Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
2 - 73

Официально Фиби Энсис числилась иностранной принцессой, прибывшей в Юстинию на обучение, и занимала равное положение с Тирионом.

Но это лишь формальность. На деле все условия её пребывания зависели от воли наследного принца.

После возвращения из оперного театра он с равнодушным видом отдал распоряжение:

— В ближайшее время не встречайся ни с кем. Даже если поступит просьба о визите — откажи. Особенно осторожно с посольством. Посол может попытаться выйти с тобой на связь.

— Посол?.. Но зачем ему…

— Во Фралле, похоже, уверены, что ты станешь моей невестой.

Фиби с отсутствующим видом слушала его, и лишь спустя пару секунд осознала смысл сказанного — лицо её побледнело. Видимо, услышав о моём статусе возлюбленной наследного принца, в королевстве допустили опасное заблуждение.

— Обещаю… я не встречусь ни с кем.

Тирион кивнул и, не сказав больше ни слова, повернулся, направляясь, по-видимому, в кабинет в покоях наследного принца.

Фиби осталась одна в «Жемчужной комнате». Она не могла заснуть — беспокойство душило её.

Почему же фраллийцы так себя ведут…

Население Фралле в целом радовалось окончание войны с Юстинией. С самого начала было ясно, что её не выиграть.

Провалявшись почти до рассвета, Фиби попросила служанку Эйприл принести свежую газету.

Как она и ожидала, о ночных беспорядках писали на первой полосе. Однако, прочитав статью, она с облегчением выдохнула.

Тирион справился блестяще.

Он чётко изложил суть происшествия, заявил, что зачинщики уже задержаны силами правопорядка, и пообещал использовать все доступные ресурсы для предотвращения возможных повторных акций насилия.

В конце статьи подчёркивалось: «Юстиния не желает, чтобы этот инцидент повлиял на добрососедские отношения между двумя странами».

Фиби отложила газету и уставилась в окно. В цветнике за стеклом пышно цвела лаванда. Колыхающиеся сиреневые цветы вдруг напомнили ей об императрице Клаудии и Эрнике.

От императрицы всё ещё не было известий.

«И я тебе благодарна. Надеюсь на поддержку Фралле».

Слова Клаудии всплыли в памяти. Ветер, качнувший лаванду, принёс с собой тревожное предчувствие.

…Лишь бы всё обошлось.

Но, вопреки желаниям Фиби, с каждым днём вести становились всё мрачнее.

Люди, выкрикивающие «Да здравствует Фралле!», стали крушить ратушу, музеи, общественные места — беспорядки вспыхивали то тут, то там.

Народ начал роптать. В воздухе нарастала тревога, и отношение к фраллийцам становилось всё более настороженным и враждебным.

На заседаниях государственного совета ситуация выглядела не лучше.

Совет, проводимый под председательством Солема Эвена Апеля, собирался раз в неделю. В нём обязательно участвовали Тирион и Эрник. Подавляющее большинство участников — высокопоставленные чиновники, и, за редким исключением, все они имели титул не ниже графского.

Около шестидесяти процентов поддерживали наследного принца, тридцать — принца Эрника, и лишь десятая часть оставалась нейтральной.

Среди сторонников Эрника наибольшим влиянием пользовался герцог Арно. И стоило заседанию начаться, как он язвительно заговорил:

— В стране царит беспокойство из-за недавних погромов, устроенных фраллийцами. Что скажете на это, Ваше Высочество?

Сидящий по левую руку от Солема Тирион с лёгкой улыбкой переспросил:

— Что именно вас интересует?

— Я полагаю, в происходящем отчасти виновны ваши личные дела, Ваше Высочество.

— Преступления фраллийцев — это исключительно действия отдельных нарушителей закона и проявление их личных радикальных взглядов. Мне не кажется, что это как-то связано с моей частной жизнью.

Герцог Арно нахмурился:

— Все инциденты произошли после того, как вы публично объявили о своих серьёзных отношениях с фраллийской принцессой. До этого никаких проблем не возникало. И вы считаете, что это совпадение?

— Если только зачинщики не сделали публичное заявление, указывающее на связь между этими событиями, то все подобные рассуждения — не более чем голословные домыслы.

— Вам, видимо, безразличны тревоги народа. Люди боятся, что из-за ваших отношений с принцессой расследование замнут.

— Именно поэтому расследование проводится предельно тщательно и без малейшего вмешательства эмоций. Разве не так?

— А если ваша связь с принцессой в итоге станет угрозой национальной безопасности? Вы всё равно намерены её сохранять?

— Не понимаю, почему моё личное дело обсуждается здесь снова и снова. Это сугубо частный вопрос и никак не связан с безопасностью государства. Кроме того, напомню, что как наследный принц Юстинии я ставлю безопасность народа на первое место.

— Печально видеть, как в столь критической ситуации вы ставите свои чувства выше государственных интересов. Лидер обязан ставить страну превыше всего. При всём уважении, ваше поведение подрывает доверие к вашей пригодности…

Тут, прерывая его, заговорил герцог Эберкон, всё это время молча наблюдавший за перепалкой. Он слегка поднял бровь:

— Вы перегибаете, Ваша Светлость. Напомню, что именно Его Высочество приказал немедленно создать следственную группу после инцидента у мемориала, усилил охрану и лично предотвратил несколько беспорядков.

— Это мог бы сделать любой.

— Любой? — с усмешкой бросил герцог Эберкон, метнув взгляд в сторону Эрника, сидящего по левую руку от Солема. — Но сделал ли это Его Высочество принц Эрник?

— Ты что себе позволяешь…

В этот момент раздался глубокий голос:

— Хватит.

Он не был громким, но в зале сразу воцарилась тишина. Все взгляды обратились к главе стола.

Император Солем Эвен Апель оглядывал присутствующих с тем спокойным, непроницаемым выражением, за которым пряталась тяжесть власти. Его взгляд задержался на Тирионе и Эрнике, прежде чем вновь опустился.

— Пострадавшие есть?

— Все волнения происходили ночью или в выходные. Пока ни одного пострадавшего, — отозвался виконт Риган Вейн.

Солем кивнул, глядя вниз:

— Вот и хорошо. Так и должно быть… Так и надо.

Он задержал взгляд на нахмуренном лице Эрника, затем снова перевёл взгляд на советников.

— Виновные, судя по всему, действуют малыми группами. Удалось ли отследить их каналы связи?

— Пока нет, работа продолжается, — ответил Тирион.

Император вновь кивнул, а затем, глядя на обоих сыновей, произнёс:

— Этим делом займутся Тирион и Эрник. Каждый пусть проявит смекалку и действует так, как сочтёт нужным.

На это Тирион, как всегда, спокойно улыбнулся, а Эрник, опустив глаза, выглядел мрачно.

— Слушаюсь, Ваше Величество.

— …Будет исполнено.

Клаудия держала в руках букет и расставлял цветы в вазе. 

— Его Величество действительно так сказал? — она замерла на полуслове и переспросила. 

— Да.

Она только что выслушала от Эрника всё, что происходило на заседании Государственного совета. С её губ сорвался короткий смешок.

Как и ожидалось от Солема. Он, без сомнения, всё уже понял. Причина, по которой он не вмешивается, очевидна: жертв нет. Это лишь подтверждает, что я всё спланировала как следует.

А значит… я могу позволить себе управлять ситуацией ещё тоньше, ещё изощрённее — и не бояться последствий.

— Матушка.

В этот момент Эрник, сидевший на подоконнике, нарушил тишину.

Он уже смотрел на Клаудию. В его взгляде читалась целая гамма противоречий.

— Всё, что происходит в последнее время… Хотелось бы, чтобы этого не случалось вовсе.

Клаудия мягко взглянула на него и тихо улыбнулась:

— Вот именно.

Эрник в ответ улыбнулся горько и безрадостно.