Онлайн чтение книги Тебе, кто называл меня блудницей Dear you who called me a prostitute
1 - 48

47

Роэллия боялась, но не хотела лишним движением спровоцировать монстра.

Больше всего её удерживала на месте уверенность в том, что он не станет нападать на неё.

Почему — объяснить она не могла. Просто знала: оно лишь стремилось познать её, и вместе с тем до ужаса страшилось чего-то.

Длинный коготь, с засохшей кровью и ошмётками плоти, медленно потянулся к её лбу. Роэллия, захлёбываясь страхом, наблюдала, как он вот-вот коснётся её раскалённого лба.

И в тот миг.

Воздух пронзил стремительный свист.

Пронесшаяся над её головой синяя цепь насквозь пронзила шею Уробороса. Во все стороны хлынула вязкая кровь.

Роэллия, поражённая, сжалась, чтобы прикрыть ребёнка, но в глубине души знала: слишком поздно.

Оно меня коснётся.

Говорили, что в останках Уробороса всегда есть «яйца». Были ли то настоящие яйца или же просто зараза, распространяющаяся, словно болезнь, — она не знала, но ясно было одно: от соприкосновения с этой кровью добра не жди.

Однако мерзкая жидкость так и не пролилась на неё. Приподняв голову, она увидела, что с головы до пят укрыта сияющим синим плащом.

Синий…

Синий был его светом. Холодный, чистый, обжигающе-ледяной, способный заморозить саму душу.

Свет, к которому невозможно притронуться. Свет, который запрещено касаться.

Сердце бешено застучало.

Дрожащий взгляд скользнул по плащу к его владельцу. Когда он успел оказаться здесь? Мужчина, заслонив её своим широким телом, поднял голову.

— …Ты не ранена? — спросил он низким голосом.

Хьюго Брайтон обнял Роэллию левой рукой, прижимая вместе с ребёнком к груди, и в то же время правой поднял плащ над её головой, защищая от брызг.

Она ошеломлённо посмотрела на него и покачала головой. Мужчина несколько секунд пристально вглядывался в её лицо, затем отвёл взгляд.

Когда его рука опустилась, Роэллия увидела: Уроборос, пронзённый цепью, отлетел далеко в сторону. Он корчился на земле, сдавленно хрипя, судорожно дёргал цепь, пытаясь вырвать её.

— Крэ-э-э-эк!

Из места, где вонзилась цепь, шёл запах горящей плоти.

Уроборос исступлённо метался, но, поняв, что не может избавиться от оружия, вдруг замер. А затем его тело начало стремительно раздуваться.

— Как ты смеешь, — скривив губы в усмешке, Хьюго влил густую синюю святость в цепь.

Сила, сверкнувшая, словно удар грома, прошла по металлу и ударила в тело монстра. Пылающее сапфировое пламя в одно мгновение поглотило раздувшееся тело Уробороса.

— Кк… ккгха-а-ак!

Огонь пылал не как всё сжигающий, а будто превращал всё в лёд.

Таким, наверное, был удар молнии, выкованной из лунного света?

Тело Уробороса обуглилось и рассыпалось в прах. Даже увидев это собственными глазами, Роэллии было трудно поверить в столь разрушительную силу.

А ведь это чудовище было настолько сильно, что в два счёта размозжило череп взрослого мужчины, окроплённого святой водой. Оно жевало голову, впихнув её в уродливую пасть. Оно в одно мгновение пересекло глубокую реку, несмотря на боль от плавящей кожу воды, и обрушилось на дрожащих от ужаса Роэллию, священника и детей.

И всё же этот мужчина расправился с ним одним ударом.

«Вы получили силу от Бога, но это не делает вас богом… Я тоже просто человек».

Она ошибалась. Не зря его называли посланником Бога, — он обладал силой, о которой человек не мог и помыслить.

Переступить через такого?

«Если я выиграю… значит, я тоже смогу стать добром?»

Какая нелепость, это невозможно. Бог не собирался делать меня «победительницей». С того момента, как я стала Флоной, я лишь грешница.

Как будто быть рождённой крысой — уже преступление.

Она горько усмехнулась и закрыла глаза. Её накрыло колоссальное изнеможение. Обессиленное тело рухнуло, словно опавший лист.

Хьюго подхватил её, когда она обмякла. Тело, лёгкое, как бумажный лист, почти не ощущалось в руках, будто он и не держал её вовсе.

— В-всё?

Мальчик, прижавшийся к женщине, робко высунул голову. Хьюго снял с себя плащ, укрыл им женщину и, поправив её в объятиях, коротко кивнул ребёнку.

— Авель!

Сестра, отброшенная в сторону, только сейчас очнулась и кинулась к брату. Девочка раз за разом спотыкалась и падала на колени, но, убедившись, что брат цел, разрыдалась.

— Дурак! Я думала, ты умер! Нога? Нога в порядке? Не сломана?

Мальчик зашипел, когда сестра дотронулась до вывихнутой лодыжки. И тут его ноги коснулся прохладный поток. Он вздрогнул и посмотрел вверх: рыцарь с синими глазами наполнил ладонь священной силой. 

— С-спасибо.

— Пока паладины не расчистят деревню, сидите дома и не шатайтесь. Иначе только мешать будете.

— Д-да! — ответила зарёванная девочка, а мальчик промолчал.

Сестра посмотрела на него и заметила, что он смотрит в другую сторону: туда, где ещё недавно лежало тело Уробороса, превратившееся в пепел.

— Дяденька.

Услышав, как его окликнули, Хьюго проследил за взглядом Авеля.

На том месте, где лежала чёрная куча пепла, теперь клубилась туча белых бабочек. Женщина потеряла сознание, а бабочки не исчезли — это было странно.

…Что они делают?

Бабочки, до этого беспорядочно трепещущие крыльями, вдруг разом поднялись в воздух. Их полёт напоминал белые лепестки, унесённые стремительным вихрем.

Но поражало вовсе не их призрачное великолепие.

На том месте, где бабочки поднялись, не осталось ни следа чёрного пепла. И вместо него распустился…

— Если вы рыцарь, дяденька, тогда она — святая, да?

…белоснежный цветок энотеры на длинном зелёном стебле, тянущийся к звёздному небу.

— Правда ведь, дяденька?

Хьюго не смог ответить.

Он лишь сильнее прижал к груди «грешницу».

прим. пер: Энотера, «цветок, встречающий луну» — весьма символично, если вспомнить легенду о Женщине и Луне, что полюбили друг друга) 

Благодаря тому, что Хьюго и паладины вовремя вернулись в деревню, чудовищ удалось быстро перебить.

Но без жертв не обошлось. Погибло семеро, двенадцать были ранены. Пострадавшие получили травмы, убегая от чудищ: кто-то сломал рёбра, кто-то скатился кубарем и отделался лишь синяками. И всё же на всякий случай каждого раненого окропили святой водой и провели обряд очищения.

— Соберите трупы чудищ и сожгите. Места, где остались кровавые пятна, вымойте и освятите. Справитесь сами?

Хьюго, не выпуская женщину, укутанную синим плащом, быстро отдавал распоряжения и скользнул взглядом вниз. 

Та, что рухнула без сил, теперь в его руках непрестанно стонала в бреду, охваченная жаром. Похоже, она надорвалась, пытаясь использовать силу.

Поняв, что дело принимает серьёзный оборот, он ещё раньше начал понемногу передавать ей собственную святость — и женщина, вцепившись в него, жадно поглощала всё. Но и этого явно не хватало: её лихорадочные стоны не стихали.

— Ы… ы-ых…

Беатрис, поняв, что Хьюго держит в руках, побледнел и спросил:

— Неужели… она вышла из-под контроля?

— Похоже на то.

— Проклятье! А я-то всё думал, почему этот приторный запах не уходит… вот оно что!

Он торопливо отступил на несколько шагов и прикрыл нос рукавом, словно опасаясь, что потеряет над собой контроль.

— И что вы собираетесь делать?