Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
1 - 55

— Не припомню, чтобы такое случалось...

— А я помню. Мои глаза, воспитанные на постоянном напряжении между старшим братом и матерью, такое не пропустят.

«Воспитанные напряжением»... Не ожидала услышать такое от принца великой Юстинии.

Но если взглянуть на его жизнь... неудивительно, что ему приходилось всё время оглядываться по сторонам.

Наследный принц с абсолютной властью, императрица, мечтающая низвергнуть его, и между ними — принц, не способный жить по собственной воле.

Фиби помедлила, затем мягко проговорила:

— А если сказать об этом Её Величеству императрице? Что вы не заинтересованы в титуле наследного принца…

Эрник округлил глаза, а затем рассмеялся.

— Ни за что. Моя мать из древнего благородного рода. Для неё само собой разумеется, что вся власть должна оказаться в моих руках.

— Тогда, может, стоит поговорить с Его Величеством...

— Что? Ха-ха!

Эрник остановился на месте, схватившись за живот от смеха.

Что тут смешного?

Он хохотал до слёз, потом, наконец, вытер глаза и с кривой улыбкой посмотрел на Фиби.

— Ты, похоже, вообще ничего не знаешь о Его Величестве. Император… даже не человек. Он чудовище.

Фиби на миг потеряла дар речи.

Император Солем — чудовище?

Она подумала, что это шутка, но Эрник смотрел куда-то в пустоту с выражением горечи в глазах. 

— Вот почему он всё ещё стравливает меня с братом. Это часть его плана — закалить его как будущего императора.

— …Может, он просто хочет честной и равной конкуренции?

— Ты неисправимая, наивная оптимистка. Вот почему до сих пор выдерживаешь рядом с моим братом?

— …

Фраза, которую уже говорил Тирион. Неужели я и правда такая наивная? Фиби растерянно задумалась о себе. А Эрник покачал головой:

— В любом случае ты ошибаешься. Для Его Величества я всего лишь инструмент, чтобы закалить брата. Вот и всё. Так что говорить с ним бессмысленно.

В его голосе звучало странное смирение.

Фиби вспомнила о Солеме. Я ведь тоже злилась на него. За то, что он позволял Тириону обращаться с ней как с вещью. За то, что отклонил её просьбу о встрече с матерью.

Но… ведь он просто выполнял свои обязанности как император. Может, в глубине души он совсем другой?

Фиби осторожно заговорила:

— Всё равно… Я думаю, стоит хотя бы попытаться. Если не поговорить откровенно, как можно понять, что у другого на уме?

— …

— Я не верю, что вы существуете только ради того, чтобы закалить наследника. И Его Величество, думаю, тоже не верит.

Эрник какое-то время молча смотрел на неё. Потом усмехнулся.

— Ты уже не просто наивная оптимистка. Ты забавный романтик. 

Опять это слово. 

Фиби задумалась, такая ли она на самом деле. Пока жила с матерью, они словно были вдвоём на всём белом свете, и тогда она тоже казалась себе самой обычной. Когда что-то идёт не так, сесть и поговорить об этом — разве не самый естественный путь?

— Пожалуй, теперь я понимаю, почему брат держит тебя при себе, — внезапно сказал Эрник.

Фиби, погружённая в мысли, вздрогнула и переспросила:

— Что?

— Во дворце всё острое и колкое. А ты, как бы сказать... мягкая и спокойная. Круглая.

Круглая... Звучало как-то обидно, и Фиби немного поникла.

Эрник, заметив выражение её лица, расплылся в улыбке:

— Это был комплимент, если что. А, вот мы и пришли.

Как раз в этот момент они добрались до покоев императрицы. Фиби нервно сглотнула. Эрник, как и в прошлый раз, остановился перед той же дверью и взялся за ручку.

— Ну что ж...

Он открыл дверь широким, почти театральным жестом и шепнул:

— Хочешь выжить, веди себя с умом.

Дверь распахнулась.

Императрица Клаудия сидела на том же месте, что и в прошлый раз. Если бы платье на ней не было другим, можно было бы подумать, что она не шевелилась с того самого дня.

— Вот и вы.

Она грациозно подняла голову на звук шагов. Взгляд — холодный, сдержанный, такой, как и подобает женщине, восседающей на троне великой державы.

Эрник подошёл к ней и легко поцеловал в щёку. Затем, подмигнув Фиби, удалился к окну, уставившись в сад.

— Фиби Энсис из Фралле приветствует Луну Империи.

Фиби осторожно склонилась в поклоне. Клаудия едва заметно кивнула.

— Садись.

Когда Фиби опустилась на край кресла, императрица сама налила ей чай.

Даже сидя с благоухающей чашкой в руках, Фиби никак не могла успокоиться.

А Клаудия, напротив, наслаждалась моментом: сделала глоток, поставила чашку на блюдце и только тогда заговорила:

— Вы, похоже, сблизились с наследным принцем.

Фиби не нашлась, что ответить, и неловко улыбнулась. Она понимала, как всё это выглядит со стороны. Особенно учитывая, что не выходила из его покоев пять дней подряд…

Если бы не тот факт, что Тирион идеально справлялся со всеми своими обязанностями, её вполне могли бы посчитать развратной женщиной, способной погубить целое государство.

Клаудия вновь заговорила:

— Вы подумали над моим предложением?

— Простите? 

— Если у принцессы есть серьёзные намерения, я могу поспособствовать вашему браку с наследным принцем.

То же самое, что и в прошлый раз. Но мысли Фиби с тех пор не изменились.

— Ваше Величество... боюсь, это слишком большая че...

— Я считаю, вы с наследником прекрасно подходите друг другу.

Клаудия перебила её, не дав договорить. В её фиалковых глазах сверкнула сталь.

И тут Фиби поняла: это не предложение. Это приказ.

— Или у вас есть какие-то иные желания?

— Нет… — начала Фиби, собираясь сказать, что совсем ничего не желает. Но осеклась.

Сейчас у неё было только одно желание. Услышать хоть что-то о матери.

Фиби уже попросила помощи у Греты Бейн, но если та потерпит неудачу или, чего хуже, Тирион перехватит её... Этот риск нельзя было исключать.

Она представила, что случится, если примет предложение императрицы. Какой шторм может разразиться после моего согласия? 

В худшем случае, Тирион откажется выполнять обещание привезти в Юстинию её мать. Но ведь это произойдёт только в том случае, если узнает о сделке с Клаудией.

Значит, главное — держать всё в тайне…

Судя по всему, Клаудия хочет, чтобы принцесса соблазнила Тириона. Но ведь этим она уже и так занимается каждый день…

— Тогда… Могу ли я узнать, что происходит во Фралле? — осторожно спросила Фиби.

— Во Фралле? — императрица удивлённо приподняла брови.

Фиби смущённо улыбнулась:

— Да. Я просто хотела бы знать, как поживает моя мать.

На миг в глазах Клаудии блеснуло что-то странное. На губах появилась глубокая, довольная улыбка.

— Теперь всё стало на свои места. Ха…

— Простите?

— Ничего. Просто я поняла, что сделала очень правильный выбор, выбрав именно вас.

С этими словами Клаудия изящно улыбнулась. 

— Хорошо. Давайте так. Если ваши отношения с наследником получат официальное признание, я сообщу вам новости о вашей матери.

— !..

— Взамен вы тоже должны будете постараться. Сделать всё, чтобы наследный принц стал только вашим. Вы понимаете, о чём я?

Фиалковые глаза Клаудии пристально смотрели прямо на неё.

Очевидно, она говорит о теле.

Почему-то это совсем не ранило её. Она уже знала, сколько стоит. Её ценность давно определена.

Она горько улыбнулась.

— Да.

В ночь, когда Фиби Энсис вернулась из покоев императрицы, луна светила особенно ярко.

Её тело, лежащее на чёрной шелковой простыне, сияло под луной белизной. Грудь с нежно-розовыми сосками покачивалась в такт каждому медленному движению Тириона, когда он входил в неё.

Фиби стиснула зубы, морщинка появилась между бровей. Она никогда не издавала звуков, когда его движения были медленными и мягкими. Всей кожей, всей позой она будто отрицала его — каждый раз это раздражало Тириона до отвращения.

— О чём говорила с императрицей?

Тирион сжал её бёдра, глубже вводя в неё член. Голос его был хриплым, сонным — он выдыхал слова, не разжимая зубов. Её нутро, словно живое существо, сжималось вокруг него с такой силой, что малейшая неосторожность грозила вытолкнуть его наружу.

— Отвечай, принцесса.

Фиби вздрогнула, когда член достиг самого глубокого места, и выдохнула сдавленный всхлип.