Онлайн чтение книги Истоки зла Origins Of Evil
1 - 17

Если бы только мы с мамой могли уехать куда-нибудь вместе…

Фиби записала своё имя рядом с именем матери и задумчиво прижала кончик пера к губам.

Это был бы идеальный исход. Но для такого шага потребовалось бы согласие сразу двух сторон — и Фралле, и Юстинии. И Фиби с трудом представляла, как можно добиться подобного разрешения.

Нет… быть может, если это будет приказ Солема…

Ведь именно император Солем вызвал её сюда. Если распоряжение будет исходить от него, отец не сможет отказать. Скажут, что юная принцесса тоскует на чужбине, — и этого будет достаточно.

Если я сумею хоть как-то заслужить расположение Солема, тогда смогу забрать маму. Начну с этого…

Чувствуя, как туман в голове чуть проясняется, Фиби отложила перо и подняла лист. Все стрелки на её схеме указывали на одно имя — Солем.

«Прошу, позаботься о нём».

Так тогда сказал император. А значит — есть то, что она может сделать.

Фиби должна была встретиться с Солемом.

— Ты хочешь встретиться с Его Величеством? 

Тирион, сидя за своим рабочим столом, поднял взгляд от бумаг.

— Дипломатией Фралле, насколько я знаю, занимается граф Дэнис Невра.

— Да… но у меня есть то, о чём я хочу сказать лично.

— Если дело касается дипломатии, говори со мной. Его Величество доверил мне весь блок внешней политики, касающийся Фралле.

— …

Фиби замялась. Она не могла признаться, что хочет увидеть Солема, чтобы уйти от Тириона.

Он смотрел на неё внимательно, а потом обвёл взглядом подчинённых, занятых работой.

— Оставьте нас на минуту.

— Простите, но, Ваше Высочество…

— Я уже закончил с важными делами. Пусть принцесса скажет то, чем не может поделиться при всех. Идите пообедайте.

Адъютанты нехотя вышли, бросив в сторону Фиби недовольные взгляды.

Даже несмотря на то, что она специально выбрала время обеда, чтобы никому не мешать, все смотрели на неё с раздражением. Значит, так она теперь выглядит в их глазах…

Думают, я и до императора хочу добраться?..

Горечь подступала к горлу, но у Фиби не было выбора. Собравшись, она повторила:

— Я прошу аудиенции у Его Величества. Что мне для этого нужно сделать?

Разумеется, Фиби не рассчитывала, что Тирион просто так согласится. Он мог подумать, что она хочет пожаловаться на него — и тогда это лишь усугубит ситуацию.

Но и пробраться к императору тайком не представлялось возможным. За ней ведь постоянно следит Натали. Её тут же поймают.

— Устроить тебе встречу с Его Величеством — вполне в моих силах.

Тирион, улыбаясь, встал из-за стола. Он был в хорошем настроении. В её хрупком бунте было что-то, что его забавляло.

— Хотя, кажется, я всё ещё не проверил.

— …Что?

— Я же приказал, помнишь? По поводу белья.

Фиби, сама не осознавая, судорожно вцепилась в шаль, обёрнутую вокруг тела, как в доспех.

— Просто хочу убедиться, что ты послушалась. Бояться нечего.

Тирион с лёгкой, свежей улыбкой присел на край стола, скрестив руки на груди. Его поза словно говорила: «посмотрим, как она себя поведёт». В его глазах не было ни капли похоти — только чистота и ясность.

Фиби тяжело вдохнула и сбросила шаль. Та бесшумно соскользнула с плеч и легла у ног, как сброшенная шкурка насекомого.

— …Если я послушалась, Вы позволите мне аудиенцию?

— Это отдельный вопрос. Но если пройдёшь моё обучение — тогда, возможно, я помогу.

Фиби стиснула губы и вцепилась пальцами в подол платья у бёдер. Что смешно — после первого раза это уже не казалось невозможным. Сдвинуть платье вверх стало легче. Оно медленно поползло по чулкам, и когда край юбки миновал бёдра и обнажил лоно, Фиби вновь судорожно зажмурилась.

Тирион спокойно смотрел на неё. Его взгляд медленно скользил сверху вниз.

Веки, плотно сжатые от унижения. Губы, стиснутые в безмолвной покорности. Обозначившиеся под шёлком платья соски. Бледный живот, гладкая, без единого волоска промежность. Блестящие чулки, туго облегающие бёдра.

На ней не было ни капли нижнего белья, зато чулки с поясом для них она заботливо надела. Зрелище и впрямь достойное похвалы.

К тому же, похоже, она как-то по-своему поняла его приказ, раз даже грудь не удосужилась прикрыть.

Тирион уже слышал об этом от своих людей, которых рассадил среди дворцовой прислуги. Но видеть воочию было куда любопытнее, чем просто слушать пересказ.

Неужели хотела, чтобы все мужчины при дворе дрочили на неё? Если так — цель достигнута с лихвой.

Представив, как Фиби Энсис с невинным лицом бегала по дворцу без белья, с подпрыгивающей грудью, Тирион и сам ощутил, как в нём впервые за долгое время проснулось желание. Он вовсе не был лишён влечения — просто предпочитал не прямой, а обходной, тонкий способ разрядки.

Тем не менее он дал себе слово не трогать Фиби Энсис. Достоинство принцессы ещё не сломлено. А потому, лишить её его следовало в более интересный, более зрелищный момент.

Вместо этого он спросил:

— Как тебе служанки?

— …Простите?

Фиби резко открыла глаза. Видимо, её учили, что с людьми надо разговаривать, глядя им в лицо. Послушная натура.

— Когда ты сказала, что больше не будешь носить нижнее бельё. Они удивились?

— …Кажется, немного. Но сразу ответили, что поняли. Больше ничего не было.

Она неловко пыталась вспомнить и запиналась. А на её бледном лице уже пылал жар стыда.

Тирион тихо усмехнулся.

— Правда?

— …Что?

— А мне вот докладывают, что все придворные мужчины мечтают, чтобы ветер поднял подол твоего платья. 

Фиби побледнела. Похоже, не посчитала слова Тириона ложью.

Разумеется. Принцесса, обладающая такой проницательностью, не могла не заметить, что слуги как-то подозрительно часто попадались ей на глаза.

— Видимо, тебе это даже нравится, раз уж ты и грудь решила не прикрывать, хотя я такого и не приказывал.

— Это…!

— Такое тоже бывает. Желание, чтобы на тебя смотрели все. 

Красивое лицо Фиби Энсис исказилось от отчаяния. Плечи задрожали, взгляд потух. Её бёдра, крепко сомкнутые от напряжения, едва заметно подёргивались.

Тирион внимательно наблюдал за ней.

Что ж… Пожалуй, пора переходить к следующему воспитательному этапу.

— Подожди минутку.

Он подошёл к столу и аккуратно убрал с него все бумаги. Затем сел в кресло и спокойно сказал:

— Подойди, принцесса.

— …?

Фиби Энсис посмотрела на него с недоумением, а Тирион с улыбкой постучал по столу.

— Сюда. Садись прямо на стол.

Фиби побелела. А у Тириона внутри что-то дрогнуло от предвкушения.

Заплачет?

Всякий раз, когда он перегибал палку, Фиби роняла чистые, крупные, как жемчуг, слёзы. И, надо сказать, именно это особенно будоражило Тириона.

Но Фиби Энсис не заплакала. Она с поразительным упорством удерживала слёзы и подошла к столу. В её взгляде читалась решимость не пасть перед унижением.

Именно эта почти упрямая стойкость вновь подогрела интерес кронпринца.

На этом этапе она вполне могла бы его возненавидеть — и никто бы не удивился. Но, похоже, у Фиби Энсис и в мыслях не было ничего подобного. 

И при этом она вовсе не выглядела так, будто ей это нравится.

— Думаю, объяснять, как садиться, уже не требуется.

— …

Словно отрабатывая духовную практику, принцесса медленно взобралась на массивный, тёмный махагоновый стол. Теперь она могла смотреть на Тириона сверху вниз, но Фиби не осмелилась встретиться с ним глазами.

Вместо этого, стоя на коленях, она несколько раз глубоко вдохнула, потом подняла голову к потолку и — словно решившись — изменила позу. Села на ягодицы, повернула ноги в стороны и, как будто это уже вошло в привычку, раздвинула бёдра, удерживая их руками.

Сокровенное между её пухлыми, белоснежными бёдрами внезапно предстало перед глазами Тириона — обнажённое, без прикрытия.

Плоть, похожая на нежный, розовый цветок, дрожала так же, как подрагивающие от напряжения пальцы на ногах. Не от возбуждения — нет. Это была чистая, физическая реакция тела на стресс, на изматывающее напряжение.

Свидетельством этого была полная сухость. Хотя она уже прошла через два его «урока», её тело пока ещё не запомнило, как должно отвечать.

Значит, нужно просто обучать её основательнее и настойчивее. 

Тирион никогда не жалел времени на такие вещи. Он был уверен: большинство людей — иррациональные, упрямые существа, которых можно перевоспитать лишь терпеливой, постоянной дрессировкой.

— Должно быть, тебе обидно — так хотела, чтобы тебя все видели, а любоваться теперь могу только я. Но, боюсь, тело принцессы пока ещё недостаточно готово.

Сказав это, Тирион поднялся и подошёл к буфету. Он вернулся с бутылкой янтарного виски.