Онлайн чтение книги Когда я чувствую вину When I'm Guilty / When I Wake Up
1 - 14

**Глава 14**  

Гу Тяньчэн произносил эти слова со спокойствием человека, решающего, съесть ли на обед гамбургер. Ночная мгла за его спиной казалась безмолвной и безучастной. И в этот момент Юй Минсюй вдруг осознала: все самые чудовищные решения в этом мире рождаются из долгого, изматывающего молчания, превращающегося в одинокий монолог.  

Тишина между ними длилась всего несколько секунд, но ощущалась как вечность.  

Игнорируя испарину на ладонях, Юй Минсюй усмехнулась:  

— Теперь понятно... Сначала я действительно тебя не подозревала. Ты так неохотно согласился подвезти меня и Мин Тао, хотя я идеально подхожу под твой «тип жертвы». Это был расчет — «прикинься беззащитным, чтобы одержать верх»*. Если бы ты согласился слишком охотно — вот тогда я бы насторожилась. 

*  欲擒故纵 (yù qín gù zòng) - Тактический приём из древнекитайских военных трактатов, таких как «Искусство войны» Сунь-цзы, когда для того, чтобы легче поймать противника, сначала делают вид, что отпускают или ослабляют контроль над ним. Это метод психологической и стратегической манипуляции врагом.

Гу Тяньчэн смотрел на неё — взгляд стал ещё глубже, чем в момент их первой встречи. В его глазах за одно короткое мгновение промелькнула целая буря чувств: волнение, боль, настороженность и одержимость. А затем всё это исчезло, утонуло в тишине за его спиной.

Юй Минсюй поняла, что сказала лишнее, но не подала вида. Медленно откинувшись на ствол дерева, она почувствовала, как «дурачок» придвинулся к её ногам. Его лицо побледнело от потери крови, но раны не были смертельными и вполне позволяли двигаться. Но его разум теперь был как у ребёнка, и она понимала — пугает его не боль, а страх. Именно поэтому он так и сник. Неожиданно он прижался головой к её голени, свернувшись калачиком, словно огромный младенец.  

Гу Тяньчэн, не удостоив «неудачника» взглядом, изучал Юй Минсюй. Её ясные глаза с легкой природной отстраненностью, сжатые губы — всё выдавало в ней человека, куда более устойчивого, чем он предполагал. Спокойствие, с которым она прошла через всё это, свидетельствовало о внутренней стойкости, почти пугающей.  

— Когда ты заподозрила неладное? — спросил он. — Из-за чемоданов? Моя ошибка, не предусмотрел. Не думал, что этот кретин выберется и ты увидишь пустой багажник. Я ведь, когда мы ставили велосипеды, уже сказал, что там нет места. Пришлось тогда наврать про чемоданы.  

— Чемоданы — мелочь, — ответила она. — Мужчины с большим багажом редкость, но не аномалия. Тогда мне это просто показалось странным, и я начала присматриваться к тебе. Но потом... — она посмотрела ему прямо в глаза, — одна за другой начали происходить странности. А ты вёл себя слишком уж заботливо, беспокоился о безопасности всех вокруг — что явно не вязалось с твоим предыдущим поведением. Это выглядело неестественно.  

Гу Тяньчэн не рассердился, а лишь заинтересованно наклонил голову.  

— Но… — продолжила Юй Минсюй, — демонстративность и склонность к театральности есть в той или иной степени у многих. У Мин Тао, например, это выражено куда сильнее, чем у тебя. Но ключевой стала одна твоя фраза, — «Те девушки». 

Гу Тяньчэн на миг опешил, в глазах мелькнуло непонимание.

Юй Минсюй усмехнулась:

— После исчезновения Сун Лань и Цзоу Фужун мы много о них говорили. Но ты ни разу не назвал их по именам — только «те девушки», «они». Лжецы всегда избегают имен жертв. Что, — её голос стал чуть холоднее, — перечитал столько книг по криминальной психологии — и даже этого не усвоил?

Лицо Гу Тяньчэна потемнело, в нём появилось что-то хищное, но он рассмеялся:  

— Да, это правда... Имена делают их реальными. Запомню на будущее и в следующий раз не повторю ошибку.  

Уловив её насмешливую улыбку, он резко спросил:  

— Что смешного?  

Она сделала вид, что не слышит — в её молчании читалась нарочитая дерзость и беззаботность. Раздавив окурок, Гу Тяньчэн поднялся.  

Юй Минсюй почувствовала напряжение, когда он бесшумно приблизился. Ей очень не нравилось это ощущение. «Нелепо, что этот монстр всё ещё может на меня влиять», — подумала она с горечью. Всё это казалось до нелепости абсурдным. 

Гу Тяньчэн присел рядом с ней на корточки, положив руки на колени. От него пахло тем же лёгким парфюмом, украденным у «дурачка»-полицейского. Его лицо снова напоминало того человека, каким он казался вначале, когда они только-только познакомились.

Юй Минсюй словно не замечала его взгляда — продолжала спокойно смотреть вниз, позволяя ему разглядывать себя. И, пожалуй, больше всего её сейчас выводило из себя вот что: тот дурачок на земле... заснул. Или потерял сознание? Он лежал, свернувшись калачиком, по-прежнему положив голову ей на голень, с закрытыми глазами, и даже посапывал — дыхание было ровным и глубоким, временами он едва слышно похрапывал…  

— Все женщины-полицейские такие стервозные? — прошептал Гу Тяньчэн у её уха.  

В груди у неё что-то болезненно сжалось, но, вместо того чтобы вспылить, она лишь усмехнулась:  

— О? И как ты собираешься со мной «справляться»?  

— Очень просто, — он протянул руку к её лицу, но она резко отвернулась, не давая прикоснуться. Это, кажется, лишь раззадорило его. — Ты сейчас в моих руках, помощь не придет. Разве это не значит, что я могу делать с тобой всё, что захочу?

Её взгляд стал ледяным, а в глазах сквозило презрение:  

— Предлагаю сделку. Отпусти остальных, включая «дурачка». Я пойду с тобой. Ты сам сказал — я уже твоя. А дорога у нас впереди долгая, кто из нас двоих выживет — ещё вопрос. Я и так знала, что ты не собираешься вызывать полицию, поэтому уже успела сообщить своим. Тебе выгоднее уйти сейчас. Времени почти не осталось, так стоит ли тратить его на этих людей? Чем раньше мы уйдём — тем лучше для тебя.

Гу Тяньчэн лишь пристально смотрел на неё, и даже она, обычно невозмутимая, почувствовала раздражение и беспокойство.  

— Ты серьёзно… — тихо спросил он, — хочешь использовать это похищение как шанс — чтобы уйти со мной? Или это трюк, чтобы спасти заложников?  

Её ресницы дрогнули, на губах появилась горькая улыбка:  

— Догадайся сам.