Онлайн чтение книги Переродился в маленького мужа жестокого мясника Transmigrated into the Cruel Butcher’s Little Wife
Глава 29. Каждый хочет в первую очередь отдать лучшее второму

Как и предсказывал Сюн Чжуаншань, когда матушка Сюн услышала, что Тан Шоу придумал новый способ заработка и нуждается в их помощи, она без раздумий сразу же согласилась – ни секунды не сомневаясь.  

Из-за привычки Тан Шоу спать до полудня, им не приходилось вставать раньше времени. Однако после ухода матушки Сюн и пятой барышни дома не хватало рабочих рук, поэтому Сюн Те и Сюн Чжу пришлось остаться помогать по хозяйству вместо продажи сладостей.  

Матушка Сюн взглянула на солнце – был уже девятый час, время договоренности. Позвав пятую дочь, она быстрым шагом направилась к дому второго Сюна.  

К ее удивлению, когда они пришли, Тан Шоу только недавно поднялся и как раз закончил готовить еду. Они с мужем как раз садились за стол.  

Вся комната была наполнена ароматом мяса. Пятая барышня не могла вспомнить, когда в последний раз ела что-то мясное. От этого запаха у нее сразу же проснулся зверский аппетит.  

Что же они приготовили?

Она украдкой выглянула из-за спины матушки Сюн и увидела лапшу. Но не обычную – бульон был молочно-белым, а мясо – не крупными кусками, а мелко порубленным. Сверху блюдо было посыпано кинзой, а в миске ее второй невестки еще и добавили ложку домашнего соуса из перца – ярко-красного, аппетитного, от одного вида которого у нее потекли слюнки.  

Пятая барышня не могла оторваться, жадно вдыхая аромат. Если нельзя попробовать, то хоть надышаться вдоволь!  

Матушка Сюн, стоявшая впереди, сразу заметила ее поведение и обернулась, бросив на нее гневный взгляд, так и кричащий: Несчастная прожора! Словно дома тебя не кормят! Только позорь меня!

Увидев гневный взгляд матери, пятая барышня поспешно опустила голову, не смея больше смотреть.  

— Матушка, пятая сестрица, может, присоединитесь? — предложил Тан Шоу.  

Матушка Сюн подумала, что он заметил поведение дочери, и ее лицо мгновенно покраснело от стыда. Она схватила пятую дочь за руку и потащила в гостевую комнату:  

— Мы уже поели, поели! Вы не торопитесь, а мы подождем здесь.  

Пятая барышня, пошатываясь, шла за ней, но, проходя мимо стола, так и не осмелилась поднять глаза.  

Войдя в комнату, матушка Сюн резко толкнула дочь и зашипела:  

— Тебя что, дома не кормят? Увидела мясо – и сразу глаза разгорелись! Я тебя так воспитывала?!  

Пятая барышня не осмелилась возражать, съежившись в углу, словно испуганный зверек.  

Это еще больше разозлило матушку Сюн. Она терпеть не могла робких людей, но в их бедной семье, где последние две дочери родились в годы нищеты, когда приходилось жить в долг, трудно было вырастить уверенных в себе детей.  

С тяжелым вздохом она махнула рукой. 

Не ребенок виноват, а бедность. 

Но есть в такое время?  

В душе матушки Сюн все же копилось недовольство. Сдерживаясь, она не выдержала и пробормотала:  

— Видно, что фулан только недавно встал. Наверняка вся работа по дому лежала на А-Шане, а он максимум приготовил еду, постирал да убрался. Как можно быть таким ленивым, будучи женой? Когда я только вышла за твоего отца, на следующее же утро встала рано, приготовила завтрак на всю семью, постирала одежду свекра и свекрови, еще и скотину накормила…  

Пока матушка ворчала, пятая барышня витала в своих мыслях. Чем больше мать ругала второго фулана, тем больше девушка ему завидовала. 

Не ожидала, что мой второй брат, такой суровый мужчина, так заботится о супруге. Вот бы мне найти такого же мужа!

Она не смела мечтать о том, чтобы спать до полудня, как второй фулан. Лишь бы муж искренне любил ее – тогда она бы трудилась не покладая рук, содержала дом в чистоте и порядке, взяла бы все заботы на себя. Лишь бы он ее ценил.  

Пока мать и дочь предавались размышлениям, дверь открыл Тан Шоу.  

Матушка Сюн мгновенно стряхнула с себя недовольство, спрятав все упреки: в доме второго сына свои порядки, мне лучше не вмешиваться. 

Даже если ей было жалко сына, она не смела высказываться открыто.  

— Фулан, а что это за многослойные валенки? У вас есть образец? — нетерпеливо спросила она. Дело касалось заработка, а Тан Шоу все медлил.  

— Образца нет, но я знаю, как их делать, — ответил Тан Шоу. — Я объясню, а вы попробуете. Не страшно, если с первого раза не получится – попробуем еще.  

— Если ты знаешь, как делать, то покажи нам, и мы сразу поймем, — сказала матушка Сюн. — Что касается рукоделия, я и пятая в деревне – одни из лучших.  

— Я не умею их делать, — совершенно спокойно заявил Тан Шоу.  

— Что? — Матушка Сюн уставилась на него: не умеет шить обувь? Кто же возьмет в жены такого?

Пятая барышня, оправившись от шока, поспешно опустила глаза, скрывая удивление: второму фулану действительно повезло – он даже обувь шить не умеет!

В этот момент в комнату вошел Сюн Чжуаншань с жаровней в руках. Взглянув на их ошарашенные лица, он сразу все понял:  

— Матушка, пятая сестра, просто слушайте, что скажет мой фулан. Он объяснит, как делать. Сам он обувь не шьет.  

— А? О… — Поскольку говорил второй сын, матушка Сюн не посмела перечить и даже не пробормотала ни слова. Затем она заметила жаровню и бросилась останавливать его: — А-Шань, зачем ты ее разжигаешь? Уголь ведь дорогой, не транжирь деньги!  

— Матушка, жаровня необходима, — вмешался Тан Шоу. — В таком холоде пальцы коченеют – как тогда шить?  

— Шьем, шьем! — поспешно закивала матушка Сюн. — Я всю жизнь обходилась без этого!  

— Матушка, послушайте меня. Сейчас мы можем себе это позволить, — настаивал Тан Шоу. — К тому же, это не просто вещи для семьи. То, что мы шьем, будет продаваться знатным семьям из Восточной столицы. Тамошние молодые господа и барышни совсем не такие, как наши деревенские. Им важна не только функциональность, но и красота. Поэтому ваши руки не должны мерзнуть – иначе как сделать изделие изящным?

— А, для столичных господ... — Матушка Сюн сразу перестала возражать. — Тогда другое дело. Фулан, объясни, как их делать.  

— Хорошо, — кивнул Тан Шоу. — Сначала нужно сделать основу для подошвы. Для этого слои ткани склеивают между собой, примерно до такой толщины, затем просушивают. После этого основу режут на заготовки для подошв и обшивают края каждой полоской ткани. Затем несколько слоев склеивают вместе.  

— …

— Следующий этап: прошивка краев – это очень важно, от этого зависит прочность и форма. Тут нельзя спешить.  

Матушка Сюн и пятая барышня усердно закивали.  

— Затем: сшивание подошвы, — продолжил Тан Шоу. — Нужно прошить ее плотными стежками – не менее 81 стежка на квадратный цунь. Веревка толстая, игла тонкая, придется туго натягивать, а стежки должны быть ровными.  

— Так плотно? — удивилась матушка Сюн.  

— Да, иначе не будет держать форму. Подошва толстая, работа кропотливая – после такой работы руки останутся красными.  

— Ничего, мы справимся.  

— В конце подошву нужно размочить в горячей воде, пропарить и отбить молотком по шаблону, чтобы не деформировалась.  

Матушка Сюн, имевшая опыт в шитье, быстро уловила суть, хотя некоторые нюансы требовали практики.  

— Понятно. Начинаем?  

— Да, материалы я уже приготовил.  

Матушка Сюн взяла заготовки, передала часть пятой, и они уселись у жаровни, погрузившись в работу.  

Тем временем Тан Шоу отправился на кухню варить клейстер. В детстве он видел, как мама делала его – просто смешивала муку с водой и варила до загустения. Получалось очень липким – таким обычно клеили новогодние украшения.  

Он не знал, использовали ли здесь подобный клей, но вряд ли – мука была слишком ценной, чтобы тратить ее на такие нужды. Однако для многослойной подошвы он был необходим. В книгах, которые Тан Шоу читал в прошлой жизни, подробно описывался именно этот метод. Тогда он не вникал в детали, но теперь, оказавшись в этом мире, был вынужден вспоминать каждую мелочь.  

«Кто бы мог подумать, что мне придется самому делать обувь», — с иронией подумал он.  

На самом деле, такая обувь появилась еще во времена династии Хань, но почему-то не стала популярной до эпохи Цин, когда достигла совершенства.  

Когда Тан Шоу принес теплый клейстер, матушка Сюн сразу поняла, из чего он сделан. Ее лицо на мгновение исказилось, но она быстро взяла себя в руки. Пятая барышня даже не посмела взглянуть – боялась, что не удержится и попробует.  

Поскольку его присутствие больше не требовалось, Тан Шоу решил, что двум женщинам будет удобнее работать без него, и удалился в свою комнату, планируя заглянуть позже и проверить прогресс.  

Вскоре матушка Сюн столкнулась с проблемой – она не знала, по какому размеру делать подошву.  

— Первые две пары сделаем по размеру Эрлана, — предложил Тан Шоу. — У него еще нет зимней обуви.  

— Хорошо, — обрадовалась матушка Сюн. Мысль о том, что фулан заботится о ее сыне, смягчила ее досаду по поводу его расточительности.  

Хотя процесс казался простым, на деле он оказался кропотливым – многослойная подошва требовала больше времени. Даже таким мастерицам, как матушка Сюн и пятая барышня, на одну пару ушло четыре дня.  

Первая готовая пара была обычными валенками с хлопковой подкладкой. Поскольку они шились для сына, матушка Сюн не поскупилась на утеплитель.  

— Эрлан, примерь, подходит ли?  

Сюн Чжуаншань снял свою обувь и тут же натянул новые валенки. Прошелся по комнате, потопал:  

— В самый раз. Тепло.  

Еще когда Тан Шоу заметил у мужа сильные обморожения на ногах, он решил во что бы то ни стало сделать ему теплую обувь. Даже такой крепкий мужчина не мог противостоять зимнему холоду.  

Тан Шоу довольно улыбнулся – он был даже радостнее, чем когда сам впервые надел здесь валенки.  

— Эрлан, примерь и те, что пятая сестрица сделала. Посмотри, удобно ли?  

Сюн Чжуаншань замер, уставившись на Тан Шоу: вторая пара тоже для него?

Он не участвовал в процессе, не разбирался в деталях, поэтому просто отдал свои мерки, думая, что одна пара будет для него, а другая – для Тан Шоу.  

Горло сдавило от внезапного тепла – его фулан действительно заботился о нем. Как и он сам, тот стремился в первую очередь отдать лучшее любимому человеку.  

Валенки на ногах внезапно стали еще теплее.