Онлайн чтение книги Последнее пламя среди морских глубин Deep Sea Embers
194 Исчезновение

С громким стуком блестящая серебряная вилка выскользнула из рук Данте Уэйна и упала на тарелку. Это неожиданное событие заставило горничную, стоявшую неподалеку в огромном, почти безлюдном обеденном зале, подпрыгнуть от удивления.

Она бросилась вперед с беспокойством в глазах и спросила:

— Мистер Данте, с вами все в порядке?

Но Данте не обратил внимания на ее вопрос. Он так и остался сидеть, его лицо было отрешенным, как будто душа покинула его тело. Однако через мгновение он быстро заморгал глазами и, казалось, пришел в себя. Его бледное лицо напоминало лицо человека, едва избежавшего смерти.

— Мистер Данте, с вами все в порядке? — снова раздался голос горничной, прозвучавший громче и тревожнее, чем прежде.

Однако взгляд Данте был прикован к вилке. Он потянулся к ней рукой. Яркие воспоминания и образы минувших дней нахлынули на него с такой силой, что протез его рубинового глаза начал нагреваться, причиняя ему дикую боль.

Внезапно он повернул голову в сторону горничной и глубоким голосом спросил:

— Есть ли какие-нибудь новости о Ванне?

Служанка выглядела изумленной.

— Кто такая Ванна?

В одно мгновение поведение Данте резко изменилось. Его лицо исказилось от гнева, он излучал ледяную и мрачную ауру. В комнате будто внезапно разразилась буря. Но через несколько напряженных секунд Данте удалось подавить свои эмоции. Он мягко махнул рукой в сторону горничной и произнес:

— Идите. Сейчас мне не нужна помощь.

Смущенная и слегка взволнованная горничная торопливо покинула комнату, оставив Данте одного.

Данте так и остался неподвижно сидеть за столом, словно застыв во времени, на него давил груз воспоминаний, накопившихся за десятилетие. Воспоминания в его голове смешивались с видениями альтернативной реальности, но Данте, не сдаваясь, почти благоговейно шептал:

— Ванна все еще жива... Ванна еще жива…

Внезапно он поднял голову.

На другом коне стола в какой-то момент появилась фигура.

Это был его жуткий двойник.

Это потустороннее существо имело пепельно—белый цвет кожи и носило точно такую же одежду, как и он. Оно повторяло его внешность до мельчайших деталей: прическу и даже морщины на тыльной стороне ладоней. Но его лицо было слегка искажено, а глаза представляли собой две глубокие полости, лишенные каких-либо эмоций или жизни.

Данте молча глядел на серое «я», зловещего двойника, сидящего напротив него. Тот тоже молча глядел на него. Спустя некоторое время на лице двойника появилась язвительная ухмылка, в глазах мелькнул беспорядочный клубок из света и тени.

Губы сущности искривились, кожа на лие потрескалась, и она сказала:

— Наконец-то в твоем сердце появилась трещина, мой двойник.

Данте прекратил свое бормотание и уставился на сидящую напротив него фигуру, «отражение» самого себя.

— Что ты наделал? — спросил он.

Серая фигура пожала плечами с видом притворной невинности.

— Честно говоря, даже я не ожидал такого поворота событий. Это просто произошло. Сюрприз случился так быстро, что лазейка, похоже, исправилась сама собой, — размышлял он. — Но разве не этого ты хотел? Свободы от бремени истины, от груза будущей ответственности? Кажется, все возвращается на круги своя. Нас всех ждет вечное облегчение и покой. Как исполнились твои желания, так исполнятся и желания всех остальных.

Существо медленно поднялось со своего места, его губы искривились в тревожной ухмылке.

— Я знаю твою душу так же хорошо, как знаю свою.

Повинуясь его движению, Данте тоже встал, его рука инстинктивно потянулась к короткому кинжалу, который он всегда носил с собой для таких непредсказуемых моментов. Холодная сталь успокаивала его, пока он уставился на фигуру.

— Ты всего лишь пустота, тень небытия, — прошипел он. — Почему ты решил вдруг узнать мою душу?

Двойник широко раскинул руки, словно не обращая внимания на враждебность Данте.

— Я — проявление твоих сокровенных мыслей, которым подпространство придало форму. Подпространство видит и знает все, особенно твою маленькую и нелепую душу. Давай, убей меня, если хочешь. Потом мы увидимся снова. Какой в этом смысл, особенно когда конец близок?

Внезапно слова существа оборвались.

Данте Уэйн с тревогой посмотрел на противоположный край обеденного стола и увидел, как из ниоткуда появилось изумрудное пламя. Изумрудное пламя прыгнуло на существо, словно хищник, учуявший добычу. Существо попыталось увернуться, но пламя, казалось, не подчинялось обычным законам пространства. Когда пламя усилилось, вся комната завибрировала от мучительных криков фантома и странного жуткого свиста. От ударной волны, исходящей от существа, разбились все стекла. Однако никакие звуки, казалось, не проникали за пределы комнаты, словно были заключены в пределах этой комнаты.

Данте Уэйн безучастно наблюдал, как его подпространственная проекция искажается, превращаясь в странную, корчащуюся в пламени лужу «жира». Из него все еще доносился свист, из которого он едва различал несколько слов и фраз, и, кроме злобных проклятий, лишь одно слово имело хоть какой-то смысл.

— «Затерянный Дом»! — крикнуло существо во весь голос.

Затем пламя поглотило и «жир», оставив после него лишь пепел.

Пораженный, Данте мог лишь наблюдать за этим потусторонним зрелищем. Но внезапно его тело пронзила жгучая боль — яркое напоминание о последствиях уничтожения собственного отражения.

Кинжал выскользнул из рук Данте и с грохотом упал на землю, а сам он перевернулся на спину, охваченный обжигающим жаром, который, казалось, стремился поглотить все его существо. Ему казалось, что его душу разрывают на части, и каждая частичка его существа кричала в агонии. Удивительно, но он оставался в сознании, его глаза расширились от ужаса и растерянности, когда он наблюдал, как вокруг него кружатся языки пламени. К его изумлению, пламя не поглотило его.

Данте даже почудилось, что пламя «зашипело», как бы выражая свое презрение к пище, которая не соответствовала ее вкусам.

Он подумал, что, возможно, бредит от боли.

В следующую секунду вся боль ушла так же внезапно, как и пришла. Данте почувствовал, как его рассудок дрогнул, словно пружина, натянутая до предела. Затем он расслабился, и это стало последним ударом, обрушившимся на его сознание. На него навалилось сильное головокружение, а в глазах потемнело.

И прежде чем полностью потерять сознание, он услышал звук открывающейся двери и удивленный возглас горничной, а также беспорядочные шаги.

***

Ванна спокойно оглядела пустой архив, пытаясь найти хоть какие-то признаки священника. Несколько минут она оставалась совершенно неподвижной, сопротивляясь желанию дотронуться до чего-либо или убежать.

Она понимала, как важно не вступать в немедленное взаимодействие с окружающей средой — любой предмет мог быть источником загрязнения.

Убедившись, что предметы в поле ее зрения обычные, она быстро приняла защитные меры. Убедившись, что ее сознание защищено от любых возможных внешних манипуляций, дама быстро переместилась к задней части стола в форме полумесяца, где, не раздумывая, нажала на скрытую кнопку.

Тут же по всему архиву разнесся пронзительный сигнал тревоги.

Ванна опустила голову и поглядела на фонарь в своей руке.

Священник средних лет исчез, но его фонарь остался в ее руке, излучая успокаивающее и защитное сияние. Его пламя, подпитываемое жиром, обладало священными свойствами, отгоняющими злые силы.

Ванна еще раз тщательно осмотрела огромную комнату — священника по—прежнему не было видно. Сигнал тревоги продолжал звучать.

Ванна вернулась к изогнутому столу, на котором она заметила разбросанные детали и пятна крови. На пронзительный сигнал тревоги никто не отреагировал.

И тут ее осенило. Это не священник исчез, это она сама перенеслась в другое место!

Когда это осознание пришло, Ванна почувствовала, что с ее восприятия словно сняли занавес. Архив вокруг нее растворился, явив ей ужасающий пейзаж — бесконечное пламя, бушующее во всех направлениях.

Посреди пламени стояла исхудавшая фигура, сжимавшая в руках черный зонтик.

Незнакомец, зонт которого отбрасывал крошечную тень на пылающий пейзаж, поднял свою руку и, указав на Ванну, хриплым голосом произнес:

— Ты…

Ванна не дослушала его. Преисполненная решимости, она сняла со спины массивный меч и бросилась в атаку.

— Еретик!