Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
3 - 90

Едва Фиби проснулась, Натали с ледяным выражением лица передала ей послание Тириона.

— Приказано, чтобы вы отныне жили во дворце наследного принца.

Фиби вяло выслушала приказ и криво улыбнулась. Вероятно, всё из-за сцены с Кире Вальцем. Тирион не терпел, когда она общалась с другими. Это наверняка очередной способ сорвать злость.

— У меня ведь нет права отказаться… верно?

— Верно.

— Понятно. Пойду.

Фиби поднялась, допила кофе и направилась в резиденцию Тириона. Взять с собой она решила только материнское ожерелье.

— Днём вам позволено делать всё, что пожелаете, но вечером вы обязаны возвращаться.

Так сказала Джейн Блетт, фрейлина Тириона, которую Фиби не видела уже давно. Но Фиби лишь покачала головой. Куда мне выходить, если даже поговорить не с кем.

Она сидела в спальне Тириона и рассеянно ждала его. Когда стемнело, из туалетной комнаты послышались звуки. 

— Принцесса.

Тирион вошёл, и, как всегда, одно только его появление наполнило комнату до краёв. Но дверь за ним не закрылась. Вслед за ним вошли Джейн Блетт и служанки, катя тележку. На ней были изящно расставлены чайная посуда и угощения.

— Поставьте на террасе. Там будем пить, — сказал Тирион. 

Служанки безмолвно накрыли чайный столик у террасы и ушли. Когда за ними стихли шорохи посуды, воцарилась тишина. Фиби смирно стояла посреди покоев, опустив взгляд. Тирион приблизился к ней.

Он щёлкнул пальцами прямо у неё перед лицом.

— Ты что, преступница? Почему голову опустила?

Фиби вздрогнула и вскинула голову.

Тирион с улыбкой смотрел на неё своими сверкающими, словно капли дождя, зелёными глазами.

— Садись. Я не знал, что ты любишь, поэтому заказал всего понемногу. Бардак, но что поделать.

Фиби растерянно уставилась на него. Что это ещё за игра?

Она не успела даже осмыслить происходящее, как Тирион уже направился к террасе. Фиби машинально пошла за ним и села.

Тирион, всё с той же мягкой улыбкой, спросил:

— Какой чай ты любишь? Кажется, раньше ты пила ромашковый. Подойдёт?

— …Любой подойдёт.

— Тогда ромашковый.

Он начал заваривать чай с такой деликатностью, совсем не вяжущейся с его внушительной фигурой. От этого непривычного поведения Фиби почувствовала тревогу и украдкой взглянула на него.

Их взгляды встретились, и Тирион снова улыбнулся — так, как когда-то давно, когда он ещё был «идеальным наследным принцем».

— Чем сегодня занималась?

— Просто сидела и ждала.

Фиби ответила как можно осторожнее, ей было страшно. Она чувствовала, что он что-то задумал. Разве не так же всё было с Дереком Мортоном?

Подумав о Дереке, Фиби сжала губы и побледнела. Тирион посмотрел на неё, потом перевёл взгляд на чайник.

— В прошлый раз мы так и не досмотрели оперу. Может, сходим снова? Говорят, «Селестиаль» довольно интересная.

Что ж, выходит, он хочет повторить то, чем мы занимались в ложе?

— Как пожелаете.

— А «Виви» тебе понравилась?

— Была… интересной.

— Хотя ты так её и не досмотрела?

Фиби не знала, чего он от неё ждёт, и просто приоткрыла губы. Это было слишком тяжело. Пусть бы уже затащил меня в постель. Это было бы понятнее. По крайней мере, по-Тирионовски.

Девушка не ответила, кронпринц тоже молчал. Фиби чувствовала, что он на неё смотрит, но не поднимала глаз.

Жаркий ветер налетел на них. Тирион молча снял с чайника грелку и налил чай в её чашку.

— Надо будет в следующий раз попросить холодный чай. Жарковато стало.

— …Да.

— Ты ведь не из тех, кто хорошо переносит жару, да? Почему-то мне так кажется.

— …Наверное, не из тех.

Разговор продолжался спокойно, почти шепотом. Тирион спрашивал, Фиби отвечала. Она не смотрела на него, потому не могла разобрать выражение его лица, но краем глаза видела, как его губы изгибаются в мягкой дуге.

Отвечать становилось всё труднее. Она не понимала, что за этим стоит. Собирается снова кому-то навредить? Может, Кире Вальцу? Или придумал очередной способ поиздеваться надо мной?

— Принцесса, а давай осенью поедем вместе на юг…

Всё это время у Фиби дрожали руки, и в конце концов чашка выскользнула из пальцев. Раздался резкий звон — фарфор разлетелся на осколки. Одновременно с этим Тирион замолчал.

Фиби застыла с поднятой рукой, будто чашка всё ещё была у неё в ладонях. Девушка медленно подняла глаза. Всё её поле зрения заполнило лицо Тириона.

Он смотрел не на разбитую чашку, а на неё. Безупречно правильные черты были натянуты в спокойной улыбке, но под выступающими дугами бровей зелёные глаза казались странно одинокими, отрезанными от всего мира.

Поймав этот взгляд, Фиби резко отвела глаза и крепко сжала губы. Зачем он так смотрит? Она не хотела об этом думать и, тем более, знать ответ. Он был тем, кто топтал её без пощады. Какая вообще разница, что у него на душе?

— Пойдёмте… в спальню? — она не хотела больше оставаться на террасе, и потому заговорила первой.

Тирион несколько секунд просто смотрел на неё, потом сказал:

— О чём ты говорила с младшим герцогом Вальцем?

Фиби замерла, затем опустила взгляд и тихо ответила:

— Он просто… пытался меня утешить.

— Он не из тех, кто утешает. Я это знаю лучше всех.

— Наверное, он изменился. Был очень добр.

Тирион коротко усмехнулся.

— Забыла, что младший герцог Вальц уже пытался взять тебя силой?

Фиби на миг промолчала, потом спокойно проговорила:

— Верно. Он вёл себя прямо как Ваше Высочество.

Тирион ничего не ответил. Он смотрел прямо на неё с каменным лицом. Летний ветер скользнул по его плечам.

Фиби наклонилась чуть ближе и вновь тихо выдохнула:

— Пойдёмте в спальню, Ваше Высочество.

Кире Вальц сидел у себя в покоях в герцогской резиденции и читал письмо, присланное Гретой Бейн. В нём говорилось, что мать Фиби Энсис, Леа Бланкиос, умерла уже давно и была похоронена на кладбище за пределами столицы.

Невероятно.

Первая мысль, пришедшая ему в голову, — насколько бесчеловечен Тирион Солем Апель.

Насколько знал Кире, в самом начале прибытия принцессы в Юстинию она совершила какую-то ошибку на чаепитии у наследного принца. Люди перешёптывались: «Неизвестно почему, но Его Высочество разгневался». И именно с того момента началось странное поведение принцессы.

Те, кто сначала симпатизировал ей, со временем начали сторониться из-за её неприличного поведения. А теперь оказалось, что за всем этим стоял шантаж со стороны Тириона — он манипулировал ей через уже мёртвую мать.

Кире хмыкнул.

— Ха! И такого человека называют восхитительным?

С точки зрения обычного человека — кронпринц вёл себя предельно безнравственно и бесчеловечно. Он заслуживает осуждения.

И всё же Кире не мог не понять Тириона.

Эта принцесса как будто нарочно провоцировала, вызывала в мужчине похоть, низменное желание обладать. Возможно, дело было в её лице — слишком чистом, слишком прозрачном, будто бы даже нереальном.

Кире не мог не признать: он и сам попал под её чары. Он вспомнил, какой лёгкой была она, когда вцепилась в его одежду, как дрожали её плечи, как белела кожа, как алели щёки — и невольно содрогнулся. В штанах уже налилось.

Он тяжело выдохнул и швырнул письмо на стол. Листки взлетели и медленно осели. Кире посмотрел на них и подумал о Грете Бейн.

Грета Бейн тоже та ещё стерва. Прекрасно понимает, о чём просит.

Когда они заключали сделку, она смотрела на него холодными янтарными глазами и произнесла: «Вы же хотите заполучить принцессу? Если использовать сведения о её матери, всё получится».

Иными словами, она предлагала ему шантажировать Фиби Энсис.

Что сделает Тирион Солем Апель, если между мной и Фиби Энсис произойдёт что-то?

Кронпринц ведь не из тех, кто делит свою вещь с другими. Если бы всё ограничивалось просто забавой, он, вероятно, выбросил бы её без колебаний.

Но если нет…

Кире опустил взгляд и провёл языком по пересохшим губам.

Тогда на выброс пойдёт герцогский род Вальцев.

Он ненадолго задумался о Тирионе, мужчине, в котором сочетались мягкость и отстранённая недосягаемость, холод и благородство. Его сила была хорошо известна по всей Юстинии. Он — идеальный наследник императора Солема.

Столкнуться с таким человеком — перспектива, отнюдь не радующая.

Но Кире вспомнил, как мягко ощущалось в его руках тело Фиби Энсис, и как сладко от неё пахло, и все сомнения исчезли.

Принцесса должна сменить хозяина.