**Глава 205**

Син Цзифу в этом году уже исполнилось пятьдесят четыре года. Несмотря на то, что он придерживался регулярных тренировок, здорового и регулярного питания, имел специально обученный персонал, заботившийся о его быте, он всё равно чувствовал, как годы постепенно утекают сквозь пальцы.

Поэтому в последнее время он всё больше отходил от операционной деятельности группы, надеясь передать большую часть «чистых» активов своему старшему сыну Син Яньцзюню. Просто некоторые дела опутывали семью Син на протяжении десятилетий и нескольких поколений, и многие вещи невозможно было просто так оборвать. В теневом мире не существует понятия «уйти по-хорошему». Там не признают ни самосохранения без последствий, ни достойного ухода со сцены. Захочешь уйти — другие, возможно, потребуют твою жизнь. Поэтому он всё же поручил нескольким доверенным лицам поддерживать те дела в прежнем режиме, даже допуская некоторое расширение бизнеса, но с крайней осторожностью. В конце концов,только сильный имеет право голоса, и только так можно защитить легальную часть бизнеса.

У него в голове был план: раз уж избавиться от этого невозможно, то стоит полностью разделить. Так можно сохранить потомков семьи Син «чистыми», но в тени иметь силы для их поддержки и прикрытия.

Просто эту шахматную партию нужно разыгрывать не спеша. С молодости он был очень терпеливым человеком. Нынешнее сотрудничество с Юньнанем служило и расширению новых каналов бизнеса, и получению полного контроля над регионом Центрального Китая — ведь конкуренты у них всё же были. Сам Син Цзифу никогда не появлялся на публике, никогда не прикасался к делам напрямую, но относился к ним очень серьёзно, не допуская ни малейшего промаха со стороны своих подчинённых.

Поэтому, когда сегодня Син Яньцзюнь пришёл к отцу отчитаться о некоторых рабочих моментах, он явно почувствовал, что у отца не очень хорошее настроение. Он смутно догадывался, что дело, вероятно, в той, «другой стороне», и потому не стал расспрашивать.

Однако Син Цзифу никогда не был человеком, склонным проявлять много эмоций. Выглядел он как обычно. Отец и сын заварили чай и разобрали один за другим рабочие затруднения и сомнения Син Яньцзюня.

Каждый раз, слушая наставления отца, Син Яньцзюнь чувствовал, будто туман в голове рассеивается, — его понимание проблем и кругозор значительно расширялись. Будучи вернувшимся из-за границы отличником, он искренне восхищался отцом.

Закончив с работой, Син Цзифу усмехнулся и спросил: 

— В последнее время не познакомился с какой-нибудь хорошей девушкой?

Син Яньцзюнь ответил: 

— Не так-то это просто. Красавиц повсюду полно, но ни одна мне не нравится.

Син Цзифу: 

— Не задирай планку слишком высоко.

Син Яньцзюнь: 

— Папа, разве у тебя планка невысока? Мама ведь и талантливая, и красавица. Мне тоже нужно найти кого-то хотя бы близкого к её уровню, разве нет?

Син Цзифу усмехнулся.

В этот момент по внутреннему телефону позвонил секретарь. Син Цзифу ответил. Син Яньцзюнь медленно пил чай, наблюдая, как отец, склонив голову, занимается делами. Син Яньцзюнь видел фотографии отца в молодости и знал, что тот был очень красив. Вернувшийся из престижного зарубежного вуза, высокий, светлокожий, с налётом учёности и интеллигентности. Даже сейчас, в чёрном костюме, отец выглядел гораздо более стройным и утончённым, чем большинство бизнесменов.

Даже если руки отца и были запятнаны кое-какими делами, которые нельзя выносить на свет, Син Яньцзюнь всегда чувствовал, что в нём всё ещё сохранился тот юношеский учёный дух. Он совершенно не мог ассоциировать отца с теми жестокими поступками. Поэтому он всегда думал, что наверняка это делали его подчинённые. В конце концов, отец был загружен множеством дел и не обязательно знал всё до мелочей.

А его недавняя шутка в адрес отца вовсе не была преувеличением. Мать тоже окончила престижный зарубежный университет, и была единственной дочерью известного предпринимателя. Казалось, после свадьбы их отношения всегда были хорошими. Отец, даже увеличив семейное состояние в несколько раз, никогда не заводил связей на стороне. Если это не верность матери, то что тогда?

Однако по мере того как Син Яньцзюнь взрослел, глядя на такого выдающегося отца, на то, как тот ведёт себя рядом с матерью, он всё чаще ощущал, что где-то всё же есть лёгкий диссонанс. Иногда отец выглядел равнодушным ко всему, будто ничто не трогало его по-настоящему.

Син Яньцзюню даже казалось, что отец не был таким успешным, таким спокойным и счастливым, каким казался со стороны.

Он ещё не понимал, в чём причина.

Возможно, в том, что отец от природы был глубокомысленным. Иначе как бы молодой учёный смог принять семейный бизнес и удержать его, и в светлой, и в тёмной сферах? Или, может, потому что при таком масштабе дел, как у семьи Син, ему всё ещё чего-то не хватало, и поэтому отец не мог быть по-настоящему удовлетворён и счастлив?

Син Яньцзюнь витал в мыслях, когда Син Цзифу сказал: 

— Иди пока. Они сейчас придут.

Син Яньцзюнь кивнул, вышел и как раз столкнулся с тремя подходившими мужчинами: Хуан Луном, Ло Юем и Го Фэйжуном. Их совместное появление означало, что на той стороне случилось что-то серьёзное. Син Яньцзюнь замешкался и спросил: 

— Всё в порядке?

Все трое знали, о чём думает старик, и с «наследным принцем» были в хороших отношениях. Го Фэйжун похлопал Син Яньцзюня по плечу: 

— Всё в порядке, мы справимся.

Ло Юй даже усмехнулся: 

— Яньцзюнь, пойдем завтра погоняем мяч?

Син Яньцзюнь улыбнулся и согласился.

Когда Син Яньцзюнь ушёл, Хуан Лун сказал Ло Юю: 

— Ты, кажется, не упускаешь ни единой возможности угодить наследнику.

Ло Юй ответил: 

— Просто мы с Яньцзюнем на одной волне.

Хуан Лун фыркнул.

Го Фэйжун был сдержаннее, выражение его лица было серьёзным, с оттенком беспокойства. Он не вмешивался в перепалку двоих. Все трое вошли в кабинет Син Цзифу.

Син Цзифу: 

— Садитесь.

Все трое сели, но на их лицах были разные выражения.

Син Цзифу сделал вид, будто ничего не заметил, окинул их взглядом, а затем спросил: 

— Всё ещё нет вестей от А Хуа?

Го Фэйжун ответил первым: 

— Нет.

А Хуа, фактически, был его человеком. У Го Фэйжуна было несколько любовниц, одна из них — самая умная и любимая. А Хуа был младшим братом той самой любовницы, своего рода шурином Го Фэйжуна. Последние годы А Хуа вертелся рядом с Го Фэйжуном; парень был сообразительный, действовал жёстко, и Го Фэйжун ценил его, даже не раз упоминал перед Син Цзифу. Но кто же мог подумать, что прошлой ночью, когда он должен был встретиться со связными из Юньнаня, человек просто исчезнет без следа!

Хуан Лун и Ло Юй тоже сказали, что никаких вестей не получали.

Син Цзифу слегка нахмурил брови, медленно покручивая в руках чашку.

Хуан Лун предположил: 

— Может, это дело рук полиции?

Ло Юй бросил на него взгляд, полный презрения: 

— С какой стати полиции понадобилось бы забирать А Хуа? Он что, такая важная шишка?

Син Цзифу кивнул: 

— Ло Юй прав, полиция так не действует.

Го Фэйжун всё же был тем, кого судьба А Хуа волновала больше всех. Он нерешительно произнёс: 

— Тогда кто же? Может, у нас есть крот?

Все четверо на мгновение замолчали. Первым снова заговорил Син Цзифу: 

— Пока не будем об этом думать. О деле со связными знали только мы. Не стоит самим вносить смуту.

Хуан Лун хмыкнул: 

— Если предатель и найдётся, я первым прикончу его. — Сказав это, намеренно или нет, он бросил взгляд на Ло Юя.

Син Цзифу наблюдал за выражениями лиц своих доверенных людей, молча потягивая чай. Тут он заметил, что Ло Юй вообще не обратил внимания на провокацию Хуан Луна, и будто о чём-то размышлял, нахмурив брови.

Син Цзифу спросил: 

— Ло Юй, что такое?

Ло Юй помедлил и сказал: 

— Я думаю… в последнее время группировка из Сянтаня ведёт себя подозрительно тихо.

Сянтаньцы всегда были для них и врагами, и союзниками — были и стычки, и взаимные услуги. Сянтаньцы всегда славились своей свирепостью, и в этот раз, кажется, тоже положили глаз на бизнес с Юньнанем, но их опередили.