Онлайн чтение книги Тень императрицы Shadow of the Empress
Глава 176

Подвал убежища. Темное, сырое место без малейшего проблеска солнечного света. Лиабрик, свернувшись калачиком, лежала на холодном полу, напоминая собой бродяжку. Её полуприкрытые глаза бессмысленно блуждали, отражая беспорядочные мысли.

— Где… где я допустила ошибку? С чего всё началось?..

Её пальцы медленно скользили по полу, выводя тонкие линии, похожие на бессмысленные каракули. Однако, чем больше этих линий становилось, тем яснее становился её взгляд.

— Не может быть…

Лиабрик резко села, её дыхание сбилось. Внезапное прозрение вспыхнуло в глазах, придавая им новую, жгучую остроту. Мысли начали складываться воедино, образуя пугающую картину.

— Да, теперь всё имеет смысл… Если так с самого начала…

Она с силой сглотнула пересохшим горлом, чувствуя, как внутри поднимается холодная догадка. А затем прошептала, словно не веря собственным словам:

— Подделкой была… L.

Её голос был полон уверенности. Этот вывод родился после бесконечных размышлений, сотен, если не тысяч попыток понять, что же произошло. Если предположить, что Елена и L — одно и то же лицо, тогда всё становилось на свои места. Елена исчезла, словно испарилась, вела себя в Великом доме так, будто всегда там жила.

— Но когда она смогла создать этот статус? У неё же не было никаких связей в Империи…

Её логика натолкнулась на стену. Однако это не остановило поток мыслей.

— Академия!

Единственное место, где это могло случиться. Именно тогда Лиабрик впервые ослабила контроль, занятая своими интригами.

— Ты хочешь сказать… что начала рушить систему с самого момента прихода в неё?

Лиабрик почувствовала, как у неё закружилась голова. Всё начало проясняться только сейчас, когда она отбросила последние сомнения.

— Так вот что случилось с её родителями… Это не мы их упустили. Она сама всё подстроила и избавилась от них.

Возможно, Елена всё это предвидела ещё до того, как покинула герцогство.

— Назначение Хурельбарда… Дело было не в его внешности. Он сильнее лорда Лоренца… Она знала это.

По её спине пробежал холод. Кожа на руках покрылась мурашками, а волосы на затылке встали дыбом.

— Она с самого начала была мне не по зубам…

Лиабрик всегда знала, что Елена превосходит её, но в глубине души отказывалась признавать это. Это было её последнее утешение — гордость сторонницы Империи. Но теперь ей нечем было прикрываться.

Елена оказалась пугающей, невероятной женщиной. Её улыбка, слёзы, глупость, тщеславие… Всё, что Лиабрик когда-либо видела в ней, было ложью. Она обвела её вокруг пальца с головы до ног.

Лиабрик до боли прикусила губу, ощущая во рту привкус крови.

— Ещё не поздно. Я могу её остановить. Я должна её убить… иначе…

Она с трудом сглотнула.

— Великий герцог будет уничтожен.

Она могла бы поверить, что Империя падёт, но никак не могла осознать, что рухнет и Великий дом — оплот самой Империи. Однако теперь это становилось реальностью. Вопрос был уже не о выживании Империи, а о спасении самого Великого дома. Даже Фридрих мог не устоять перед Еленой.

— Охрана! Немедленно приведите Артила! Это вопрос жизни и смерти Великого герцога!

Лиабрик вцепилась в решётку камеры, изо всех сил выкрикивая приказ. Пусть герцог отвернулся от неё, у неё ещё оставался шанс. Её цель была не в том, чтобы доказать верность, а в том, чтобы выжить. Выжить и уничтожить Елену, женщину, что сбросила её в бездну.

— Заткнись!

— Закрой пасть, пока я тебе её не порвал!

— Ты рехнулась? Ты вообще понимаешь, где находишься? Тебя уже списали! Думаешь, герцог даст тебе ещё один шанс?

Заключённые издевались над ней, хохотали, шептались. Но Лиабрик не обращала внимания. Она знала, что главный надзиратель подземной тюрьмы был человеком Артила. Значит, её крик уже должен был дойти до него.

Артил всё ещё был ей верен. Он отбросит всё ради её приказа.

«Ты должен прийти… Быстро… Если ты задержишься… может быть слишком поздно…»

Она не знала, что происходит наверху. Но одно было ясно: если Великий герцог падёт, у неё не останется ни единого шанса вернуться в игру.

Сегодня улица Ноблесс открылась раньше обычного. Как только ворота были открыты, взгляды людей тут же устремились на улицы, усеянные мраморными зданиями. Архитектура, сочетавшая в себе элементы готики и барокко, не была подавляюще величественной, но в ней ощущалась изысканность и благородство. Эта улица с первого взгляда внушала уважение.

Вскоре на Ноблесс-стрит собрались сотни аристократов, прибывших к открытию. Толпа была столь плотной, что трудно было ступить и шага. Лишь некоторые из лавок уже начали свою работу, но это не останавливало поток посетителей.

— Посмотрите, сколько аристократов! Ваше Высочество, это даже больше, чем мы ожидали!

На площади у центрального фонтана, ставшего своеобразным форумом для знати, Вероника и Ацелас наблюдали за стекающимися дворянами. Несмотря на тревогу, что роскошь базилики, скрытой под шатром, затмит собой улицу, их опасения оказались напрасными. Почему? Когда завесу приоткрыли, выяснилось, что не только столичная знать, но и дворяне из других земель первым делом направились именно на Ноблесс-стрит.

— Не устраивай шума, — холодно ответила Вероника. — Это закономерный результат.

— В-вы так считаете? — слабо улыбнулся Ацелас, почесав затылок.

— Я разослала приглашения с печатью Великого герцога. Это несравнимо с каким-то жалким салоном, построенным выскочкой без рода и племени — этой L.

В каждом слове, каждом взгляде и нотке голоса Вероники читалась безграничная гордость за Великое Герцогство.

— Вы совершенно правы, Ваше Высочество, — поспешил поддакнуть Ацелас, стараясь угодить ей.

Однако его мысли были далеки от этой бравады. Хотя открытие выглядело успешным, тревога не оставляла его. Сейчас дворяне, получившие приглашения с печатью Великого Герцога, вынуждены были проявлять почтение и подчиняться авторитету, но никто не мог гарантировать, что это продлится долго.

И хотя Вероника этого не замечала, Ацелас видел скрытую проблему.

"Аристократы второго класса не тратят деньги."

Ни в одной из их рук не было покупок. Они часами ходили по бутикам, лавкам, мастерским, но не решались купить ничего. Это означало лишь одно — выставленные товары не вызывали желания приобрести их. Иными словами, им не хватало того, что могло бы привлечь истинную знать.

"Они не будут тратить деньги здесь… Я подозревал это, но все оказалось еще хуже."

Ведь лучшие мастера, талантливейшие художники и искусные ремесленники открыли свои лавки в базилике, возведенной L. В сравнении с этими мастерами магазины на Ноблесс-стрит выглядели на порядок слабее, а это неизбежно вело к падению продаж. Следовательно, это напрямую сказывалось и на прибыли, часть которой должна была поступать в распоряжение Великого дома.

— Где же мой отец? — раздраженно бросила Вероника. — В такой день ему следовало бы хотя бы показаться.

— Если бы Его Светлость приехал и произнес поздравительную речь, эффект был бы куда лучше, — осторожно заметил Ацелас.

Несмотря на то, что она была дочерью Великого Герцога Фридриха, в последнее время она никак не могла понять его истинные намерения. С тех пор как попытка поджечь салон провалилась, ее свобода оказалась значительно ограничена. А вскоре и вовсе стало невозможно увидеть Великого Герцога в резиденции.

Вероника сжала кулаки, с трудом подавляя злость. Она просто не могла оставаться в стороне! Желание растерзать L на куски, разорвать ее голыми руками, росло в ней с каждым днем. Но не только L — ее душила ненависть и к Великому Герцогу, который даже не удосужился явиться сюда.

— Меня всё раздражает, — процедила она сквозь зубы.

Даже звуки предсмертных криков заключенных, мучимых в темницах безопасного дома, больше не доставляли ей удовольствия. Даже изуродованные тела, покрытые кровавыми ранами, не пробуждали в ней прежнего азарта.

— L… — прорычала она, прищурившись.

Вероника с презрением произнесла имя Елены, словно смакуя. Всё это было из-за неё. Что бы Вероника ни делала, как бы ни пыталась отвлечься, облегчения не наступало.

— Как насчёт того, что я велела подготовить? — спросила она, её голос был напряжённым.

— Оно готово… но… — Ацелас замялся, не решаясь продолжить. — Для чего… вы собираетесь это использовать?

Он выполнил приказ, но не мог избавиться от тревожного предчувствия. То, что задумала Вероника, было слишком странным, даже по её меркам.

— Я хочу преподнести это в качестве подарка.

— В-вы имеете в виду… это? Но кому? Неужели…

Ацелас почувствовал, как по спине пробежал холодок. Он с трудом верил в то, что только что услышал.

— А кому же ещё? Конечно же, L. Надо же поздравить её как следует — я ведь человек с чувством достоинства.

Вероника улыбнулась, и Ацелас невольно сглотнул. Все знали о её непредсказуемом характере и жестоких выходках, но раньше это ограничивалось только Великим домом. А теперь она явно собиралась перейти черту.

Император Ричард и Сиан сидели в саду резиденции, ведя неспешную беседу.

— Как ты себя чувствуешь?

— Думаешь, я так просто сдамся? — с улыбкой ответил Ричард. — Достаточно сил, чтобы держаться.

Он говорил уверенно, но в глазах Сиана всё равно читалась тревога. Усиливающийся кашель и ухудшение здоровья отца беспокоили его всё сильнее.

— Реформа Императорской гвардии почти завершена, верно?

— Да, я провожу последние корректировки.

Сиан говорил с уверенностью. Оставалось лишь полностью распустить прежнюю гвардию, погрязшую в коррупции, и окончательно заменить её новой, тщательно отобранной.

— Время пришло. Пора действовать.

— Отец?

Сиан удивлённо расширил глаза, глядя на императора.

— Четыре великих дома и Великий Герцог не останутся в стороне. Нас ждёт долгая борьба. Стоит ли так явно делать их своими врагами?

— Сын мой, — Ричард посмотрел на него с лёгкой улыбкой. — Реформа гвардии была проведена "мной". Я передаю тебе право возглавить её, но последствия возьму на себя.

Император не хотел, чтобы на репутации его наследника осталось хоть одно пятно. Потому все жалобы знати, вызванные реформами, он намеревался выдержать сам.

"Они не оставят это просто так."

Императорская гвардия — это не просто военное подразделение, а символ власти династии. Для аристократии, не желающей усиления императорской власти, этот шаг был сродни объявлению войны.

"Игнорировать недовольство дворян можно. Но Великий Герцог Фридрих — совсем другое дело."

Единственным, кого Ричард по-настоящему опасался, был Фридрих. Главы четырёх великих домов обладали немалым влиянием, но даже они не могли сравниться с этим человеком.

Ричард знал истинную сущность Фридриха лучше, чем кто-либо, ведь именно он помог ему взойти на трон.

— Нет, я разберусь с этим сам.

Лицо Сиана оставалось непроницаемым, но его поза была напряжённой.

— Не делай этого, — с улыбкой сказал Ричард. — Император останется в истории, и, согласись, следует оставить за собой достойную строку.

— Отец…

Сиан смотрел на него пристально. Император казался необычно оживлённым. В его глазах появилось странное сияние — такое бывает лишь у тех, кто уже принял своё неизбежное будущее.