Онлайн чтение книги Тебе, кто называл меня блудницей Dear you who called me a prostitute
1 - 56

55

Хьюго и его рыцари, оставив деревню на попечение Седьмого ордена, собрались в дорогу. Однако один из них должен был остаться, чтобы следить за действиями Седьмого ордена, и по итогам совещания выбор пал на Мидаса.

— Почему я? — Мидас, которого единогласно назначили на эту роль, посмотрел на них с недоумением.

— Потому что ты больше всех на них похож. Так будет проще понять их повадки.

— Что за объяснение такое?

— Это правда. Наблюдай за ними. Если что-то покажется подозрительным, делай вид, что ничего не заметил, но запомни всё и сообщи.

Мидас, крайне недовольный приказом командира, молча развернулся и направился обратно в деревню.

Следующими были Ферриэт и Луан. Хьюго отправил их во Второй храм на Лугесском плато. Именно там эти двое проходили обучение в качестве рыцарей-послушников, так что лучше них местность не знал никто.

— Времени мало, вернитесь не позднее чем через две недели.

— Сделаем всё быстро, командир.

— Выдвигаемся в путь!

Всё происходило организованно и чётко. 

На самом деле ещё до выхода из деревни они заранее обсудили все действия. Перед тем как зайти в комнату, где спала Роэллия, Хьюго собрал рыцарей и показал им карту, которую нашёл в потайной комнате Хендерсона Ховера.

«Ходят слухи, что в этом регионе участились несчастные случаи, люди покидают дома. Но все происшествия странно совпадают по времени… и ещё Чёрная земля… Выглядит слишком подозрительно».

Хотя все они служили Хьюго верой и правдой, делиться непроверенной информацией он не стал, поэтому дневник оставил при себе, показал только карту и велел каждому разъехаться и собирать сведения. Желательно — до прибытия в столицу.

«Нам нужно выяснить всё до встречи с Его Святейшеством…»

Наконец, он передал саму карту Беатрису, после чего оседлал коня.

— Беатрис, поезжай вперёд и передай карту Патрику. Сделай так, чтобы никто тебя не заметил.

Патрик был его самым давним помощником и человеком, которому Хьюго доверил присматривать за Орденом и Первым храмом Адеморса в своё отсутствие. Они прошли вместе долгий путь, и, может, другим он бы не доверился, но Патрику — да.

— Тебе придётся ехать без сна.

Беатрис взял поводья самого быстрого и выносливого коня, которого отдал ему Хьюго. Он на мгновение с тревогой взглянул на повозку, но так и не осмелился высказать свои опасения.

— Я всё понял. Берегите себя, командир.

Последний из отряда Первого Лампеса, выехал в путь.

Хьюго ещё некоторое время смотрел, как он уносится прочь, поднимая клубы пыли, а затем направился к стоящей посреди пустого двора повозке.

Причин, по которым он так спешил отправить рыцарей, было несколько. В частности, он заметил в дневнике такие слова, как «расформирование Ордена» и «второй паладин». Пусть на первый взгляд записи Хендерсона Ховера и не казались достоверными, отмахнуться от них он не мог.

Неужели Папа хочет распустить нынешний Орден Паладинов? Или… готов уничтожить весь Орден, лишь бы убрать меня одного?

Хьюго и раньше знал, что Папа Тухрескан не питает к нему симпатий, но не думал, что это может перерасти во враждебность ко всему Ордену. А ведь Орден Паладинов возник под именем Адеморса. Он был щитом веры, охранявшим как церковь, так и весь Гарго со времён основания государства. И был главной причиной, по которой народ Гарго доверял Папскому престолу.

Раз не может избавиться от меня одного — решает уничтожить всех?..

Кроме недавно созданных Седьмого и Восьмого орденов, которые подчинялись Третьему Паладину Севера, все остальные Ордена находились под Хьюго. Особенно учитывая, что все три ключевых Ордена — Первый, Второй и Третий — состояли из преданных Хьюго людей. Даже если он покинет свой пост, многие последуют за ним. Если же Первого Лампеса решат насильно устранить, святые рыцари могут поднять восстание. Переманить его не получится. Возможно, именно поэтому кто-то решил, что проще уничтожить Хьюго Брайтона, несмотря на большие потери. 

Впрочем, это его не слишком волновало. С внутренними конфликтами он справится. Проблема заключалась во внешнем факторе.

Что Папа Тухрескан предложил королю Перфесдо в обмен?

Именно поэтому он поспешил отправить Беатриса во дворец.

Что Папа продал, чего добивался, насколько далеко зашёл? Есть ли у короля слабые места, о которых Папа умолчал? Если найти их — сделку между короной и Папским престолом можно будет разрушить.

Это означало, что он сможет контролировать судьбу Флоны. Подсунуть труп женщины, признанной «ведьмой», и выдать её за казнённую преступницу — не такая уж трудная задача. Только вот времени оставалось слишком мало. Хьюго приходилось учитывать и то, что за неделю он может не успеть найти ответ. Именно поэтому он предложил ей «сделку». Чтобы даже если она попадёт во дворец, у неё был шанс выстоять. 

Хотя… если в процессе я сумею получить желаемое, всё может обернуться иначе. Например, если я пойму, как вернуть себе чувства. Тогда даже желания короля и королевы перестанут иметь значение…

Хьюго, который уже ушёл в своих размышлениях в далёкие дали, невольно нахмурился. Одна только мысль об этом вызывала отвращение.

Королевские особы благородны, но жестоки. Это люди, стоящие над другими, — те, кто ради простого любопытства или прихоти способен без колебаний творить такое, чего ни один человек не должен делать другому. Нетрудно представить, какой соблазнительной добычей будет выглядеть эта женщина в их глазах. 

Как долго женщина, которая падает в обморок от малейшего дуновения холодного ветра, может продержаться в тисках таких людей? Поэтому ей нужно было стать хоть немного сильнее. Достаточно, чтобы продержаться, пока он не получит над ней полные права.

Единолично обладать ею…

Он остановился перед повозкой и медленно провёл большим пальцем по пересохшим губам. Хьюго казалось, что на коже всё ещё сохранилось ощущение той нежной плоти, что таяла и расплывалась под его прикосновением.

После того поцелуя он окончательно убедился. Его догадка была верной. Это произошло не из-за того, что Флона потеряла контроль над силой.

Как только их губы соприкоснулись, он почувствовал лёгкий, едва уловимый аромат, словно с далёкого склона подул ветер. Тонкий запах, который едва коснулся его ноздрей, тут же стал почти осязаемым, в пределах досягаемости… и в тот же миг отдалился, как испарившееся зелье. Аромат, что дразнил, тревожил, исчезал на кончиках пальцев, не даваясь в руки.

При том, что вкус её губ, бархатное прикосновение тающей плоти — всё оставалось прежним… почему же этот тягучий, пряный запах так и не приближался?

Вглядываясь в распахнутые от удивления глаза цвета молодой листвы, он открыл её уста, чтобы снова найти ответ. И как исследователь, что бродит в поисках истины, поймал её дрожащий язык — и в тот миг понял. В голове зазвенело, когда густой, пьянящий аромат вновь обрушился на него, затмевая всё.

В этот момент, когда в дверь постучал кто-то из паладинов — Беатрис ли, Ферриэт — он ощутил, как женщина, до этого замершая, вздрогнула всем телом. Хьюго сдержал порыв заорать на рыцаря за дверью, чтобы тот немедленно проваливал, и только сильнее сжал её руку. Когда их губы разъединились, он понял: вот оно. То, что он всё это время бессознательно искал.

Существо, что возвращало его к жизни. То, что Бог отнял у него, теперь возвращалось через неё. Поэтому он не мог её отпустить. Если это было его испытание, то он хотел обладать самим испытанием.

Потому что только она заставляла его чувствовать себя живым.

Пусть она ведьма. Пусть блудница. Или даже нечто более тёмное и ужасное — неважно.

Если держать её в пределах своей ограды — разве она сможет натворить что-то по-настоящему злое?

Если её существование угрожает миру — значит, надо запереть её так, чтобы угроза стала невозможной.