Онлайн чтение книги Переродился в маленького мужа жестокого мясника Transmigrated into the Cruel Butcher’s Little Wife
Глава 93. Подготовка к отъезду в Восточную столицу

Эрнян едва не разгрызла свои серебряные зубы от ярости, дрожа всем телом, но что она могла поделать? Если она не заплатит, ее выгонят.  

Теперь все слуги разбежались, и осталась она одна – слабая женщина, бессильная что-либо изменить. Скрепя сердце, Эрнян достала из кошелька один лян серебра.  

Толстуха взяла деньги, взвесила на ладони и фыркнула:  

— Один лян? Хватит максимум на десять дней.  

— Что?! Да это грабеж! За один лян серебра можно снять жилье на целый год в другом месте!  

Толстуха холодно усмехнулась:  

— Ну так иди и снимай за год! Мне эти деньги не нужны!  

С этими словами она швырнула серебро прямо в Эрнян. Та не успела увернуться, и белый лян с звоном покатился по земле.  

В глазах Эрнян мелькнула глубокая униженность, но она все же наклонилась, подняла деньги и сунула их обратно в руку толстухе:  

— Десять дней так десять. Прошу, позвольте мне остаться еще на этот срок.  

Толстуха, сжав серебро, презрительно хмыкнула, бросила на нее косой взгляд и ушла, бормоча себе под нос:  

— Тьфу! И что за дрянь такая? Увидела, что у чужого муженька деньги есть, – бросила мужа и детей, пристроилась к нему. А теперь вот до чего докатилась! Заслуженно! Даже мою усадьбу позоришь своим присутствием!  

Брюзжа, толстуха вышла со двора и скрылась из виду. Эрнян ядовито уставилась в направлении, где та исчезла:  

— Ты у меня дождешься! Я обязательно войду в ворота семьи Ван, и тогда...  

Она повернулась, зашла в дом, принарядилась, подвела брови, накрасила губы, напудрила лицо и долго разглядывала себя в бронзовом зеркале, пока не убедилась, что выглядит изысканно и трогательно. Только тогда она вышла за ворота.  

Эрнян направилась прямиком к усадьбе Ван и, что удивительно, подошла к главным воротам.  

Привратник смотрел на нее с еще большим презрением, чем на собаку:  

— Кого тебе? Третьего молодого господина? Наш третий господин – человек высокого положения, разве может его встретить кто попало?  

— Я не кто попало, я... я...  

Привратник сразу все понял и усмехнулся:  

— Наш третий господин бывал в «Пионовом павильоне», пировал с куртизанками и спал с тамошними звездами. Неужели каждая, кто придет, сможет войти в дом Ван?  

Звезда «Пионового павильона» – это же проститутка! Он посмел сравнить ее с ними! Хотя в глазах привратника она, возможно, и хуже этих продажных женщин – ведь многие из них оказались там не по своей воле, а из-за безвыходного положения семьи.  

Привратник намеренно говорил громко, чтобы прохожие слышали. Толпа вокруг разразилась хохотом, указывая на Эрнян. Оказывается, еще одна охотница за богатством и статусом, осмелившаяся вступить в связь без сватов – вот уж действительно бесстыдница!  

На этот раз Эрнян покраснела до слез и, прикрывая лицо, поспешно убежала.  

Привратник тут же доложил обо всем третьему молодому господину Вану, в тот момент как его личный слуга подавал ему чай и развлекал рыбками.  

Третий господин Ван высыпал остатки корма в пруд, и разноцветные карпы тут же устремились к поверхности, борясь за еду.  

Он хлопнул в ладоши:  

— Этого мало. Нужно, чтобы эта женщина окончательно осознала реальность, только тогда она станет послушной.  

Вернувшись в свою обитель, Эрнян ждала еще пять-шесть дней, но третий господин Ван так и не появился. Тогда она поняла, что он действительно потерял к ней интерес.  

Денег у нее оставалось мало. Пока она была с третьим господином Ваном, он покрывал ее повседневные расходы, но на руки ей ничего не давал. Золота, серебра или яшмы он ей тоже не покупал. В то время она еще лелеяла мечту войти в дом Ван и не смела просить, боясь, что он подумает, будто ей нужны только его деньги. Кто бы мог подумать, что он так быстро охладеет к ней? А все его обещания ввести ее в семью Ван оказались пустыми словами.  

В итоге у нее осталось лишь десять лян серебра, которые третий господин Ван дал ей при расставании. За эти дни, без его поддержки, она потратила два ляна, и осталось только восемь – недостаточно, чтобы прожить всю жизнь. Да и как она, женщина, сможет жить одна? Но если вернуться в родительский дом – что она скажет? Родня, пожалуй, просто прибьет ее.  

Подумав, Эрнян вспомнила о Гао Эре, своем бывшем муже. Хоть он и был человеком недалеким, тихим и безответным, но относился к ней хорошо. К тому же у них было двое сыновей – нерушимая связь. Она вполне могла найти его. Она была уверена: стоит ей лишь заплакать, попросить, да еще и сослаться на детей – и Гао Эр непременно пойдет ей навстречу.  

Утвердившись в этом решении, Эрнян крепко уснула, а наутро, поправив волосы, отправилась на поиски Гао Эра.  

Тот по-прежнему торговал на старом месте, только теперь вместо лепешек у него была лапша быстрого приготовления.  

— С яйцом и ветчиной – двадцать медяков, — бизнес у его лотка шел бойко, особенно по утрам, когда многие заходили перекусить перед работой. Гао Эр, получив медяки, улыбнулся: — Заходите еще!  

Покупатель, явно постоянный, пошутил в ответ:  

— Разве я не прихожу каждый день, кроме выходных? Твоя лапша – пальчики оближешь, я уже подсел на нее, все свои медяки тебе отдаю.  

— Завтра, когда придете, угощу вас креветками бесплатно.  

Тот сразу оживился:  

— Ну, это ты сказал – запомни!

— Да, я сказал. Приходите завтра – обязательно добавлю вам креветок бесплатно.  

Креветки были дорогим удовольствием – всего две штуки на порцию, а стоили целых десять медяков.  

Эрнян наблюдала за этой сценой, и в ее сердце поднялась странная смесь чувств. Она думала, что после ее ухода Гао Эр впадет в уныние, а может, и вовсе опустит руки. Ведь когда она уходила, их маленькая торговая точка почти не приносила дохода – даже на повседневные расходы семьи не хватало.  

В таких стесненных обстоятельствах Гао Эр никак не смог бы накопить на новую жену, а значит, после ее ухода ему пришлось бы остаться холостяком. Разве это не должно было его беспокоить?  

Но Эрнян никак не ожидала, что при новой встрече увидит не жалкого, опустившегося мужчину, а трудолюбивого, целеустремленного и жизнерадостного человека.  

Люй Му обернулся и заметил Эрнян, стоявшую в отдалении у лотка с лапшой. Он знал, почему она ушла – тогда Гао Эр даже напился с ним в сердцах, и именно это событие подтолкнуло их к совместному бизнесу.  

Тыкнув Гао Эра в бок, Люй Му указал в ее сторону. Увидев Эрнян, Гао Эр сразу помрачнел. Губы его сжались, на лице появились признаки гнева, но он сдержался, крупными шагами подошел к ней и оттащил в безлюдный угол.  

— Зачем ты пришла?! — рявкнул он.  

Эрнян тихо всхлипнула:  

— Мы столько лет прожили вместе… Я пришла узнать, как ты поживаешь.  

Гао Эр рассмеялся от ярости:  

— Как я поживаю – не твое дело. Главное, чтобы тебе было хорошо.  

Она не поняла сарказма и наивно решила, что он действительно так думает – значит, все еще переживает за нее. Она заплакала еще трогательнее:  

— Мне… плохо. Оказалось, он обманул меня – и не собирался вводить меня в свой дом, просто поселил в каком-то доме на отшибе и забыл. А теперь даже не навещает…  

— Хватит! — холодно оборвал ее Гао Эр.  

Эрнян подняла глаза и встретила его ледяной взгляд – в нем не было ни капли жалости, только отвращение.  

— Какое мне до этого дело?  

Впервые она видела его таким беспощадным.  

Но отступать было некуда, и она, стиснув зубы, продолжила:  

— Я… я сожалею. Гао Эр, у меня осталось восемь лян серебра. С этими деньгами и твоей лапшичной мы сможем начать все заново! Через несколько лет наша с тобой жизнь определенно наладится!  

Гао Эр посмотрел на нее странно, затем медленно произнес:  

— Этот лоток приносит мне минимум один лян серебра в месяц. Так что, Эрнян, ты думаешь, твои восемь лян – это большие деньги?  

Лицо ее побелело. Она никак не ожидала, что лапшичная может приносить столько! В их скромном кругу доход в один лян в месяц означал безбедную жизнь – по меркам простолюдинов они бы считались зажиточными.  

Без нее Гао Эр начал жить так хорошо! Если бы он раньше столько зарабатывал, она и не подумала бы уйти к третьему господину Вану. Она ведь не какая-то охотница за богатством – просто хотела жить без нужды…  

Тем временем в деревне Синхуа  

События в столице пока не касались семьи Сюн. Приезжие купцы лишь надеялись «пролезть без очереди».  

Один из них, одетый в парчовый халат, сунул серебряные в руку Юй Чэну:  

— У меня срочное дело – будь другом, пойди навстречу. Ведь твой фулан и господин Сюн все равно не проверяют счета так уж строго. Да и ничего страшного – просто пропусти меня вперед, раз уж я постоянный клиент!  

Юй Чэн вернул серебро и покачал головой:  

— Не в моих силах. Все заказы фулана пронумерованы – если я вставлю ваш посередине, на фабрике сразу заметят.  

Тот тяжело вздохнул. Что ж, придется ждать. Хорошо хоть, что в доме Сюн условия отличные – и жить, и питаться здесь приятно.  

Подобные ситуации случались не раз. Фулан строго-настрого велел соблюдать очередность – разве что для очень крупных заказов можно сделать исключение. Юй Чэн твердо придерживался этого правила, и никакие уговоры не действовали.  

В доме Сюн  

— Эрлан, если мы откроем лавку в столице, управляющего придется нанять местного. Но нельзя, чтобы там не было своих людей – иначе на таком расстоянии мы и не узнаем, если он начнет мухлевать.  

Сюн Чжуаншань посмотрел на Ланьланя, лениво развалившегося у ног Тан Шоу, и сказал:  

— Мне кажется, бухгалтер из шашлычной неплох. В свободное время он даже обучает грамоте желающих.  

— Да, я планирую взять его с собой. И еще одного мастера по шашлычным.  

— Хорошо. Тогда выезжаем завтра.  

Едва они договорились, как на пороге появился Гоудань.  

— Гоудань, что привело тебя? — спросил Тан Шоу.  

Тот нервничал и слегка краснел. Достав из рукава связку медяков, он протянул их:  

— Господин Тан, это… ваша доля.  

— Какая доля? — Тан Шоу удивился.  

Гоудань поспешно объяснил:  

— С моей закусочной. Вы предоставили продукты и рецепты – я не могу просто так воспользоваться вашей добротой. Доля полагается по праву. — Он почтительно поклонился. — Иначе мне будет не по себе.  

— Эх, ты…  

Тан Шоу снова убедился – он не ошибся в этом мальчишке. Жаль только, что судьба к нему не благосклонна.  

Внезапно его осенило. Он взглянул на Сюн Чжуаншаня, и тот, словно прочитав его мысли, кивнул.  

— Хорошо, я принимаю эти деньги.  

Тан Шоу подал Гоуданю чашку холодного чая.  

— А кто сейчас присматривает за твоей закусочной?  

— Лаосань и Лаоъэр. Они уже во всем разобрались – могут справиться и без меня.  

Когда Тан Шоу учил Гоуданя этому ремеслу, тот упомянул, что должен заботиться о своих бывших товарищах-попрошайках – их было больше десяти. Именно эта ответственность тронула Тан Шоу – несмотря на юный возраст, Гоудань не бросил их, хотя мог бы устроить свою жизнь куда лучше.  

Поэтому сейчас Тан Шоу не удивился, услышав, что за закусочной следят его друзья.  

— А они помылись и переоделись?  

— Конечно! Кто бы стал есть у грязнуль? Я специально водил их в баню – продержал целый час, Лаоъэр чуть не потерял сознание от жары! С них столько грязи сошло… Я сам им помог. Одежду тоже сменили, но на новые вещи не хватило денег – купили подержанные в городе. Дешево, зато чистые.  

— Это хорошо.  

Гоудань замялся, но, преодолев смущение, признался:  

— Вообще-то… я пришел, чтобы попроситься обратно в лавку. Лаоэр и Лаосань справятся с закусочной, а я хочу подрабатывать у вас. Так смогу быстрее накопить на дом – перевезти всех из старого храма, чтобы им не приходилось спать вповалку. — Он потупился. — Простите за жадность…  

Тан Шоу взглянул на медяки на столе и покачал головой:  

— Ты не жадный.  

Эти деньги уже превышали его месячное жалованье у Сюна. Но Гоудань все равно принес долю, хотя мог бы просто оставить себе – ведь Тан Шоу изначально предлагал помощь без условий.  

— Гоудань, через пару дней мы с Эрланом едем в Восточную столицу – возможно, откроем там лавку. Управляющего возьмем на месте, но пару надежных людей хотелось бы взять с собой. Ты согласен?  

Гоудань задумался. Хувацзы присмотрит за домом, а с закусочной справятся Лаоэр и Лаосань…  

Он твердо кивнул:  

— Согласен. Будьте спокойны – если управляющий задумает что-то недоброе, я сразу доложу!  

Тан Шоу рассмеялся:  

— Вот и присматривай за ним.  

— Обязательно!  

— Гоудань, в столице я буду платить тебе как взрослому – все-таки не родные края.  

Тот просиял:  

— Спасибо, господин Тан!  

Дома оставались Юй Чэн, Юй Фэн и другие. Как обычно, они занимались учетом товаров и расчетами с купцами. Четвертый Ли, Вань Цин и часто помогающая старая тетушка Ли отвечали за гостей в главном доме. Тан Шоу полностью доверял им – за это время они доказали свою надежность.  

В этот раз они везли много товара: не только термосы, но и различные продукты. Лишь зубные ароматы пришлось исключить – с семьей Цзинь был заключен договор.  

Из-за ценности груза Тан Шоу нанял охранное бюро для сопровождения.