Онлайн чтение книги У меня душа дяди My Heart is That of an Uncle
163 Страх или восхищение.

Начало финального матча разительно отличалось от спокойного полуфинала. Действие было смелое и энергичное.

Регина, с развевающейся вуалью, бросилась бежать.

Даже Зигмунд, который обычно держался твёрдо, схватил своё оружие обеими руками и бросился вперёд. Он двигался со скоростью и мощью тяжёлого танка, и каждый его шаг, казалось, заставлял камни сцены протестующе скрежетать.

Когда его чуть более длинный боевой молот описал широкую дугу, Регина взмахнула тяжёлой железной дубиной, которую держала в руке, над головой и с силой ударила ею по молоту.

Оба выпрямились, готовясь к удару.

Хотя ни одно из орудий не было рассчитано на то, чтобы производить шум, глухой и тяжёлый металлический звук эхом разнёсся по арене.

От столкновения под их ногами образовались трещины.

Воспользовавшись отдачей, оба выхватили оружие и снова столкнулись.

Каждый раз, когда оружие сталкивалось, раздавался громкий звук, и они снова отступали.

Казалось, что они согласились на этот повторяющийся цикл - обмен ударами, движимый исключительно намерением сокрушить противника с помощью силы.

Интенсивный лязг оружия приводил зрителей в трепет.

То, что казалось бесконечным состязанием воли, было прервано, когда Зигмунд, уставший первым, резко изменил траекторию своего оружия.

Для противников равной силы этот приём мог бы привести к окончанию поединка, но Регина едва увернулась от удара боевого молота, изогнувшись всем телом как раз перед тем, как траектория изменилась.

То, что Зигмунд уклонился от железной дубины, имело смысл, поскольку он знал, что оружие не столкнётся, хотя упреждающее движение Регины заставило бывалых воинов почувствовать беспокойство.

— Ты увернулся, да, здоровяк?

— Бесконечные состязания в силе - это скучно, — ответил Зигмунд, отказываясь клюнуть на приманку.

Он обдумал ситуацию. Момент был почти идеальным, но Регина уклонилась от атаки. Если он проигнорирует этот небольшой дискомфорт, это может стать отправной точкой его поражения.

Отличались ли его движения от прежних? Он был осторожен, чтобы не допустить этого. Если так, то его противник оказался более грозным, чем ожидалось.

Или, возможно, Регина прочла движения его мышц. Если это так, то её реакция была слишком быстрой.

— Хватит убегать! — крикнул он.

Когда Зигмунд блокировал или уклонялся от безжалостных атак Регины, почти не двигаясь, он не мог понять, как она читает его действия.

В условиях растущего натиска Зигмунд усилил хватку руками и попытался отразить атаку, чтобы создать дистанцию.

Но когда он промахнулся и в тот же миг железная дубинка врезалась ему в бок, он был потрясён. Хотя укрепление тела позволило ему еле, но удержатся, он мог сказать, что у него сломано несколько рёбер.

Несмотря на боль, он остался на месте, куда его отбросило.

В этот момент его осенило откровение.

Регина уклонилась от его атаки в тот самый момент, когда он укрепил своё тело.

— Ты следишь за моей маной, так ведь?

— Ты быстро подмечаешь для того, кто выглядит так, будто его мозг состоит из мышц! — громко выплюнула Регина, бросаясь в атаку.

Наблюдая за ней, Зигмунд усилил всё своё тело, не оставив ни одной области, не затронутой его магией.

Увидев это, Регина широко улыбнулась и сделала то же самое.

Отказавшись от эффективного усиления тел, оба готовились решить исход поединка в одном решающем столкновении. Это была правильная стратегия против Регины. Теперь это было чистое состязание в физической силе - обычная драка.

А Регине нравились такие сражения.

Их оружие врезалось в тела друг друга.

Они перестали защищаться и сосредоточились исключительно на атаке.

Они наносили друг другу удары снова и снова, которые убили бы обычного человека с одного удара.

Их тела были избиты, разбрызгана кровь, а кости раздроблены, что было хорошо видно даже издалека.

Сначала зрители были взбудоражены, но постепенно они замолчали, их лица побледнели.

Для тех, кто живет обычной жизнью в городе, решимость и гордость тех, кто рискует своей жизнью, были непостижимы.

Они не могли понять смысла звериного рёва, пока эти двое продолжали свою жестокую перепалку.

Многим это зрелище показалось ужасным. Некоторые даже прикрыли руками глаза своих детей.

Но всё же были и те, кто продолжал наблюдать, не отводя взгляда.

Это были авантюристы, бродячие торговцы и закалённые в боях солдаты - люди, которые восхищались силой и хотели однажды стать такими же сильными, те, кто был приспособлен к жизни в мире сражений.

Харука, хотя и морщилась, не отрывала взгляда от битвы.

Её путешествия показали ей суровость этого мира. Она была свидетелем восхищения силой и сама хотела жить сильной.

Было бы неуважительно не обращать внимания на такое состязание воли.

Только явная жестокость сцены заставила её поморщиться, сама того не осознавая.

— ...Я завидую им, — пробормотал Шуо рядом с ней, крепко сжимая кулаки и наблюдая за дракой.

Сделав глубокий вдох, Харука оглядела тех, кто был поблизости. Альберт и Монтана, естественно, хотя даже Кори́н наблюдала за битвой с серьёзным выражением лица.

Нокт был единственным, кто всё ещё мягко улыбался, выражение его лица не изменилось.

Харука перевела взгляд на гордое состязание двух бойцов.

Их удары постепенно замедлялись, инерция падала.

Было ясно, что предел их возможностей близок.

Их оружие уткнулось в лица друг друга, а затем оба бойца упали на спину.

Даже после этого ни один из них не выпустил оружие из рук.

Издалека казалось, что ни один из них вообще не двигался, что наводило на мысль о том, что они оба погибли.

Через некоторое время Регина медленно пошевелилась, опираясь на железную дубину как на трость, чтобы встать.

Зигмунд, всё ещё держа свой боевой молот, наблюдал за ней.

— Моя... — Регина начала говорить, удивлённо подняв голову.

Всё ещё лежа, Зигмунд поднял руку и метнул свой боевой молот ей в лицо.

Хотя удар был не особенно сильным, удар молота пришёлся Регине прямо в лоб, отчего она растянулась на земле.

Медленно, очень медленно Зигмунд поднялся и, волоча ноги, подошёл к Регине, чтобы поднять свой боевой молот.

Даже когда он приблизился, Регина не сдвинулась с места.

Повернувшись к судье, Зигмунд ждал.

Когда судья объявил о его победе, по залу эхом прозвучал гонг.

Когда по арене разнёсся взволнованный голос комментатора Лаки Джея, Нокт спокойно встал и пошёл прочь.

— Что ж, пора идти, вылечить их.

— Ох, я пойду с Вами, — Харука быстро встала, не желая, чтобы Ку́дан волновался.

Вскоре все последовали за ним, и все сказали, что тоже присоединятся.

Не сговариваясь, каждый из них задумался о поединке, борясь с огнём, который разгорелся в их сердцах.

Оглянувшись, Нокт широко улыбнулся.

Вид юных, полных энтузиазма сердец авантюристов значительно поднял настроение Нокта.