Онлайн чтение книги В поисках Камелии Please Be Patient, Grand Duke
Глава 120

Весна уступила место лету, принося бесконечные дни палящего зноя. Это также привело к значительным изменениям в Дель Касе и Кайене.

Северный регион Валенсии встречал бесконечное количество гайорских машин. Стены, здания и дороги вырастали в полях, но строить город на земле, что долгое время была заброшена, всё же было достаточно трудным делом.

По общему мнению, если бы не известный архитектор Кайена Родриго Барнетт и знаменитый инженер Гайора Уитсон Либер, город не стал бы таким, как сейчас. Но, как ответственному за проект, Клоду приходилось проводить половину месяца в Валенсии. Для него эти дни были ничем иным, как адом. Восьмичасовая поездка в Дель Касу была не самой трудной частью этого времени, настоящим мучением было возвращаться после того, как Лия засыпала, и уезжать до того, как она проснулась. Только когда здоровье Айвена начало ухудшаться из-за долгих и частых разъездов, герцог организовал временное место жительства в самой Валенсии.

«— Надеюсь, что младенец будет похож на великую герцогиню.»

Первые слова Иена, услышавшего новость о беременности Камелии, заставили герцога Ихар фыркнуть.

«— Не волнуйся, ребёнок пойдёт в нас обоих.

— Почему бы Вам не отправить его или её учиться в Гайор, когда малыш подрастёт? Готов стать крёстным отцом, если попросите.

— К сожалению, это место уже занял наследный принц.

— Но крёстных отцов может быть больше одного.»

На мгновение Клод подумал о том, чтобы отсечь язык Иену, но решил отказаться от этой идеи, частично во имя международного мира, но главным образом ради Лии. Конечно же, он быстро вновь изменил своё мнение на этот счёт, когда герцог Сергио пересёк черту своим следующим комментарием.

«— Знаете ли Вы, что женщина, которая украла Ваш первый поцелуй и мой – это одна и та же особа?»

Даже взмахнув мечом, Клод пожалел, что не достал свой пистолет. Его соперник поднял в ответ обе руки в знак того, что сдаётся, когда лезвие отсекло кончики его волос, но мужчины знали, что именно Иен оказался проигравшим в этой стычке.

— Где Камелия? – требовательно спросил Клод, выходя из автомобиля. Точно двенадцать дней и двадцать часов прошло с момента отъезда в Валенсию.

— Леди Ихар посещает центр города, господин, – ответил Карузо, – сегодня она снова помогает в монастыре вместе с леди Жасмин.

Клод сложил пиджак и подвернул рукава, слушая кузена. Потом великий герцог развязал галстук, который Карузо ловко поймал и аккуратно повесил на своей руке. Лорд Ихар уселся на водительское сиденье, его рубашка развевалась на тёплом ветру. Загорелая кожа мужчины туго натянулась на мускулистых руках, обхвативших за руль. Карузо беспокоился за здоровье своего господина, поскольку тот только что закончил долгое путешествие с полей Валенсии, но понимал, что Лия – панацея для Клода. Он поклонился, когда герцог взглянул на него, шрам на лбу придавал лорду Ихар вид хладнокровного человека.

— Езжайте осторожно, господин. Я подготовлю дневную встречу к Вашему возвращению.

Герцог резко повернул руль, заставив подарки на заднем сиденье сильно покачнуться. Они все были из Гайора, в том числе и длинное письмо от Лоры. Клод уже с нетерпением ждал момента, когда увидит, как засияет лицо его жены от радости при виде подарков.

***

— Мисс Лия!

Девушка подняла Джессику, когда маленькая девочка бодро бросилась к ней, осыпая поцелуями. Малышке только исполнилось четыре, но она была гораздо меньше, чем другие дети её возраста.

Интересным было то, что цвет волос и глаз у неё был точно таким же, как у Камелии, что заставило девчушку крепко привязываться к герцогине. Джессика прилипала к девушке подобно клею с того самого момента, как Лия появлялась в монастыре, и не отпускала до самого ухода.

— Леди Ихар, Джессика. Не Мисс Лия, – одна из монахинь сделала замечание малышке. Девочка нахмурилась, спрятавшись за подол Камелии.

— Она Мисс Лия! Не Леди Ихар! – возразила немного храбрясь малышка. Все рассмеялись из-за этого заявления, но монахиня нахмурилась.

— Ты уже не ребёнок, Джессика. Нужно научиться правильно обращаться к старшими.

Жасмин кивнула на слова монахини, встревоженно глядя на Камелию.

— Знаю, это лишь суеверие, но говорят, если уделяешь много внимания другому ребёнку, то малыш в твоём животе ревнует. Тебе нужно больше заботиться о себе и будущем малыше, дорогая.

— Я буду, мама. Хотя не думаю, что наш малыш будет ревновать, хотя его отец…

— Твой муж, действительно, является лидером в этом отношении, – согласилась женщина, поднимая Джессику к себе на колени. Щёки женщины покраснели, когда она начала расчёсывать блондинистые волосы, искусно связывая их в высокий хвост. Девочка застенчиво улыбнулась, восхищаясь своим отражением: малышка ещё сильнее стала походить на Камелию.

— Увидимся на следующей неделе, хорошо? – успокаивающе пообещала герцогиня, когда дети ссутулились в разочаровании. Джессика начала плакать, и монахине пришлось вывести её из класса. Лия махала рукой малышке, пока та не исчезла за углом, чувствуя, как сжимается её сердце. Девушка молилась, чтобы больше не оставалось ангелочков, вынужденных выживать на улицах, и чтобы все они были любимы прекрасными семьями.

Камелия последовала за Жасмин в церковь, поглаживая свой круглый живот. Внутри было тихо: атмосфера святости пронизывала всё помещение.

— Его величество без ума от беспокойства, Камелия, – сказала Жасмин с вздохом, когда они сели на свои места на скамейке, – Вейд легализовал однополые браки, в основном для себя, и передал задачу обеспечения наследника трона на Клода.

— На Клода?

— Да, – женщина кивнула, – если ваш малыш окажется мальчиком, он с рождения станет первым в очереди на наследование. Какое громадное давление!

— А если это будет девочка?

— Это было бы прекрасно. Но если твой второй ребёнок всё же будет мальчиком, придётся начинать всё сначала. Следующим императором станет Ихар, в этом нет сомнений.

Камелия молча погладила свой живот. Было достаточно и того, что их дети родятся потомками великого герцога, но чтобы с самого рождения им пришлось нести ответственность за трон?

“Прости, моя любовь.”

Младенец ещё не двигался, но когда Камелия ласкала живот, она ощущала слабое пульсирование, словно ребёнок отвечал на прикосновения своим дыханием.

Двух леди Дома Ихар окутал прохладный ветер, когда они вышли из часовни после обычных молитв о здоровье малыша. Необычайно жаркое лето наконец прошло, уступив место новому сезону.

Макушки детей стали видны у нижнего края окна, когда они восторженно помахали Лии. Она ответила им улыбкой. Малыши улыбнулись ей на секунду, прежде чем их глаза расширились настолько, словно они увидели призрака. Девушка наклонила голову в недоумении, когда дети быстро скрылись, но вскоре поняла причину такого поведения.

— Я никогда не смогу завоевать их расположение, не так ли?

— Клод, – воскликнула Камелия с сияющей улыбкой, поворачиваясь лицом к мужу. Он нежно поцеловал её, но сделал это достаточно медленно, чтобы все увидели. Герцогу больше не нужны были люди, отнимающие внимание возлюбленной у него.

— Разве ты не знала, что я возвращаюсь сегодня?

— Я думала, ты вернёшься ночью, – ответила Лия, насмешливо сморщив нос, – мы только что собирались отправиться домой.

— Напомни мне больше никогда уезжать больше чем на десять дней. Это было невыносимо, – пожаловался мужчина, запоздало поклонившись Жасмин.

— Пожалуйста, перестань донимать свою жену, Клод, – упрекнула старшая леди, – она может быть сейчас в расцвете сил, но с беременной женщиной нужно обращаться как с хрупким фарфором.

— Конечно, мама, – отвечал Клод, сверкнув глазами.

После того как Жамин вернулась в поместье, герцог помог супруге сесть в свою машину и направился к ресторану, который заранее забронировал, убедившись, что открыл окна. После того, как токсикоз отступил, Камелию начали мучать острые приступы голода. Однако она желала очень конкретных вещей, таких как «виноград, который приносит мне Клод» или «шербет, которым Клод всегда кормит меня». Другими словами, ей хотелось есть только тогда, когда герцог был поблизости – что, вероятно, означало, что девушка едва ли что-то съела в течение десяти дней, пока его не было.

— Добро пожаловать, милорд, миледи. Сегодня у нас есть все блюда из меню, – стол, казалось, прогибался под весом блюд, которые предложил хозяин.

После того как Камелия стала частым гостем в этом ресторане, он стал настолько популярным, что список ожидания был заполнен на несколько недель вперёд. Девушка поблагодарила владельца; её глаза засияли, а она сама держала вилку, подобно оружию.

Клод наблюдал за женой, очарованный её великолепием. Девушка просто сияла. Он не мог поверить тому, насколько Камелия была красива, начиная с её немного пухленького лица и заканчивая круглым животом. При одном взгляде на неё, герцог забыл спросить о поцелуе, который она разделила с Иеном.

— Могу я?

— Конечно.

— А ты, дорогой?

— После тебя.

Лия изогнула губы в ответ на его слова, немедленно принимаясь за ближайшее блюдо. Мужчина усердно ухаживал за супругой, вытирая её рот между кусочками и улыбаясь как дурак, наблюдая за тем, как она ест. Дамы, сидевшие вокруг них, с завистью смотрели на пару, вздыхая и поглядывая на своих мужчин. В этот момент разочарование, которое тяготело над каждой женщиной, не требовало объяснений.

***

“Сколько раз я сегодня говорил «я люблю тебя»? Это было дважды? Всего два раза?”

Лия прислонилась к изголовью кровати, положив изящные ножки на ожидающие руки Клода. Он наклонился, чтобы укусить её за распухшие пальцы на ногах.

— Не надо! – воскликнула она, выпрямляясь, чтобы оттолкнуть мужа. Однако её живот был слишком большим, чтобы сохранять равновесие, и в итоге девушка снова оказалась в том же положении.

— Но они очаровательны.

— Я не могу тебе поверить, – вздохнула Камелия, сползая вниз и укладываясь на бок, – посмотри на снег, – сказала она, тяжело дыша, – разве он не должен был уже прекратиться?

Пришла зима. Строительные работы в Валенсии приостановилось до весны, когда мир покрылся свежим слоем снега.

— Я уверен, что это скоро произойдёт. Новый год только начался, так что со дня на день снегопад закончится, – заверил мужчина, массируя лодыжки, икры и бедра жены.

У Лии приближался срок родов, так что живот уже угрожал превратиться в миниатюрное тельце. Однако для Клода это было источником бесконечной радости.

Он не думал, что можно умереть от чрезмерного очарования, но за последние несколько недель испытал его на себе. Когда Камелия начала шмыгать носом, а на её глаза навернулись слезы, потому что она больше не могла самостоятельно обуваться, герцог поднял девушку на руки и заверил, что сам сделает прогулку за неё. На одном незабываемом ужине Лия была в шоке, а Клод проверял свою способность сдерживать смех, когда она уронила немного соуса себе на живот. Временами его жена погружалась в серьёзные размышления о своём пупке, беспокоясь, что он не вернётся на место после родов. В другой раз она куталась в одеяло, сетуя на то, что выглядит как зёрнышко кукурузы.

Она была воплощением красоты. Камелия Ихар удивляла его каждый миг, превосходя все пределы прекрасного, которые, по мнению Клода, мог излучать человек. Он ещё не до конца осознавал, что станет отцом, но постепенно привыкал к роли мужа. Каждый день приносил ему новые впечатления, иногда в буквальном смысле. Герцог часами боготворил тело супруги: его нервы были на пределе, когда он погружался в неё и напрягался изо всех сил, чтобы не причинить боли жене или ребёнку, когда выскальзывал – или, точнее, оказывался вытолкнутым, отвергнутым собственным ребёнком.

Услышав стон боли из уст Лии, Клод приостановил их занятия любовью на неопределённое время, но это не имело для него никакого значения. Камелия была всем, что ему было нужно. Она была его жизнью, его судьбой.

— Думаю, тебе стоит немного поторопиться, малыш, – прошептал мужчина, прижимаясь к животику и целуя его, – дай своей мамочке отдохнуть.

Девушка нахмурила брови, глядя, как падает снег.

— Осталось всего лишь около двух недель, верно?

— Не могу поверить, что нам придётся ждать ещё две недели. Как ты себя чувствуешь? Не задыхаешься?

Камелия не ответила, но её тяжёлое, затруднённое дыхание было достаточным ответом. Глаза медленно закрылись, будто засыпая.

Клод провёл крупной ладонью по её животу, заметив, что он напряжённее, чем обычно. Затем Лия начала стонать от боли. Герцог понаблюдал за ней несколько секунд, прежде чем выскочить в коридор; его халат сполз с плеча. Стон боли были подобно когтю, царапающему душу.

— Вызовите акушерку и врача! Сейчас же!