

Фиби не пришлось долго воображать эту картину.

Маленький Эрник барахтается в воде. А на берегу стоит Тирион и наблюдает.

Наверное, в тот момент его взгляд был таким же, как тогда, когда он смотрел на чашку маркизы Марины, в которую упал паук. Чистые, ясные, ярко-зелёные глаза, полные... детской, невинной любознательности.

— …А потом?

— Прискакал слуга и вытащил меня.

Эрник ухмыльнулся. 

— Я лежал на берегу, кашлял, плевался… И понял: то, как брат смотрел на меня — это страшнее самой воды. Тогда я осознал, что он не такой, как все.

Это ощущение в точности совпадало с тем, что чувствовала Фиби.

Тирион не такой, как другие. Он чужой. У него, казалось, совсем нет понятий о добре и зле в привычном смысле. Говорят, человек инстинктивно боится смерти ближнего. Но в его случае у неё не было в этом уверенности.

Фиби не знала, что думать о нём. Она, как и Эрник, боялась Тириона.

Но вместе с тем, не могла не думать: а каков мир в его глазах?

Быть не таким, как все — разве ему не одиноко?..

— С тех пор мне и в голову не приходило перечить брату.

Эрник закончил рассказ. Фиби посмотрела на его задумчивый профиль и спросила:

— Почему вы рассказываете мне это? 

Эрник посмотрел на неё и улыбнулся.

— Потому что ты ему перечишь. Это поражает. И внушает уважение.

Фиби распахнула глаза.

— Перечу? Я?

— А почему, как ты думаешь, он всё ещё держит тебя рядом?

Я? Перечу Тириону? Да кто вообще стал бы так глупо рисковать жизнью? Уж точно не я.