Онлайн чтение книги Тень императрицы Shadow of the Empress
Глава 181

— Мне нужно признаться перед отцом. Мне есть что сказать.

Как только взошло солнце, Вероника отправилась в кабинет герцога Фридриха. Ее глаза, налитые кровью, выдавали бессонную ночь, проведенную в лихорадочном возбуждении. Мысль о том, что она не смогла растоптать Елену, как того требовала ее натура, переполняла ее гневом, готовым вот-вот прорваться наружу.

— Простите, но его высочество приказал никого не впускать, — с поклоном ответила личная горничная герцога.

Эти слова только сильнее взбесили Веронику, чье восприятие мира в этот момент было искажено яростью. Горничная напомнила ей Елену — ту, что не сломалась, не испугалась и даже осмелилась дерзить в ответ.

Не колеблясь ни секунды, Вероника с размаху ударила девушку по щеке. Удар оказался настолько сильным, что голова горничной резко мотнулась в сторону, а потеряв равновесие, она упала на пол. Вероника схватила ее за волосы, грубо дернув вверх.

— Ты осмеливаешься перечить мне?

— Я всего лишь…

Но Вероника уже с силой отшвырнула ее в сторону, даже не дослушав. Поджав губы, она стремительно вошла в кабинет, совершенно не заботясь о приличиях. Однако никто из слуг не посмел ее остановить — все лишь затаили дыхание.

— Отец, это я. Мне нужно с тобой поговорить… Что ты делаешь?

Ее глаза расширились от удивления.

Герцог Фридрих, расстегнувший верхние пуговицы рубашки, небрежно облокотился на массивный дубовый стол. Перед ним стояла большая кожаная сумка, а рядом — рыцарь Холланд, держащий в руках железную дубинку вместо привычного меча.

— Разве я не приказывал никого не впускать?

— Но я твоя дочь, так что это не имеет значения, — без тени стеснения ответила Вероника, затем кивнула на кожаную сумку. — И кто это?

В нос ударил резкий запах крови. Капли багряной жидкости уже проступали на коже сумки, а в воздухе повисла напряженная, давящая тишина.

Герцог, скрестив руки на груди, ответил с равнодушием:

— Это Ацелас.

Глаза Вероники дрогнули. Она не ожидала, что Ацелас, один из ключевых людей, занимающихся внутренними делами дома, окажется избитым до полусмерти и загнанным в эту кожаную ловушку.

— В-высочество…

— …!

Изнутри донесся жалобный, едва различимый голос Ацеласа.

— Салон… Работа… Я просто выполнял приказ ее высочества… Угх! Пожалуйста… Спасите… Кхол!

Но его мольбы были безжалостно прерваны. Холланд взмахнул железной дубинкой, не оставляя жертве шанса договорить. Через мгновение удары стихли — не потому, что рыцарь сжалился, а потому, что Ацелас уже не мог кричать. Он лишь дергался в агонии, прежде чем совсем затих.

— Я просто наказал пса за дерзость, — спокойно пояснил герцог.

— За дерзость?

— Да. Он осмелился попытаться отравить знать в салоне.

Герцог медленно перевел взгляд на Веронику, сдержанно, но многозначительно.

— Ты знала об этом?

— Нет, я не знала, — без единого изменения в выражении лица ответила она.

Герцог коротко кивнул, принимая ответ, но больше не стал задавать вопросов. Таков был их стиль общения. Он, конечно, понимал, что приказ исходил от самой Вероники, но не собирался призывать ее к ответу. В этом не было необходимости.

Великий дом жил по своим законам. Даже если кто-то совершал преступление, за которое в любой другой семье последовало бы наказание, это не касалось их. Они были благородными, выше законов и морали. Всегда есть те, кто готов пожертвовать собой ради служения великому дому, стремясь к власти и величию.

— Я же говорил тебе, будь осторожнее. Нет нужды держать при себе людей, которые не подчиняются безоговорочно, — напомнил герцог.

— Я полностью согласна, — кивнула Вероника. — Он не обладал выдающимися способностями, чтобы занимать такую высокую должность.

Ацелас дернулся, словно хотел что-то возразить. Ему было что сказать, но он проглотил это, потому что боялся боли от дубинки.

— Так что ты хотела сказать?

— Ты знаешь, кто такая Л?

Герцог Фридрих ответил после короткой паузы, с загадочным выражением лица:

— Это твоя кукла.

— Значит, ты уже слышал.

Герцог всегда казался безразличным ко всему, но в действительности был прекрасно осведомлен о том, что происходит как внутри, так и за пределами Империи. Просто он предпочитал не вмешиваться в мелочи, поручая их своим приближенным. Это был его стиль управления великим домом.

— Это твоя замена. Те враждебные действия, что L предпринимала против нас до сих пор… Уже нет никаких сомнений.

— Вот это я понимаю — быстрый разговор. И что ты собираешься с этим делать?

Глаза Вероники вспыхнули ненавистью. Вчерашние события оставили неизгладимое пятно на её гордости, превратив унижение в нестерпимую ярость. Она кипела так сильно, что даже если бы растерзала Елену в клочья, злость не утихла бы.

— А ты как думаешь?

— Мы должны избавиться от неё.

Вероника даже не пыталась скрывать свою враждебность.

— Сейчас неподходящее время. Её поддержка слишком сильна.

— Отец!

Великий герцог Фридрих посмотрел на дочь безразличным взглядом. Но за этим ледяным равнодушием скрывалось глубокое сочувствие к ней — той, кто три года пролежала без сознания, балансируя между жизнью и смертью, и чей разум, казалось, так и не повзрослел.

— Не трать силы на бессмысленные разговоры. Тебе стоит сосредоточиться только на улице Ноблесс.

— Я не понимаю! Разве не достаточно подстроить ситуацию так, чтобы у нас появился веский повод смести этот салон с лица земли?

— Нет для этого оправдания.

Голос великого герцога прозвучал чётко и безапелляционно.

— L находится под покровительством императорской семьи. Даже если от неё останется лишь оболочка, сам её статус делает её опасной фигурой. Кроме того, репутация и поддержка, что она успела завоевать в обществе, — далеко не пустой звук.

— Репутация? Я растопчу её! Если я пущу слухи, если найду в ней изъян, я смогу сбросить её в пропасть!

— Вероника.

Девушка вздрогнула, столкнувшись с тяжёлым, холодным взглядом Фридриха. В этих льдистых глазах было нечто жуткое — нечто, чего она никогда прежде не видела.

— L больше не в твоих руках.

— Н-но...!

Вероника сильно прикусила губу. Она хотела возразить, но не посмела. Она боялась, что, если продолжит настаивать, разозлит отца. Великий герцог был человеком, который прощал многое и позволял своим детям многое, но если он проводил черту — пересекать её было нельзя.

В этот момент в дверь раздался настойчивый стук.

— Ваше Высочество, это Артиль!

— В последнее время, кажется, каждый день что-то случается, — с досадой заметил Фридрих.

По его кивку рыцарь Холланд распахнул дверь. В комнату ворвался запыхавшийся Артиль, так спешивший, что даже не удосужился учтиво поприветствовать хозяина.

— В-Ваше Высочество, у нас серьёзные неприятности!

Фридрих откинулся назад в кресле, прищурившись.

— Мне кажется, в последнее время неприятности случаются каждый день. Говори.

— Императорская гвардия… её распустили!

— Что?

Великий герцог слегка наклонился вперёд, а в его глазах промелькнуло едва заметное потрясение.

— Прошлой ночью наследный принц внезапно захватил штаб гвардии и отстранил всех стражей от службы под предлогом инспекционной проверки.

— Продолжай.

— Новые гвардейцы, лично отобранные Его Величеством, уже заняли их место. Церемония назначения прошла быстро, и их новым командиром официально стал сам Его Высочество наследный принц.

Великий герцог Фридрих на мгновение замолчал.

Императорская гвардия была символом силы императорской семьи. Именно с неё Фридрих начал своё скрытое наступление на трон. Он наполнил ряды гвардии бездарными аристократами, превратив её из боевой силы в декоративную структуру, чистую формальность. Но теперь...

Роспуск гвардии и её полное обновление означали одно: император не просто решил вернуть себе власть — он объявил войну Великому дому, который всё это время правил из тени. А назначение Сиана, наследного принца, верховным командующим было отчётливым знаком того, что они намерены укрепить императорскую власть любой ценой.

— Я ошибся в нём, — пробормотал Фридрих с усмешкой и поправил монокль.

Император Ричард… Каким слабым всегда был этот представитель императорской семьи. Ни особого ума, ни решительности, ни крепкого здоровья — идеальная марионетка, которую можно было выставить вперёд. И это предсказание оказалось верным. Десятилетиями он оставался покорным, позволяя Великому герцогу Фридриху править через него. Казалось, каждое его слово несло в себе лишь предчувствие смерти.

Однако в последнее время он стал проявлять признаки неповиновения. Сначала незначительные, почти незаметные. Но постепенно это непослушание росло, пока, наконец, он не обнажил клыки, которые так долго прятал.

— Нужно действовать немедленно! — выпалил Артиль. — Мы можем надавить на королевскую семью, собрать поддержку среди дворянских домов, заявить о несправедливости…

— Довольно.

Великий герцог Фридрих резко оборвал его, проигнорировав предложение.

— Сейчас уже ничего не изменить, даже если я выдвинусь.

— Но… Нам нужно хотя бы подготовиться!

Даже Вероника, несмотря на свою вспыльчивость, теперь выглядела обеспокоенной. Однако Фридрих сохранял полное равнодушие, словно все происходящее его совершенно не касалось.

— Поток воды не изменишь. Позволь ему течь.

— …

— Отец!

Артиль сжал кулаки, но промолчал, а вот Вероника не сдержалась и повысила голос, выражая протест.

— Я хочу побыть один. Вон.

Не оборачиваясь, Фридрих сделал несколько шагов к окну и остановился, глядя сквозь стекло. Это был явный знак: разговор окончен. Артиль с Вероникой неохотно покинули кабинет. Вслед за ними, не издав ни звука, ушёл и рыцарь Холланд, неся на плече кожаный портфель.

Оставшись один, Великий герцог Фридрих посмотрел на своё отражение в оконном стекле.

— Долгое время… — пробормотал он. — Пожалуй, этого времени хватило, чтобы люди изменились, Ваше Величество.

Раньше его светлые волосы сияли золотом, но теперь, под тяжестью лет, они поседели. Прошло достаточно времени, чтобы Ричард, некогда забитый и робкий, подобный мыши перед котом, наконец осмелился восстать.

— Однако, Ваше Величество…

На губах Фридриха появилась тонкая улыбка.

— Разве вы не могли бы потерпеть ещё немного перед тем, как уйти?

Вызов, брошенный Ричардом, пробудил в нём инстинкты хищника, заставившие его шевелиться после долгих лет скуки.

Великий герцог Фридрих — самый страшный человек в истории империи.

И этот опасный человек вновь начал двигаться.

— Ха…

Сидя в карете, пересекающей улицу Ноблесс, Вероника раздражённо скривила лицо. После вчерашнего происшествия ситуация была на грани взрыва. Едва завершилась церемония открытия, как поток посетителей резко сократился. Дамы почти не появлялись, лишь редкие фигуры мелькали на улице, и даже они не спешили тратить деньги.

Когда карета остановилась у здания форума, Вероника, спустившись вниз, направилась в кабинет управляющего. Там её уже ждали.

— Леди.

Ей навстречу шагнул мужчина — баронет Олден, генеральный управляющий улицы Ноблесс.

— Граф Борони, виконт Нортон и барон Хуан с самого утра дожидаются встречи с вами.

— Все трое?

Вероника приподняла бровь. Ей было любопытно, что могло заставить этих дворян явиться к ней одновременно.

«Хм… А это удачно. Если отец не хочет двигаться, то я смогу уничтожить L их руками».

Внезапно её раздражение сменилось зловещей улыбкой.

— Впусти их.