Онлайн чтение книги Неизлечимо больной второстепенный персонаж в романе о боевых искусствах The terminally Ill side character inside of a martial arts Novel
Глава 90

Хёк Доджин, потирая свой палец, широко распахнул глаза. Он продолжал смотреть на Харана, сидевшего у меня на руках. Но затем его взгляд поднялся и встретился с моим.

Он натянуто улыбнулся и снова сверкнул глазами на Харана. Тот тоже не остался в долгу и злобно посмотрел на Хёк Доджина.

— Этот мелкий наглец осмелился прикоснуться ко мне…

Хёк Доджин, продолжая тереть палец, на котором чётко виднелись следы двух зубов, сверкнул глазами.

— Кьяаак! — Харан тоже оскалился и зарычал на Хёк Доджина.

Он с раздражением выдохнул и протянул руку к голове Харана, но тот, угрожающе щёлкая зубами, казалось, был готов укусить и эту руку.

Глаза Хёк Доджина блеснули. Когда его рука почти дотянулась до головы Харана, я слегка развернулась и быстро убрала его из-под руки Доджина.

Его рука лишь рассекла воздух. Он пристально посмотрел на меня.

— Супруга?

— Что ты делаешь с ребёнком?

Харан, сидя у меня на руках, то и дело скалил зубы на Хёк Доджина. Будто хвастаясь, он весело захихикал и показал ему пальцем.

Хёк Доджин вытаращил глаза на этот дерзкий жест и даже оскалился, словно собирался укусить в ответ.

— Доджин!

Он тут же вздрогнул от моего голоса и повернулся ко мне. Я пристально посмотрела на его лицо и тяжело вздохнула.

Я взяла пальчик Харана и сама слегка прикусила. Глаза мальчика округлились, и он удивлённо уставился на меня.

Глядя на его пухлые щёки и подбородок, я нахмурилась. Харан крепко зажмурился и втянул голову в плечи, словно черепашка.

Не удержавшись, я усмехнулась, и он спрятался ещё сильнее.

Я улыбнулась и сказала:

— Перестань дразнить моего мужчину. Если продолжишь в том же духе, больше не получишь пальчик.

— Кхи-иинг… — Харан сник и опустил голову.

Я ласково погладила его по макушке, улыбнулась, после чего повернулась к Хёк Доджину. Он растерянно смотрел на меня. Я слегка склонила голову.

— Что такое?

— …Ничего, — он медленно покачал головой и посмотрел вперёд.

Как бы то ни было, Лоян буквально переполнен людьми. Даже на горной тропе поток не прекращался.

Я шла рядом с Хёк Доджином под лучами ясного полуденного солнца, и вскоре перед нами предстали огромные каменные пещеры.

— Гроты Лунмэнь [1], — сказал он.

— Я слышала о них. Говорят, там больше тысячи пещер?

— Да. Им присвоены номера с севера на юг, и чтобы обойти все, потребуется не один день. Мы всё равно не сможем осмотреть всё целиком, поэтому давай хотя бы ненадолго зайдём.

Я медленно последовала за ним внутрь. Мы миновали прохладный зал пещеры храма Цяньсисы, прошли Биньяндун и, когда вышли обратно, прошло уже довольно много времени.

Хёк Доджин, заметив, что солнце уже клонится к закату, двинулся вниз по тропе.

— Масштаб потрясающий. Я впечатлён.

Я слегка улыбнулась в ответ на его слова.

Демонический культ носит в своём названии иероглиф «гё» (учение) потому, что его истоки восходят к зороастризму, пришедшему из древней Персии. С течением времени следы почти исчезли, и теперь трудно определить исток, но, строго говоря, Демонический культ был религиозным сообществом.

И вот младший лидер Демонического культа впечатлился статуями Будды. Это показалось мне забавным.

— Почему ты улыбаешься?

— Кхм-кхм, да так. Просто подумала, что Доджин и правда очень любит искусство. Похоже, я многого о тебе ещё не знаю

— Кхм-кхм… — смутившись, он сделал вид, что кашляет, и отвёл взгляд.

В закатном небе, где ещё не опустилась ночь, мерцала вечерняя звезда, приветствуя её приближение.

Харан уже давно спал у меня на руках, тихо посапывая и слегка подрагивая плечами.

— Соволь.

Услышав тихий голос, зовущий меня по имени, я повернула голову.

Хёк Доджин смотрел на меня сверху вниз. Сияние заходящего солнца освещало его лицо, заливая его, словно румянец.

Его лёгкая улыбка была такой красивой, что я невольно замерла. В этот момент его рука протянулась ко мне.

Он поднял ветку дерева, преграждавшую мне путь, чтобы я могла беспрепятственно пройти.

— Крепко спит.

Он скользнул взглядом по Харану, что мирно лежал у меня на руках. Я медленно улыбнулась и кивнула.

Стоило Доджину взять Харана на руки, тот тут же начинал яростно вырываться. Стоило поставить на землю, мгновенно убегал. Поэтому волей-неволей приходилось носить его самой.

Раньше это было бы тяжело, но сейчас я без проблем могла бы носить на руках хоть пятерых таких, и ничего.

— Я не знал, что Соволь любит детей.

— Я их не люблю, — я просто ответила на его слова.

Хёк Доджин удивлённо приподнял брови. Я спокойно выдержала его взгляд, затем посмотрела на тропу, уходящую вниз.

— Они плачут, капризничают, не слушаются, всё ломают, а главное… никогда не знаешь, что от них ожидать. Это опасно.

Однажды пухлый мальчишка, бегая по обочине, врезался в меня. Я упала и сломала лодыжку.

Дети непредсказуемы и их невозможно контролировать. Поэтому я их избегала.

— К тому же ради ребёнка необходимо отказаться от части собственной жизни. Возможно, что-то и приобретаешь, но для меня это равноценно утрате всего. Когда я болела, не могла ни родить ребёнка, ни любить кого-то, ни быть с кем-то рядом. Заставить себя любить и родить насильно было бы эгоистично.

Для кого-то отказ — это лишь потраченное время, деньги или пара сладких мгновений с возлюбленным. Но для меня это было всем. Это было равноценно отказу от жизни. Поэтому я даже не думала об этом.

— Кьяв... — Харан тихонько замурлыкал и заёрзал во сне. Я осторожно поправила его, крепче прижала к себе и взглянула на Хёк Доджина.

— Окружающие давят на тебя? Говорят, что пора завести ребёнка?

Ведь в роду Хёк остро не хватало наследника.

Если бы с Доджином что-то случилось, Хёк Мухёк должен был бы снова искать преемника. Но времени оставалось слишком мало.

Поэтому мне не раз доводилось слышать разговоры, в которых строили догадки, когда же у нас появится ребёнок.

Особенно часто это происходило в те времена, когда у нас и близости-то не было.

Я прекрасно знала положение Доджина. Понимала и принимала.

Если я хотела оставаться с ним и не видеть, как он приводит наложницу и делит с ней ложе, значит, ребёнка должна была родить именно я. Это был мой долг.

На мой вопрос он не ответил, лишь спокойно отвернулся.

— Иногда я размышляю о том, как было бы замечательно стать отцом. Я представляю ребёнка, который будет похож на человека, которого я люблю.

— …

— Когда я увидел, как Соволь держит Харана на руках и счастливо улыбается… я вспомнил детство. Моя мать прижимала меня к груди и всегда говорила: «Когда вырастешь, женись на красивой невесте и роди таких же милых детей». А я в ответ каждый раз обнимал её и просил оставаться здоровой, чтобы увидеть своих внуков.

Тёплый ветерок медленно колыхал листья, нарушая спокойствие горных птиц.

На губах Хёк Доджина играла лёгкая улыбка. Он смотрел на небо со спокойным выражением лица, словно звук ветра был голосом его матери, словно он мог его слышать.

Его безмолвный вид, словно он вёл тихий разговор с ветром, заставил меня медленно опустить взгляд.

Затем я перевела глаза на спящего в моих руках Харана и тихо заговорила:

— Если честно, я сама не знаю. Рожать ребёнка… почему я должна жертвовать собой?

Он снова посмотрел на меня. Я встретила его абсолютно спокойные глаза и медленно улыбнулась.

— Но я тоже иногда ловлю себя на такой мысли. Если ребёнок будет похож на Доджина, то, пожалуй, я могла бы его родить. Странно, да? Когда я смотрю на детей других людей, я не нахожу их особенно милыми или очаровательными, но когда я смутно представляю, что ребёнок, похожий на тебя, вот так же сидит у меня на руках, одно это уже улучшает мне настроение.

Не знаю, как описать это чувство, какими словами выразить. Сомневаюсь, что другие могут понять, насколько это невероятно — быть готовым отдать всё ради одной этой мысли.

Хёк Доджин молча посмотрел на меня, а затем на его лице появилась лёгкая улыбка.

— Я чувствую то же самое.

— Правда?

Я рассмеялась, а он решительно кивнул.

— На самом деле, меня подталкивают к этому, но я не придаю особого значения. Ребёнка ведь можно завести в любое время. Думаю, стоит подождать, пока тело Соволь полностью восстановится. Я не хочу, чтобы ребёнок родился ценой угасания света своей матери. Даже если годы пройдут и у нас появится ребёнок, для меня самым дорогим человеком всё равно останется Соволь. Ты дороже моей жизни, — ветер донёс его слова до моих ушей, будто шёпот. — Я люблю тебя гораздо сильнее и глубже, чем ты можешь представить.

***

На обратном пути мы зашли в тихую лавку и перекусили лёгким ужином. Но стоило выйти обратно на улицу, как нас вновь встретила толчея.

Ночные улицы Лояна были полны огней, и трудно было поверить, что всего мгновение назад мы гуляли по тихим переулкам и горным тропам, слушая птиц.

Я надела соломенную шляпу, скрывая волосы, и мы пошли вперёд, как вдруг заметили переполох поблизости.

Несколько мастеров боевых искусств обнажили мечи и сцепились прямо посреди улицы.

— В последнее время такое случается всё чаще.

— На нынешнем турнире боевых искусств многие надеялись добиться успеха и вырваться вперёд. Но были и те, кто вылетел и потерял лицо. Вот они и ищут обидчиков, чтобы отомстить. Клинки достают при малейшем поводе. А ещё из-за того, что в состязании участвует и наша школа, мнений и столкновений стало ещё больше. Ну и есть такие, кто, завидев людей Демонического культа, сразу затевают ссоры.

Я кивнула, вспомнив, как всего неделю назад сотни людей окружили членов культа, осыпая их безумными оскорблениями, граничащими с угрозами их жизни.

— Хорошо хоть, до серьёзных проблем с праведными школами не доходит.

— Мы и сами закрываем глаза на мелкие стычки. Если начнём жёстко подавлять и это, тогда вольнолюбивые бойцы точно натворят куда больше.

Он усмехнулся, и я невольно улыбнулась в ответ.

Мы миновали шумные улицы и добрались до окраины, где находился Золотой Цветочный Павильон. Сняв шляпу, я вошла внутрь.

Харан как раз проснулся, и я погладила его по голове.

— Ты проснул…

— Младший лидер! — громкий возглас прокатился по залу, словно эхо.

Я вздрогнула и быстро бросила взгляд внутрь.

Несмотря на поздний час, в зале Золотого Цветочного Павильона собрались почти все люди Демонического культа. Многие были ранены.

Я закрыла за собой дверь и встала рядом с Хёк Доджином. Пока мы оглядывали помещение, к нам подошёл Ман То, раздражённо цокая языком.

— Вы вернулись.

— Учитель, что случилось? Что с этими ранеными?

— А что ещё может быть? — Ман То глянул назад и нахмурился с явным неодобрением. — Результат того, что молодые горячие головы не смогли сдержать свои эмоции.

Примечание:

1. Гроты Лунмэнь — комплекс буддийских пещерных храмов, высеченных в известняковых скалах по берегам реки Ихэ. Находится в 12 км к югу от Лояна. Это одно из крупнейших культовых сооружений в мире, включающее около 1350 пещер и 40 пагод, в которых можно увидеть больше ста тысяч изображений и статуй Будды различной величины.