Онлайн чтение книги В этой жизни я буду твоим верным псом In This Life, I Will Be Your Dog
1 - 123

Нежно пососав ее слегка приоткрытую нижнюю губу, он запечатлел еще один поцелуй с чмокающим звуком и издал тихий смешок.

- Должно быть, это осталось с тех времен. Я никак не мог выкинуть из головы того покрытого грязью маленького рыцаря. Ты выглядела такой трогательной, когда плакала.

Пока Беллона пристально смотрела на мужчину, не зная, шутит ли он или говорит искренне, выражение ее лица стало горьким.

- Значит я убила того, кто вытер мне слезы собственными руками.

- Беллона, это была всего лишь жестокая судьба. Но если ты всё ещё чувствуешь себя обязанной… отплати мне в этой жизни.

- Как?

Внезапно он лукаво улыбнулся, прижался губами к её уху и пробормотал:

- Быстро переходи в стабильную фазу. Так я смогу выжить.

Пока Беллона моргала в замешательстве, не понимая, что он имеет в виду, мужчина снова поцеловал ее и ухмыльнулся.

- Я с нетерпением жду наших ночей.

Его толстый язык пощекотал её губы, а затем мягко скользнул внутрь. Поняв, что он имеет в виду, она нахмурилась, услышав непристойные намерения, но всё же послушно открыла рот.

Это было странно, и в груди у нее болело от мысли, что он ненадолго задержался в те дни, когда она была больше всего похожа на Беллону Рикнис.

Если бы она служила ему как своему господину с самого начала, возможно, эта трагедия никогда бы не произошла.

Возможно, она не стала бы его женщиной, как сейчас, но как рыцарь, разделяющий с ним мечи, она прожила бы счастливую жизнь.

В конце концов, Кайлус был достойным монархом, умевшим ценить своих подчинённых. Но вскоре уехал в великое герцогство, не оставив никаких шансов на такое будущее.

По его словам, их странная судьба, должно быть, была решена уже давно.

И все же она была рада.

Что на этот раз она сможет держать его за руку.

Что она полюбила его.

Что случилось чудо…

Почувствовав его тёплое дыхание, она закрыла глаза. Её ресницы увлажнились.

Затем раздался резкий стук в дверь, смывший разогретое настроение.

Кайлус нахмурился и с рычанием оторвался от ее губ.

- Кто это!?

- Ваша Светлость! Императрица! Императрица умерла!

При этой неожиданной новости их лица тут же вытянулись.

 

***

 

В Императорском дворце царил хаос.

За ночь умерло три человека.

Самым большим потрясением стала смерть Императрицы. По мере приближения казни вокруг её внезапной кончины роились самые разные домыслы.

Дворяне шептались, что ее гордость не вынесла позора гильотины, и она покончила с собой.

Граждане говорили, что сам Бог осудил ее за преступления.

Но правда была иной.

- Похоже, это убийство.

Эйкон указал на красные отметины на шее Императрицы.

Яркая полоса пересекала бледную шею Виолентии, как будто ее задушили тонкой веревкой.

- Кого назначили охранять это место прошлой ночью?

- Рыцарей Королевской гвардии.

- Арестовать всех, кто был на дежурстве вчера.

- Да, Ваша Светлость.

Кайлус холодно посмотрел на жалкое тело Виолентии.

Женщина, которая когда-то вела себя так, будто ничего на свете не боялась, встретила самый жалкий и позорный конец.

Подумать только, она стала причиной стольких смертей и страданий и умерла вот так.

Внезапно он вспомнил, как впервые увидел ее еще ребенком.

Украшенная роскошными украшениями для волос и платьем, сверкающим драгоценностями, она сияла с головы до ног. Но самым ярким её украшением были красные глаза, сверкавшие, как у хищника, высматривающего добычу.

Он вспомнил, как испугался, когда это надменное лицо посмотрело на него сверху вниз, и забыл как дышать.

И слова, которые она прошептала, крепко прижимая его к себе, все еще звучали в его голосе.

 

«Притворись мёртвым. Тогда я, по крайней мере, сохраню тебе жизнь, наследный принц».

 

И все же она украла его положение и снова и снова подсылала убийц, пытаясь лишить жизни.

«Итак, ты тогда осталась довольна? Тебе было приятно наконец убить меня?»

Глядя на женщину, лежащую замерзшей и одинокой, без мужа и ребенка, он не испытывал ни жалости, ни сочувствия - только горький смех.

И все же наступила странная пустота.

- Умереть там, где умер любимый тобой человек, которым ты так дорожила, - возможно, это будет для тебя счастливой смертью. Поздравляю, Виолентия.

Ухмыльнувшись, он отвернулся с холодным выражением лица.

- Прикройте ее. Никто не должен входить.

- Да, Ваша Светлость!

Когда он без колебаний вышел из императорской тюрьмы, он увидел Беллону, стоящую там с суровым выражением лица.

- Я же сказал тебе лечь.

- Что случилось? Она действительно умерла?

- Да. Похоже на убийство. Мы ищем убийцу.

- Кто мог…

- Мы скоро узнаем.

Когда он обнял ее за плечи, к ним подбежал Нэт.

- Очевидно, что Мона и камергер были убиты наследным принцем.

Взглянув на Беллону, Кайлус отдал приказ, как будто это было неважно.

- Передайте их семьям.

- У Моны нет семьи.

Услышав приглушенный голос Беллоны, рука Кайлуса на ее плече напряглась.

Когда она медленно подняла голову, он мягко улыбнулся.

- Поступай, как хочешь. Хочешь, чтобы её скормили зверям, я это сделаю. Хочешь, чтобы её сожгли, я об этом позабочусь.

Подумав немного, Беллона криво улыбнулась и посмотрела на Кайлуса.

- Просто похороните. Возможно, Эшиль когда-нибудь захочет её навестить.

Хотя он был явно недоволен решением, в конце концов неохотно кивнул.

- Доставьте камергера его семье. Похороните служанку на склоне холма за городскими воротами.

- Да.

- Есть ли какие-нибудь новости об Импесе?

- Да. Он пришёл в себя около рассвета.

- Кажется, ты была слишком милосердна.

Пытаясь разрядить обстановку, он говорил шутливо, но Беллона не могла заставить себя улыбнуться.

У нее было такое ощущение, будто что-то застряло в груди.

И как ни странно, это произошло из-за Моны.

Когда она впервые увидела Мону, она намеревалась использовать ее и убить без жалости, так же, как когда-то пострадала сама.

Даже если отмотать время назад, натура Моны не изменилась - в прошлом или настоящем она осталась прежней.

Поэтому Беллона решила, что без колебаний убьет ее снова.

Но, возможно, из-за того, что Мона, как она сама, вынашивала ребенка, ее смерть не пришлась ей по душе.

«Глупая Мона. В обеих жизнях тебя использовали и бросили из-за твоей жадности, и ты умерла напрасно».

- Беллона.

- ……

Почувствовав ее настроение, Кайлус попытался успокоить ее колеблющееся сердце.

- Это не твоя вина. Эта женщина сама во всём виновата. Не трать на это своё сердце.

Его твердые слова заставили ее почувствовать себя глупо.

Почему она стала такой мягкой?

Когда-то она была готова убить всех собственными руками и даже покончить с собой.

Какое значение имела смерть одной служанки? Она снова действовала по собственной воле и понесла последствия.

И пострадал от последствий.

Беллона взяла себя в руки.

- Передайте рыцарям, чтобы они были готовы после ужина. Сегодня вечером мы отправляемся в поместье графа Лувра.

Она взглянула на Кайлуса, удивленная внезапной переменой в расписании, но он лишь мягко улыбнулся.

- Не нужно больше тянуть. Сейчас самое время. Давай покончим с этим и дадим себе время отдохнуть. Нам обоим нужно время, чтобы исцелиться.

Получив от Императора всю полноту власти, Кайлус больше не собирался ждать.

И действительно, всё было готово.

Причин для отсрочки не было.

Под руководством Ликаона большинство влиятельных знатных семей были привлечены на их сторону. Те, кто сопротивлялся, были просто раздавлены.

Оставалось только устранить две последние цели: Импеса и графа Лувра.

Так почему же всё это казалось таким нереальным? Почему это непрекращающееся беспокойство было таким неотступным?

Сегодня вечером месть, которой она так жаждала, наконец свершится.

К утру мир перевернётся с ног на голову.

И все же…

- Беллона, у меня есть одна просьба.

Внезапно взяв ее за обе руки, Кайлус встретил ее взгляд с серьезным выражением лица.

Она с тревогой посмотрела на него. Он нежно обнял её и неохотно сказал:

- В день казни Импеса… я не хочу, чтобы ты была там.

- ……!

- Я знаю, как много это для тебя значит. Но я не могу вынести мысли о том, что он умрёт у тебя на глазах.

- Ты тоже боишься, да? Так же, как и я… боишься, что мир может снова перевернуться.

Наконец она поняла, что ее тяготило.

Не существовало правила, согласно которому чудо не могло произойти дважды.

И Бог, в конце концов, был справедлив ко всем.