Онлайн чтение книги Первой любви, с сожалением To my first love, with regret
1 - 77

Если бы Этан Фэйрчайлд был настолько мягкотелым человеком, чтобы дарить наслаждение женщине, которая привела его к краху, он бы вообще не затевал месть.

— Хх…

Но если путь к матке усеян эрогенными зонами, нет способа их не задеть. Как только он вонзил толстую головку за шейку матки, он тут же задел мягкую выпуклость внутри. Волоски на теле Этана встали дыбом, а голова Ив запрокинулась. Ноги, которые до этого держали ее прямо, угрожающе задрожали.

— Ах-х…

Побелевшие худые руки вцепились в край стола, а горячая плоть внутри задрожала, сжимаясь так, словно хотела откусить его чувствительную плоть. Для Этана это тоже был опасный момент.

— Ха-а…

Внутренности, которые, казалось, сопротивлялись и выталкивали его, стали ловушкой, еще настойчивее оплетая пенис. Отверстие, которое и так было трудно открыть, теперь сомкнулось так плотно, что казалось непроходимым.

— Черт, узко, как в первую ночь.

Слова вырвались невольно, и от этого настроение стало невыразимо мерзким.

— У твоего второго муженька член, видать, с мышиный хвост?

Откуда мне знать? Я с ним не спала.

Ив не стала разубеждать Этана. И не только потому, что боялась, что вместо слов вырвется стон.

Да, погружайся глубже, еще глубже в эту отвратительную ревность. Только если ты ослепнешь от этой ядовитой эмоции, я смогу убить ставшего бесполезным врага, не влезая в опасные долги перед главарем банды.

— Понимаю, ты удивлена, давно не чувствовала член размером с лошадиный, но расслабься.

Он начал двигать бедрами, не вынимая члена, словно давая ей прочувствовать свое положение, когда она поймана и не может сдвинуться с места. Даже от легкого движения бедрами острая стимуляция пронзила все тело Ив.

Она была уверена, что твердо решилась на это, но стимуляция, бившая точно в самые чувствительные точки, была сильнее любой решимости. Вместе с чувством наслаждения просыпались и похороненные воспоминания. Она уже боялась натиска, который вот-вот начнется.

Но сбежать я не могу.

Ив медленно и глубоко вдохнула, с трудом подавляя сердце, которое колотилось как бешеное, словно пытаясь сбежать от этого акта самоистязания.

— Фу-ух, ах!

Каждый раз, когда внутри у Ив все на мгновение расслаблялось, давая крошечный проход, Этан не упускал момента и врывался внутрь. Механически, словно это знало его тело, а не разум.

Почему он так искусен? Со сколькими женщинами он спал после того, как бросил меня?

— Ах!

Член, пронзивший скрученные внутренности, ударил в самый конец тупика Ив. Эгоистичный мужчина, знающий только свое удовольствие, не только не ждал, пока ее дрожь утихнет, но и не давал ей передышки, вбиваясь в нее бедрами.

— Ха-а, проклятье…

С одной стороны, было отвратительно, что он ведет себя как животное, спешащее только сбросить напряжение, но с другой — она была благодарна, что он не пытается растянуть удовольствие.

Потому что Ив тоже спешила.

Пол не выдержал его яростных толчков и заскрипел. Прямо под этим тонким полом, в банкетном зале внизу, гости, должно быть, наслаждаются изысканной вечеринкой. Не зная, что хозяйка трахается с одним из гостей прямо над их головами.

— Ах, м-м, м-м-м…

— Погоди, это то самое место?

Шлеп, шлеп, шлеп, шлеп. Звуки яростно сталкивающейся плоти смешались с громким смехом Этана.

— Место, где мы договорились потрахаться прямо над головами твоего ничего не подозревающего отца и брата.

Этан тоже заглядывал в те же осколки воспоминаний, что и Ив. Он грубо схватил ее за ягодицы своими огромными руками и еще жестче вонзил себя в узкую щель между ними. Задыхаясь, как зверь, он все же умудрялся язвить.

— Герцог, и барон. Надеюсь, вы оба, ха-а, спите спокойно. Конечно, ах…

— Ха-ах…

— Если бы вы увидели, как Дева с радостью принимает член врага и умирает от счастья, ха-а, вы бы, наверное, вышибли крышки гробов.

Может, месть мертвецам казалась ему скучной, потому что они не могли ответить? Он попытался втянуть живого в зрители этого унизительного спектакля.

— Жена трахается с посторонним мужчиной прямо над головой мужа.

Стоило Этану вспомнить о муже Ив, как он сплюнул ругательство и начал вбиваться в нее еще яростнее.

— Ах!

— В следующий раз трахнемся у него на глазах?

Ревность — это хорошо, но не смей направлять ее на меня. Ты не имеешь права причинять мне вред. Ив повернула дуло его пистолета в правильном направлении.

— Тебе нравится тройничок?

— Что?..

Когда она спросила это серьезным тоном, Этан на мгновение сбился с ритма.

— Оуэну это нравится.

Теперь от одного этого слова движения бедер, которые сминали Ив, резко остановились, словно перекрыли кислород. Тело Этана, вонзившееся в нее, все еще было горячим, но замерло неподвижно.

Действительно ли перекрыли кислород? Он спросил только после долгого молчания.

— Значит…

Ив кожей почувствовала, что Этан Фэйрчайлд — не просто бунтарь, не подходящий для элитного университета, а главарь банды. На месте прерывистого дыхания, которое слышалось еще мгновение назад, тяжелым грузом лег спокойный голос, от которого веяло убийственным холодом.

— Леди Эвелин… трахалась с двумя мужиками одновременно…

Дуло ревности снова попыталось повернуться к Ив.

— Не может быть. Это не в моем вкусе.

Над головой раздался тяжелый вздох. Облегчение, смешанное с ним, было отвратительным. Конечно, дыхание мужчины все еще было острым от не утихшего гнева.

— Если это не в твоем вкусе, я скажу ему просто смирно смотреть. А, ведь если Оуэн будет наслаждаться в одиночку, глядя, как мы трахаемся, это нормально? У этого мужчины есть склонность возбуждаться, когда у него отнимают женщину.

Ив хотела проверить реакцию мужчины на эти слова, но не повернула голову назад. Представить, как она выглядит, подставляя тело похотливому зверю, было ужасно. Не нужно было смотреть, чтобы понять, какое у него сейчас лицо.

Этан не то что не покажет это извращенцу, он даже не раскроет, что у него была связь с Ив. Оуэн не должен знать. Нет, никто не должен знать об этой сделке.

— Чертов извращенец… Ха, проклятье…

Попался. Итак, когда Этан Фэйрчайлд убьет Оуэна Калласа? Следующий план заказного убийства Ив зависел от этого времени.

Пока Ив холодно просчитывала варианты, Этан потерял хладнокровие от ярости и ревности, достигших предела. Он в конце концов оказался в плену воображения, которое изо всех сил пытался отбросить. Другой мужчина, к тому же этот мрачный извращенец, сует свой грязный член в матку Ив, которая была для него почти святилищем, и грубо насилует ее.

Как он смеет.

— Ха…

Как только Этан направил острую жажду убийства на другого мужчину, он тут же высмеял себя.

«Как он смеет». Эта женщина больше не моя. Я здесь всего лишь изгнанный неудачник.

Будучи изгнанным, снова приползти и умолять открыть дверь — это было верхом унижения. Хотелось вытащить прямо сейчас, но месть удерживала его. Этан лишь усмирял гнев тем, что терся своей плотью о стенки влагалища, которые, к проклятью, так плотно обхватывали его. Словно пытаясь выскрести и стереть следы другого мужчины из этой женщины.

— Ах, ха-ах, ах…

Эта эгоистичная женщина снова столкнула его в ад и, погрузившись только в свое наслаждение, издавала все более громкие стоны.

— Хх-а, а, еще немного…

Плакала ли она так же под Оуэном Калласом? Он живо представил, как Ив охотно раздвигает ноги перед этим мрачным извращенцем, принимает его вялые толчки и стонет от удовольствия.

Проклятье, проклятье, проклятье.

В конце концов, нить рассудка Этана оборвалась, и он сократил дистанцию между их телами, которую до этого упорно сохранял, касаясь только в месте соединения. Его грудь, раздувшаяся до предела, накрыла спину Ив.

— А, хм…

Он плотно зажал ладонью рот, который бесстыдно снова начал исторгать стоны. Когда звуки удовольствия прекратились, прекратилось и отвратительное воображение.

— Ха-а…

Только тогда оборвавшийся рассудок снова соединился, но лишь на мгновение.

Проклятье.

Каждый раз, когда Этан толкался бедрами, Ив выдыхала прерывистое дыхание в его ладонь. Оно было таким же горячим, как то дыхание, которое рассыпалось по его губам, когда они прижимались лбами и терлись телами в те далекие дни.

Проклятье, проклятье.

Уткнуться лицом в шею Ив и жевать проклятия было фатальной ошибкой. В его дыхательные пути хлынул запах разгоряченной плоти. Любимой женщины больше нет в этом мире, но аромат остался точно таким же, как в те времена, когда он был пьян любовью.

Женщина, в которой изменились только чувства к нему, а все остальное осталось прежним, была ненавистна до боли в сердце, но это не шло ни в какое сравнение с ненавистью к самому себе.

Проклятье, проклятье, проклятье.

Что сейчас сводило Этана с ума еще больше, так это тот факт, что он не забыл ни единого ощущения от занятий любовью с Ив.