Онлайн чтение книги Для тебя, моя погибель To You Who Will Destroy Me
1 - 22

«Что… это такое?»

Ощущение было поистине странным. Энергия хлынула из точки чуть ниже грудины, меж рёбер, — одновременно горячая и ледяная, тяжёлая и покалывающая. Словно она осушила стопку крепкого ядовитого ликёра на пустой желудок. Эрель чувствовала, как энергия поднимается по левой стороне, проходит сердце, плечо и доходит до вытянутой вперёд руки.

Среди всего этого движения Баркана — его попытка выпустить пламя — казались замедленными, как сцена в замедленной съёмке. И тогда она увидела это: неведомая сила с её кончиков пальцев обволокла его огонь.

С тихим потрескивающим звуком пламя, выпущенное Барканом, погасло в воздухе. Если точнее, энергия из руки Эрель поглотила его огонь и рассеяла во все стороны.

— А?

Эрель с недоверием уставилась на свою руку. Она не могла осознать, что только что произошло. Хотя она и смотрела на свои пальцы, она знала, что не способна увидеть невидимую энергию, что только что проявилась.

— …Что за…

Похоже, Баркан тоже стал свидетелем произошедшего. Маска вечной потехи, которую он обычно носил, впервые дала трещину. Его выражение дрогнуло, он был глубоко потрясён.

В тот краткий миг Эрель уловила в его глазах нечто новое. До сих пор он видел в ней не более чем красивую куклу, трофей, которым нужно завладеть. Но теперь что-то изменилось.

— Ты поглотила мою силу… как?

«Всего лишь Лисерва», — словно мысленно добавил он. Недоговорённое слово повисло в воздухе.

Неудивительно, что Баркан был шокирован. Тогда как Масака могли свободно использовать свои силы, способности Лисерва были целиком пассивны. Несмотря на связь с их Масака, они не могли контролировать собственную силу. Даже процесс Севринга — когда Лисерва поглощала и исцеляла перегретую энергию Масака — направлялся Масака, а не Лисервой.

Именно поэтому Лисерва воспринимались как удобные инструменты, существующие исключительно для Масака. Их использовали. Но давнее убеждение, что Лисерва не может действовать по своей воле, только что было разрушено.

— …

Удушающая тишина повисла между ними. Баркан смотрел на Эрель, будто на странное изобретение сумасшедшей ведьмы. Под его напряжённым взглядом Эрель почувствовала прилив тревоги.

Что, если Баркан начнёт допрашивать её о случившемся? Сможет ли она вообще что-то объяснить?

Нет, никак. И Баркан был не из тех, кто позволит ей ускользнуть с расплывчатыми ответами. Он был из тех мужчин, что будут выкручивать и выпытывать, вытягивая каждую крупицу правды, которую он ищет.

— Честное слово…

После показавшейся вечностью тишины Баркан наконец заговорил.

— Это… весьма забавно.

Баркан издал звук, нечто среднее между потешным вздохом и тихим смешком, прежде чем разразиться полным, бархатным смехом. Его взгляд источал забаву, когда он наблюдал за ней, а затем, словно влюблённый, ласкающий хрупкое стекло, он медленно провёл пальцами по щеке Эрель.

— Что же мне делать? Кажется, я в тебя влюбился, — прошептал он, его голос был бархатистым и соблазнительным.

Разумеется, это была наглая ложь мужчины, чья симпатия была в минусах. Его выражение лица, с которым он стыдливо притворялся, что признаётся, было тошнотворно обманчивым — особенно с теми пленительными глазами, что холодно светились, выдавая истинную угрозу, таящуюся под этой маской.

Было ясно: Баркан решил, что будет держать Эрель под своим контролем, расчленяя её по частям, как разбирают машину, чтобы обнаружить её таинственную неисправность.

— Мы идеально подходим друг другу. Мне следовало понять это раньше, — пробормотал он, его глаза сузились, словно припоминая их прошлые встречи. Блеск в его взгляде ясно выдавал, что он вспоминал те «вкусы», что они разделили в их предыдущем, физическом противостоянии.

— Ах… Я уже с нетерпением жду Севринга, что ты совершишь для меня, Эрель.

Его голос заметно понизился, будто он смаковал эту мысль. Он даже облизал губы — хищный жест, словно умирающий от жажды.

Всё это время его взгляд был прикован к лицу Эрель. Было очевидно: стоит ей проявить малейший намёк на страх — и он пригвоздит её к месту тут же. В его глазах таилась опасность, будто он из последних сил сдерживал себя.

Эрель не могла избежать этих хищных глаз, что медленно сжимались вокруг неё, словно невидимая петля. Хотя она и была благодарна, что внимание Баркана отвлеклось от Миррдала, она определённо не хотела становиться его следующей мишенью.

Его золотые глаза, дикие и первобытные, напоминали хищника на охоте. Чувствовалось, будто невидимая рука сжимает её горло, дыхание стало прерывистым, а разум затуманился от тревоги.

И тут внезапно невыносимое напряжение между ними было нарушено звуком приближающихся шагов снаружи.

— Там кто-то есть?
— Мы получили сообщение о взрыве.

Голоса принадлежали солдатам королевства. Их головы показались в обугленном, полуразрушенном дверном проёме, когда они осматривали разрушения в магазине мадам Дрикки, с ужасом застыв на их лицах.

— Что, чёрт возьми, здесь произошло?
— С той леди всё в порядке?

«Беатрис!»

Услышав их беспокойство, Эрель вдруг вспомнила о подруге. Лихорадочно окинув взглядом магазин, она заметила тело Беатрис, распластавшееся за полуразрушенной витриной. Её сердце ёкнуло. Несмотря на предательство Беатрис, пытавшейся сбыть её с рук младшему брату, Эрель не хотела её смерти.

— С ней всё хорошо. Она просто без сознания, — один из солдат, преклонив колено рядом с Беатрис, подтвердил её состояние. Эрель с облегчением выдохнула, но не удержалась от взгляда на Баркана, беспокоясь о его реакции.

— Ах, какая досада.

В отличие от Эрель, Баркан выглядел совершенно разочарованным. При всей своей надменности, даже Масака не мог открыто убивать людей на глазах у королевских солдат.

«Как же неудачно вышел твой наглядный урок», —подумала она, заметив досаду, мелькнувшую на его лице.

Эрель предпочла сделать вид, что не видит разочарования в выражении Баркана. Каждый миг в его присутствии ощущался как хождение по лезвию, и она едва держалась.

— А вы кто такие?
— Назовите себя!

Солдаты, наконец заметив Эрель и Баркана, стоящих среди хаоса, окликнули их с подозрением. Они смотрели на пару настороженно, явно встревоженные тем, что эти двое остались невредимы среди разрушений.

— Приносим извинения за причинённое беспокойство.

Баркан, ещё мгновение назад бывший хищником, готовым к прыжку, сменил поведение в мгновение ока. Он мгновенно превратился в образец идеального джентльмена, запустив руку во внутренний карман пиджака, чтобы достать что-то.

Это была сигилия — сияющий платиновый герб с загадочным обсидиановым камнем пурпурного оттенка в центре. В тот миг, когда солдаты узнали её, их выражения сменились с подозрения на благоговейный страх.

— Баркан Хамаш…?
— Что привело сюда великого сына Бога? Здесь был замечен Китан?!

Солдаты, теперь понимая, с кем имеют дело, почувствовали смесь облегчения и напряжения. Масака обычно использовали свои силы лишь при появлении Китан — чудовищ, пожирающих людей.

Была единственная причина, по которой Масака, при всей их опасности, не были изгнаны человечеством. Они были единственным оружием, способным победить Китан, тех самых монстров, что угрожали выживанию людей.

— Да, к несчастью, один объявился — сказал Баркан, жестом указывая в сторону кладовой, где лежал мёртвый Китан. Он заметил его ранее и теперь гладко солгал, присваивая победу себе. По правде, же, это Миррдал привёл Китана, и убил его, но Баркан притворился невинной овечкой и приписал заслугу себе.

— Не стоит беспокоиться: с ним покончено.
— О, Боже…  Китаны уже добираются до самого сердца города… — пробормотал в шоке один из солдат. Мысль о том, что Масака мог тайно завезти Китана в район для своих целей, была за пределами его воображения.

— А ущерб магазина… это связано с Китаном?

Взгляд солдата скользнул по полностью уничтоженной внутренности магазина мадам Дрикки, его фраза повисла в воздухе. Баркан прекрасно понимал, что тот имел в виду.

«— Какая жалость», — сказал Баркан, тепло улыбаясь. — Похоже, мой спутник прибыл раньше меня, но его контроль над силой был… слегка недостаточен.

С дружелюбной, но обманчивой улыбкой Баркан ловко переложил всю вину на Миррдала. Поскольку Миррдал был без сознания и не мог защищаться, солдаты естественно обратили свои неодобрительные взгляды на него.

Миррдал, лежащий в отключке, теперь нёс на себе бремя всего разрушения и хаоса, не имея возможности опровергнуть тщательно сплетённую Барканом ложь.

— Он слишком разгорячился во время своего первого настоящего боя и не смог сдержаться, — гладко объяснил Баркан, его голос источал фальшивое сочувствие. — Не должно было быть такого беспорядка… Жаль владелицу магазина.

Этими намёками Баркан искусно возложил на Миррдала ещё больше вины. Взгляды солдат стали ещё критичнее. В конце концов, мадам Дрикки, владелица магазина, была не просто торговкой — она была известной фигурой среди знати. Не говоря уж о том, что она регулярно платила местной страже «плату за безопасность».

И теперь её новенький магазин обращён в пепел. Солдаты знали, что вскоре дамы высшего света начнут жаловаться, что те не справляются со своей работой.

Даже несмотря на то, что с Китаном покончили, солдаты не могли не видеть ситуацию такой, какая она была: это было похоже на сожжение целого дома ради поимки одного таракана. Естественно, их неодобрительные взгляды упали прямо на бесчувственного Миррдала.

— … Понятно. Похоже, нам нужно будет поговорить с этим Хамашем отдельно, — пробормотал один из солдат, явно раздражённый.

Двое солдат приблизились к обмякшему телу Миррдала и подняли его. При этом они извлекли из его одежды сигилию, подтверждающую его происхождение Масака. Герб раскроет его семью и ранг, и с этим Миррдалу предстояло быть оттащенным в королевскую службу безопасности для допроса. Хотя с ним, как с Масака, плохо обращаться не станут, проснувшись, ему придётся многое объяснять.

«Невероятно.»

Эрель с изумлением наблюдала, как искусно Баркан переложил вину на Миррдала. Его слова обвели солдат вокруг пальца, обеспечив, что Миррдал станет козлом отпущения без лишних вопросов. Это вызывало ярость, но у неё не было желания вмешиваться. Тем более, что тревожащий, улыбающийся взгляд Баркана был неотрывно прикован к ней.

Именно эта леденящая улыбка заставила её почти пропустить его следующие слова.

— Какая жалость.

Имел ли он в виду, что жалеет о том, что не смог окончательно покончить с Миррдалом?

Эрель не могла не задаться этим вопросом.