Онлайн чтение книги Когда я чувствую вину When I'm Guilty
1 - 53

**Глава 53**  

Выводы Инь Фэна вызвали у Юй Минсюй лёгкое раздражение. Он слишком быстро перешёл к заключению, тогда как она, как следователь, привыкла опираться на доказательства. Её познания в криминальной психологии были поверхностными.  

Однако лицо её оставалось невозмутимым.  

Она лишь перекинула ногу на ногу и надменно бросила:  

— Обоснуй.  

Но Инь Фэн отвлёкся. Его внимание привлекли её длинные стройные ноги. Изначально он этого даже не заметил — ведь Юй Минсюй и так каждый день выглядела ослепительно. Но теперь, когда она сменила позу, он осознал: на ней пижама.  

А точнее — просторная хлопковая футболка и шорты. И он сразу понял (сам не знал, как), что под футболкой нет нижнего белья. Очертания её груди мягко проступали под тканью. Шорты были короткими, приоткрывающими бёдра. В свете лампы её кожа казалась фарфоровой, идеально гладкой. В отличие от хрупких девушек, её ноги сохраняли спортивную рельефность — плод регулярных тренировок. Инь Фэн решил, что это самая прекрасная форма из возможных.  

Пока он мысленно оценивал её, по голове ему звонко щёлкнули. Он поднял глаза на разъярённую Юй Минсюй:  

— Куда уставился? Я вопрос задала!  

Он потирал макушку, смущённый, но где-то в глубине — ликующий.  

Юй Минсюй ведь не слепая — только что этот парень пялился на её ноги, как заворожённый.  

«Хм, ну что ж, вкус у него неплохой. Хотя разве он понимает, что перед ним женщина? Наверное, думает, что мои ноги похожи на сахарную вату. Смотри — не насмотришься!»  

Инь Фэн перевёл взгляд на доску с выводами, и мысли его вновь обрели чёткость. Когда он анализировал, в голове будто проступали русла множества рек — они шли мощными, чёткими потоками, не смешиваясь. Всё становилось удивительно ясным. Это приятно контрастировало с обычным ощущением тяжёлого тумана в сознании.  

— Независимо от того, была ли Се Хуэйфан его конкретной целью, она в любом случае была выбрана тщательно. По ходу действий видно, что он методичен и продумывает каждый шаг. Вероятность спонтанного убийства крайне мала. Он наверняка следил за ней, изучал расписание и выбрал момент, когда она была одна дома. Просто не ожидал, что дети вернутся.  

Ни охрана, ни работники жилого комплекса не заметили подозрительных лиц. Значит, он хорошо замаскировался. Даже если он много раз появлялся в округе, а потом ушёл с рюкзаком, в котором лежала окровавленная одежда, он не вызвал подозрений. В полдень в районе больше всего школьников и родителей. Он затерялся среди них.  

Из процесса убийства ясно: если бы Се Хуэйфан позвала на помощь, её бы услышали. Но она не сделала этого. Единственное объяснение — убийца сначала взял под контроль детей. Возможно, один из них сам открыл дверь. А те, кто вызывает меньше всего подозрений и к кому никто не относится настороженно, — это несовершеннолетние.  

Угрожая детям, он заставил Се Хуэйфан подчиниться. Убить мать на глазах у детей, а затем и их самих — на такое способны единицы. Это указывает на отсутствие у него семейных и моральных устоев. Он не испытывал родительской любви и потому лишён эмпатии и сочувствия к связи между матерью и детьми.  

После убийства он совершил бессмысленный поступок — перетащил тела на кухню, спрятал под столом. Это наивная попытка скрыть преступление. Взрослый, даже охваченный ужасом и раскаянием, не стал бы так делать — это бесполезно. Только ребёнок с незрелым мышлением способен на такой чисто внешне «формальный» поступок.  

Несмотря на демонстрацию хладнокровия и решительности, хаотичные следы крови, отпечатки ног и попытки скрыть тела говорят, что это его первое убийство.  

Ранее мы пришли к выводу: если среди знакомых нет подозреваемых, убийца может быть незнакомцем. Чужаку требовалась сильная ненависть, чтобы убить Се Хуэйфан как заместительную жертву. В сочетании с отсутствием эмпатии это указывает на эмоциональную нестабильность и психические отклонения.  

Юй Минсюй смотрела на так уверенно рассуждающего мужчину, испытывая странное чувство. Его выводы крутились у неё в голове, и — что удивительно — казались вполне разумными.  

Закончив, Инь Фэн на мгновение застыл, словно и сам не привык к такому себе. Эти мысли и умозаключения возникали спонтанно, будто его мозг, отточенный годами тренировок, работал автономно. Он ощущал это разделение, но одновременно испытывал и чувство узнавания себя.  

Юй Минсюй спросила:  

— По делу Сюй Цзяюаня все знакомые исключены, мы тоже рассматриваем версию с незнакомцем. Какова вероятность двух не связанных убийств в одном районе в одно время?  

Взгляд Инь Фэна внезапно вспыхнул от возбуждения:  

— Такое бывает! Слышала про группу Мэнкью в США? Лидер секты контролировал подростков, заставляя их совершать преступления по его приказу. У нас несколько лет назад была «Группа семерых» — полиция дрожала от одного названия. Они тоже подчинялись одному лидеру. Когда группа только сформировалась более десяти лет назад, многие ключевые участники ещё были подростками.  

У Юй Минсюй будто что-то щёлкнуло в сознании:  

— Подростки?  

Два дела, двое проблемных подростков. Совпадение?  

Но Инь Фэн уже унёсся в своих мыслях:  

— Подростковая психика наиболее неустойчива. Их интересует секс, работа, религия, межличностные отношения — они жаждут самоидентификации. Поэтому ими легче всего манипулировать, они — идеальная толпа! О, отличный сюжет: преступник вербует подростков из неблагополучных семей и посылает их убивать незнакомцев из-за ерунды. Они — его тени, а он — их крёстный отец...  

Поначалу Юй Минсюй слушала внимательно, но затем его тон стал её настораживать. Она подняла глаза и увидела, как Инь Фэн, возбуждённый, погрузился в свой мир.  

«Сюжет? Он что, думает, что пишет роман?» — подумала Юй Минсюй и шлёпнула его по голове: 

— Очухайся! Говори по делу.