Онлайн чтение книги Неизлечимо больной второстепенный персонаж в романе о боевых искусствах The terminally Ill side character inside of a martial arts Novel
Глава 64

Вчера немного подшутила, а он так сразу отреагировал. Не ожидала, что примет это всерьёз. При виде моего холодного взгляда Хёк Доджин медленно повернул голову.

Я тоже посмотрела на ребёнка, который всё ещё уютно сидел у меня на коленях. Как только мой взгляд скользнул вниз, малыш поднял голову и посмотрел на меня. Его глаза сияли, как прекрасный драгоценный янтарь.

За всю свою жизнь… видела ли я вообще когда-нибудь такие глаза? Даже в прошлой жизни не встречала ни одного иностранца с такими золотистыми глазами.

— Кьяха! Кьяхахаха!

Чему он так радуется? Смех малыша звучал звонко и искренне. С того самого момента, как он повис у меня на шее, лицо служанки стало мертвенно-бледным, и, кажется, она была в шаге от обморока.

Хёк Доджин протянул руку, чтобы оттащить от меня ребёнка. Но стоило ему подойти ближе, как малыш тут же повернул голову и зарычал.

Хёк Доджин посмотрел на меня с полным недоумением, не понимая, что вообще происходит. Я тоже только покачала головой.

— Кто ты такой? — спросила я.

Золотые глаза быстро повернулись и остановились на мне. Малыш тут же расплылся в солнечной улыбке, будто и не рычал совсем недавно.

— Кья!

— …Ты не умеешь говорить?

Обычно к трём годам дети уже могут общаться на базовом уровне, а к пяти — полноценно разговаривать. Но этот ребёнок...

— Хм…

— Что-то не так? — спросил Хёк Доджин.

Мне показалось, или… Я осторожно взяла пухлую щёчку малыша и, слегка отодвинув её, заглянула в рот. Ребёнок уставился на меня, а затем сам широко открыл рот. И тогда я увидела внутри острые клыки.

Застыв, я уставилась на его зубы и медленно сунула палец ему в рот. Как и вчера, малыш тут же крепко схватил мой палец и принялся его посасывать.

— Э-это... это...! — голос служанки едва не срывался от волнения.

Я подняла голову, посмотрела на Хёк Доджина, который внимательно наблюдал за мной, и тихо сказала:

— Позови, пожалуйста, Ман То.

По моей просьбе вскоре в комнату вошёл Ман То. Он внимательно осмотрел ребёнка, который не желал от меня отлипать, и кивнул.

— …Это волк.

— Волк? Этот? — Хёк Доджин нахмурился, явно не веря.

Ман То коротко кивнул и потёр подбородок.

— Да. Причём довольно могущественный. Восемь острых клыков и шершавый язык, не похожий на человеческий. Это не человеческие характеристики. И вдобавок, он за одну ночь вырос до трёх-четырёх лет. Такое с людьми не происходит.

Ман То тяжело вздохнул и посмотрел на ребёнка. Затем, попросив нас подождать, вышел и вскоре вернулся с книгой в руках.

Быстро пролистав страницы, он нашёл нужный отрывок и показал Хёк Доджину.

— Есть такие предания. Говорят, волки, бродящие по пустыне Гоби за пределами Центральных равнин, настолько велики и свирепы, что могут убить даже тигра, и, являясь священными существами, они живут сотни лет и владеют магией.

— Но это же ещё не доказательство, что этот ребёнок — волк. Просто из-за зубов и языка… — Хёк Доджин замялся.

— Конечно, это всего лишь легенды, так что наверняка утверждать нельзя. Но по преданиям, если волк рождает дитя в человеческом обличии, то оставляет его на попечение людей. Ведь потомок волка, прожившего сотни лет, сам по себе — ценнейший эликсир, поэтому, чтобы уберечь его от многочисленных чудовищ, волк отдаёт его в руки людей. Разве не это случилось сейчас? Ещё вчера это был младенец, а сегодня — уже мальчик.

— …

Хёк Доджин тихо простонал и почесал голову. Он всё ещё хмурился, глядя на ребёнка у меня на руках. Было видно, что он не знает, верить ли этому и как вообще воспринимать ситуацию. Честно говоря, я чувствовала то же самое.

— Но почему он так слепо ко мне привязался?

— Волки — создания природы. Естественно, их притягивает чистая энергия. Чистая энергия, что течёт в теле госпожи, является превосходной пищей для ребёнка. Поэтому он насторожился, когда к нему подошёл молодой господин.

— Значит, он реагирует на нечистую энергию.

Ман То медленно кивнул и протянул руку к ребёнку. Тот уставился на приближающуюся ладонь и тут же зарычал, будто собирался её укусить.

Ман То горько усмехнулся и закрыл книгу.

— Согласно легендам, волки — существа, которые помнят добро. Если его вырастить и хорошо воспитать, он обязательно отплатит. Так что присматривать за ним не такая уж плохая идея.

— Учитель… Если сказать, что у новобрачной пары вдруг появился пятилетний ребёнок, что подумают люди?

— Кхм… — Ман То неловко откашлялся и отвернулся.

Хёк Доджин тяжело вздохнул и посмотрел на малыша. Было видно, что он раздумывал, что с ним делать.

Но ребёнку было всё равно: он, словно не замечая взгляда Доджина, прижался ко мне и тёрся головой о мою грудь, полностью поглощённый этим занятием.

Обняв его, я тоже вздохнула. Ну что ж, деваться некуда.

— Давай для начала выберем ему имя.

— …Ты хочешь его оставить? Даже не зная, кто он?

— Мы ведь не можем просто его выбросить. Так что…

Ребёнок встретил мой взгляд и широко улыбнулся. Я невольно рассмеялась и кивнула.

— Думаю, Харан [1] будет хорошим именем.

Я дотронулась до его рта, и он тут же цапнул мой палец своими зубками.

— С сегодняшнего дня тебя зовут Харан.

***

Харан оказался удивительно смышлёным. Хотя он не умел говорить, прекрасно понимал все мои слова. Он больше не рос так быстро, как до этого. Он всё так же бегал рядом, заливисто смеясь, а потом куда-то исчезал.

По словам служанок, даже когда ему предлагали еду, ел он неохотно и в целом не придавал этому большого значения. Ман То говорил, что пищей для Харана является моя чистая энергия… Я подумала, не поглотит ли он всё ещё до того, как я успею что-либо усвоить, но удивительным образом каждый раз после того, как Харан немного впитывал мою жизненную энергию, внутренняя сила, что прежде накапливалась медленно, начинала расти быстрее.

Сначала я думала, может, это случайность, но раз за разом происходило одно и то же, и в конце концов мне пришлось это признать — каждый раз, когда Харан поглощал мою энергию, мой уровень внутренней силы возрастал.

Однажды утром, едва открыв глаза, я приступила к тренировке, которую не успела завершить накануне. В наступившей тишине послышались лёгкие шаги.

В последнее время я всё чаще замечала, что мои чувства обострились. То, что раньше я не могла ни услышать, ни почувствовать — теперь ощущалось всем телом.

Я завершила дыхательные практики, открыла глаза и тут же заметила, как кто-то осторожно приоткрыл дверь, словно выжидал момента. Это была незнакомая служанка. Увидев меня, она испуганно ахнула и поспешно опустила голову.

— П-прошу прощения! Нас учили, что во время медитации следует входить максимально тихо, вот я и… — начала она суетливо оправдываться.

Я молча смотрела на неё и встала с места. Тогда служанка, словно наконец опомнившись, умолкла. Я подошла к ней и протянула руку. Она молча вложила в мою ладонь письмо и отступила назад. Я несколько мгновений смотрела на неё, потом развернула свиток.

Развернув его, я удивилась: отправителем был совсем не тот человек, кого я ожидала. Я оторвала взгляд от письма и вновь посмотрела на служанку. Тогда она заговорила:

— Госпожа Син Ю Бин просила передать, что хочет поговорить с вами о празднике Хонгнёндже [2].

Син Ю Бин… кажется, она из клана Бёк Хасин? Я на мгновение задумалась, вспоминая, что однажды мы разговаривали на приёме, и свернула письмо.

— После свадьбы вы не подавали вестей, и госпожа Син Юбин обеспокоена. Она волнуется, что, быть может, у вас проблемы со здоровьем, которые помешают вам участвовать в празднике...

— И это стало причиной для такого письма?

— Простите?

Служанка удивлённо округлила глаза. Я протянула ей письмо обратно.

— Я слышала о Хонгнёндже. Насколько я знаю, это ритуал, в котором чествуют женщину, вышедшую замуж за представителя рода Хёк, и одновременно признают её в качестве полноправного члена правящей семьи. Но разве мне действительно нужно об этом беспокоиться?

Служанка растерянно заморгала и я вздохнула. Бесполезно что-то объяснять человеку, который просто передаёт чужие слова. Я жестом велела ей удалиться и отвернулась.

— Всё было так тихо в последнее время — и вот опять...

Хёк Доджин, услышав мои слова, задумчиво почесал подбородок и слегка склонил голову набок. Он, вытирая мокрые волосы, заговорил о письме, которое я сегодня получила:

— Хонгнёндже, как ты и сказала, — это обычай. Проще говоря, это способ установить иерархию среди женщин Демонического учения.

Праздник Хонгнёндже — это боевой турнир, исключительно для женщин, где семь сильнейших бойцов сражались с новой женой клана Хёк.

Проводить его могла только представительница рода Хёк. Однако, поскольку после смерти Кым Сосо в доме Хёк не осталось женщин, в последние годы праздник проходил под надзором Сончхонджана.

Теперь же, после моей свадьбы с Хёк Доджином, я стала частью семьи Хёк, и эта обязанность легла на меня. А значит… мне предстояло не только всё организовать, но и участвовать.

— Хонгнёндже — это важный турнир, — вмешалась Джу Хварин, слушавшая наш разговор. — Победительница получает титул сильнейшей женщины культа и право сразиться с победителем турнира Хваннёндже [3]. Хваннёндже — это турнир для мужчин Демонического учения. Победитель, независимо от происхождения или статуса, получает возможность занять место в высшем руководстве культа. Старейшины Хон Хви и Кым Сольяк — оба в своё время стали победителями. Это не просто турнир — это настоящая возможность для каждого последователя.

Другими словами, это был не внутренний праздник элиты, а событие, волнующее всех членов культа. А я… я всё откладывала участие, ссылаясь на болезнь, и теперь у них был формальный повод на меня надавить.

Пока я молча стояла, скрестив руки, Хёк Доджин, внимательно наблюдая за мной, осторожно заговорил:

— Ты можешь просто организовать его и не участвовать. Раньше многие женщины из семьи Хёк ограничивались только формальным присутствием…

— Нет, — я медленно покачала головой.

Услышав мой низкий голос, Хёк Доджин поднял глаза и встретился со мной взглядом.

— В этом нет необходимости.

— Супруга?

Я больше не могла позволить себе прятаться. Раньше, когда я уже решила умереть, всё было безразлично — что так, что эдак. Но теперь всё изменилось.

Раз я решила остаться здесь навсегда, то прятаться, поджав хвост, было бессмысленно — снаружи всё равно будут лаять только громче.

— Установление иерархии, говоришь… — тихо повторила я.

Почему-то именно эти слова внезапно заставили сердце биться чаще.

Примечание:

1. Харан — буквально можно перевести как речной волк/волк реки.

2. Хонгнёндже — буквально можно перевести как «Фестиваль/праздник алых лотосов».

3. Хваннёнчже — дословно: «Праздник Жёлтого Дракона».