Онлайн чтение книги Для тебя, моя погибель To You Who Will Destroy Me
1 - 35

— О чём вы думаете, что так улыбаетесь?

Услышав вопрос, Баркан бросил взгляд искоса. Рядом стоял мужчина с волосами белыми, как снег, и почти неземной внешностью.

— Ян Луи.

Баркан пожал плечами, узнав одного из своих ближайших сподвижников. Затем спросил в ответ:

— Я улыбался?
— Да.

И притом довольно леденяще, подумал Ян Луи, но не посмел сказать это вслух. Даже когда Баркан улыбался, он оставался мужчиной, способным быть безжалостнее любого.

— Хм.

Баркан, со своей стороны, погрузился в собственные мысли. Глядя на белоснежные волосы Яна, он невольно вспомнил Эрель Элоренс.

Как и ожидалось, заполучить её оказалось довольно сложно. К несчастью, она была аристократкой и глубоко привязана к семье, что мешало добиться её добровольной покорности.

Пока её семья продолжала хныкать — люди, которых Баркан мог обратить в пепел одним только щелчком пальцев, — он сидел на диване, вычисляя и размышляя. Кого из них убить первым и каким образом, чтобы эффективнее всего запугать Эрель Элоренс? Как заставить её подчиниться его воле?

Стоило ли оставить одного в заложниках или же убить всех, сломив её дух начисто, чтобы она и мечтать не смела о побеге?

К счастью, ему не пришлось продолжать свои кровавые размышления. Её мать, казавшаяся наиболее привязанной к Эрель, перешла черту.

— Я больше не могу этого терпеть. Совсем нет манер. Из борделя, не так ли? Похоже, единственное, чему ты научился, — это пресмыкаться.

В тот миг, когда Баркан услышал эти слова, он принял решение. Его холодный, расчётливый ум уже выстроил план не только полного уничтожения семьи Элоренс, но и последующих событий.

Однако, чего он не предвидел, так это внезапного поступка Эрель Элоренс.

«Постойте. Я… я хочу этого брака.»

Баркан не мог поверить своим ушам. Он гордился тем, что был уникальным, не имеющим аналогов существом, презирая саму идею думать или чувствовать, как другие.

Но в тот миг он не мог не разделить чувство семьи Элоренс. С нахмуренными бровями и слегка приоткрытым ртом Баркан уставился на Эрель с похожим выражением недоверия.

— Это правда. Я хочу принять предложение Масака Баркана.

Лицо Эрель было белым, как снег, словно у испуганного кролика. Баркан наблюдал, как её маленькие, глянцевые губы дрожали, и всё же она с удивительной решимостью продолжала настаивать на своём.

— Потому что я… влюбилась в него с первого взгляда.

В тот миг, когда он услышал эти слова, Баркан не смог сдержать смех. Он просто не мог его удержать.

Лисевра, влюблённая в Масака? Было ли в мире что-то более нелепое? Хотя это была прозрачная ложь, абсурдность ситуации заставила его смеяться.

Баркан был проницательным мужчиной. Чтобы выжить, он должен был быть таким. Поэтому ему было легко увидеть истинный смысл слов Эрель и понять, почему она лжёт.

«Она пытается спасти свою семью.»

Проницательная женщина. Он-то полагал, что она просто прячется за спиной семьи, а выходит, всё это время она сама за ним наблюдала.

Баркан был впечатлён этим осознанием. Эрель Элоренс, которую он считал предсказуемой и заурядной, оказывалась довольно интересной. Несмотря на то, что была всего лишь тепличным цветком, она сумела предугадать его кровавые намерения и предприняла смелый шаг, сама, предложив брак.

Ах, да. Это была идеальная контратака. Он, властитель теневого мира, был обыгран простой знатной девчонкой. Он должен был бы в ярости от этого факта, и всё же…

— Вы снова смеётесь.

Баркан рассеянно провёл рукой по губам при комментарии Яна Луи. Тот факт, что он засмеялся, думая об Эрель, было неприятно, и его лицо окаменело.

— Выйди.

Несмотря на внезапную ледяную ноту в его голосе, Ян не дрогнул. Было бы куда нелепее, если бы он в этот момент стал реагировать на причуды своего господина.

— А, и скажи Челлосу, чтобы явился ко мне.
— Слушаюсь.

Вскоре после этого Челлос вошёл в ответ на вызов Баркана.

— Вы звали меня?

Баркан не ответил сразу. Вместо этого он какое-то время смотрел на персиково-розовые волосы Челлоса, словно взвешивая что-то в уме. Наконец, он заговорил.
— Начинай подготовку.
— Слушаюсь.

Челлос, понимая, что имелось в виду, ответил без колебаний. Казалось, его господин решил начать «зачистку» семьи Элоренс, пощадив лишь Лисевру.

Это была бы трудная задача, особенно учитывая, что их цель — видная аристократическая семья, да ещё и принадлежащая к герцогам пограничья. Однако это было не невозможно. В конце концов, Масака — сыновья бога и, следовательно, изъяты из-под действия человеческих законов — сила вне любой юрисдикции.

Так что, даже если они уничтожат всю семью, главное — должным образом разобраться с последствиями…

— Я имел в виду подготовку к свадьбе.
— Ч-что?

Челлос, чьи мысли были заполнены надвигающейся кровавой баней, растерянно моргнул. Он не мог поверить своим ушам, глядя на Баркана, но на его улыбающемся лице не было и намёка на колебание.

— Я планирую вскоре привести невесту.

Эти неожиданные слова искренне смутили Челлоса. Словно Баркан только что велел ему снова послать цветы семье Элоренс вместо убийц.

Баркан усмехнулся, видя редкое замешательство подчинённого, и добавил:
— Это не входило в планы, но что поделать? Я не могу отказать женщине, которая говорит, что влюбилась в меня с первого взгляда.

Тот самый мужчина, что планировал уничтожить всю семью, не моргнув глазом, сказал это так, будто это было самой естественной вещью на свете.

Хотя Баркан и не был особенно расположен к Лисеврам, решение Эрель определённо произвело на него впечатление. Прожив столь суровую жизнь, он не мог не испытывать уважения к тем, кто осмеливался идти своей дорогой.

Боже правый, подумал Челлос, с трудом сохраняя нейтральное выражение лица, пока внутри у него была паника. Он никогда не представлял, что при своей жизни будет готовить свадьбу Баркана.

Внезапно мысли о свадебных площадках, приданом и подарках нахлынули на него, словно приливная волна, внося хаос. И, возможно, именно поэтому Челлос задал вопрос, который в иной ситуации не посмел бы озвучить.

— Неужели вам действительно нужно… жениться на ней?

Вопрос был разумным. Масака естественным образом желали Лисевр, но брак был редкостью.

Их связь была односторонней: выигрывали всегда Масака. Лисевры, опутанные бедностью и не имея иного выбора, добровольно торговали своей безопасностью. В других случаях Масака подчиняли Лисерв грубой силой, не терпя возражений.

Любовь — это слово было попросту неуместно, чтобы описать их связь. Это была борьба за выживание, где выигрывал сильнейший, а в лучшем случае — хрупкий симбиоз, основанный на взаимной выгоде.

Случай с Эрель Элоренс был из ряда вон выходящим — одним из самых редких в истории. Аристократка, избалованная и оберегаемая с пелёнок, добровольно вызвалась стать женой Масака? Такое казалось попросту немыслимым.

Хотя, скорее всего, у неё есть иной мотив - размышлял Челлос. Как бы ни были достойны восхищения её усилия спасти семью, нельзя было сказать, что она могла замышлять. Возможно, она тихо искала путь к бегству даже сейчас.

Именно поэтому её нужно было привязать к нему — и юридически, и физически, не оставляя возможности для побега. И если в придачу доставался знатный дом, тем лучше.

Чем ближе к королевской семье, тем лучше, подумал он.

В этом отношении Эрель была идеальна. Семья Элоренс носила титул герцогов пограничья, одни из немногих, кто имел право входить в королевский дворец без сопровождения.

Он мысленно оценил Эрель и дворянский титул, что шёл с ней, найдя результаты весьма удовлетворительными. Даже если бы Эрель рыдала и умоляла отпустить, он мог бы силой притащить её к алтарю. К счастью, женщина сама сотрудничала.

По этой причине Баркан чувствовал необычную щедрость. Он даже подумывал пощадить её семью, несмотря на оскорбления, что они швырнули в него.

— Челлос.

Голос Баркана, холодный как иней, вернул Челлоса к действительности.
— Больше никогда не подвергай сомнению мои решения.
— Приношу свои извинения. Я немедленно начну подготовку.

Челлос вздрогнул, немедленно склонившись в почтительном поклоне. Тон Баркана был красноречивее любых приказов. Хорошо зная его нрав, Челлос отчётливо осознал: любая оплошность в организации свадьбы станет для него последней.

— Можешь идти.

Баркан отпустил Челлоса взмахом руки, вновь погружаясь в роскошное кресло, соперничающее с троном своим величием. Он постучал твёрдыми кончиками пальцев по подлокотнику, затем медленно провёл языком по губам. Одна лишь мысль о том сладком теле, возбуждала его голод.

Эрель Элоренс, моя Лисерва. И женщина, что станет моей первой женой.

— Тебе не следовало попадаться мне на глаза.

С угрожающей ухмылкой он представил в уме её хрупкое, жалкое лицо.

Тем временем в своей спальне, где её заперли, Эрель ужинала. Её семья была так разгневана, что не позволяла ей даже выходить к общему столу во время еды.

Что ж, это была не столько злость, сколько отчаянная надежда, что изоляция заставит её передумать.

Упрямство Эрель обернулось для них неприятным сюрпризом. Вместо ужина в общей столовой ей пришлось ужинать в одиночестве в своей комнате — с маленького подноса, который красноречиво говорил о её положении.

Её это не волновало. На самом деле она была женщиной из 21 века, для которой одиночество за ужином в маленькой квартире было нормой жизни.

Вкусно.

Еда была превосходной. Несмотря на своё разочарование, её семья никогда не могла быть по-настоящему жестокой к ней.

Возможно, из-за чувства вины за то, что её заперли, они прислали ей ещё более роскошную трапезу, чем обычно. Эрель с восхищением пробовала богатый, пикантный вкус тёплого говяжьего рагу, с жадностью отправляя его в рот.

Скрип—

Она не успела съесть и пары кусочков, как её хрупкое, болезненное тело начало возражать. Почувствовав, как желудок неприятно сводит, ей не оставалось выбора, кроме как отложить ложку.

Мне стоит поесть, пока есть возможность.

С лёгким вздохом Эрель взглянула на окно. Там вилась, словно жалкая, обтрепанная змея, импровизированная верёвка, которую она смастерила из порванных занавесок. Вышло довольно неумело, но это была её собственная работа.

Этой ночью, с помощью этого жалкого приспособления, Эрель Элоренс планировала сбежать из своей спальни. Всё ради того, чтобы притвориться женщиной, ослеплённой любовью.