Онлайн чтение книги Умоляй меня Pray To Me
Глава 221

Глава 221

- Мне вовсе не должно нравиться… Я, верно, схожу с ума.

Отчего ж не должно? Бормоча нечто невразумительное, мужчина разомкнул плотно сжатые веки. Увидев его лихорадочный взгляд, Грейс перенеслась в прошлое.

Он выглядел таким уязвимым, что казалось, она могла бы убить его голыми руками. Глаза, которые этот человек, как правило, открывал лишь на пике своего наслаждения, нынче распахнулись в тот самый миг, когда он вонзился в тело Грейс.

- Грейс.

Мужчина вновь, не спросясь, назвал ее по имени и крепко обнял. Кожа к коже его твердая грудь вжалась в ее пышный бюст. При ощущении тепла, которое когда-то было для нее одновременно и источником страданий, и единственным утешением, Грейс охватило совершенно то же смятение, что и прежде.

Тот, кто, накрыв её губы своими, осушил их горячим дыханием, подхватил Грейс под поясницу и двинул бедрами.

- Говорят, с этой штуковиной бывает больно. 

- А-ах…

Как только погруженный в нее член интенсивно толкнулся, распирая Грейс изнутри, взметнулась волна головокружительного удовольствия. Уверенный в этом, мужчина наблюдал, как она содрогается от его малейшего движения, а затем поинтересовался:

- Не больно?

Она ощутила ту же неловкость, что и в момент, когда этот человек заявил, что больше не собирается делать детей. Грейс словно бы лежала живот к животу с незнакомцем, которого видела впервые в жизни.

Уж будь добр, давай без этого притворства и рассудительности.

Грейс напрягла нижнюю часть тела.

- Не будем спешить.

Леон поцеловал в щеку ту, что торопила его, и принялся покачивать поясницей.

- А, эм-м…

- Ха-а…

Ее внутренние стенки напрягались и сжимались вокруг его плоти, следуя каждому изгибу. Руки и ноги женщины обвили его, подобно ее нутру, отчего по спине пробежали мурашки. Он чувствовал, как тело в его объятиях становится жарче. Леон и сам безотчетно задрожал.

По мере того, как их тела сплетались, Грейс все больше отрывалась от реальности под ним. Он не мог оторвать глаз от ее все более краснеющих щек. Бирюзовый взгляд из-под полуприкрытых век был совершенно расфокусирован.

Он уткнулся лицом в основание шеи Грейс. Знакомые вздохи и стоны, вкупе со столь желанным запахом тела, потоком хлынули в него. Разом забив все рецепторы.

Всеми пятью чувствами Леон вобрал в себя все, что бы ни исходило от Грейс. Совершенный экстаз, однако, вовсе не похожий на его сновидения.

Во сне их соитие приносило лишь тоску и мучения.

За последние три года ему порой  снилось, что они с Грейс занимаются любовью, но то был акт боли, а не удовольствия. Это было похоже на его детские сны о Дейзи.

Возможно ли, что и с ней было то же? Иначе какого дьявола она оказалась в его постели?

Леон смотрел, как опьяненная наслаждением женщина, не в силах контролировать свое тело, стонет, и его взгляд постепенно темнел. Раньше он думал, что пожирает ее, теперь же казалось, что это она выела все внутри него.

Грейс, сегодня мы начинаемся заново. Так что, прошу, просто забудь тот день.
Продолжая двигать бедрами исключительно ради ее удовольствия, Леон лишь надеялся, что она забудет все, что он сотворил.

- Еще… еще немного, жестче…

Или уже забыла? Грейс изменилась. Ведя себя агрессивно, теперь она отдавала приказы.

- Ха-а, вот… чуть сильнее, хм, эх, вот так… а-а… как хорошо.

Та, что раньше старалась ничего не чувствовать, теперь сама искала ощущений. Леон с недоверием наблюдал, как Грейс принимает его тело, вновь и вновь с готовностью наслаждаясь кульминацией.

Он весь день провоцировал женщину, пытаясь прощупать ее мысли. Леон верил, что разрешая ему быть с дочерью, эта женщина вовсе не желает близости с ним. Она же не только собственноручно заперла гардеробную, но прямо сейчас, ухватившись за руку Леона, просунула ее между своими широко раздвинутыми ногами.

- Потрогай меня…

Подобную просьбу он выполнит с радостью.

- Зови меня шлюхой. Не хочешь - так обходись, как с собакой.

Но удовлетворить столь сомнительное требование он не мог. Леон было решил, что это проверка или ерничанье, однако, женщина была совершенно серьезна.

- Я больше не поступлю так.

Покачивая бедрами, Леон успокаивал Грейс, которая все сыпала странными просьбами. Женское лоно под ним неиссякаемым источником продолжало истекать соками. Звук трения влажных тел друг о друга не прекращался, пока в какой-то момент она не замирала, взрываясь оргазмом. Всякий раз женщина смотрела на него так, словно не верила собственной реакции.

В тот миг, когда тело Грейс обмякало, а энергичные толчки бедер останавливались, от переполняющего ее удовольствия лицо женщины расслаблялось и расцветало удовлетворенной улыбкой. Раньше такую улыбку ему доводилось видеть лишь мельком после многих часов ласк.

И вот так Грейс трепетала и улыбалась под ним всю ночь. Сама нежность.

Внезапно стенки ее влагалища безжалостно сжались вокруг его плоти, словно в попытке задушить. В тот же миг, когда он, чувствуя себя существом, раздавленным в объятиях Бога, достиг сокрушительного оргазма, Грейс положила ему руку на грудь, будто сверяя его сердечный ритм. Опьяненный надеждой, которой одарила его эта женщина, потеряв всякую бдительность, Леон отдал ей свое сердце.

- Я люблю тебя, Грейс.

То были слова, которые он не решился произнести в их последнюю ночь во флигеле.

Выйдя из ванной в обмотанном вокруг бедер полотенце, Леон замер от неожиданного зрелища.

Грейс сидела на краю кровати спиной к нему и возилась с крючками бюстгальтера, не в силах застегнуть их, как и утром. Взглянув на ее дрожащие руки, он усмехнулся и потянулся к ней, чтобы помочь с застежкой.

- Не думал, что я так переусердствовал.

В ванной он и сам едва стоял, у него дрожали ноги, и, казалось, в руках совсем не осталось сил.

- Кстати, зачем ты одеваешься?

Когда женщина подняла с пола и надела свою сорочку, Леон обнял ее сзади и поинтересовался.

- Идешь к Элли? Хочешь привести сюда?

Ничего не ответив, Грейс высвободилась из его рук и встала. Пока он смотрел, как она натягивает лежавший на кровати пеньюар и подпоясывается, улыбка медленно сползала с его лица.

Вдруг Грейс, накрыв щеку Леона рукой, сама приложилась своими губами к его. И в тот момент, когда угасающая надежда почти воспряла под ласковым поцелуем...

- Хорошая работа. Я бы дала тебе денег, да у тебя их больше. Прими хотя бы поцелуй.

Женщина обратилась к нему, как к проститутке. За сим его чаяния рухнули.

Заметив, как он изменился в лице, она, прищурилась и преисполненным сарказма тоном задала жестокий вопрос.

- Ты что ли решил, что я тут кувыркалась с тобой по любви? С чего бы?

Нет, он знал, что эта женщина не любит его. С того самого момента, как увидел слабый отблеск решимости на ее лице, когда стояла у его кровати, Леон понял, что именно она намерена сделать.

Ее волнует только месть.

Даже осознавая это, пока они делились наслаждением, Леон был опьянен глупыми и пустыми надеждами. В конечном итоге он даже притворился, будто не слышит голоса интуиции, которая кричала о том, что сейчас этого делать не стоит, и произнес слова любви.

В итоге ответом на его искреннее признание стал поцелуй. Поцелуй, который был подобен старой монетке, брошенной нищему на паперти.

Изменилось решительно все, кроме их отношений. Просто тот, кто причиняет боль, и тот, кто ее принимает, поменялись местами.

- А ты еще ничего.

Грейс с издевкой похлопала его по плечу, и это стало последней каплей.

Взгляд мужчины дрогнул. Его глаза, от природы очень светлые, окрасились глубоким и неистовым отчаянием. Отрепетированным жестом Грейс скривила губы.

- Я скучала, но не по тебе, а по твоим причиндалам.

- Без разницы. По чему бы ни скучала, ты не сумела меня забыть.

Натужная улыбка на его лице сквозила болью и была не слишком уверенной.

Сперва дать надежду, а затем отнять ее.

Такому способу умерщвления души она научилась у этого человека во время своего заточения.

Вернувшись к себе, Грейс улеглась рядом с Элли, продолжая ворочаться с боку на бок. Тело получило разрядку, но разум, вопреки ее ожиданиям, так и не облегчился.

Творилось ли то же самое с этим мужчиной, когда он обращался с ней, как с проституткой?

Возвращаясь в прошлое, она вспоминала, что нередко на его лице вовсе не было радости.

Глядя в беспросветную темноту, Грейс погрузилась в свои мысли. Она слышала, как тихо повернулась дверная ручка и кто-то тихонько шагнул в комнату.

Она узнала бы этого человека по малейшему движению. Прижав к себе Элли, Грейс притворилась спящей. Тишина все продолжалась, а ее недоумение все наростало.

Грейс ожидала, что, войдя, он бесстыже уляжется рядом, но ошиблась. Судя по всему, этот человек расположился в кресле поодаль от кровати. Она ощущала взгляд того, кто под покровом темноты наблюдал за ней с дочерью.
Неосознанно прислушиваясь к его дыханию, Грейс вспомнила их болтовню с Элли во время водных процедур прошлым вечером.

- Я подалю папе два подалка.

- Почему это?

- Сталый Санта не плинес папуле подалков.

Естественно. Он плохо себя вел.

Но причина, названная Элли, была совершенно иной, чем вердикт Грейс.

- Когда я впелвые увидела папочку, он плакал.

- Плакал? Очень смешно. Может, то был дождь?

- Не-е-т! Слезы лились из его глазок, я сама их вытилала.

Теперь ясно, почему ей не стало легче. Грейс шла поквитаться с монстром, а повстречала человека.

Не смей. Пожалуйста, оставайся чудовищем, которое проще ненавидеть.

Столкнуться с обнаженными чувствами оказалось сложнее, чем с голым телом.