Онлайн чтение книги Переродился в маленького мужа жестокого мясника Transmigrated into the Cruel Butcher’s Little Wife
Глава 80. Я сам справлюсь

Зира? Сюн Чжуаншань поднял голову и увидел, что Цай Сюэ держит в руке горсть пряностей. Он сам не разбирался, какая пряность как называется, поэтому не мог понять, на какую именно указывает его фулан.  

— Подожди, пока они закончат обряд, тогда я спрошу для тебя, — сказал Сюн Чжуаншань.  

— Хорошо, это дело не срочное. В конце концов, это всего лишь еда, спросить можно в любое время. Подождем, пока Цай Сюэ освободится, не стоит создавать ему дополнительные хлопоты, — немного подумав, Тан Шоу добавил: — Эрлан, давай купим у матушки упаковку сладостей. Когда дети болеют, у них обычно нет аппетита, но если дать им что-то вкусное, что редко едят, возможно, аппетит появится.  

Они тихо вышли и направились к дому матери Сюн. У ворот было многолюдно: соседи из ближайших деревень приехали за сладостями на продажу, а купцы, приехавшие в деревню Синхуа за товаром, покупали угощения для себя. В этой суматохе их появление не привлекло особого внимания.  

Когда они вошли во двор и уже собирались идти в гостиную, Тан Шоу вдруг остановился.  

— Что случилось, фулан?

Тан Шоу указал в сторону: неподалеку стояла пятая дочь Сюн, а напротив нее – мужчина в потрепанной одежде.  

Сейчас в деревне Синхуа, благодаря семье Сюн, купцы оживили местную экономику. Даже те, кто не уезжал на заработки, привели свои дома в порядок, и купцы, которым жилье у Сюнов казалось дорогим, охотно останавливались у таких хозяев. За несколько монет в день можно было поесть лепешек и овощей с огорода – конечно, не так вкусно, как у Сюнов, но зато досыта.  

Поэтому многие деревенские, не уезжая на заработки, принимали гостей и зарабатывали по сотне-другой монет в месяц. Так что теперь редко кто ходил в такой рваной одежде, словно поднятой с мусорной кучи.  

Пятая Сюн и тот мужчина стояли в дальнем углу двора, в нескольких десятках шагов от дома. На таком расстоянии их разговор не привлекал внимания: со стороны могло показаться, что они обсуждают дела. Если бы они говорили тихо, никто бы не услышал.  

Тан Шоу заметил их, потому что ему показалось, будто мужчина схватил пятую сестру Сюн за руку. Та отдернула руку, но не рассердилась, а лишь огляделась по сторонам, словно боясь, что их увидят.  

— Кто это? Кажется, не из нашей деревни? — спросил Тан Шоу. За полгода он познакомился почти со всеми жителями, но этого человека точно не видел.  

Сюн Чжуаншань покачал головой: 

— Действительно, не из деревни.  

Тан Шоу немного подумал, затем крикнул: 

— Пятая младшая сестра!

Увидев их, пятая Сюн побледнела, ее лицо исказилось от испуга. Не попрощавшись с мужчиной, она быстро подбежала к ним.  

Не то от страха, не то от быстрого бега, она запыхалась: 

— Второй старший брат, фулан второго старшего брата, как вы здесь оказались? — говорила она, украдкой поглядывая на лицо Сюн Чжуаншаня.  

Тот, как обычно, сохранял бесстрастное выражение.  

Тан Шоу улыбнулся: 

— Сын Цай Сюэ заболел, у него жар. Мы пришли купить сладостей, чтобы навестить его.  

— А, понятно, — ответила пятая Сюн рассеянно, ее мысли явно были далеко.  

Тан Шоу взглянул на Сюн Чжуаншаня: тот, как всегда, не хотел вмешиваться в чужие дела. Даже если это касалось его родной сестры, он предпочитал не лезть.  

Поэтому Тан Шоу лишь мягко намекнул: 

— Пятая младшая сестра, ты уже в том возрасте, когда пора выходить замуж. Если найдется подходящая семья, пусть приходят свататься. Думаю, матушка будет очень рада твоей свадьбе.  

В конце концов, пятая дочь Сюнов была его сестрой, и нельзя было просто смотреть, как она совершает ошибку и губит свою репутацию. Но раз Сюн Чжуаншань не хотел углубляться, Тан Шоу ограничился лишь намеком.  

Когда они вошли, мать Сюн была занята и не могла долго разговаривать. Кроме небольшой упаковки сладостей для семьи Цай, она дала им еще несколько цзиней грецких печений и османтусовых пирожных, конечно, не взяв денег.  

Тут произошел небольшой конфуз: один незнакомый с Сюн Чжуаншанем торговец возмутился:

— Почему они прошли без очереди? Я жду уже целую палочку времени, а их обслуживают первыми?

Мать Сюн тут же ответила: 

— Это мой второй сын и его фулан. Если бы они захотели, я бы отдала им все, и тебе бы ничего не досталось.  

Они отнесли сладости домой и вернулись к семье Цай. Обряд уже закончился, стол для жертвоприношений убрали, и свиная голова с курицей исчезли.  

У крестьян не было столько церемоний, как у знатных семей, и они не заботились о приватности. Летом двери домов обычно были открыты, и соседи заходили друг к другу без стука.  

Тан Шоу и Сюн Чжуаншань вошли во двор и постучали в дверь дома, хотя та была открыта. Это удивило семью Цай: кто-то пришел в гости и еще стучит? Увидев гостей, они обрадовались: 

— Заходите, зачем стучать?

Тан Шоу не стал объяснять и просто сказал: 

— Мы с Эрланом пришли проведать ребенка. Как он себя чувствует, жар прошел?

Отец Цай улыбнулся: 

— Прошел, выздоровел. После обряда все стало хорошо.  

— Это прекрасно, — сказал Тан Шоу, заходя в дом.  

Маленький мальчик лежал на кане, укрытый тонким одеялом, выглядел вялым. Жена Цай Сюэ держала миску с горьким лекарством и уговаривала сына выпить, но тот никак не соглашался.  

— Если ты выпьешь все лекарство, я дам тебе эту упаковку сладостей, — подошел Тан Шоу к кану и поднял угощение.  

Сладости были редким лакомством, даже семья Цай, жившая теперь немного лучше, могла позволить их себе лишь по праздникам, да и то по небольшому кусочку на ребенка.  

Глаза мальчика загорелись, и он тут же перестал выглядеть больным.  

— Фулан Сюн и господин Сюн пришли, садитесь, пожалуйста, — вежливо сказала жена Цай Сюэ.  

— Вы и так пришли проведать ребенка, зачем еще что-то приносить? — добавил Цай Сюэ.  

— Когда дети болеют, у них нет аппетита, сладости помогут. Помню, в детстве, когда я болел, мои родители тоже покупали мне лакомства, и я сразу чувствовал себя лучше. Иногда мне даже хотелось заболеть, чтобы они купили мне что-нибудь вкусное.  

Жена Цай Сюэ рассмеялась: 

— Не думала, что господин Тан в детстве был таким.  

— Все дети одинаковые. Тебе нравится? — Тан Шоу продолжал соблазнять ребенка: — Выпей лекарство, и получишь сладости.  

Мальчик посмотрел на мать, та кивнула, и он залпом выпил лекарство. Показав пустую миску, он уставился на упаковку, но не бросился ее хватать.  

Такого послушного ребенка не хотелось дразнить, и Тан Шоу сразу отдал ему сладости. Мальчик схватил упаковку, развернул бумагу, откусил кусочек и зажмурился от удовольствия.  

— Мама, папа, попробуйте, — он протянул сладости матери. — И бабушке с дедушкой.  

Цай Сюэ и его жена пожалели сладости и отдали отцу, но тот тоже пожалел и вернул внуку.  

Мальчик крепко обнял упаковку, как драгоценность, и крошечными укусами ел османтусовый пирожок, наслаждаясь каждым кусочком.  

Убедившись, что ребенку лучше, Тан Шоу собрался уходить. Цай Сюэ попытался удержать, но Тан Шоу сослался на дела, и их проводили.  

— Кстати, я заметил, что среди пряностей для обряда у тебя была зира. Где ты ее купил? 

Цай Сюэ почесал голову: 

— Зира? Я не разбираюсь в пряностях, купил все в лавке в городе. Хозяин собрал мне самые дешевые.  

Поскольку для изготовления благовоний нужны пряности, Тан Шоу часто заходил в лавку. В Юйлине была всего одна такая лавка, но за все визиты он ни разу не видел зиры. Если бы не увидел ее сегодня, он бы подумал, что в Юйчао ее еще не завезли.  

Тан Шоу и Сюн Чжуаншань запрягли телегу и поехали в город, даже не остановившись купить свежих морепродуктов. В Юйлине, не имевшем выхода к морю, морепродукты были редкостью, и приходилось полагаться на удачу.  

Добравшись до лавки, Сюн Чжуаншань первым спрыгнул с телеги, затем помог Тан Шоу, настояв на использовании подставки для ног.  

— Эрлан, телега невысокая, я сам спрыгну, — запротестовал Тан Шоу.  

Сюн Чжуаншань посмотрел на его живот: 

— Нет. Вдруг у нас будет ребенок, а мы еще не знаем, и ты потянешься?

Тан Шоу: «...»  

Спустившись, они вошли в лавку, где у прилавка уже стоял мужчина в поношенной одежде, похожий на жителя деревни Синхуа.  

С униженным и скорбным видом он умолял хозяина: 

— Возьмите еще кумина, это действительно ценная вещь! Мой отец рисковал жизнью, чтобы привезти его с Запада. Там говорили, что это тоже привезли издалека.  

— Не то чтобы я не хотел помочь, мне жаль твоего отца. В прошлый раз из жалости я взял этот кумин, но его никто не покупает. Только недавно один деревенский взял немного для обряда, и то я продал себе в убыток, — ответил хозяин. — Ты можешь рассказывать, какой он замечательный, но пока богатые молодые господа не захотят его покупать, все бесполезно.  

Он оттолкнул мешок обратно к мужчине, и тот, понимая, что уговоры бесполезны, молча забрал его.  

В этот момент Тан Шоу и Сюн Чжуаншань подошли, и Тан Шоу мельком увидел в мешке зиру.  

Он едва не вскрикнул от радости, с трудом сдержавшись, кашлянул.  

Хозяин, заметив их, сразу заулыбался, оставив мужчину, и радушно подошел.  

— Вам обычный набор пряностей? — спросил он. Частые клиенты были ему знакомы в лицо, но имен он не знал.  

— Да, но в два раза больше.  

— В два раза? — голос хозяина дрогнул. Эти покупатели брали пряности средней цены, но даже они были недешевыми. Удвоение заказа сулило хорошую прибыль.  

Хозяин постарался сохранить спокойствие, глядя на их нарядный вид, и вспомнил, как они впервые появились здесь – в рваной одежде, с заплатами. Тогда он принял их за слуг из богатого дома, но со временем понял, что пряности они покупают для себя. Правда, от них никогда не пахло благовониями, и на расспросы хозяина они отвечали уклончиво.  

Тан Шоу кивнул, хотя его внимание было приковано к мужчине. Он заметил, как тот вышел из лавки, и сказал: «Приготовьте пока заказ, мы вернемся позже».  

Как постоянным клиентам, им не потребовалось оставлять залог.  

Выйдя на улицу, они огляделись и увидели мужчину с мешком, направлявшегося направо. Они догнали его на повороте.  

— Господин! — Тан Шоу дотронулся до его плеча.  

Мужчина обернулся, увидел улыбающееся лицо Тан Шоу и уже хотел спросить, в чем дело, но взгляд упал на Сюн Чжуаншаня.  

Он вздрогнул, прижал мешок к груди и прижался к стене.  

— Чего вы хотите? — он смотрел на них, как на грабителей, боясь, что они отнимут его вещи.  

Тан Шоу объяснил: 

— Мы не плохие люди. Эрлан просто выглядит сурово, не бойтесь. Мы только что виделись в лавке.  

Мужчина присмотрелся и, кажется, узнал их. Но Сюн Чжуаншань был слишком грозен, и он все еще опасался: 

— Зачем вы меня позвали? 

Тан Шоу указал на мешок: 

— Мы хотим купить зиру.  

— Зиру? Что это? — мужчина нахмурился. — У меня кумин.  

— Кумин? — Тан Шоу на секунду задумался, поняв, что здесь зира называется иначе. — Кумин тоже подойдет. Можно посмотреть? Если это то, что нам нужно, мы купим все за деньги.