Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
3 - 98

Глаза Фиби дрогнули.

— …Правда?

— С какой стати мне врать о таком?

— А доказательства?

Кире, продолжая улыбаться, едва заметно сдержал раздражение. Фиби Энсис не так покладиста, какой кажется на первый взгляд.

— Доказательства вот. Доклад слуги, которого я отправил за новостями.

Он вынул из внутреннего кармана сложенный пополам лист бумаги. Протянул его издали, даже не приблизившись, и Фиби Энсис торопливо вцепилась в листок и начала жадно читать.

Разумеется, там было написано то же, что он только что сказал. Этот отчёт Кире сам и подделал, основываясь на сфальсифицированном донесении Греты.

В докладе говорилось, что Леа Бланкиос больна, но живёт спокойно и в достатке. Личной информации о ней в документе почти не было — Кире и сам её не знал. Но к описанию болезни он подошёл старательно. Выяснил диагноз из отчёта Греты, добавил вскользь рекомендации по лечению, диету. Для Фиби Энсис этого было бы достаточно.

И действительно, подняв голову, она уже была не той, что минуту назад. Всё напряжение исчезло, и теперь она, еле сдерживаясь, почти рыдала.

— Она… ничего не передавала мне?

Голос звучал так, будто, потребуй он, чтобы она встала на колени — она бы встала, только бы услышать хоть что-то.

Кире, не испытывая ни капли угрызений, изобразил сочувствие и ответил:

— Времени было слишком мало, так что мой человек не смог взять письмо. Но… – Он понизил голос. — Она сказала передать, что любит тебя.

И Фиби Энсис, к его изумлению, в тот же миг залилась слезами, крупными, как жемчужины.

— Мама…

Реакция оказалась куда сильнее, чем он рассчитывал, и Кире на мгновение растерялся. Он ведь просто хотел обмануть принцессу — так, поверхностно, для вида. Кто бы мог подумать, что она зарыдает так отчаянно?

Он молча наблюдал за Фиби Энсис, всхлипывающей, с покрасневшим от слёз носом, всё ещё сжимающей в руке тот листок. Он всегда считал, что плачущие женщины раздражают. Но на неё было удивительно возбуждающе смотреть.

Желание поднималось в нём, и с каждой секундой становилось всё труднее его сдерживать. Кире почувствовал, как пересохло во рту, и сказал:

— Наследный принц вряд ли потрудился бы сообщить тебе такие новости.

Глаза девушки, сиявшие от слёз, дрогнули. Она кивнула. Щёки, что ещё недавно были цвета жемчуга, вспыхнули розовым.

Кире, глядя на них, подумал, что с удовольствием бы вонзился зубами в эту кожу, и, сделав вид, что ему всё безразлично, скрестил руки на груди.

— С этого момента я сам буду тебе всё передавать. Постараюсь даже добыть письма. Так что… продолжим наше сотрудничество?

Фиби на мгновение замерла, но вскоре взгляд её стал решительным, и она снова кивнула:

— …Да.

Наконец-то. Она согласилась. Член, стоявший у него уже давно, теперь пульсировал от напряжения, что аж больно стало.

— Ну что, тогда, может, заплатишь за мои сведения?

Фиби Энсис не колебалась. Похоже, информация о матери значила для неё куда больше, чем всё остальное. Она аккуратно убрала листок в карман и медленно начала распускать перед платья.

Толстая лента на талии развязалась, шнуровка, стягивавшая грудь, ослабла. Кире уже тяжело дышал, не отрывая взгляда.

Ее глаза были залиты слезами, а лицо казалось хрупким от пережитого. Она медленно стянула с себя верхнее платье, и оно плавно соскользнуло на пол, обнажив белоснежную комбинацию.

А под ней было то самое тело, которое он так жаждал увидеть. Руки и ноги — белые, как фарфор, грудь — упругая, талия — тонкая, и всё это угадывалось сквозь лёгкую ткань.

Перед тем как снять комбинацию, Фиби ненадолго замялась и тихо спросила:

— …И чулки снять?

— Всё. До последнего, — голос Кире прозвучал холодно, без тени колебания.

Фиби кивнула и медленно наклонилась. Сначала он не понял, что она делает, но вскоре увидел, что девушка расстёгивала подвязки на бёдрах. Движения были медленные, даже изнуряющие, но это заводило его ещё сильнее. Когда она наклонилась, у неё виднелась ложбинка между грудей, и это было чертовски красиво.

Девушка, не ускоряясь, но и не отступая, сняла чулки, потом — нижнее бельё. Это ей, кажется, далось труднее: она попыталась спрятать его между остальными вещами на полу. Это только подстегнуло в нём желание унизить её ещё сильнее.

Но Кире сдержался. Он стоял, скрестив руки, с видом человека, великодушно разрешающего ей раздеться. Тяжёлое дыхание и торчащий стояк не выдать было невозможно, но и упрашивать показать больше он не собирался — гордость не позволяла.

Вскоре на девушке осталась лишь одна комбинация. Она развязала ленточку на груди и, медленно, сняла её.

Фиби Энсис стояла обнажённая.

Она скрестила руки, прикрывая грудь и промежность, и опустила взгляд.

У Кире вырвался сдавленный стон. Тело у неё было восхитительное. Белоснежная, гладкая кожа, ни одного изъяна — точь-в-точь как в его фантазиях.

— Ха… блядь…

Он расстегнул пряжку на брюках и вытащил то, что до сих пор прятал.

— Ложись на кровать.

Фиби, увидев член, вздрогнула и, отведя взгляд, инстинктивно сделала шаг назад.

Он сразу сверкнул глазами.

— Вздумала отказаться?

— Н-нет… просто…

В этот момент раздался чёткий стук в дверь.

— Принцесса.

За дверью раздался спокойный, поставленный голос, и Фиби и Кире одновременно резко вскинули головы.

Фиби в панике бросилась к сброшенной одежде, прикрываясь чем придётся, Кире тоже судорожно сунул член обратно в брюки.

Чёрт, он правда решил вмешаться? Ему наплевать, что потеряет поддержку дома герцога Вальца?

Кире стиснул зубы, застёгивая штаны, но прежде чем кто-то успел открыть дверь, раздалось резкое швак — словно что-то разрубили.

Они посмотрели на дверь: один из мечей снаружи срезал дверную ручку.

С ума сойти…

Дверь тут же распахнулась, и появился тот, кого Кире ожидал увидеть.

В комнату, сияя глазами и улыбаясь полной, здоровой улыбкой, вошёл Тирион Солем Апель.

Первым делом он окинул взглядом Фиби Энсис. Когда его взгляд упал на неё, в нём что-то изменилось: он стал чуть глубже и тяжелее, но всего на миг. Кронпринц тут же повернулся к Кире и усмехнулся:

— Ха-ха. Младший герцог Вальц… Похоже, с первого раза ты так и не сообразил, в какой ситуации оказался?

От слов, совершенно не вяжущихся с его улыбкой, Кире на миг остолбенел, но затем тоже расплылся в ухмылке и оскалился:

— Значит, это и есть ваша истинная сущность, Ваше Высочество?

— Я — и тот, и другой. Вопрос не в том, что из этого настоящее. — Тирион бросил взгляд на принцессу. — Принцесса, оденься.

— А…

— Нет. Я не позволю, — Кире шагнул вперёд и встал между ними. Взгляд стал хищным, а голос — ледяным. — Сегодня эта распутная девка ляжет со мной. А Его Высочеству придётся наблюдать.

Тирион усмехнулся, с интересом глядя на него:

— С какой стати?

— А иначе вы потеряете поддержку герцогского дома. И я расскажу всем, что Ваше Высочество принудили принцессу силой.

Первым испугался не Тирион. Фиби Энсис вздрогнула так резко, будто её ударили.

— П-подождите. Что значит «расскажете»?

Она, дрожа, держала на себе сбившееся платье и испуганно смотрела на Кире.

— Нет. Так нельзя… так не должно быть!

Кире посмотрел на неё свысока и скривился:

— Что за чушь? Разве это не отличная возможность для тебя сбежать?

— Я знаю, что поменяется только хозяин! И если вы так сделаете, моя мама…

Фиби побледнела. Она бросила быстрый взгляд на Тириона, словно искала разрешения. И только тогда Кире осознал слабое место своего плана.

Чёрт. Она ведь думает, что мать жива.

Фиби боится Тириона. И страх за Леа Бланкиос не позволит ей согласиться на разоблачение. Даже если он всё расскажет, это ничего не даст — Тирион просто скажет, что не было никакого насилия, и все ему поверят. К тому же у Тириона слишком безупречная репутация. Он слишком ласков и внимателен на людях. Если он сам не признается, никто не поверит, что кронпринц мог принудить принцессу.

— …Вы хотите сказать, что вам плевать на поддержку дома Вальцев?

В конце концов Кире не выдержал, прищурился и повысил голос. Это был его последний козырь.

Но Тирион лишь спокойно, почти ласково улыбнулся:

— А ты, выходит, думаешь, что дом Вальцев останется при власти без моего расположения?

— Что?

В этот момент со стороны двери донёсся удивлённый голос:

— Что тут происходит?

Кире резко обернулся на знакомый голос.

— …Отец.

На пороге стоял герцог Леопольд Вальц с мрачным лицом. Он переводил взгляд с полуобнажённой, сидящей на полу девушки на сына с расстёгнутыми штанами, и вид его становился всё более холодным.

— Ваше Высочество, объясните, что тут происходит.

Тирион снял с себя камзол и накинул Фиби на плечи. Затем, всё с той же вежливой мягкостью, произнёс:

— Даже не знаю. Я бы сам хотел спросить, герцог: как вы относитесь к тому, что ваш сын возжелал мою возлюбленную?