Онлайн чтение книги Тень императрицы Shadow of the Empress
Глава 180

— Это был ты?

Вероника вперилась в Сиана яростным взглядом. Несмотря на то, что его убийственная аура сковывала её тело, она не позволяла себе сломаться. Гордыня и затаённая ненависть придавали ей силы сопротивляться.

— Отвечай, это действительно был ты, Ваше Высочество?

Глаза Сиана потемнели.

— Кажется, я уже предупреждал тебя. Так что спрашивать буду я.

Взгляд, сверкающий сквозь прорези золотой орлиной маски, походил на взгляд хищника, заставляющего свою жертву содрогаться в ужасе. Вероника непроизвольно сглотнула. Её тело мелко дрожало, зубы лязгали друг о друга, а по коже пробежал ледяной холод. Она даже не могла нормально дышать, потому что страх поднимался от самых кончиков пальцев до макушки, захватывая каждую её клетку.

— Думаешь, сможешь меня запугать? — выплюнула она, несмотря на мертвенную бледность лица. — Если уверен в себе, убей меня. Давай, убей!

С каждым мгновением её глаза становились всё яростнее, напоминая ядовитую змею, готовую нанести смертельный укус.

— Мы знаем друг друга с детства, — процедила она, пытаясь взять себя в руки. — И я достаточно уверена, что знаю тебя, Ваше Высочество. Ты никогда не сможешь меня убить.

— Похоже, мои слова не доходят до тебя.

Сиан холодно произнёс это и сделал шаг вперёд. Его движения были медленными, но наполненными угрозой.

Вероника, несмотря на дрожь в теле, сжала трясущиеся пальцы в кулак и заставила себя выпрямиться. Образ Сиана в её воспоминаниях не соответствовал тому, что она видела сейчас. Он никогда не был настолько эмоциональным, чтобы решиться на убийство прямо в таком публичном месте.

"Я — Вероника фон Фридрих. Единственная наследница Великого герцога. Даже наследный принц не может меня тронуть."

Она пыталась убедить себя, что Сиан всего лишь блефует. Ведь если бы он осмелился хоть пальцем её задеть, он бы нажил себе врага в лице её отца.

Но… Почему же тогда внутри росло это странное чувство?

Разум подсказывал ей, что Сиан не сможет ничего сделать. Но где-то в глубине души поднималась тревога, холодная и липкая, словно предчувствие неминуемой катастрофы.

— Знаешь, есть одна вещь, о которой я раньше не догадывался, — заговорил Сиан, и его голос был холоднее зимней стужи.

— …Что?

— Оказывается, есть человек, который способен растопить моё сердце… сердце, которое я считал ледяным. Она может сделать его горячее, чем расплавленная лава.

Глаза Вероники расширились.

— Ты пыталась коснуться её.

Сиан шагнул ещё ближе, и Вероника, сама того не осознавая, попятилась назад. Его голос был ровным, бесстрастным, но от него веяло такой угрозой, что по её спине пробежали мурашки.

До сегодняшнего дня она воспринимала Сиана лишь как хорошего по происхождению супруга. Мужа, который должен был стать её украшением, дополнением к её власти.

Но теперь… Она видела перед собой не просто человека, а что-то гораздо более опасное.

Вероника продолжала отступать, пока внезапно не наткнулась на кого-то стоящего позади. Её тело накренилось, каблуки предательски скользнули по полу, но чьи-то руки подхватили её, не дав упасть.

— Вы в порядке, Леди?

Вероника инстинктивно обернулась.

— Л…

Перед ней стояла Елена.

— Вы выглядите неважно, — произнесла она с лёгкой усмешкой.

Вероника затаила дыхание. Даже несмотря на маску, уголки губ Елены были приподняты в явной насмешке.

— Наверное, это очень раздражает, — продолжила она тихим, но ядовитым голосом. — Видеть, как та, кто уже давно должна была умереть, жива и прекрасно себя чувствует.

— Ты!

Вероника вспыхнула от ярости. В её взгляде не осталось ничего, кроме чистой ненависти.

Она мечтала разорвать эту женщину на куски. Эта её улыбка… Этот самодовольный, холодный тон! Всё в Елене доводило её до исступления.

— Ты правда думала, что я попаду в такую дешёвую ловушку? — Елена прищурилась. — Это даже не угроза. По сравнению с Лив…

— …!

Имя, которое сорвалось с её губ, заставило Веронику вздрогнуть.

"Лив?"

Это было прозвище Лиабрик. В её памяти не было никого, кроме неё самой, кто мог бы называть Лиабрик таким образом.

— Ах… привычка, — Елена лукаво улыбнулась. — Я так долго называла её так, что имя само слетело с языка.

Вероника сжала кулаки.

— Кто ты такая?

Вероника задала вопрос холодным голосом. Но спрашивала она вовсе не потому, что не знала, кто стоит перед ней. Она и так понимала, что эта женщина — Л. Просто в её словах прозвучала некая загадка, намёк на что-то неизвестное.

— Ты действительно хочешь знать? — с лёгкой усмешкой уточнила Елена.

— Не играй словами, иначе я сама тебе рот заткну, — прошипела Вероника, с трудом сдерживая ярость.

Несмотря на угрозу, Елена лишь безмолвно улыбалась. И именно эта улыбка сделала ситуацию для Вероники особенно невыносимой. В этот момент ей больше всего хотелось вырвать у неё глаза, которые смотрели на неё сверху вниз, словно на нечто низшее.

— Не надо так злиться. Всё равно я собиралась сказать. Посмотри хорошенько, кто я такая.

Елена протянула руку к узлу, закреплявшему её маску. Как долго она ждала этого момента? Столько лет жила с чувством обречённости, зная, что в любой момент может умереть, использованная и выброшенная, словно ненужная вещь. Но теперь этот день настал. День, когда она получит расплату за всё.

Когда завязка ослабла, маска упала, и наконец было видно лицо, скрывавшееся за ней.

— Т-ты…!

Вероника задохнулась от изумления. У неё даже голос задрожал, когда она наконец увидела лицо, столь знакомое, словно она смотрит в зеркало. Шок был настолько сильным, что казалось, будто по голове ударили тяжёлым молотом.

— Ты понимаешь, кто я? Кем я была для тебя? И что именно ты сейчас видишь перед собой?

На лице Елены застыла улыбка, в которой отражалась вся та боль, что она копила долгие годы. Ей больше не нужно было прятаться в тени, униженно умолять или быть бесполезным заменителем. Теперь она могла смотреть на Веронику на равных. Нет, даже выше. Теперь она сама могла поставить её себе под ноги.

Гости были потрясены не меньше.

— О-боже…

— Мне это кажется, или Л и Её Высочество Принцесса похожи друг на друга, как две капли воды?

— Они что, близнецы?

— Никогда о таком не слышал. Разве люди могут быть так похожи?

Толпа, окружившая Елену и Веронику, в замешательстве переводила взгляд с одной на другую.

Многие пришли в салон только для того, чтобы увидеть красоту таинственной Л. Их ожидания были высоки. Однако никто не ожидал, что, когда она снимет маску, окажется, что её лицо почти полностью повторяет облик Вероники. Теперь, когда они стояли лицом к лицу, их поразительное сходство стало главным предметом обсуждения.

— Но всё же… в их ауре есть что-то разное.

— По-моему, Л выглядит более утончённой и благородной.

— Это не слишком дерзко, но… мне кажется, что Л больше похожа на настоящую принцессу. Как будто они поменялись местами. Надеюсь, она не услышала…

— Да кто её знает. Но если делать вид, что ничего не было, всё будет в порядке. Хотя, если честно, в её манерах действительно есть нечто особенное.

Люди старались перешёптываться потише, но часть их разговоров всё же долетала до ушей Вероники.

— Э-это…

Её рука мелко дрожала, словно осиновый лист. Даже под взглядом Сиана, наполненным убийственным намерением, её тело не так тряслось.

Не было для неё оскорбления сильнее, чем сравнение с этой выскочкой, с этой подменной копией, с этим существом, чьи корни были неведомы.

Но самое ужасное — Вероника понимала, что сравнение было не в её пользу.

Если рассматривать только внешность, её глаза, приподнятые к вискам, придавали ей более хищный вид. В то время как глаза Елены, чуть удлинённые и мягко опущенные, создавали впечатление глубины и благородства.

Этого было достаточно, чтобы люди начали склоняться в сторону последней.

Но решающим фактором стала не внешность, а то, какой образ каждая из них запечатлела в обществе.

Вероника всегда вела себя высокомерно, опираясь на титул принцессы и поддержку Великого герцога. Особенно сильно она подмочила свою репутацию после того, как, появившись в салоне, устроила скандал, нарушивший весь порядок.

А ещё — её исчезновение перед финальным туром конкурса на звание кронпринцессы.

Никто не мог осуждать Великого герцога открыто, но даже его авторитет не мог защитить её от негодования аристократии.

В итоге её общественная репутация стремительно рушилась.

В отличие от Вероники, общественное мнение о Л было совершенно иным. Её ум, сдержанность и изысканное достоинство создавали образ настолько благородный, что в истории империи едва ли можно было найти нечто подобное. Она была принята обществом с восторгом, и даже удостоилась титула от самого кронпринца Сиана.

Если учесть, что за всю историю империи подобной чести удостаивались женщины менее чем пять раз, можно было понять, какой уровень доверия и уважения Л завоевала. Более того, сегодня стало очевидно, насколько она близка к кронпринцу — достаточно было того, что он публично преподнёс ей поздравительное шампанское и уделил ей особое внимание.

За исключением происхождения, связанного с Великим герцогом, в чём-либо быть выше Елены у Вероники не было даже малейшего шанса.

Осознание этого сводило Веронику с ума. Её самооценка, её врождённое чувство превосходства рушились на глазах. Как она, рождённая в благородной крови, могла оказаться в таком положении? Как позволила, чтобы её ставили наравне с этой… заменой?

— С сегодняшнего дня люди запомнят только одно, — с победной улыбкой произнесла Елена. Затем, вкрадчиво, но уверенно добавила: — Это не я похожа на тебя. Это ты похожа на меня.

— Что?!

Глаза Вероники распахнулись в бешенстве. Её мысли на мгновение парализовало от столь наглого заявления. Каждое слово Елены било точно в цель, разрушая её последние опоры.

— Как ты смеешь?! Ты всего лишь подделка! — голос её дрожал от гнева.

В голове у Вероники звучал безжалостный голос:
Ты всего лишь копия! Ты никто! Тварь без рода и племени!

Никогда прежде она не испытывала столь унизительных эмоций.

— Подделка? — Елена чуть склонила голову, словно раздумывая над её словами. — А что вообще в этом мире можно считать настоящим, а что — фальшивым? Даже если различие существует, разве это ваше высочество вправе решать, кто есть кто?

Её слова были вежливы, но в каждой фразе скрывался укол. Со стороны, для гостей, не знающих всей подоплёки их отношений, это выглядело как обычный спор — будто Вероника злилась лишь потому, что Л слишком сильно напоминала её саму.

— Эту маску… — голос Вероники дрогнул от ярости, — ты должна была носить до самой смерти.

— Если в этом нет смысла, зачем мне её носить? — Елена улыбнулась, словно не замечая опасности.

Вероника стиснула зубы. Впервые в жизни она испытывала такое нестерпимое желание растоптать кого-то.

На мгновение перед глазами вспыхнула картина: она размахивает и выплёскивает шампанское прямо в лицо этой мерзавке. Затем сжимает бокал в кулаке, разбивая стекло, и пускает его осколки в ход, чтобы разодрать её лицо.

Но остатки разума всё же удержали её от этого шага.

"Ты думаешь, отец оставит тебя в живых, если узнает, что ты всего лишь подменная кукла жива?"

Эта мысль принесла ей мрачное удовлетворение. Да, так будет лучше.

Елена — это та женщина, которая должна была исчезнуть ещё давно. Эти четыре месяца она оставалась в живых лишь потому, что Лиабрик не довела дело до конца. Но теперь терпеть её присутствие больше нельзя.

— Посмотрим, как долго ты сможешь носить это лицо, — прошипела она, облизнув пересохшие губы.

Она резко развернулась и зашагала прочь, изо всех сил стараясь держаться достойно. Если она скажет что-то ещё, то только сильнее унизит себя.

Но конец всё равно будет за ней.

Я разорву её на части, разотру её кости в прах, растопчу, сожгу…

Я всё равно стану последней, кто будет смеяться!

Но даже её ярость не могла сломить Елену.

Она лишь проводила Веронику взглядом и едва заметно улыбнулась.

"Ах..."

По телу пробежала лёгкая дрожь. Чувство удовлетворения заполнило её до краёв. Всё, что столько времени спало в ней, наконец нашло выход.

— Не уверена, что у меня найдётся время, чтобы беспокоиться о ней, — пробормотала она с многозначительной улыбкой.

Теперь Вероника ничего не будет видеть, кроме своей ненависти. Она будет думать, что с поддержкой Великого герцога сможет раздавить Елену в любой момент.

Но вскоре ей предстоит понять, что сделать это окажется куда сложнее, чем она предполагала.

И от осознания этой беспомощности её ненависть будет только разъедать её изнутри.