Онлайн чтение книги Переродился в маленького мужа жестокого мясника Transmigrated into the Cruel Butcher’s Little Wife
Глава 72. Холодные лица

Тан Шоу и Сюн Чжуаншань запрягли вола в повозку и поспешно отправились на продовольственную фабрику. Управляющий Чжан уже вызвал врача из городка.  

— Доктор, как обстоят дела? — Тан Шоу и Сюн Чжуаншань поспешно вошли, и все рабочие, окружившие работницу, расступились.  

Работница лежала на полу, подстелив несколько одежд, ее лицо было бледным.  

Врачу было за пятьдесят, его волосы были седыми. Услышав вопрос, он поднял голову и взглянул на Тан Шоу. Увидев, что спрашивающий – фулан, он сразу же перенес взгляд на Сюн Чжуаншаня, стоявшего позади.  

С недовольным видом врач сказал:  

— Почему ты так медлил? Разве не видишь, что нужно срочно помочь? Быстро подними ее, нельзя же лежать на полу! Говорю тебе, у нее в животе твой сын! — Старый врач высокомерно уставился на Сюн Чжуаншаня.  

Тан Шоу машинально обернулся к Сюн Чжуаншаню. Тот сразу же схватил его за руку и покачал головой:  

— Я ее не знаю.  

Женщина на полу попыталась подняться и, поняв, что врач ошибся, смущенно сказала:  

— Доктор, он не мой муж.  

Старый врач выпучил глаза и сердито закричал:  

— Что? Это не твой муж? Тогда чего этот мужчина пришел в женский цех?  

Тан Шоу указал на Сюн Чжуаншаня, затем на себя:  

— Мы владельцы фабрики. Разве нам нельзя здесь быть?  

Врач на мгновение замялся, затем пробормотал:  

— Вы такие молодые, откуда мне было знать?  

Тан Шоу не стал спорить и только спросил:  

— Доктор, как дела у этой девушки?  

— Она беременна, уже три месяца. Ей не хватает питания и отдыха, нужно хорошо питаться. Ах да, кроме того, в ее состоянии нельзя продолжать работу, нужен покой.  

Тан Шоу кивнул:  

— Хорошо. Управляющий Чжан, сразу же подсчитай ей расчет.  

Услышав, что Тан Шоу собирается выплатить ей жалованье, работница вдруг упала на колени и взмолилась:  

— Фулан Сюн, умоляю, не увольняйте меня! Я буду старательно работать, ребенок никак не повлияет на мою работу!  

Прежде чем Тан Шоу успел ответить, врач резко заявил:  

— Нет! В твоем состоянии нельзя работать. Если хочешь сохранить ребенка, нужен покой.  

Работница заплакала:  

— Но я не могу не работать! Я из числа беженцев, которых приютил уездный начальник. Если я не буду работать, моя семья не выживет.  

— Если продолжишь работать, и ты, и ребенок окажетесь в опасности.  

Хотя Тан Шоу и жалел работницу, он не мог позволить ей продолжать работу. Это вопрос жизни и смерти. Если из-за его мягкости с работницей что-то случится, он не только понесет ответственность, но и будет мучиться угрызениями совести.  

Тан Шоу что-то шепнул Сюн Чжу, тот обменялся взглядами с управляющим Чжаном, и они вышли. Оказалось, что при приеме на работу всех работниц подробно записывали их адреса, особенно для беженцев. Проверив записи, они обнаружили, что муж этой работницы тоже работал на фабрике. Управляющий Чжан и Сюн Чжу отправились за ним.  

Когда Чжэн Хэн прибежал, его жена все еще вытирала слезы. По дороге управляющий Чжан и Сюн Чжу уже объяснили ему ситуацию. Войдя, он сразу же обнял девушку.  

— Пойдем домой отдыхать. Ничто не важнее тебя и ребенка.  

— Но... если я не буду работать, чем будут питаться свекровь и дети?  

— В управе можно получить паек. Не беспокойся.  

Молодая девушка спрятала лицо в груди мужа, и он увел ее.  

— Разойдись, разойдись! — Управляющий Чжан разгонял толпу, а Тан Шоу и Сюн Чжуаншань тоже ушли.  

Сюн Чжу проводил их к повозке и смущенно почесал голову:  

— Я не знал, что она беременна, думал, что с ней что-то случилось.  

— Ничего, ты поступил правильно. Если на фабрике что-то происходит, сразу сообщай мне или Эрлану.  

— Хорошо, так и сделаю.  

Полуденное солнце палило нещадно. Сюн Чжуаншань заставил Тан Шоу залезть в повозку, а сам остался снаружи управлять волом. Вскоре занавеска приоткрылась, и Тан Шоу высунул голову:  

— Эрлан, ты весь в поту, дай я вытру тебе лицо. — Тан Шоу забеспокоился: — Может, наймем возницу? Или в следующий раз попросим Юй Чэна или кого-то другого управлять повозкой? В такую жару можно получить тепловой удар.  

Сюн Чжуаншань покачал головой:  

— Не надо. Нам вдвоем хорошо, я не люблю, когда много людей.  

Тан Шоу знал характер Сюн Чжуаншаня – тот терпеть не мог общаться с людьми. Лучше пусть он сам управляет повозкой, чем вставлять между ними третьего.  

Тан Шоу перестал уговаривать и заговорил о делах фабрики:  

— Эрлан, я подумал и хочу изменить правила на фабрике.  

— Какие изменения? — спросил Сюн Чжуаншань. — Это связано с сегодняшним случаем?  

— Именно он навел меня на эту мысль. — Тан Шоу сказал: — Эрлан, работницы трудятся на нашей фабрике, создают для нас прибыль, и мы должны гарантировать их права.  

Сюн Чжуаншань недоуменно посмотрел на него.  

— Я считаю, что мы должны предоставлять работницам декретный отпуск и выплачивать им минимальное жалованье в тридцать медяков в месяц.  

Сюн Чжуаншань спросил:  

— Этой работнице ты тоже будешь платить?  

Тан Шоу покачал головой:  

— Нет, не собираюсь. Эрлан, мы управляем фабрикой, а не благотворительной организацией. Эта работница только недавно устроилась и уже забеременела, не успев внести вклад в работу фабрики. Зачем мне платить ей минимальное жалованье? Я что, похож на простака? Однако ее рабочее место я сохраню.  

— Эти правила – не благотворительность, а гарантия прав тех, кто честно трудится на нашей фабрике. Я думаю, что если работница проработала у нас более двух лет, она может получить шестимесячный декретный отпуск с выплатой тридцати медяков в месяц.  

Но здесь все иначе, чем в будущем. В будущем молодые не только не хотят много детей, но и одного заводить не спешат. А в Юйчао нет средств контрацепции: за три года – двое детей, за пять – трое. Чтобы никто не злоупотреблял этой системой, проработав два года и затем рожая без перерыва, Тан Шоу добавил условие: для второго и последующих детей этот закон действует только при условии, что с предыдущим декретом прошло два года.  

Если работницы вносят вклад в их дело, Тан Шоу гарантирует их права. Но он не собирается содержать каждую забеременевшую – он же не отец этих детей.  

— Эрлан, как тебе такая идея?  

Сюн Чжуаншань ответил:  

— Решай сам.  

Вернувшись, Тан Шоу составил подробные правила и пригласил врача проверить всех работниц. Тех, кто был беременен и не мог работать, отправили домой. Остальных оставили, но велели управляющему Чжану следить, чтобы они не перерабатывали и не поднимали тяжести.  

Благодаря фабрике жареную муку и лапшу быстрого приготовления теперь можно было производить в больших количествах, и торговцам не приходилось долго ждать.  

Юй Чэн не поехал с ними на фабрику, потому что в доме Сюн всегда было много торговцев, которых нужно было принимать, учитывать товар и вести расчеты. Кроме того, они продолжали шить тапочки – и летние, и зимние, чтобы осенью и зимой хватило товара. Все это требовало рабочих рук. Четвертый Ли и его жена отвечали за уборку в доме и питание торговцев. Поскольку они жили в небольшом доме без отдельного двора, они также помогали ухаживать за гостями: меняли постельное белье, кипятили воду и выполняли другую работу.  

Вань Цин как раз готовила обед для торговцев и, увидев, что Сюн Чжуаншань и Тан Шоу вернулись, сразу же подошла к ним:  

— Я приготовила жареную свинину и рис, принести вам порцию?  

Тан Шоу взглянул на Сюн Чжуаншаня, который весь вспотел от жары, управляя повозкой, и покачал головой:  

— Нет, Эрлан погонял повозку под палящим солнцем, и теперь весь в поту. Если он съест что-то горячее, боюсь, ему станет плохо. Мы не будем есть с вами, я отдельно приготовлю Эрлану что-нибудь прохладительное.  

— Ну хорошо, — Вань Цин только вышла и столкнулась с мужем, который нес еду. Она выхватила у него из рук блюда и, подталкивая его назад, сказала:  

— Не надо идти, фулан Сюн хочет лично приготовить еду.  

Четвертый Ли опешил:  

— Я думал, раз они вернулись в такую жару и наверняка устали, фулан Сюн не станет сам готовить, и специально оставил для них еду.  

— Фулан Сюн не отличается трудолюбием: по утрам никогда не встает, домашний скот не кормит, купцов ленится принимать, но когда дело касается уважаемого Сюна, разве он когда-нибудь ленился? Кроме завтрака и особых случаев, разве не фулан Сюн всегда готовит для уважаемого Сюна отдельно? Ты же знаешь, у уважаемого Сюна аппетит побольше, но фулан Сюн никогда не жаловался.  

Говоря это, Вань Цин вошла в маленький дом, с улыбкой поздоровалась с несколькими купцами и передала еду в руки подошедшей к ней старшей невестке Ли.  

— Не говоря уж о том, раз уважаемый Сюн не любит, чтобы в их дом заходили посторонние, их маленький дом всегда убирает сам фулан Сюн. Даже их одежду он никогда не доверяет другим. Отсюда и видно, как сильно фулан Сюн ценит уважаемого Сюна. Вот и сегодня, раз господин Сюн вернулся, управляя повозкой, фулан Сюн сразу забеспокоился. Говорит, что горячая еда будет ему неприятна, и хочет приготовить что-нибудь холодное.  

Еще не зная, что именно он собирается сделать, четвертый Ли уже облизнулся.  

— Если фулан Сюн собирается готовить что-то холодное, это наверняка будет не простое блюдо. Вполне возможно, это снова что-то изысканное. Когда он служил в армии, никто и не догадывался, что у Сюн Чжуаншаня такой хороший вкус.  

Холодным блюдом, о котором говорил Тан Шоу, была лапша со льдом. В такую жару как раз самое время для нее – одна порция, и все тело охлаждается.  

Лапша бывает гречневая и пшеничная. Поскольку дома не было гречневой муки, Тан Шоу сделал пшеничную.  

Он замесил тесто из пшеничной муки и крахмала. В те времена не было картофеля, и крахмал добывали не из него, а из корнеплодов других растений, богатых крахмалом.  

В готовое тесто он добавил соль и соду, перемешал, накрыл влажной тканью и оставил отдыхать на время, пока не сгорит одна палочка благовоний.  

Когда тесто отдохнуло, он пропустил его через пресс для лапши, получив тонкие нити – лапша была готова. Пресс был деревянным, с винтовым механизмом, который создавал давление и выдавливал тесто через отверстие на другом конце. Изначально Тан Шоу попросил Сюн Чжуаншаня сделать этот пресс для обычной лапши, чтобы она получалась ровной, и сегодня он как раз пригодился.  

Лапшу сначала отварили в кипятке, а затем остудили в холодной воде – так она становилась упругой и не слипалась.  

Бульон для лапши готовился из соли, рисового вина, ломтиков имбиря, уксуса, сахара, соевого соуса и холодной кипяченой воды. Для кисло-сладкого вкуса можно было добавить немного яблочного сока. Охлажденную лапшу заливали этим бульоном, добавляли зеленый лук, белый миндаль, кунжут и кинзу.  

Поскольку Сюн Чжуаншань не мог обойтись без мяса, Тан Шоу отдельно приготовил соевую говядину, нарезал ее ломтиками и положил в лапшу. Можно было добавить и маринованную редьку. В погребе у семьи Сюн был лед, купленный для приготовления щербета Тан Шоу, и теперь Сюн Чжуаншань нарубил его на мелкие кусочки, чтобы добавить в лапшу. Так и получилась лапша со льдом.