Онлайн чтение книги Я стала работать на тирана I Became the Tyrant’s Servant
Глава 105

Жанетт ещё сильнее опустила голову и едва слышно продолжила говорить:

— Он умер из-за меня.

Она сжала мою руку так сильно, словно до сих пор мучилась от воспоминаний того дня. Её вид был настолько печален, что даже у меня заслезились глаза.

— Какая трагедия, — неожиданно сказал Кардан.

Я удивлённо приоткрыла рот — это было так неожиданно для него, проявить хоть каплю сочувствия. Жанетт тоже была ошарашена и слегка подняла голову.

— Его звали Питер, верно?

— Да, да… — ответила она растерянно.

— Скажи мне дату его смерти. Всё-таки он спас жизнь первой наложницы. Надо хотя бы отправить букет в годовщину его смерти.

Я заморгала. Неужели мои мольбы о том, чтобы Кардан начал лучше обращаться с Жанетт, наконец-то возымели эффект? И весьма заметный. Лицо Жанетт сразу покраснело, и она начала наспех отвечать:

— О, э-э, это... Ну, значит...

Она, похоже, была поражена тёплым отношением Кардана. Её взгляд метался, пока не остановился на моём столе. Не решаясь смотреть Кардану в глаза, она уставилась на стол и пробормотала:

— Декабрь… это… где-то в декабре. Да, первого декабря.

Кардан мягко улыбнулся, убирая её руку, которая всё ещё сжимала мою.

— Когда наступит декабрь, мы обязательно об этом позаботимся.

— Сп-спасибо! Я даже не ожидала такого… — Жанетт заплакала, не заметив, как Кардан легко скинул её руку на пол рядом с кроватью. — Всё это из-за меня… Я не могла ничего сделать. Ничего!

В конце концов накопившиеся слезы опасно выплеснулись наружу. Кардан, который только что проявлял сочувствие, теперь смотрел на неё с полным равнодушием, никак не реагируя на её горькие рыдания. Утешать Жанетт пришлось мне.

— Вы же тогда были совсем ребёнком, Жанетт. Что Вы могли сделать?

Я осторожно обняла Жанетт, и она сразу же прижалась ко мне. Плечо быстро стало мокрым от её слёз, но я готова была это терпеть.

— Почему Вы вините себя в том, что случилось с Питером? Это же не из-за Вас произошёл тот несчастный случай.

— Нет, это моя вина… Всегда была моей. И с Питером, и с герцогиней, и с мамой… Люди вокруг меня постоянно страдают из-за меня.

— Мама?

Насколько я знала, король Эселанда после смерти супруги снова так и не женился. Неужели это как-то связано с её словами?  Но расспрашивать рыдающую Жанетт о её покойной матери я не осмелилась. Вместо этого решила попытаться её успокоить. Когда я собралась мягко похлопать её по спине, чтобы утешить, вес, прижимающийся к моему плечу, внезапно исчез.

— Посещение больного закончено, — холодно заявил Кардан.

Он поднял Жанетт на ноги и буквально потащил к двери.

— Обнимать пациента и рыдать? Это никуда не годится. Тьфу.

— Пр-простите. Да, это было неуместно… — всхлипнув, согласилась Жанетт и послушно последовала за ним.

— Нет! Всё нормально, правда… — начала я, но Кардан вытолкнул её в коридор и закрыл дверь перед её носом.

— Ваше Величество! Как можно так поступать с человеком, который плачет?! — от возмущения я повысила голос. — Вы же обещали относиться к ней лучше! Вы так поступать не можете!

— Ты горишь.

— Конечно, горю! Я тут служу императору, который ведёт себя как последний подонок!

— Я имел в виду твою температуру.

С этими словами Кардан неожиданно положил ладонь мне на лоб. Прохлада была настолько приятной, что я непроизвольно сильнее прижалась к его руке. И только тогда ощутила, как изнутри начал накатывать горячий жар.

— Ууу…

Услышав это, Кардан слегка подвинул руку, чтобы я могла удобнее опереться.

— Но… — его мягкий голос прорвался сквозь пелену жара. — Подонок?

— Нет! — я быстро схватила его руку, прежде чем он прижал мою голову к кровати. — Я ничего такого не имела в виду!

Его пальцы слегка дёрнулись, а затем мягко обвили мою руку.

— Тогда что?

С насмешливой улыбкой он смотрел на меня сверху вниз, заставляя меня отвернуться.

— …Я просто оговорилась.

В другой ситуации я бы попыталась выкрутиться, заявив, что «подонок» — это сокращение от «подлинный небесный», но мысль о том, что он всё ещё держит мою руку, мешала сосредоточиться. Когда я попробовала осторожно её вытащить, он без сопротивления отпустил.

— Я выгнал Жанетт не только потому, что она издевалась над тобой, но и по другой причине.

— Вы называете слёзы и жалобы на жизнь издевательством?

Кардан проигнорировал моё возмущение и невозмутимо продолжил:

— Питер не умер.

— Что? — я недоумённо переспросила.

— Она сказала, что его дата смерти — первое декабря, так?

— Да, верно…

С этими словами Кардан взял что-то с моего стола. Это оказался календарь событий, проходивших в императорском дворце в прошлом декабре. Я сохранила его, чтобы использовать для планирования, если вдруг понадобятся идеи для свиданий или праздников. Пробежав глазами по расписанию, он без интереса бросил его обратно на стол.

— Жанетт, кажется, забыла, что первого декабря в Эселанде настолько холодно, что озёра полностью замерзают.

— Ах… — я на мгновение остолбенела, неспособная вымолвить ни слова. — Тогда Вы хотите сказать, что Жанетт нам соврала? Это просто невозможно…

Когда я это отрицала, он слегка нахмурил брови.

— Что именно невозможно?

— Да как такая добрая и милая девушка может солгать? Может, это Вы ошиблись, Ваше Величество?

Я никак не могла в это поверить и начала бросать на Кардана подозрительные взгляды. Перед глазами всё ещё стоял образ Жанетт, только что плачущей горькими слезами у меня на груди. Её рыдания были настолько проникновенными, что даже моё, казалось бы, окаменевшее сердце сжималось от жалости.

— Или же, возможно, лёд треснул, и она упала в воду? Это куда опаснее, разве Вы не согласны?

Кардан хмыкнул, словно не веря своим ушам.

— Королевская семья решила бы кататься на лодках по замёрзшему озеру?

Мне нечем было возразить. Однако и согласиться я не могла, поэтому просто исподлобья уставилась на Кардана, который смотрел на меня с недовольной миной.

— Что за проблема на этот раз?

— Просто… Мне трудно поверить, что такой хороший человек мог солгать. Она ведь так трогательно принесла подарки: заботливо собрала их своими маленькими ручками, чтобы поддержать меня.

— Ха…

И тут Кардан начал выбрасывать всё, что принесла Жанетт: пледы, питательные добавки, мази — буквально всё.

— Тебя загипнотизировали. Причём основательно. Вдовствующая императрица послала её очаровать меня, а она заодно унесла с собой и твою душу.

— Почему Вы выбрасываете чужие вещи?!

Я еле успела схватить его за руку, чтобы эти вещи не вышвырнули в окно.

— Дело ведь не в подарках!

Беспокоясь о гостинцах, я быстро начала оправдываться:

— По крайней мере, её слёзы были искренними!

Возможно, Кардан прав, и история о Питере — ложь. Но утверждать, что всё сказанное Жанетт — обман, я не могла. Тот щемящий взгляд, полный утраты, был слишком правдив.

— Кроме того, её рассказ совпадает с некоторыми подозрительными моментами, которые я давно замечала.

— Подозрительными?

Я поспешила объяснить. Поведение Жанетт в тот день, когда я упала в озеро, ее подозрения в отношении наследного принца Момеда и гончие, которые набросились на нее, как только увидели.

— А сегодня, выслушав её, я поняла, что с самого детства Жанетт подвергалась притеснениям в королевской семье. Если даже сам король, будучи свидетелем, не вмешивался в их «шутки»… очевидно, у них есть скрытые семейные проблемы.

Кардан медленно кивнул.

— В этом ты, пожалуй, права.

Я слегка улыбнулась, потирая руки.

— Для нас это даже к лучшему. Если бы они действительно были дружной семьёй, привлечь её на нашу сторону было бы намного сложнее.

Я украдкой посмотрела на Кардана. Нет лучшего способа сблизиться, чем залечивать раны друг друга.

— Поэтому прошу Вас, Ваше Величество, и дальше заботиться о госпоже Жанетт.

Я услышала лёгкий вздох над головой, а затем пальцы надавили на мой лоб, так что мне ничего не оставалось, кроме как повалиться назад.

— Понял, так что оставшееся время просто спокойно отдыхай. И постарайся не ввязываться больше в какие-нибудь неприятности.

— Разумеется. Я даже не собираюсь вставать с постели.

Только сначала мне нужно будет отплатить тому мамонту [1] той же монетой.

Трагедия Жанетт, вероятно, началась с того, что она росла как обожаемая младшая дочь, словно хрустальная драгоценность. Маленькая девочка, которой прощалось всё за одну лишь милую улыбку. Так Жанетт росла, не заботясь о дворцовых правилах, наставлениях няньки или предостережениях матери. До того самого происшествия.

Это был день, ничем не отличавшийся от других. Жанетт была в восторге от предстоящей редкой прогулки, а нянька, которая должна была следить за ней, слегла с простудой и не смогла пойти.

— Жанетт, держись подальше от лошадей. Это опасно.

Сколько раз отец ни предупреждал, Жанетт это не могло остановить. Она бегала туда-сюда, даже не замечая, что пачкает подол платья, собирая цветы, которые росли вокруг. Она хотела сделать венок. Бросая взгляд на мать, которая отдыхала у экипажа, Жанетт напевала под нос мелодию. Сначала она сплетёт венок для своей самой прекрасной на свете матери. А затем сорвёт ещё несколько цветов для больной няньки. Матушка наверняка будет рада. Даже когда в прошлый раз Жанетт разорила королевский сад, создавая тюльпановый венок, мать похвалила её за красоту подарка. Няня, которая упрекала её в разрушении цветника, тоже смягчилась, когда Жанетт подарила ей небрежно собранные тюльпаны. Значит, и сейчас мама, уставшая из-за младшего братика, которого она ждала, точно улыбнётся, если получит красивый венок из полевых цветов.

— Жанетт!

Трагедия случилась в одно мгновение. Резкий крик, поднявшаяся пыль, глухой удар, ржание лошадей. Сначала Жанетт ничего не почувствовала и даже не поняла, что произошло. Только увидев мать, лежащую на земле с кровоточащей головой, она осознала, что что-то пошло не так.

Примечание:

1. В корейском языке имя Момед и слово «мамонт» созвучны.