Онлайн чтение книги Тебе, кто называл меня блудницей Dear you who called me a prostitute
1 - 13

12 

Боже правый… он куда красивее, чем я слышал.

Чем больше накапливалось святой силы, тем сильнее тело очищалось от токсинов, и потому жрецы и паладины всегда отличались особенно ясными, благородными чертами.

Неважно, мужчина, женщина, старик или юнец — все они были прекрасны каждый по-своему, но этот мужчина выделялся даже среди них.

Густые брови, глубоко посаженные глаза, изящный и мужественный нос, тонкие губы — всё вместе складывалось в черты, поразительно совершенные. Он был красивее любого, кого Филипп встречал прежде.

Неожиданно ему вспомнилась статуя, которую он однажды видел в храме. Творение великого скульптора Пана — Стеллиос, бог луны и звёзд, близнец Адеморса.

Молодой бог, разгневанный на брата, что погубил его возлюбленную, метнул чёрное копьё в солнце. Говорили, что рана от того копья осталась на солнце в виде чёрного пятна…

— Рад встрече. Я — Лампес Хьюго Брайтон. Прошу прощения за внезапный визит.

— А… ох, простите! Я даже не заметил, как уставился…

Филипп, сам того не осознавая, всё это время смотрел мужчине в лицо и теперь неловко извинялся. Лампес мягко улыбнулся.

Вопреки грозной репутации и зловещим слухам, у него было открытое и приветливое лицо.

— Всё в порядке. Это мы должны извиниться за визит без предупреждения: вам и без того нелегко.

— Хе-хе… Благодарю за понимание. Главное, что вы добрались до нас, пока снег не замел дороги. Это благословение Адеморса.

Старый жрец смущённо улыбнулся и почтительно склонился ещё ниже.

Паладин, да ещё Лампес — его статус был куда выше, чем у обычного старшего жреца.

Если паладина уровня заместителя командира ещё можно было сравнить со старшим жрецом, то Лампес стоял вровень с кардиналами.

Элита среди святых рыцарей.

Обычные паладины сражались с демонами, полагаясь на силу святого дара, но Лампесы владели способностью очищать саму демоническую скверну. Это говорило само за себя.

Каждый раз, когда из-за Чёрных пятен начинались бури, Лампес объезжал земли, истребляя одержимых демонами людей и зверей, очищая проклятую почву.

В этом, двадцать седьмом созыве епископата, было назначено лишь трое Лампесов, и одним из них был Хьюго Брайтон.

Однако, несмотря на то, что Лампесов было трое, их сила и слава разнились.

Один — сын герцога, чья священная сила была слаба, но он купил должность за баснословные пожертвования. Другой действительно мог очищать Чёрную землю, но его сила меркла в сравнении с Хьюго.

Так что, если бы кто-то задался вопросом, кто сейчас сильнейший в Ордене, ответ был бы один — Хьюго Брайтон.

Бывший Папа, Люциул Рохистер, наткнулся однажды во время паломничества на мальчишку-сироту, слоняющегося по улицам.

Святой Люциул тогда сказал, что увидел в его глазах Печать Святости.

В тех холодных, циничных для ребёнка синих глазах он увидел отсвет света Адеморса и сам не заметил, как протянул к нему руку.

«Если возьмёшься за эту руку, отныне ты будешь идти со мной путём Адеморса. Готов ли ты?»

Мальчик изучающе посмотрел на понтифика, протянувшего ему руку. Смотрел пристально, почти вызывающе, как будто хотел испытать того, перед кем другие склоняли головы, моля о благословении. Он не торопился, а затем задал вопрос.

Что это был за вопрос, никто не знал, но Папа мягко улыбнулся и кивнул.

С того дня мальчик стал его тенью и сыном солнца и в итоге занял своё место здесь.

Он был спасён от нищеты и уличной жизни, а храм обрёл рыцаря с беспрецедентной святой силой — разве это не благословение?

И вот такой человек явился в местный храм всего лишь с четырьмя паладинами. Очевидно, он выполнял задание, требующее тишины и скрытности.

Значит, то, что я тогда услышал — правда?..

Около пяти дней назад в храм заглянул высокопоставленный дворянин, у которого был особняк в Фаруэе. Он зашёл на мессу, но, как оказалось, хотел кое-что выяснить.

— Случайно не появлялся тут где-нибудь поблизости Лампес?

— …Лампес? Здесь, у нас?

— По словам одного моего осведомителя, он должен был проезжать неподалёку. Говорят, король поручил ему одно дело.

— Но… Лампес — не тот человек, которого можно просто так вызывать даже по приказу короля.

— Потому я и спрашиваю. Не было никаких указаний из главного храма? Насколько я знаю, королева поручила ему кое-что найти.

— Что?.. Вы хотите сказать, королева призвала Лампеса ради какой-то вещи?

— Это не просто вещь.

— Что вы имеете в виду?..

— Цветок.

— …Цветок?

— Именно. Она приказала ему добыть Флону. Источник очень надёжный — моя младшая дочь служит в королевском дворце.

Тогда Филипп решил, что это просто чушь, но вот Лампес и правда здесь. Более того, собирается остаться на какое-то время… вместе с «преступницей».

Жрец глубоко вдохнул, стараясь успокоить бешено колотящееся сердце, и украдкой посмотрел на повозку, которую вкатили рыцари.

Невысокая тележка была закрыта со всех сторон — содержимое не разглядеть. Вероятно, именно там и находилась та самая «преступница».

Неужели… это оно?

Цветок. Он слышал лишь слухи, но никогда не видел воочию.

Такие существа были редкостью, а если где-то и находились, их тут же забирали влиятельные особы. Простому человеку не то что прикоснуться — взглянуть на Флон за всю жизнь было почти невозможно.

Человек, чьё тело источает аромат… Неужели такое существо и правда существует?

Говорили, что этот аромат сводит с ума всех существ, способных чувствовать запахи.

То, что пробуждает алчность и похоть… Настоящий демон, не иначе.

Оно должно исчезнуть из этого мира, но, раз уж родилось человеком, это проклятое любопытство не унять.

Хотел бы я взглянуть на неё… или хотя бы уловить этот аромат…

Филипп родился в захолустье и с малолетства жил при храме. Как и подобает третьему сыну небогатого барона, у него всегда было больше того, чего он не имел, чем того, что имел.

Когда он получил сан, поездка в главный храм стала самым волнующим событием в его жизни. И кто бы мог подумать, что на склоне лет этого жреца ждёт нечто, от чего сердце будет биться ещё сильнее.

Филлип даже не уловил её аромата, но уже не мог отвести взгляд, будто был загипнотизирован самим её существованием

Как бы мне заглянуть внутрь… Как подойти ближе к повозке?..

Суетливые мысли затуманили голову. Он совсем перестал контролировать взгляд, и не заметил, как тот стал откровенно навязчивым.

В какой-то момент он почувствовал ледяной холод на спине. Жрец поднял глаза и столкнулся с ледяными синими очами, смотрящими прямо на него.

Старик так испугался, что сердце с грохотом рухнуло в пятки. Он тут же опустил взгляд, но не мог ничего поделать с холодным потом, стекающим между лопаток.

— А, я… э… Если… если всё уже выгрузили, я провожу вас в комнаты.

Филипп поспешно повернулся к дверям, ведущим вглубь святилища, но всё ещё ощущал на себе этот пронизывающий взгляд.

Он ведь всего лишь проявил немного любопытства, но ощущение было таким, будто его поймали на месте преступления.

Надо быть осторожнее.

Любопытство — основа соблазна, а потому всегда было тем, чего должен остерегаться служитель веры.

Да, это человеческое чувство, но раз уж ты посвятил себя Богу — такие вещи положено скрывать.

Филипп спрятал смущение за натянутой улыбкой и, делая вид, будто ничего не произошло, обратился к рыцарям:

— Прошу прощения за скромное жильё — готовились в спешке. Если вы голодны, могу распорядиться подать вам горячий суп.

Стоило прозвучать слову «суп», как один из рыцарей, — здоровяк, похожий на медведя, — тут же оживился и подскочил:

— Еда! Есть что поесть?!

— Д-да, конечно. Вы проделали долгий путь в такую стужу, я велю принести что-нибудь тёплое.

— О, да вы просто дар небес, святой отец! А если уж вы так добры, может, найдётся что-нибудь пожевать?

— А… у нас есть немного копчёной утки…

— О-о-о! Мясо?! Благослови вас Господь!

Ферриэт радостно воскликнул, а Хьюго лишь устало покачал головой.

— Зимой еда — на вес золота. Нам не стоит разорять запасы. Супа будет достаточно, не беспокойтесь.

Нет… моя уточка… почему-у-у-у…

Ферриэт беззвучно застонал, но перечить командиру не посмел.

Однако Филипу, которому нужно было заручиться их расположением, было жаль упускать такую возможность.

— Что вы. Если мы не можем достойно угостить Лампеса, проделавшего такой путь — это будет для нас позором. Прошу, позвольте нам оказать вам радушный приём.

— Но…

— Если вас это обременяет, может быть, вы завтра обойдёте окрестности по периметру, когда снег немного утихнет? У нас нет рыцарей со святой силой, и если вдруг случится беда, мы не сможем защититься.

Предложение было разумным. Хьюго немного подумал и кивнул:

— Хорошо. Посмотрим по погоде и отправимся в патруль.

— Благодарю. Мы позаботимся о вас как следует!

Лицо Ферриэта, только что полное скорби, тут же прояснилось. Он расплылся в улыбке, а Мидас тяжело вздохнул и покачал головой.

Филипп, продолжая добродушно улыбаться, осторожно добавил:

— Тогда… как насчёт узницы в повозке? У нас есть старое подземелье, ещё с тех времён, когда шли охоты на ведьм. Идеально подходит для заключения тех, кто практикует чародейство…

В тот же миг атмосфера, только что потеплевшая, снова стала ледяной.