**Глава 157**

Впрочем, выражение её лица оставалось невозмутимым, и она с лёгкой улыбкой ответила:

— Не стоит церемониться.

Сюй Мэншань, наблюдавший со стороны, почувствовал лёгкую зависть. Юй Минсюй удостоилась от него фразы «наслышан о тебе»! Но, подумав, что сестра Юй была выдающейся личностью, а её заслуг действительно было больше, чем у других, он решил: ничего, пусть он будет тем самым мужчиной за спиной успешной женщины.

Так они втроём познакомились, и новая рабочая группа, можно сказать, сформировалась.

В этот момент Цзин Пин предложил:

— Я здесь новичок, и хотя и старше вас на несколько лет, но во многих аспектах оперативной работы в уголовном розыске ещё не разбираюсь. Думаю, в нашей группе нужно всё оставить как было: Юй Минсюй руководит, а я и Мэншань работаем вместе.

Юй Мэнсюй и Сюй Мэншань быстро переглянулись.

Ведь человек он куда старше по званию и опыту. Раньше эта тройка работала под началом Юй Минсюй. Теперь, с приходом Цзин Пина, кто главный? Старый лис Дин Сюнвэй не дал чётких указаний, предоставив им самим разобраться. И вот, Цзин Пин сразу же прояснил этот вопрос, добровольно заняв место наравне со вторым номером. Ясно дал понять, что он проницательный, опытный и великодушный человек.

Сюй Мэншань улыбнулся.

Юй Минсюй искренне ответила:

— Хорошо. Будем всё обсуждать сообща. Если ты справишься лучше меня, мы оба будем тебя слушать.

Цзин Пин:

— Но я не буду, как остальные, звать тебя «сестрой Юй». Всё-таки ты младше.

Юй Минсюй:

— А тебе сколько?

Цзин Пин:

— Тридцать один.

Юй Минсюй с удивлением на лице:

— Какое совпадение, мне тоже тридцать один.

Цзин Пин на мгновение опешил. Сюй Мэншань сделал вид, что не слышит. Юй Минсюй с совершенно серьёзным видом спросила:

— А ты с какого месяца?

И тут она увидела, как его ясные, мягкие глаза пристально смотрят на неё. Он ответил:

— С января. А ты?

Выражение лица Юй Минсюй стало предельно искренним:

— Не может быть. Какого числа?

Цзин Пин сказал:

— Первого.

Юй Минсюй не смогла дальше сочинять, отвернулась и рассмеялась. Цзин Пин тоже рассмеялся. Сюй Мэншань, глядя на то, как они, впервые встретившись, незаметно сблизились в разговоре, на мгновение застыл. Чёрт, а ведь хорошо смотрятся вместе.

Затем он сразу же вспомнил об Инь Фэне, и в его сердце тут же поднялась злоба: этот тип уже сложил с себя полномочия парня Минсюй, о чём тут думать.

———

В обед Дин Сюнвэй угостил всю группу, чтобы отпраздновать прибытие Цзин Пина. Все оперативники наелись от души.

А вот Цзин Пин ел довольно деликатно, не соперничал со стаей голодных волков. Большую часть времени он с мягким выражением лица съедал несколько кусочков и обменивался парой фраз.

Сюй Мэншань толкнул Юй Минсюй локтем:

— Все юньнаньцы такие утончённые?

Юй Минсюй вспомнила знакомых полицейских из Юньнани, в основном смуглых, грубоватых и неразговорчивых, и покачала головой:

— Нет.

Сюй Мэншань спросил:

— Тебе не кажется, что у Цзин Пина довольно сильная аура? Выглядит совсем безобидным, но именно это и заставляет чувствовать, что он через многое прошёл.

Юй Минсюй, приметив самый большой кусок мяса, быстрым движением положила его себе в миску и равнодушно сказала:

— Не знаю. Я обычно не чувствую чужой ауры.

Сюй Мэншань:

— … Вот ты жестокая.

После обеда все, поглаживая животы, вернулись в участок работать. Подходя к кабинету Дин Сюнвэя, они услышали:

— Цзин Пин, Юй Минсюй, зайдите ко мне на минутку.

Юй Минсюй шла впереди и села первой. Увидев на столе у Дин Сюнвэя коробочку жвачки, она вытряхнула одну на ладонь и взглянула на Цзин Пина:

— Будешь?

Цзин Пин:

— Давай одну.

Он протянул раскрытую ладонь. Юй Минсюй вытряхнула ему две. Ладонь оперативника, хоть и светлая, имела явный шрам. Юй Минсюй спросила:

— Как это ты?

Цзин Пин ответил:

— Ножом порезали.

Юй Минсюй сказала:

— Уже даже захотелось поработать в наркополиции.

Цзин Пин слегка улыбнулся и с намёком ответил:

— Ещё будет возможность. — И посмотрел на Дин Сюнвэя.

Дин Сюнвэй видел, что он, как начальник, ещё и рта не успел раскрыть, а эти двое уже вовсю болтают. Во всём участке Юй Минсюй подавляла парней своей аурой, включая Сюй Мэншаня: хоть он и был грозой на улице, в отделе Юй Минсюй могла таскать его за шкирку. Это был первый раз, когда Дин Сюнвэй видел, чтобы Юй Минсюй с новоприбывшим коллегой так быстро нашла общий язык и при этом совсем не подавляла его.

«Занимательно», — подумал Дин Сюнвэй.

Затем он тоже почему-то вспомнил об Инь Фэне.

Хм, этот неблагодарный подлец* в последнее время не мозолил глаза.

Дин Сюнвэй прокашлялся и сказал:

— Я вызвал вас, чтобы сообщить о новом задании. Цзин Пин, может, ты расскажешь?

Цзин Пин ответил «хорошо» и объяснил:

— Группа по борьбе с наркотиками, в которой я раньше работал, специализируется на перекрытии маршрутов транспортировки наркотиков из приграничных районов через Юньнань в провинции Хубэй и Хунань, Аньхой и Цзянси. В прошлом месяце мы получили информацию, что в Сянчэне существует крупная наркоторговая организация, поставляющая наркотики на север. Мы подозреваем, что эта организация связана с одним предприятием в Сянчэне.

Сердце Юй Минсюй сжалось.

Цзин Пин продолжил:

— Один человек, за которым мы давно следили, несколько дней назад приехал в Сянчэн из Юньнани. Он отвечает за связь с этой группой, и в последнее время как раз должен был обсудить крупную сделку. Но два дня назад мы внезапно потеряли его след. В местах, где он часто бывал, его тоже не нашли. Он пропал. Этот человек очень важен, мы должны его найти. Возможно, у него есть доказательства торговли наркотиками этой группы.

Дин Сюнвэй спросил:

— Уже догадалась, как называется та группа?

Юй Минсюй ответила:

— «Кайян».

Дин Сюнвэй взглянул на Цзин Пина и улыбнулся:

— Рад, что ты в курсе. 

Юй Минсюй поняла: он доволен, что она перед этим переведённым большим авторитетом помогла ему сохранить лицо.

Дин Сюнвэй продолжил:

— Сверху поставлена задача найти пропавшего связного и, следуя ниточкам, выявить всю наркоторговую организацию. Но пока нет никаких доказательств. Минсюй, я знаю, что твоё текущее расследование тоже связано с группой «Кайян». Ло Юй уже стал одной из важных фигур компании. Коллеги из Юньнани приехали сюда по следу, но действовать открыто не могут. Им нужно наше прикрытие и поддержка, чтобы не вспугнуть цель. Поэтому, посовещавшись, мы решили перевести Цзин Пина сюда и определить в твою группу. Официально — расследование дела о пропаже человека, фактически — двойной удар по наркоторговой организации и тайной преступной группе!

В голове Юй Минсюй всё прояснилось.

— Понятно. Я уж думала, с чего это он к нам попал, — сказала она, глянув на Цзин Пина.

Глаза у неё были с приподнятыми внешними уголками, и когда она смотрела искоса, в них естественно появлялась капризная женственность. Хотя её истинным намерением было просто пробормотать про себя. Цзин Пин, встретив этот взгляд, никак не изменился в лице.

Дин Сюнвэй, слегка раздражённо, сказал:

— Чушь! Разве группа по наркотикам согласилась бы прислать заслуженного оперативника, чтобы он был у тебя на подхвате?

Юй Минсюй усмехнулась. Цзин Пин же улыбнулся:

— В криминалистике я не так опытен, как она, так что должен слушать её.

Юй Минсюй всегда была из тех, кого мягкостью взять легче, чем грубостью — «уважаешь меня на чи, я уважу тебя на чжан». Уголки её губ изогнулись в улыбке. Дин Сюнвэй не ожидал, что эти двое так быстро споются; по крайней мере, не нужно было беспокоиться о том, как они сработаются. Он махнул рукой:

— Разбирайтесь сами, как знаете. Дело о наркотиках расследуйте тайно, пока никому не говорите, только вы двое в курсе. Когда появятся результаты — усилим группу.

———

Выйдя из кабинета Дин Сюнвэя, Юй Минсюй, погружённая в мысли о всё более запутанном клубке дел, вдруг увидела перед собой ту самую светлую, сухую ладонь с длинным тонким шрамом. Она подняла голову и встретила ясный, выразительный взгляд Цзин Пина.

— Юй Минсюй, приятно сотрудничать.

— Взаимно.

* В оригинале идиома 白眼狼 (báiyǎnláng) — буквально «волк с белыми глазами»; означает «неблагодарный человек, кусающий руку, которая его кормила». Выражение связано с древним народным наблюдением за волками:

у волка зрачки жёлтые или светлые, и когда он злится, виден белок глаз — такое зрелище считалось символом жестокости и предательства.

Отсюда возник образ белоглазого волка, который пожирает тех, кто его вырастил или приютил.