Онлайн чтение книги Переродился в маленького мужа жестокого мясника Transmigrated into the Cruel Butcher’s Little Wife
Глава 78. Распределение прибыли

— Господин цензор Сун, прошу сюда. — Придворный, согнувшись в поклоне, почтительно провожал Сун Жунъяо.  

Кто во дворце не знал, что Сун Жунъяо, надзирающий за бумажным делом, сейчас на пике славы? Даже главные надсмотрщики за солью и чаем, Хуан и Чжу, отошли на второй план.  

— Господин цензор Сун, осторожнее, здесь порог. Мы прибыли. — Придворный приподнял дверную занавеску, и Сун Жунъяо уже собирался войти, как вдруг вспомнил о чем-то, отступил назад и достал из рукава немного серебряных. — Ты потрудился.  

Придворный немного поцеремонился, но в конце концов принял подарок, расплывшись в улыбке: 

— Вы слишком любезны. — Оглядевшись по сторонам и убедившись, что никого нет, он прикрыл рот ладонью и понизил голос: — Господин цензор, сегодня государь в хорошем настроении и ждет от вас хороших новостей. Пожалуйста, проходите скорее.  

Сун Жунъяо поклонился ему и вошел в кабинет.  

— Этот подданный Сун Жунъяо приветствует императора! Желаю государю безграничного счастья и долголетия в десять тысяч лет! — Едва Сун Жунъяо опустился на колени, государь спустился с возвышения и лично помог ему подняться.  

Государь, держа Суна за руку, добродушно сказал: 

— Любимый министр, вы проделали долгий путь, пожалуйста, вставайте.  

Сун Жунъяо поспешно ответил: 

— Служа государю, не смею жаловаться на усталость.  

Государь рассмеялся: 

— Ты хорош во всем, кроме излишней осторожности.  

Но если бы он не был столь осторожен, разве государь доверил бы ему бумажное дело? Сун Жунъяо подал три копии учетных книг. 

— Государь, это отчеты трех экспериментальных точек, кроме деревни Синхуа.  

Государь кивнул, взял книги и, вернувшись к столу, указал на место: 

— Любимый министр, присаживайтесь. — Затем углубился в чтение.  

Государь изучал отчеты крайне внимательно, сверяя каждую запись во всех трех книгах, прежде чем перейти к следующей. Иногда, если продажи определенного вида бумаги в одном месте сильно отличались от других, государь останавливался и задавал вопросы. Несмотря на то, что Сун Жунъяо заранее просмотрел книги множество раз и не нашел изъянов, дотошность государя заставила его вспотеть от страха.  

Примерно через время, необходимое для сгорания одной палочки благовоний, государь наконец закончил, и сердце Суна успокоилось.  

Лицо государя озарилось улыбкой, исчезла вся строгость. 

— Господин цензор Сун, вы прекрасно справились. Я очень доволен.  

Только теперь Сун Жунъяо осмелился обрадоваться.  

— Отделите двадцать процентов прибыли и отправьте в резиденцию князя Чжэньбэя, еще двадцать процентов – в дом Сюн Чжуаншаня в деревне Синхуа. Вы лично займетесь этим, не привлекая лишнего внимания.  

— Слушаю.  

— Кроме того, сделайте копии учетных книг для князя Чжэньбэя и семьи Сюн из деревни Синхуа. — Государь махнул рукой. — Можете идти. — И снова погрузился в изучение отчетов.  

Вернувшись, Сун Жунъяо немедленно подготовил серебро и ночью отправил его в резиденцию князя Чжэньбэя. Князь был единственным младшим братом государя, прославленным военачальником, так что Сун и без приказа лично бы нанес визит. Но что касается деревни Синхуа...  

Сун Жунъяо слегка нахмурился, уставившись в учетную книгу на столе. Его супруга вошла с чашкой женьшеневого отвара и поставила перед ним, но он даже не заметил.  

— Муж. — Госпожа Сун помахала рукой перед его глазами. Сун Жунъяо моргнул и посмотрел на нее. — О чем ты так задумался? Еще молод, а хмуришься, словно старик.  

— А, это ты, жена. — Сун Жунъяо очнулся и разгладил морщины. — Я задумался о делах деревни Синхуа.  

— Деревни Синхуа? — удивилась госпожа Сун. — Почему простая деревня так беспокоит тебя? Неужели местные чиновники устроили беспорядки?  

Сун Жунъяо покачал головой: 

— Нет. Помнишь, прошлой зимой семья Цзинь прислала людей установить у нас кан? Метод постройки кана придумали в семье Сюн из деревни Синхуа. Позже этот метод был преподнесен государю, и он издал указ о его распространении.  

— Так вот откуда взялся этот кан! Это действительно замечательная вещь. Прошлой зимой, как только отец возвращался с аудиенции, он сразу садился на кан и даже занимался делами там. — Госпожа Сун улыбнулась. — Из-за этого он еще ругал моих братьев, говоря, что они не так почтительны, как ты, его зять, раз не подарили ему такую полезную вещь. Но семья Сюн – всего лишь крестьяне. Почему же ты так озабочен?  

Сун Жунъяо вздохнул: 

— Когда государь назначил меня надзирателем, он сказал, что мне не нужно контролировать дела семьи Сюн из деревни Синхуа. Ни управление бумажными лавками, ни правила, ни учет – ни во что нельзя вмешиваться. Даже средства на строительство фабрики выделялись в том же объеме, что и другим, но дальнейшие дела я не контролировал. — Он бессознательно провел пальцем по краю чашки. — Тогда мне это показалось странным, но я не придал значения, решив, что это компенсация за передачу секрета кана.  

— Но теперь я вижу, что это не так. Если бы это была компенсация, хватило бы и одной лавки. Зачем же отдавать им двадцать процентов прибыли от других лавок и отправлять копии учетных книг? Что государь задумал?  

Госпожа Сун мягко сказала: 

— Судя по твоим словам, это похоже на совместное владение. — Затем поспешно добавила: — Но не слушай меня, я не разбираюсь в делах двора.  

— Совместное владение? — Сун Жунъяо задумчиво повторил, и вдруг в его голове все прояснилось. — Да, совместное владение! Раньше я ошибался. Все объясняется просто: они совместно владеют бизнесом. Иначе зачем государю показывать учетные книги простому крестьянину и отдавать двадцать процентов прибыли?  

— Но зачем государю вступать в долю с крестьянином? Что он получит?  

— Прямой выгоды, конечно, нет. — Лицо Суна стало серьезным. — Если только технологию производства туалетной бумаги придумала семья Сюн.  

Государь никогда не говорил ему об этом, но это неудивительно. Туалетная бумага подорвала интересы многих знатных семей в Восточной столице. Даже когда государь решил открыть бумажные лавки, ему пришлось преодолеть множество препятствий. Если бы стало известно, что технология принадлежит семье Сюн, на них обрушились бы беды.  

— В любом случае, я должен посетить семью Сюн и выяснить, кто же все-таки является совладельцем бумажного надзора.  

По пути в деревню Синхуа Сун Жунъяо ожидал увидеть глухую бедную местность, но чем ближе он подъезжал, тем оживленнее становилось. Конечно, это не сравнилось с процветающей Восточной столицей, но купцы сновали туда-сюда, среди них было даже много иностранцев с необычной внешностью.  

От городка до деревни Синхуа проложили широкую дорогу, по которой могли разъехаться три повозки. По обеим сторонам дороги только начинали строить лавки. Через некоторое время показалась фабрика за высокими стенами – строгая и неприступная, как у знатного семейства. Приблизившись, Сун Жунъяо увидел, что это бумажная фабрика, но из-за высоких стен ничего не было видно. Еще через некоторое время появилась другая фабрика с вывеской «Пищевая фабрика Персикового источника». Эти слова показались Сун Жунъяо знакомыми, но он не мог вспомнить, откуда.  

Через полчаса они наконец достигли деревни Синхуа. Дом семьи Сюн стоял у въезда в деревню, небольшой двухэтажный дом был виден издалека. Подойдя ближе, Сун Жунъяо заметил у стены цветник с дикими хризантемами и плющом. Плющ разросся и почти полностью закрыл глинобитную стену.  

Над воротами висела табличка с надписью «Персиковый источник», сделанной рукой государя. Увидев знакомый почерк, Сун Жунъяо вдруг вспомнил, почему название пищевой фабрики показалось ему знакомым. «Персиковый источник» был первой компанией, выпустившей зубные щетки и порошок, а затем и другие популярные в столице продукты: жареную муку и лапшу быстрого приготовления. Даже сейчас, в жару, жареную муку ели меньше, но лапша оставалась популярной.  

Вспомнив лапшу, продававшуюся на улицах столицы, Сун Жунъяо почувствовал голод. А взгляд его, обращенный к дому Сюнов, стал еще более почтительным.  

Ворота дома Сюн были полуоткрыты. Сун Жунъяо велел слуге доложить о себе. Вскоре вышли двое: шуанэр и мужчина. Шуанэр был миловидным, с умными глазами и приветливой улыбкой. Мужчина же выглядел свирепо, с угрюмым взглядом, внушающим страх.  

— Господин цензор Сун, простите, что не встретили вас должным образом. Прошу, входите. — сказал Тан Шоу с улыбкой.  

Сун Жунъяо тоже улыбнулся, не проявляя высокомерия: 

— Не называйте меня господином цензором. Я приехал инкогнито.  

Тан Шоу тут же согласился: 

— Господин Сун.  

Сун Жунъяо кивнул и подозвал слугу с небольшим ящиком:  

— Это ваша доля прибыли от бумажных лавок за прошлый месяц. Государь велел мне доставить лично.  

При слове «прибыль» глаза Тан Шоу загорелись. Он поспешил взять ящик, но тот оказался тяжелее, чем казалось, и чуть не выскользнул из рук. К счастью, Сюн Чжуаншань вовремя подхватил его, и Тан Шоу тут же передал ящик с серебром ему.  

— Господин Сун, вы проделали долгий путь. Прошу, отдохните, я велю приготовить вам горячую воду для омовения.  

Сун Жунъяо последовал за Тан Шоу по дорожке из гальки, окруженной цветами и деревьями. Впереди дорожка раздваивалась: одна вела дальше, другая углублялась в рощу. Сквозь деревья виднелись розовые цветы – это был персиковый сад. Лепестки покрывали ветки, а легкий ветерок разносил их тонкий аромат.  

Сун Жунъяо невольно глубоко вдохнул, наслаждаясь запахом.  

Тан Шоу провел гостя в дом. 

— Господин Сун, здесь вы можете чувствовать себя свободно. Это отдельный двор, кроме вас, здесь никто не живет.  

— Благодарю. — Человеку положения вроде Суна действительно неудобно жить с другими.  

— Вы, наверное, проголодались. Что бы вы хотели поесть? Я распоряжусь.  

Сун Жунъяо улыбнулся, слегка смутившись. 

— Раз уж я в деревне Синхуа, конечно, я хочу попробовать лапшу быстрого приготовления. Будьте добры, приготовьте нам несколько чашек.  

— Хорошо. — Тан Шоу сразу согласился.  

В его прошлой жизни лапша быстрого приготовления считалась дешевой едой, но в Юйчао это был деликатес, который подавали самым дорогим гостям.  

Приготовить лапшу в доме Сюнов было проще простого. Тан Шоу велел Юй Фэну и Юй Чэну добавить в нее яйца и говядину, а также подать маринованные овощи и хрустящее жареное мясо. Затем они с Сюн Чжуаншанем вернулись наверх.  

Как только они остались одни, Тан Шоу тут же преобразился, его глаза загорелись при виде денег.  

— Эрлан, быстро открой ящик, посмотрим, сколько там серебра!  

Ящик был двухслойным. В верхнем отделении аккуратно лежали восемь золотых слитков по пять лянов каждый, в нижнем – шесть серебряных слитков и немного серебряных монет.  

Увидев сверкающие золотые слитки, Тан Шоу замер от восторга, и на его лице расплылась довольная улыбка.  

— Эрлан, теперь у нас действительно есть деньги! — Тан Шоу с любовью обнял золотые слитки, мечтая спать с ними в обнимку.