Онлайн чтение книги Когда я чувствую вину When I'm Guilty / When I Wake Up
1 - 15

**Глава 15**

Молчание повисло между ними, прежде чем Гу Тяньчэн наконец заговорил:  

— Ладно. Я отпущу Цзоу Фужун. Она тяжело ранена и спрятана в укромном месте — если я не приду, вы найдёте её только когда она истечёт кровью. Но сначала я возьму аванс.  

Юй Минсюй внутренне расслабилась — Цзоу Фужун жива! Однако в следующий момент его руки резко обхватили её талию — Гу Тяньчэн потащил её на себя и прижал к земле.  

У неё по спине пробежал холодок, волосы на затылке встали дыбом.

— Какой ещё аванс? — прошипела она.  

— Не паникуй... — его голос за спиной звучал спокойно. — Просто побудь со мной тихо. Я не настолько глуп, чтобы брать тебя прямо перед приездом полиции. Тебе ведь тоже не хочется, чтобы я совершил такую ошибку?  

Она замерла, обдумывая его слова. Возможно, он говорит правду — Цзоу Фужун действительно может умирать где-то в укрытии. Эта местность, скорее всего, его операционная база, поэтому он так хорошо её знает. Сун Лань и Цзоу Фужун просто не повезло оказаться в логове маньяка. То, что он сейчас говорит, может быть и ложью, и правдой — или той самой опасной «смесью» того и другого. Сейчас лучше не злить его, чтобы выведать местонахождение пленницы.  

В этот момент она почувствовала, как он подтянул её чуть ближе,

и теперь они вдвоём полулежали, привалившись к дереву. Его ладонь по-прежнему была на её плече. От него исходил едва уловимый запах, он был слишком близко — а она не могла даже пошевелиться.

Предрассветная тьма была густой и вязкой, как смола, словно готовая поглотить всё на своём пути. Вокруг них — ни звука. Только лёгкий ветер и запах — земли, пыли, сухих листьев, перемешанный с сырой, дикой свежестью открытого пространства.

— Неважно, любовь это или нет, реальны ли мои чувства сейчас, — прошептал он. — Неважно, когда и от чьей руки мы умрём. В эти минуты я не чувствую себя монстром. Я запомню их навсегда... и хочу, чтобы ты тоже запомнила.  

— Может быть, — тихо ответила она.  

— Останься здесь. Рядом со мной. Не двигайся.  

Несмотря на свой боевой характер и опыт отношений, Юй Минсюй оказалась не готова к такой ситуации. Её бывший парень из полицейской академии был образцом порядочности. Поэтому в делах между мужчиной и женщиной, а точнее в том, как мужчины говорят одно, а думают другое, у неё всё ещё не хватало настоящего понимания. И сейчас — в этой гнетущей тишине, в этом холодном, напряжённом «объятии» — она вдруг на мгновение почувствовала… растерянность. Словно не до конца понимала, что происходит.

Внезапно она уловила движение за спиной и подозрительный шорох. Не успев среагировать, она ощутила его руку на своей шее — мёртвую хватку.  

— Не двигайся… — его голос стал хриплым, прерывистым, почти звериным рычанием. Вскоре его дыхание участилось, движения становились всё отчётливее и резче.  

Юй Минсюй широко раскрыла глаза, внутренне проклиная всё на свете. Вот оно что — даже тигр, спустившись с гор, становится добычей шавок*. Она, всегда державшая ситуацию под контролем, теперь оказалась в унизительном положении.  

* 虎落平阳被犬欺 — Тигр, спустившись с гор в равнину, становится жертвой собак (когда сильный человек попадает в беду, его начинают притеснять даже те, кто раньше не посмел бы взглянуть ему в глаза). Выражение встречается в классической китайской литературе, в частности, в сборнике пословиц и нравственных изречений, а также в романе «Путешествие на Запад», где используется выражение 龙游浅水遭虾戏，虎落平阳被犬欺 — «Когда дракон плавает в мелкой воде, креветки над ним насмехаются, тигр же, упав на равнину, подвергается травле собак». 

Всё тело сковало, челюсти сжались. Почти сквозь зубы она процедила:

— Гу Тяньчэн, немедленно прекрати!  

Но в подобных вещах Гу Тяньчэн явно имел куда больше опыта — он лишь коротко фыркнул:

— Прекратить? Я трогаю только себя. По какому праву ты приказываешь?  

Её уши пылали, но его рука на горле и связанные конечности лишали возможности сопротивляться. Малейшее движение — и его пальцы сжимались, перекрывая кислород.  

— Ещё слово — и я перережу глотку этому идиоту, затем доберусь до остальных, — прошептал он ей на ухо. — Я всего лишь беру аванс. Или ты обманывала, соглашаясь идти со мной? Я даже не прикоснулся к тебе!  

Стиснув зубы, она смирилась. Угроза была реальной — в таком состоянии он действительно мог убить «дурачка», а она со связанными руками ничего не успела бы сделать.  

— Тварь, — выдохнула она.  

Гу Тяньчэн рассмеялся, но смех быстро сменился напряжённым стоном.  

Она мрачно смотрела в темноту, на покрытую опавшими листьями землю.  

Когда он наконец отпустил её, откинувшись на дерево, в воздухе повис резкий мужской запах. Тошнотворный, липкий — казалось, он пропитал её одежду. Её передёрнуло от отвращения, но она сдержалась. «Спокойно, — думала она. — Потерпи ещё немного. Как только узнаешь, где он прячет Цзоу Фужун, всё закончится».  

Приведя себя в порядок, он поднялся:  

— Жди здесь. Если сбежишь — убью всех. Да и тебе всё равно не уйти.  

Она молчала, сжав губы.  

Он довольно усмехнулся, снова обнял её за талию, поднял с земли нож и скрылся в лесу.  

Снова воцарилась тишина. Юй Минсюй затаила дыхание, вслушалась — Гу Тяньчэн действительно ушёл далеко. Она знала: прежде чем полиция доберётся сюда, он должен закончить всё, что начал. Щёки больше не горели, но лицо оставалось ледяным, а взгляд — тёмным и тяжёлым. Мысли о только что пережитом унижении вызывали ярость. «Я лично арестую его, — клялась она себе. — И заставлю лизать грязь у входа в участок».  

Побарахтавшись в этой злобной мечте пару секунд, она собрала волю, уже хотела пошевелиться — как вдруг почувствовала: что-то не так, и медленно обернулась.

«Дурачок» лежал у её ног, широко раскрыв глаза. Неизвестно, когда он проснулся и как долго наблюдал за происходящим. Его бледное от потери крови, но всё ещё красивое лицо выражало возмущение. Глаза — как две чёрные виноградины — уставились на неё.

— На что смотришь? — холодно спросила она. — Когда очнулся?  

У парня на лице вдруг появилось выражение ярости, обиды и полной внутренней несправедливости. Он ткнул пальцем в её брюки — пальцы у него были длинные, белые, холёные… Совсем не как у человека, занимающегося оперативной полицейской работой. Затем он злобно стиснул зубы и выпалил:

— Он... пописал на сестрёнку! Он — гадина! Прямо на тебя… на тебя пописал!

Юй Минсюй окаменела. «Если бы не его угроза убить тебя, я бы не терпела этого позора!» — мысленно кричала она.  

— ЗАТКНИСЬ! — рявкнула она во весь голос.  

Молниеносным движением она вытряхнула из рукава спрятанное там миниатюрное лезвие. Остриё слегка порезало ладонь, но она даже не моргнула. Одним движением она перерезала пластиковые стяжки на запястьях, а затем на лодыжках. Оттолкнувшись одной рукой от земли, она вскочила на ноги и в следующее мгновение уже стояла над «дурачком», перерезая его путы. Вся операция заняла меньше двух секунд.  

Ошеломлённый, он смотрел на неё широко раскрытыми глазами. Небо постепенно светлело, но воздух стал холоднее. Приближался рассвет.  Женщина в расстёгнутой ветровке, с развевающимися волосами, сжимала лезвие в руке. Она выглядела одновременно очень свирепой и... невероятно надёжной.  

— Запомни, — прошипела она, — о том, что он пописал на меня, — ни слова. Никому. Даже полицейским дядям, которых сейчас увидим. Если проболтаешься — я этим тебе руку отрежу!  

Он пару секунд смотрел на неё, моргнул — и закивал изо всех сил.

Юй Минсюй, глядя на его растерянное лицо, немного пожалела, что пригрозила ему слишком жёстко. Слегка смягчив голос, она сказала:

— Это наш с тобой секрет, понял?

Он кивнул:

— Угу! — А затем неожиданно улыбнулся — ослепительно, по-детски непосредственной улыбкой. Такой контраст с его мужественной внешностью! 

На губах Юй Минсюй тоже промелькнула лёгкая улыбка. Она поднялась на ноги:

— Я пойду. А ты спрячься где-нибудь и жди меня. Я вернусь.

Он встревожился, схватился за раненое плечо и, шатаясь, встал:

— Ты… куда?

Юй Минсюй взглянула на него, стянула с себя куртку и бросила ему:  

— Зажми рану. С виду ты крепкий, не помрёшь. Я иду за ним. Он не освобождать пошёл, а убивать.