Онлайн чтение книги Тебе, кто называл меня блудницей Dear you who called me a prostitute
1 - 60

59

Их взгляды пересеклись в пустоте, над которой скользил ветер.

Всего лишь взгляды, но сердце вдруг болезненно сжалось, а губы пересохли. Хотелось отвернуться, но, будто пленённая, она не могла отвести глаз.

Они смотрели друг на друга, пока расстояние между ними не сократилось. Вокруг раскинулось открытое поле, не было ни единой преграды, и казалось, что в этом мире остались только они вдвоём. 

Может, это всё ещё остатки напряжения от скачки?

Сердце билось неровно. Когда внутри борется желание сбежать куда угодно и упрямое нежелание уступить этим глазам, трудно не растеряться. И как раз в этот момент над полем пролетела оранжевая бабочка с чёрным узором на влажных крылышках. Два взгляда, до того прикованных друг к другу, естественно скользнули за её движением.

Это была бабочка ранней весны — та, что первой сообщает о её приходе и изредка появляется на склонах. Её узор напоминал черепаший панцирь, но окраска была завораживающе-оранжевая, как лисий хвост.

Она легко кружила в воздухе, потом мягко опустилась на полевой цветок, распустившийся между камней.

— Ты её позвала?

Смутившись, Роэллия покачала головой.

— Эта бабочка спит всю зиму и просыпается ранней весной. Не думала, что она уже появится.

Наверное, проснулась раньше времени из-за неожиданно тёплого солнца.

Бабочка была слабой и крошечной. Немного задержавшись на цветке, она вспорхнула дальше — искать другой.

Хьюго молча провожал её взглядом. Потом задумчиво провёл пальцем по линии подбородка и сказал:

— Позови её.

Роэллия округлила глаза и поспешно возразила:

— Но не я её призвала. Она не станет меня слушаться.

— Бабочка ищет цветы. А самый прекрасный и большой цветок здесь — ты. Не верю, что ты не сможешь её позвать.

Голос Хьюго был спокойным, без тени подтекста, лицо — непроницаемым. Именно это и смутило Роэллию ещё сильнее.

Под тяжестью его уверенного взгляда, она робко посмотрела в сторону бабочки, уже превратившейся в крошечную точку на горизонте. Девушка стиснула пересохшие губы и уставилась на неё.

Иди сюда.

Она взывала к ней мысленно, отчаянно, но бабочка, словно насмехаясь, и вовсе скрылась за пределами поля.

Иди ко мне. Ну же, сюда. Пожалуйста…

Плотно зажмурив глаза, почти как в молитве, Роэллия снова и снова шептала зов, пока наконец не опустила руки и не взглянула на Хьюго.

— Видите? Я же говорила, не получится.

Девушка вспыхнула от стыда и опустила голову. И в этот момент Хьюго подошёл ближе. Тень от его фигуры коснулась её ног, и протянутая рука легла ей на глаза.

— Что вы делаете…

— Я дам тебе свою силу. Попробуй почувствовать, куда она течёт, и следуй за ней.

Рука, покрытая плотными мозолями, была настолько большой, что полностью закрыла её лицо.

Наверное, он мыл руки после того, как кормил лошадь… От прохладной влажной ладони пахло водой.

И под этой прохладой в неё проникла синеватая священная сила. Чистое, звонкое течение — и тело незамедлительно отозвалось на него. Мурашки, вспыхнув на спине, пробежали вдоль позвоночника и кольнули внизу живота. Роэллия коротко вздохнула и, как он сказал, попыталась уловить поток его силы и следовать за ним.

Хьюго лил в неё свою энергию, но она впитывала её мгновенно, едва ли не заглатывала, из-за чего вести её по потоку было не так-то просто. Но он не отступал и продолжал искать тот сгусток силы, что скрывался где-то в её теле.

Он был уверен: раз она впитывает его силу, значит, с ней действует аналогичная логика. 

Точно так же, как новообращённые святые рыцари, которые только пробудили силу и не умеют её контролировать, Роэллия тоже не могла как следует собрать в точку то, что было рассеяно внутри неё тонкими капиллярами. 

Он продолжал щедро изливать в неё свою силу и направлял рассеянную энергию, чтобы помочь собрать её в одном месте. Роэллия немного растерялась и блуждала, но вскоре подчинилась его воле и двинулась в нужном направлении.

— Я… что-то чувствую, — изумлённо прошептала она, и тёплое дыхание защекотало его ладонь.

Из-за этого он потерял концентрацию — рука непроизвольно вздрогнула. Хьюго усмехнулся про себя и вновь сосредоточился, увлекая её силу.

— Пока ты думаешь, что не получится — не сможешь никогда. Поэтому не сомневайся и просто отдай себе приказ. Так же, как двигаешь руками и ногами. Так же, как говоришь и используешь язык. Естественно. Так же позови бабочку.

Она сглотнула, а потом, как он и сказал, представила ту самую бабочку, что миг назад исчезла у неё на глазах.

— Иди сюда.

Неважно, насколько далеко она улетела — Роэллия ясно представила себе, как та мелькнула перед глазами, и скомандовала без колебаний.

Сюда. Ко мне.

В тот самый миг она — к собственному изумлению — ощутила присутствие бабочки. Но это была не белая, прозрачная, сотканная её силой, а живая и настоящая. Бабочка откликнулась на её зов и летела к ней.

Роэллия не видела её собственными глазами — они были закрыты. Но сердце колотилось в груди так яростно, словно уже знало ответ. Она резко выдохнула и сжала руку Хьюго, что закрывала ей лицо. Побледневшие, дрожащие пальцы осторожно потянули его ладонь вниз.

Из-за такой мелочи у меня дрожит сердце… — думала она, медленно приподнимая тяжёлые от напряжения веки. 

И перед глазами, словно только этого и дожидавшаяся, замахала крыльями огненно-оранжевая бабочка.

— Получилось! Правда получилось? Да? 

Она не сокрушала скалы, не взывала к ветрам и не разрубала чудовищ, а сердце всё равно распирало от радости. Ощущение триумфа от ничтожного, крошечного чуда переполнило её — и на лице Роэллии расцвела сияющая улыбка.

За все прошедшие месяцы, что не принесли ни крупицы радости, это был самый радостный миг.

Слишком счастливая, она даже не замечала, чью руку держит и в чьё лицо так восторженно смотрит.

Бабочка, кружившая вокруг неё, взмыла вверх, пролетая над головой Хьюго. Роэллия, проследив за ней, машинально подняла голову и вдруг замерла, затаив дыхание.

Хьюго вовсе не смотрел на бабочку. Его взгляд не отрывался от неё, словно он и не думал смотреть куда-то ещё.

Улыбка, что секунду назад сияла на её лице, рассыпалась, как туман, унесённый ветром. Под взглядом синих глаз на её щеках проступил горячий румянец. Лёгкое, сбивчивое дыхание вырывалось сквозь приоткрытые губы.

Когда она нетерпеливо прикусила пересохшую нижнюю губу, его взгляд застыл на её рте.

— Вы помогли мне. Значит, теперь моя очередь помочь вам?

Хьюго, пристально глядевший на неё, вдруг ухмыльнулся. Он медленно склонился к ней и крепко сжал хрупкую талию одной рукой.

— Не такая уж ты дурочка. И это хорошо.

Роэллия вздрогнула, уязвлённая его тоном, — и в тот же миг тень скользнула на её лицо. Мир заполнили синие глаза Хьюго, а за его плечом снова мелькнула оранжевая бабочка.

Не в силах выдержать близости этого взгляда, она снова зажмурилась, и в тот же миг язык раздвинул её губы и проник внутрь.

Никогда прежде он не целовал её столь медленно и тягуче, будто смакуя. Она чувствовала каждое движение так отчётливо, так обнажённо, что щекотало пальцы на ногах, а где-то внизу живота начинал вскипать жар.

Но это всего лишь сделка, обязанность… И я не люблю его. Так почему же…

Странная сладость разливалась по телу, вызывая в ней чувство вины.

Просто… губами коснулись. Это ничего не значит. Это не по-настоящему.

Она повторила это мысленно несколько раз, но дыхание всё равно становилось всё более сбивчивым.

Мужчина, который исследовал её рот, пока ему не надоело, ненадолго оторвался от её губ и глубоко вдохнул.

— Может, именно этот аромат и привлёк бабочку.

Роэллия не знала, что за аромат рыцарь имеет в виду, а он тем временем снова принялся жадно целовать её, а затем, уткнувшись в шею, сделал глубокий вдох.

Острый нос скользнул по разгорячённой коже. На пылающем теле встали мелкие волоски. Грудь тяжело поднималась и опадала — ей не хватало воздуха.

Чувство… какое-то странное…

Он всего лишь искал источник аромата, а тело всё сильнее откликалось, вспыхивая жаром.

Всякий раз, когда она сжималась от стыда и смущения, мышцы его рук, обхвативших её тонкую талию, напрягались всё сильнее.

Их тела были прижаты так плотно, что между ними не проскользнула бы и иголка, и они не могли не чувствовать каждое движение друг друга. Сквозь тонкую ткань его рубашки она ощущала, как напрягаются его мощные мускулы.

Когда Роэллия начала извиваться от странного, горячего и твёрдого давления, дразнящего низ живота, из уст мужчины, обладавшего её шеей, вырвался тяжёлый вздох.

Роэллии показалось, что между резким, прерывистым дыханием промелькнул шёпот брани, но разобрать было невозможно.

Она пыталась отстраниться, и Хьюго, раздражённый этой попыткой, подхватил её одной рукой. Не имея возможности отступить или убежать, Роэллия оказалась в ловушке его объятий, и в тот же миг святой рыцарь вновь сомкнул губы на её устах.

От нехватки воздуха у неё закружилась голова. Язык проникал всё глубже, будто хотел выудить из неё всю слюну, и коснулся глотки.

По телу расходились мурашки возбуждения — как будто каждый сантиметр кожи щекотали лёгкой кисточкой. Роэллия не выдержала: она упёрлась в его грудь, пытаясь оттолкнуть Хьюго, и в этот момент поцелуй стал грубее.

Мужчина, жадно посасывающий её язык, на миг прижался к губам и прошептал:

— Сможешь ли ты… сделать со мной то же, что только что сделала с бабочкой?

Сознание, помутившееся от поцелуя, всё ещё плыло в дымке, но где-то в этой мутной глубине Роэллия всё же попыталась подчиниться его словам.