Онлайн чтение книги Тебе, кто называл меня блудницей Dear you who called me a prostitute
1 - 35

34

Беатрис Рубельт распахнул глаза ещё до рассвета. Стоило уставиться в тёмный потолок, как он понял. Вот оно. Сегодня он и вправду проснулся первым. На заросшем щетиной лице мелькнула улыбка.

Каждый раз Беатрису казалось, что он ленится больше командира, и это грызло его изнутри, но сегодня наконец-то можно восстановить уроненную честь.

Отлично. С чувством торжества Беатрис поднялся и потянулся. В приподнятом настроении паладин схватил сухое полотенце и, сделав шаг наружу, в тот же миг услышал за спиной холодный голос.

— Доброе утро, Беатрис.

— Уо-ох!

Даже если бы перед ним вдруг возник Уроборос, он не вздрогнул бы так сильно. Подпрыгнув и прижав ладонь к бешено колотящемуся сердцу, Беатрис обернулся к Хьюго.

— Чуть не… чуть не помер от страха! Ох ты ж!

— Чего так перепугался? Собрался закаляться холодной водой?

— А, д-да! Тут, кажется, рядом река… Командир, вы уже вернулись? — изумлённо выдохнул Беатрис, увидев мокрые волосы Хьюго.

Хотя прошлой ночью он заснул позже всех, сегодня умудрился проснуться раньше и уже успел искупаться в ледяной воде. В очередной раз стало ясно: место лучшего святого рыцаря достаётся не каждому.

— Как и ожидалось от командира… вы действительно потрясающий.

Хьюго, отряхивавший рукой мокрые волосы, на миг замер. Беатрис думал, что он просто встал пораньше и сходил к реке, но на самом деле всё было не так.

После того как он отдал свою священную силу, тело вдруг вспыхнуло жаром, будто заразилось от женщины лихорадкой. Жар, поднявшийся от самого пупка, мгновенно распространился по всему телу. Палящее ощущение, выжигавшее внутренности, вызывало отвращение, но одной лишь силой воли его нельзя было сбить.

Поначалу Хьюго решил потерпеть, но вскоре снова направился к реке. С каждым размашистым шагом пламя вздымалось внутри.

Причин он не знал. Да и знать не хотел.

Поэтому просто снова бросился в воду.

Он долго плыл, пока холод не пробрался сквозь кожу. Только когда температура тела немного спала, паладин выбрался на берег — и вот уже наступило раннее утро.

Поглотив всё это, Хьюго лишь указал рукой в сторону, откуда пришёл.

— Если идти прямо, увидишь реку. Течение сильное, будь осторожен.

— Вице-командир, вы тоже идёте купаться? Уа-а-а! Я с вами!

Постепенно рыцари начали просыпаться. Разминая затёкшие плечи, Луан схватил сухое полотенце и вышел наружу.

В дороге никогда не знаешь, когда выпадет шанс помыться. Поэтому, как бы ни лютовала зима, для священных рыцарей чистота оставалась добродетелью и частью тренировки: если рядом была вода, они непременно ею пользовались.

— Ладно, тогда разделимся на две группы. Одна остаётся готовить завтрак, а та, что вернётся первой, займётся уборкой.

Когда Беатрис подвёл итог, все рыцари, разминавшиеся и потягивавшиеся, согласно кивнули и разошлись. Среди них оказался и Мидас, который последним выбрался из спального мешка.

— У-у-у-ух! Вот это я вы-ы-ыспался!

Он потянулся, и лицо его сияло, как ни в один момент за всё путешествие.

— Эй, там же осталось мясо со вчера? Давай сюда.

Насвистывая себе под нос, Мидас достал мясо.

А Хьюго молча смотрел ему в спину.

Завтрак был готов на удивление быстро. Впрочем, утром ничего особенного и не требовалось, но, думая о предстоящем пути, нужно было поесть как следует. Следовало и перекус для дневного перехода заранее собрать.

Мидас зашевелился только тогда, когда вернулись Беатрис и Луан, а торопливый Ферриэт, прихватив сухое полотенце, уже успел уйти далеко вперёд.

— Эм… командир? Я отнесу, — он поднял миску, указав на телегу с пленницей.

Как и вчера, Мидас собирался сам отнести еду заключённой и был уверен, что возражений не последует. Но…

— Мидас, дай-ка сюда, — Хьюго окликнул его.

Внезапный приказ тревогой отразился на лице Мидаса. Чтобы не показать растерянность, он прикусил язык и быстро взглянул на командира. 

Хотя встал сегодня раньше всех, лицо его, как всегда, оставалось ясным. Ровные черты, которые всякий раз вызывали невольное восхищение, при бесстрастном выражении напоминали отполированную статую. Лишь взгляд был остр, как наточенный клинок…

Зачем вдруг позвал? Неужели что-то понял?

Мидас с беспокойством скользнул глазами по миске с рагу. 

Рагу из мяса и томатов было густым и тёмным, так что разглядеть содержимое толком не удавалось. Да, теперь оно выглядело гуще и темнее, чем вчера, но ведь это всего лишь остатки из котла.

Прикусывая губу изнутри, Мидас сделал вид, что остаётся спокойным, и подошёл к Хьюго.

— Вот. Но… в чём дело?

Хьюго посмотрел на деревянный сосуд. Там плескалось то самое рагу, сваренное чуть раньше, только ещё более загустевшее.

— Остатки соскрёб?

— А? А, да. Всё равно немного вышло…

Он ответил растерянно, но Хьюго вдруг слегка улыбнулся.

— Самое вкусное как раз на дне, а такое мы не можем отдать пленнице. Садись, Мидас. Ты почти не ел, пока готовил, так что доедай.

— Ч-что? Мне?

Мидас невольно переспросил, ошеломлённо округлив глаза. Но Хьюго лишь приподнял бровь и посмотрел на него испытующе.

Только смотрел — а от этого спину пробрала стужа, словно он был на допросе.

— Почему так удивился? Будто я велел тебе есть что-то запрещённое.

— Ха-ха! Что вы, конечно, нет. Просто я и так уже сыт…

— Дорога длинная, Мидас. Неизвестно, как будет с обедом, а идти придётся долго, да ещё на холоде. Нужно поесть. Иди, садись, — Хьюго позвал его мягким голосом и глазами указал место рядом. — Живо.

Мешкать дальше было ещё подозрительнее. Нехотя опустившись рядом, Мидас скривил лицо. На самом деле он подмешал в рагу несколько листков синежгучки.

Если растолочь свежие листья и приложить к ране под повязку, они останавливают кровь, но при приёме внутрь вызывают сильную головную боль и тошноту. Не смертельно, но в трясущейся телеге можно вдоволь намучиться.

Чёрт…

Ему всего лишь хотелось, чтобы пленница валялась без сил и пялилась на него не так дерзко.

Лучше бы она вообще не поднялась и, шатаясь, умерла сразу по прибытии в столицу.

Она — злобная ведьма. Мидас сам был живым свидетелем её козней. Те отвратительные и унизительные воспоминания, всё ещё вызывали мутное головокружение, словно он вдохнул споры ядовитых грибов. Пока он сам не столкнулся с Флоной, не считал её настолько опасным существом. Но теперь понял: это зло, которому не место в мире. 

Будь он на месте Хьюго, убил бы её, притворившись, что всё произошло случайно. Но раз она осталась жива, её следовало довести до такого состояния, чтобы ей самой захотелось умереть. Не сейчас, пока они везут её по долгу службы, а когда она окажется в руках королевы.

Словно варёная в тёплой воде лягушка, эта ведьма медленно дойдёт до того, чтобы принять смерть как избавление…

— Что застыл? Почему не ешь?

Хьюго протянул ему ложку. В ситуации, когда командир так настойчиво предлагает, отказываться было странно.

— Пока Ферриэт не отобрал, ешь. Вон, уже бежит.

Сказанное вполголоса, так, чтобы услышал лишь Мидас, сопровождалось лёгкой улыбкой. Хьюго даже дружески ткнул его локтем в бок.

— Нет, правда, я достаточно…

— Ешь, Мидас.

Мидас, натянуто усмехнувшись, хотел снова мягко отказаться, но в этот миг выражение лица Хьюго изменилось. Словно и не было прежде улыбки, он взглянул холодно и резко сказал:

— Ты что, не понял, когда я сказал — ешь?