Онлайн чтение книги Для тебя, моя погибель To You Who Will Destroy Me
1 - 29

— Отпусти.

Повинуясь низкому приказу Баркана, тело Эрель сжалось изнутри, выбрасывая её в водоворот стремительного оргазма. Потрясённая всепоглощающим наслаждением, она забыла о дыхании; зрение помутнело, внутренности судорожно содрогались, подчиняясь мощным волнам разряда.

Баркан тоже почувствовал, как теряет контроль, когда её тело сжалось вокруг него; пульсирующие стенки сжимали его с такой силой, что удержаться было невозможно. С последним, глубоким толчком он погрузился в неё до конца, стиснув зубы и изливая каждую каплю в её нутро.

— Хах… — Медленно выдохнул он, всё ещё вздрагивая от отголосков пика, а на его влажных губах играла довольная улыбка. Этого прежде не бывало. Теперь он был уверен — Эрель Элоренс была создана для него, и смысл её существования заключался лишь в том, чтобы доставлять ему такое наслаждение.

Баркан всегда считал глупостью, когда мужчины так легко теряли голову из-за женщин, тем более из-за чего-то столь простого, как секс. Но теперь он понимал это слишком хорошо. Этот животный акт — это скотское упоение — стоил всей своей притягательности.

Пока Баркан купался в глубоком удовлетворении от своей победы, Эрель была на грани обморока. Интенсивность их первой встречи оказалась непомерной, её хрупкое тело не выдержало. Она чувствовала себя полностью опустошённой, физически и эмоционально, испепелённой до самого нутра, оставив её трепещущей и слабой.

— Хах… хах…

Её дыхание срывалось на короткие, неровные вздохи, голова кружилась от изнеможения. В тот миг, когда её тело пошатнулось назад, на грани падения, рука Баркана обвила её, легко подхватив. Он мягко поддержал её, прижав к своей груди, чтобы та не упала.

— Тише, — пробормотал он, и контраст между его недавней свирепостью и этой нежностью был почти пугающим. Его хватка была твёрдой, но бережной, словно он держал нечто хрупкое.

Как только Эрель уловила этот непривычный проблеск доброты, он был тут же разрушен неизбежной насмешкой Баркана.

— Ну и ну. Неужели это было так хорошо? Я тебя совсем измотал? — язвительно протянул он.

Слишком изнурённая, чтобы даже ответить, Эрель просто закрыла глаза. Облокачиваться на такого, как он, в поисках опоры было не слишком утешительно, но какой у неё был выбор? Сил двигаться не оставалось, и она неохотно прижалась щекой к его плечу, пытаясь выровнять дыхание.

Это и есть… Се́вринг? — пронеслось у неё в голове, пока она осмысляла интенсивный обмен энергией.

Баркан, тем временем, казалось, пребывал в лучшем расположении духа, которое она когда-либо видела. Выплеснув всю свою энергию Масака, что вечно терзала его изнутри, он выглядел более удовлетворённым, чем когда-либо. Его глаза, всё ещё затуманенные наслаждением, обрели непривычное спокойствие, будто с него свалилась тяжкая ноша. Впервые он не страдал — и это было заметно.

Словно Баркан, всегда мучившийся под гнётом собственной энергии, наконец обрёл облегчение, подобное долго страдавшему больному, пробудившемуся после десяти часов крепкого сна, наступившего благодаря сильному обезболивающему. Его лицо, сияющее удовлетворением, будто светилось изнутри. И вся эта его обретённая умиротворённость была построена на жертве Эрель.

— М-м…

Она чувствовала себя полностью истощённой, словно часть её жизненной силы была выжжена дотла. Тем более, что Баркан был одним из сильнейших Масака в «Спасении», игровом мире, где они находились. Как крепкий алкоголь оборачивается тяжким похмельем, так и последствия Севринга с таким, как он, были ещё более суровыми.

Когда адреналин от их схватки улёгся, боль, которую она прежде не замечала, обрушилась на неё вся разом. Она простонала от муки, всё тело ныло. Энергия силы Масака Баркана просочилась в неё, оставив конечности ледяными и одеревеневшими, в то время как голова и грудь пылали жаром.

Но Баркан, что неудивительно, не обратил ни малейшего внимания на её страдания. Вместо этого он воспользовался её ослабленным состоянием, проводя пальцами по её нежному, бледному уху, очерчивая контур округлого плеча и играя с её стройной талией, достаточно маленькой, чтобы уместиться в его ладони.

— Как вообще можно быть настолько… маленькой? — проворчал он, его прикосновения задерживались со смесью любопытства и собственничества.

В голосе Баркана звучали те же игривые нотки, что и тогда, когда он играл с ней, как с вещью. Как раз, когда его взгляд скользнул по её руке, вновь раздался знакомый звук динг.

[Привязанность Баркана увеличилась на 2.]

Его глаза прилипли к её бледным пальцам, с лёгким нежным розоватым оттенком, который казался ему странно притягательным. Ему вдруг захотелось прикусить их, почувствовать её маленькие пальцы между своих острых зубов.

— Больно, — прошептала Эрель, голос её сорвался, и она высвободила руку из его хватки. Дело было не в том, что она была неестественно мала — просто Баркан был подавляюще огромен. Хотя её тело было среднего роста, рядом с ним она едва доставала ему до плеча.

Баркан был неприлично красив, его мощное телосложение и выдающиеся черты приковывали внимание, куда бы он ни пошёл. Само его присутствие могло заставить любого почувствовать себя ничтожным, и, вероятно, ему это нравилось.

«И, зная его отвратительный характер, он наслаждается этим», — с горечью подумала она.

Он был исполином даже среди Масака — благословенных существ. Однако для Лисе́вры, такой как она, быть парой с кем-то вроде Баркана ощущалось скорее проклятием.

Это уже слишком, — подумала Эрель, её дыхание стало хриплым. Грудь болела, губы пересохли, а тело словно выжали досуха. Теперь она понимала, почему Лисевры недолго живут под властью Масака. Повторение таких жестоких отношений драматически сократило бы её век.

Она имела полное право потребовать что-то взамен за свою жертву.

— Теперь… ты отпустишь меня домой, да? — спросила Эрель, её голос был едва слышен, когда она пыталась собрать остатки сил. Баркан нахмурился с лёгким неудовольствием.

— Я был настолько ужасен? Ты уже просишься домой сразу после того, как мы закончили, — поддразнил он.

— Я не это имела в виду… — слабо возразила она.

— Ну и стерва же ты. Всего минуту назад рыдала от наслаждения подо мной, а теперь строишь из себя снежную королеву? Неужто так быстро остыла?

Его колкие слова бросили жар в её лицо, щёки запылали от стыда. Воспоминание о том, как она цеплялась за него, полностью себя забыв, заставляло её мечтать провалиться сквозь землю. Но сейчас она не собиралась отступать.

— Ты обещал, — настояла она, призывая последние крупицы решимости. На этот раз она отказалась быть вовлечённой в его игры и манипуляции. Поскольку его привязанность к ней слегка улучшилась, это мог быть её единственный шанс заручиться его согласием. Нужно было надавить, пока он в хорошем настроении.

— Хм.

На мгновение Баркан, казалось, обдумывал её просьбу, на его лице застыло задумчивое выражение. Наконец, к её удивлению, он уступил с насмешливой улыбкой.

— Ладно. Обещание есть обещание.

— …Правда? — осторожно переспросила Эрель, всё ещё сомневаясь.

— Похоже, тебя слишком часто обманывали, — усмехнулся он, слегка прикусив её мочку уха, словно в наказание за сомнения. Острое ощущение на чувствительной коже заставило её вздрогнуть, но, несмотря на тревогу, по ней прокатилась волна облегчения.

Получив его согласие, истощение наконец взяло верх. Её веки отяжелели, сморенные затраченной энергией.

— Уже засыпаешь? — усмехнулся Баркан, наблюдая, как она пытается подавить зевок. Он притянул её ближе, мягко покачивая на руках, а в его тоне звучал прозрачный намёк. — Разве сейчас не слишком рано для этого?

Он облизнул губы, и в его глазах вспыхнуло предвкушение. Было ясно, что у него на уме были иные планы, и отдых в них не входил.

Успевать за неистощимой выносливостью Баркана было сродни смертному приговору. Эрель, трепещущая и совершенно разбитая, закрыла глаза и отпустила напряжение в теле. Ей даже не пришлось притворяться; сон накатил на неё волной, усталость утянула её на дно.

Её бледные веки затрепетали под тяжестью надвигающейся дремоты. Баркан, заметив её капитуляцию, вздохнул с лёгким разочарованием и потянулся за сигарой. Потрескивание горящего табака и насыщенный запах дыма ненадолго заполнили воздух, но рассеялись так же быстро, как и её сознание.

— Спи спокойно, — пробормотал он.

Хотя их отношения были далеки от того, что она выбрала бы добровольно, это было не самое худшее, что могло случиться. С чувством облегчения Эрель позволила себе погрузиться в сон глубже, беззвучно надеясь, что, когда она проснётся, окажется дома, вдали от всего этого.

Но, как это часто бывало с её желаниями, оно не сбудется.

Баркан опустил взгляд на безвольно лежащую на багровых простынях стройную руку, похожую на увядшую ветвь. Ещё вчера он любовался её бледной кожей и лёгким румянцем на кончиках пальцев, думая, как странно притягательно она выглядит. Но теперь она была покрыта синяками и поблёкла, словно поле тюльпанов, слишком долго пролежавших на солнце.

С бесстрастным выражением лица Баркан привычно закусил сигару, чиркнул огнивом и затянулся. Он выдохнул дым, прежде чем резко и неожиданно нарушить тишину.

— Что с ней?

Мужчина с розовыми волосами, стоявший неподалёку, ответил с нейтральной интонацией:

— У неё жар.

Баркан скосил глаза на своего верного дворецкого — Челлоса. С тех пор как он подобрал Челлоса на дне общества, тот был безоговорочно послушен, выполняя любое приказ Баркана без вопросов. Именно Челлос организовал доставку той цветочной повозки в поместье Элоренс, положив начало всему.

Несмотря на их долгую совместную историю, Баркану показалось странным видеть, как Челлос обмахивает веером раскрасневшуюся от жара Эрель. Зрелище было почти… неуместным.

— Всего одна ночь, и она уже прикована к постели? — усмехнулся Баркан.

— Она хрупкая, — просто ответил Челлос.

Баркан вытянул губы в тонкую полоску, затягиваясь сигарой в раздумьях. Обычно горьковатый привкус дыма успокаивал его, притупляя чувства знакомой дымкой. Но сегодня вкус был неприятен, почти раздражал — словно жевать остатки дешёвых чайных листьев после того, как привык к лучшему сорту.

Он знал причину.

Я распробовал настоящий нектар, — промелькнуло у него.

Эрель Элоренс была хрупкой женщиной, казалось, она разобьётся от малейшего прикосновения. И всё же Севринг, который она на нём провела, был настолько интенсивно удовлетворительным, что даже он был застигнут врасплох.

Масака существуют, чтобы уничтожать Китан — существ, угрожающих человечеству. Их силы связаны с энергией смерти, или са́ги, которая является и оружием, и проклятием. Хотя она даёт им невероятную силу, она также разъедает их тела изнутри. Ведь, несмотря на то, что их почитают как избранников бога, Масака в конечном счёте остаются людьми.

В отличие от несущих смерть Масака, Лисе́вры наполнены жизненной энергией. Это делает их идеальными сосудами, в которые Масака могут сбрасывать свою губительную энергию, поглощая взамен жизненную силу Лисевр. Этот обмен — эта передача энергий жизни и смерти — и называется Севрингом.

Баркану не нравилась Эрель Элоренс. Более того, он презирал всех Лисевр. Но нельзя было отрицать, что они особенные. И как бы он ни ненавидел это признавать, Севринг, который провела Эрель, был безоговорочно, до безумия хорош.

Настолько хорош, что убивать её — чистейшей воды расточительство.