**Глава 194**

То, что она любила, в котле всегда оставалось в изобилии; а то, что ей не нравилось, Цзин Пин, казалось, быстро доедал. В результате весь ужин она наслаждалась едой досыта и, наконец, подняв голову, сказала ему: 

— Обнаружила, что мы с тобой в плане еды очень даже подходим друг другу.

Цзин Пин улыбнулся: 

— Разве?

Юй Минсюй пояснила: 

— Когда я ем с Мэншанем, он вечно отбирает у меня говядину и листья батата, оставляя кучу редьки и рыбных шариков. Очень хорошо, впредь надо почаще звать тебя поесть.

Цзин Пин: 

— Давай.

На самом деле, для него не было особой разницы — любимое блюдо или нет, он ко всему относился одинаково. То, что она не любила и оставляла целой тарелкой, он доедал подчистую — нельзя же переводить продукты. А то, что она постоянно накладывала себе, он просто оставлял нетронутым.

Цзин Пин снова усмехнулся и сказал: 

— Кажется, и правда неплохо друг другу подходим.

Юй Минсюй расплатилась, и они сидели друг напротив друга, сытые и довольные, попивая зелёный чай, чтобы сбить ощущение жирности.

Юй Минсюй вдруг вспомнила и спросила между делом: 

— Лао Цзин, а ты женат? — Ведь его заслали аж в Хунань, далековато… Как же быть, если дома есть жена и дети? Взглянув на него Юй Минсюй вдруг поняла, что по его внешности не угадаешь — семейный он человек или нет.

Цзин Пин отхлебнул чаю и сказал: 

— У меня даже девушки нет, где уж жениться?

Юй Минсюй окинула его взглядом: высокий, красивый, с характером, к тому же, кажется, ещё и скрытный — разве такой мужчина не должен без труда найти подходящую девушку и сразу её покорить? А он всё ещё одинок.

Но, подумав, можно понять — с такой работой где найдёшь девушку? Обычные девушки, наверное, и боятся с ним встречаться.

— Как-нибудь попрошу Сюя-сводницу сосватать тебя, — сказала Юй Минсюй. — В Хунани много красивых девчонок. Лао Цзин, а какие у тебя требования?

Цзин Пин улыбнулся: 

— Требований немного. Красивая, не слишком полная и не слишком худая. Рост не слишком высокий и не слишком низкий. Не люблю смуглых, по крайней мере, не темнее меня. Самостоятельная, способная: когда я в командировке и не рядом, нужно, чтобы она могла жить хорошо, не заставляя меня волноваться. Характер добрый, не жадная, умеющая различать добро и зло. В моей работе, если жена легко поддаётся чужому влиянию, это всё равно что заложить мину замедленного действия. Вроде всё.

Юй Минсюй рассмеялась: 

— И это ты называешь «немного требований»? Где такую идеальную найдёшь? Ладно, считай, что я не спрашивала.

Цзин Пин поднял чайник, долил себе, увидел, что её чашка пуста, — налил и ей. Черты его лица были спокойны, он произнёс бесстрастно: 

— Ага, такую хорошую, где уж найти.

Юй Минсюй вдруг замерла. Она молча смотрела на руку Цзин Пина, державшую чайник — светлокожую, с чёткими суставами, тыльная сторона и подушечки пальцев покрыты шрамами. Тонкая струйка прозрачной воды медленно лилась вниз, и на мгновение оба погрузились в молчание. Непонятно, с чего бы.

Как раз в этот момент зазвонил телефон Юй Минсюй, нарушив эту хрупкую, двусмысленную тишину.

Увидев имя на экране, Юй Минсюй почувствовала необъяснимое облегчение на душе, сама не зная, от чего именно. Однако её тон оставался холодным: 

— Алло.

Мужчина, не появлявшийся весь день, произнёс низким сдержанным голосом: 

— Работа закончилась?

— Угу.

— Я сегодня сам готовил, не хочешь зайти попробовать?

Юй Минсюй даже удивилась: 

— Сам готовил?

Инь Фэн сказал: 

— Повар ведь умер.

Юй Минсюй на мгновение онемела.

На противоположной стороне стола Цзин Пин, едва услышав её интонацию, сразу понял, кто звонит. Он опустил голову и сделал глоток чая, выражение лица безучастное.

Юй Минсюй сказала: 

— Я уже поела.

Инь Фэн, услышав шум на том конце, понял, что она где-то снаружи. Его сердце дрогнуло, и он спросил: 

— С кем?

Юй Минсюй ответила: 

— С лао Цзином.

Тут Цзин Пин проговорил: 

— Дай мне зажигалку и сигареты.

Юй Минсюй достала из кармана и протянула ему, сказав: 

— Только одну!

Цзин Пин усмехнулся: 

— Так это вообще чьи сигареты?

Юй Минсюй тоже рассмеялась.

Только тогда она заметила, что человек на том конце провода всё это время молчал, и спросила: 

— Что-то ещё?

Инь Фэн сказал: 

— А у тебя? У тебя есть какое-то дело ко мне?

Юй Минсюй на мгновение замерла, затем произнесла: 

— Я позже заеду к тебе.

Он бесстрастно ответил: 

— Хорошо. — И сразу положил трубку.

Юй Минсюй застыла, глядя на телефон, на душе было как-то неспокойно. Цзин Пин уже поднялся и сказал: 

— Пойдём.

Они вышли из ресторана — отсюда было недалеко до управления, и Цзин Пин мог дойти пешком. Юй Минсюй вызвала такси и, ожидая на обочине, предложила: 

— Возвращайся первый. Моя машина скоро приедет.

Цзин Пин: 

— Ничего.

Двое, только что оживлённо беседовавшие в ресторане, теперь, казалось, исчерпали все темы для разговора. Они молча стояли на ночной улице.

Машина вскоре подъехала. Юй Минсюй села в неё и, глядя на человека снаружи, сказала: 

— Лао Цзин, до завтра.

Цзин Пин стоял под светом фонаря, в расстёгнутой куртке, с руками в карманах брюк, отчего казался ещё более статным. Черты его лица были ясными и мягкими, с тёплой, как огонёк, улыбкой: 

— До завтра, Юй Минсюй.