Онлайн чтение книги Я стала работать на тирана I Became the Tyrant’s Servant
Глава 40

— Ваше Величество.

Я поспешно поклонилась. Одновременно я жестом велела Ноксусу отойти. Теперь оставалось только молиться. Ноксус должен догадаться, что именно нужно принести.

— А что с леди Трэве... Почему Вы здесь?

— Ах...

Кардан, казалось, только сейчас вспомнил о существовании леди Трэве и тихо вздохнул.

— Герцогиня, ты снова потерпела неудачу.

— Что?

— Леди Трэве, — Кардан слегка наклонил голову. — До чего же она глупа.

Глупа? Кто? Леди Трэве?

Та самая леди, которая за последние несколько дней усвоила сложные уроки этикета, основные навыки, необходимые каждому аристократу, и даже прослушала занятия по детской психологии и образованию! Выдержала строгую и суровую подготовку!

Та самая леди Трэве?

Я чуть не переспросила: «Что?», но сдержалась, прикусив язык.

— Ха-ха. Дочь маркиза Трэве не только полностью освоила этикет, но и благодаря своему интересу к детям глубоко изучила детскую психологию и образование. Должно быть, произошло какое-то недоразумение, — я поклонилась ещё ниже. — Видимо, моё представление о леди Трэве было недостаточным. Прошу прощения.

Если перевести это в буквальном смысле, то фраза означала: «Леди Трэве не глупа, так что вернитесь в спальню!», но, к сожалению, Кардан этого совсем не понял.

Вместо того чтобы послушно вернуться, Кардан сел на мой диван. Он откинулся на спинку кресла, скрестив ноги, и выглядел так, словно находился в своей собственной гостиной.

— На вопросы о налоговой системе империи ответов не последовало, на вопросы о дипломатических улучшениях империи тоже не было ответа. Даже на вопросы о промышленности в землях, которыми управляет маркиз Трэве, не было ответа, — Кардан слегка вздохнул, потирая свой безупречный лоб. — Разве не чрезмерно глупо?

При этих словах уголки моих губ затряслись, словно их охватила судорога.

— Ха-ха. Обычно дочери аристократов этому не учатся...

— Основные отрасли хозяйства в земле Хисендел?

— Горная промышленность и строительство.

Кардан ухмыльнулся.

— Видишь, дочери аристократов тоже учатся этому, не так ли?

Это было настолько абсурдно, что мои брови невольно дёрнулись.

— Я оказалась в особой ситуации, когда в юном возрасте получила титул герцогини, поэтому мне пришлось этому учиться. Образование, которое я получила, значительно отличалось от обычного образования дочерей аристократов.

— Ах, титул герцогини, — Кардан наклонил голову. — Ты, похоже, очень уверена в себе, хотя ни разу не проходила обучение для наследников.

Я внезапно растерялась. Он говорил так, будто знал, как я выросла.

— Ах... Если дочь маркиза Трэве не соответствует Вашим ожиданиям, я принесу свои извинения.

Я поспешила сменить тему. Продолжать говорить о прошлом, о котором я сама мало что знала, было бы подозрительно. К счастью, Кардан кивнул, не сказав больше ни слова.

— Ладно, отправь её домой.

Только я подумала, что всё обошлось, как Кардан встал и подошёл к окну. Как раз в этот момент в саду показался Ноксус.

— Ах, и насчёт тех лекарств... — его голос был лёгким, будто он только что об этом вспомнил. — Трудно будет найти это за пределами дворца.

— Что...?

— Придворный лекарь скупил все запасы.

Кардан отвёл взгляд от окна, будто потеряв интерес, но продолжал пристально смотреть на меня с загадочной улыбкой, словно ждал моей реакции.

— Поставка новых партий займёт не менее месяца.

— Ах... — я приложила все усилия, чтобы сохранить спокойное выражение лица. — Я не знаю, о каких лекарствах Вы говорите, но приму это к сведению. Спасибо за информацию.

Я сделала небольшой вдох. Теперь у меня не оставалось другого выбора. Подбор и обучение новой кандидатки на роль наложницы займут значительное время. За это время может произойти что угодно. Особенно если мы вдруг начнём вместе пить...

— Ваше Величество, могу ли я попросить об одолжении?

— Говори.

Я глубоко поклонилась.

— Мне кажется, я ещё не полностью восстановилась, могу ли я несколько дней отдохнуть у себя дома?

Кардан некоторое время молчал, а затем медленно заговорил:

— Да. Можешь идти.

Мельком взглянув на Кардана, я заметила на его лице странную улыбку.

— Не забудь вернуть леди Трэве домой, прежде чем уйти.

— Хы-хык...

Леди Трэве, всхлипывая, утирала слёзы. Она горько плакала, но, будучи тихой по натуре, плакала беззвучно. Я молча протянула ей носовой платок. После долгого вытирания слёз она дрожащим голосом спросила:

— Я, я действительно... всхлип, глупая?

Проклятый император. Как можно так прямо сказать человеку, что он глупый?

— Ха-ха. Глупая? Ни в коем случае. Леди так умна и образована, что таких, как Вы, мало.

— Хлип-схлып, экономика, дипломатия, хы-хык... я даже основ не знаю... Я действительно глупая, да?

Девушка закрыла лицо руками.

— Неудивительно, что Его Величество меня не любит.

Кардан, чёртов ублюдок. Сколько же людей ты заставил плакать своими словами?

— Ха-ха, нет, вовсе нет, — я почесала голову. — Леди, может, забудем про Его Величество и начнём всё с начала? — внутри я проклинала Кардана, но снаружи улыбалась. — Как Вы знаете, у Его Величества немного... своеобразный характер.

Дочь маркиза Трэве посмотрела на меня сквозь слёзы, и я ещё шире показала свои зубы.

— В мире полно мужчин лучше, чем Его Величество.

— Хы-ы, значит, Его Величество действительно меня бросил.

Леди была очень проницательной.

Проклятый тиран. Почему он заставляет меня объявлять об этом?

— Ха-ха. Он не бросил Вас, а уступил, думая, что Вам лучше найти кого-то другого.

Я несколько раз похлопала по хрупким плечам девушки.

— Это не повод для печали, а повод для радости.

Шансы хрупкой леди выжить в будущем гареме императора были близки к нулю, так что лучше было уйти сейчас.

— Хорошо... Я тоже не буду цепляться.

Леди вытерла слёзы с выражением решимости на лице.

— Но, могу я попросить об одном, прежде чем покину дворец?

— Да, конечно, что угодно.

— Я хочу учиться. Экономика, политика, дипломатия, — леди Трэве сжала дрожащий кулак. — Я не хочу оставаться глупой.

— Но, я же сказала, что Вы не глупы... — вздохнув, я решила прекратить бессмысленное препирательство. — Да, я подберу для Вас подходящего учителя.

Как и ожидалось, вопрос о леди Трэве был поднят на следующий день на заседании Государственного совета. Чтобы официально лишить дочь маркиза Трэве статуса кандидатки на роль наложницы, ничего не оставалось, как обсуждать это на совете. Однако невозможно было просто заявить, что император отказался из-за её глупости.

— Интересы императора и леди Трэве настолько различны, что найти общие темы для разговора оказалось невозможно, — приложив немало усилий, я сумела достаточно смягчить причину её отстранения. — К сожалению, было решено не принимать леди Трэве в наложницы.

У маркиза Трэве было выражение лица, словно он проглотил что-то неприятное, но он ничего не сказал. Ведь я отправила всех преступников, работавших на моей шахте, к нему, и он, должно быть, понимал это.

— Надо говорить прямо.

Кардан, сидевший на троне, наконец заговорил. Нет, не надо. Не делай этого. Я покачала головой, обливаясь холодным потом, но Кардан не обратил на это внимания.

— Леди Трэве отстраняют потому, что она до ужаса глупа.

О Боже. Пожалуйста, когда-нибудь дай мне возможность ударить его в это идеальное лицо. От унизительных слов на лбу маркиза Трэве вздулись вены.

— А-ха-ха, ха-ха, — я немедленно попыталась исправить ситуацию. — Похоже, леди Трэве не смогла дать исчерпывающие ответы на вопросы о налоговой или внешней политике империи, а также о ведущих отраслях её земель. Но по стандартам Его Величества, её знания, по сравнению с глубокими, как океан, и высокими, как небо, знаниями императора, выглядели поверхностными.

Поднимая императора до небес, я сумела снять обвинение в глупости с леди Трэве.

— Чт… — Кардан цокнул языком. — Это и есть глупость, — суженные глаза Кардана оглядели меня. — Как ни странно, все твои рекомендации меня разочаровывают.

— Прошу прощения.

Я сразу поклонилась.

— Ладно, — Кардан постучал длинными пальцами по подлокотнику. — Впредь не смей рекомендовать кого-либо в наложницы, если они не превосходны как в этикете, так и в учёбе.

Это было то, что император мог бы сказать подданному, но то, как Кардан усмехнулся, скривив красные губы, казалось, будто он насмехался надо мной.

Выйдя из зала заседаний, я заметила, что другие аристократы следуют за мной. Похоже, слух о том, что во время инспекционной поездки я выслушала и помогла с проблемами барона Ханье и маркрафа Гесбана, разлетелся, и теперь все начали меня донимать при любой возможности. Они просили помочь с какими-то проблемами, советовали начинать новый бизнес, а некоторые даже просили выбрать пару для их детей.

Но сейчас у меня было слишком много дел с вопросами наложниц, и времени на проблемы аристократов не оставалось.

Я отмахнулась рукой.

— Сегодня я занята.

— Не переживайте так, герцогиня Валлоа.

— Мы знаем, как сильно Вы старались, герцогиня.

Что это за внезапная волна утешения?

— Его Величество просто... слишком необычен. Мы на Вашей стороне, герцогиня, — один из аристократов даже понизил голос, чтобы поругать императора.

— Эй, что за дела? Почему Вы не называете герцогиню Валлоа, как положено, Ваше Сиятельство, герцогиня Валлоа?

Граф Линоа громко упрекнул собравшихся аристократов:

— Тц-тц. Насколько герцогиня занята, а вы задерживаете её этими мелочами. У вас есть совесть?

Граф Линоа и маркиз Трэве начали подлизываться ко мне.

— Идите, Ваше Сиятельство. Если кто-то ещё попытается к Вам подойти, мы их остановим.

— Подождите.

Я остановилась. Не стоит просто жаловаться, это был шанс. Хотя я и получила несколько дней отпуска, чтобы покинуть дворец, мне всё равно нужно было найти подходящую наложницу, пока я буду в отъезде. Лучшего момента, чем сейчас, когда Кардан начал проявлять интерес к наследнику, не было.

— Благодарю Вас за беспокойство, мне стало гораздо легче, — я широко улыбнулась. — В таком случае, могли бы вы представить мне достойную леди, которая одновременно хорошо разбирается в этикете и науках, чтобы рекомендовать её в наложницы?

Я ждала, что аристократы начнут наперебой предлагать своих дочерей. Ведь это была редкая возможность для их семей выдвинуть кандидатуру первой наложницы императора. Однако, как бы я ни ждала, наступила неловкая тишина.