Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
5 - 144

— Я ослышался? Вы двое… что, простите, делаете вместе?

Взгляд генерального директора Кан Тхэ Гона метался между двумя людьми, сидевшими на диване бок о бок.

Со Рён, с аккуратно собранными волосами, открывающими изящный лоб, искоса посмотрела на строгий костюм Ли У Шина. Она как раз зашла в компанию «Бласт», чтобы передать белоснежный конверт, который лежал у него в кармане.

Минула уже неделя с того дня, как она сделала ему предложение. И за это время произошло чертовски много всего.

Дом, с которого всё началось, тот самый «для молодожёнов», сгорел дотла, до неузнаваемости. Почти ничего не осталось, что можно бы было спасти.

Ли У Шин молча осматривал обугленные руины, особенно долго задержался у стены, где раньше висела пустая рамка. Со Рён не могла смотреть ему в спину и просто начала бесцельно топтать обломки под ногами.

Мне хочется спросить: каким ты был тогда? Неужели наша жизнь была для тебя от начала и до конца просто работой? Но... она не смогла. Сейчас я не в том состоянии, чтобы слушать чьи-то объяснения.

С моим рождением связана какая-то тайна, и точно не радужная, ведь то, чем занимаются «чёрные» агенты, даже если и ради страны, — не совсем законно. Так что начинать разговор без подготовки себе дороже.

Прощать должна была она — это было очевидно, и именно это вызывало отвращение. Душило и болело так, будто в горле застрял ком.

Поэтому ей понравился этот выжженный дом. Казалось, он выдохнул за неё всю ту ярость, что вот-вот должна была вырваться наружу. Когда она увидела расплавленные стены, ей стало чуть-чуть легче дышать.

— Я же говорю, надо её проверить! Эту бабу!

Звук разъярённого удара по столу вскоре заглох за толстыми металлическими дверьми. Полиция допрашивала Со Рён как единственную жительницу сгоревшего комплекса и основную подозреваемую, но она вышла из дела сухой.

Тот факт, что Национальная разведка теперь бегает, подчищая за ней бардак — той самой, чью жизнь они когда-то мяли как хотели, — вызвал у неё лёгкий смешок.

Я ведь даже расписку подписала, что больше ничего не сотворю… Если Ким Хён узнает, опять притащит наручники и начнёт орать. Со Рён украдкой взглянула на Ли У Шина и встретилась с ним глазами.

— Инструктор, вы тоже думаете, что я что-то скрываю?

— …

— Вы правда считаете, что это я подожгла наш дом?

Он сцепил пальцы в замок, внезапно сжал руки так, что побелели костяшки. Руки у него всё ещё подрагивали.

— Я на мгновение подумал, что ты погибла.

— …

— А потом в том аду ты взяла и сделала мне предложение. Серьёзно, кому ещё в мире делали предложение вот в такой момент? Давай просто скажем, что это был обряд очищения. Даже если дом спалила агент Хан Со Рён — мне плевать.

— Почему?

— Потому что это значит, что ты окончательно покончила с Ким Хёном.

— …

— А значит, я победил.

На следующий день после пожара Ли У Шин снял новую квартиру. Всё происходило стремительно, без задержек. Как настоящая помолвленная пара, они должны были обсудить кучу дел.

Ли У Шин начал амбулаторное лечение из нового дома, а Со Рён обустраивала каждый уголок по своему вкусу. Она тщательно выбирала вещи, которые потом будут хранить отпечатки её рук, и наполнила ими дом до отказа.

И вот тут начались проблемы.

— Ха!..

Они не могли оторваться друг от друга. Постоянно прижимались телами, не оставляя ни зазора между плечами и бёдрами. Целовались взахлёб, как звери. Хоть тело ещё пахло гарью, стоило члену войти глубже — из её груди вырывался сдавленный стон.

Ли У Шин не хотел отпускать её ни на секунду. Она могла просто пойти в туалет, а он уже был за спиной. Куча коробок нужно было перебрать, а он не давал ей даже спокойно вынести мусор. Всё в нём кричало о желании подчинить.

Секса стало больше. Он покрывал её поцелуями, пока лицо не начинало чесаться. Стоило отвлечься — он уже расстёгивал лифчик, снова и снова вгоняя в неё свой огромный член.

Что было триггером? Предложение? Пожар? Или и то, и другое?

— А-а… чёрт!..

Когда он входил в неё, всегда был какой-то отчаянный. Проталкивался глубоко, с жадностью, и тогда её бёдра сами начинали извиваться.

Сознание плыло, стон вырывался сам собой. Ли У Шин, словно безумец, менял локации каждый день, лишь бы продолжать трахать её до изнеможения.

Последние несколько дней они только и делали, что ели и трахались. Голые тела соприкасались, скользили друг о друга, и влажная, горящая вагина каждый раз ныла от напряжения. Даже если занимались чем-то другим, стоило взглядам пересечься — губы уже смыкались в поцелуе. И во сне они то и дело тянулись друг к другу, сливаясь телами.

— Хн… а-а-а…

Он не переставал вдалбливаться. Потом ей стало лень даже подбирать с пола разбросанную одежду — проще было совсем ходить голой.

Когда Ли У Шин вбивался до самого основания, её тело начинало само по себе сочиться влагой. Перед глазами то и дело вспыхивали белёсые всплески, дни сливались в сплошную липкую череду, память стала обрывочной. 

— Ха-а… хватит уже… я есть хочу…

Мозгу за это время расплавился, и думать стало невозможно. Остались только тупые фразы вроде «есть хочу», «спать хочу», «надо в туалет».

— А… ха!..

Он снова и снова вгонял в неё свой плотный член. Двигался яростно, будто хотел пробить её до конца, сломать внутренние преграды. Даже не думая остановиться, Ли У Шин вдруг мягко спросил что-то — с той самой нежностью, что делала всё только безумнее. Его влажное, скользкое тело отчаянно пыталось связать её, захватить полностью.

— Ты правда хочешь жить со своим инструктором как жена?

— Сколько… раз ты ещё… а-а!..

— Подумай хорошенько. Если выйдешь за меня — развода не будет.

— Ах… бля!..

— Никогда, слышишь?

От жара её мышцы судорожно сжались. Пульсирующий член заполнил хрупкое тело до предела, без остатка. Она застонала, зажмурившись от захлестнувшего возбуждения. Это тотальное слияние с ним доводило до боли.

— А… мм!..

Даже когда он выходил, отверстие всё равно не сжималось полностью. То они трахались, прижавшись к оконному стеклу в спальне, то наполовину повисали на краю обеденного стола, а вот теперь снова вернулись в кровать.

— Хах!..

Ли У Шин, подняв её бедро, продолжал неутомимо входить. Соски распухли до боли, кожа начала шелушиться. Руки и ноги болтались вялые, без сил.

И всё равно вход сжимался крепко. Блаженство было безумным. Они перепробовали всё, что только можно, словно метили территорию — испачкали этим весь новый дом.

А Со Рён в такие моменты думала совсем о другом.

Куда я пойду дальше?

В такие минуты она особенно остро чувствовала, что она — сирота без корней. Может, уехать на остров, а не на материк? Кажется, остров Хуайдо славится деревьями и музыкой… Там, наверное, тоже есть дома отдыха? Или, может, просто исчезнуть в глуши?

— Со Рён, какого хрена ты в облаках витаешь во время потрахушек?

— А-а… мм!..

— Почему ты уделяешь будущему мужу так мало внимания?

— Да нет…

— Предложение ведь ты сделала. А я тут, между прочим, изо всех сил отвечаю взаимностью.

— Хн… блядь…

Он вошёл одним толчком, глубоко, до самого конца. Экстаз накатывал волной, но она не подала виду. Снова и снова он почти полностью вытягивал ствол и резко загонял обратно — и каждый раз в голове вспыхивала белизна. Он целовал её тело, как сосал бы материнскую грудь — кусал, жевал, с жадностью впивался в кожу.

— Когда сыграем свадьбу?

— Как можно скорее… хх…

— А медовый месяц где проведём?

— В Мексике, на Сальвадоре или Кубе…

— Это же опасные страны.

— Вот поэтому… хочу, а-а-а!..

Позже между ног натёрло до красноты, при каждом шаге боль пульсировала остро и жгуче. Когда она уже не могла нормально ходить, наконец, ежедневные утехи сократились вдвое.

Пах, пах!

В тот момент, когда директор Кан постучал по подлокотнику, её рассудок, блуждавший последние несколько дней в тумане, вернулся на место.

— Так вы двое… что, чёрт возьми, вообще… Я спрашиваю, это ещё что за заявление об увольнении?!

Кан Тхэ Гон смотрел на них с выражением полного изумления. Со Рён, заметно осунувшаяся за эти дни, протянула белый конверт. Она уже нашла Ким Хёна и держала его при себе, так что смысла оставаться в этой индустрии больше не видела.

— Простите, господин директор. Не стоило беспокоить вас лично, но командир…

— Мне тоже нужно согласовать увольнение, поэтому я пришёл.

Ли У Шин вынул из внутреннего кармана своё собственное заявление. Он пожал плечами: мол, раз уж так вышло, пришли вместе.

— Командир Ли, да вы что себе…

— Мы закончим оставшиеся поручения и уйдём.

Кан Тхэ Гон резко поморщился, будто его пронзила головная боль. Он залпом осушил чашку с горячим чаем и с грохотом поставил её на стол.

— Не иначе как проклятие нависло над нашей фирмой. Почему, чёрт возьми, все из команды спецбезопасности так меня подводят!..

Он буркнул это с досадой и уставился на Со Рён.

— Агент Хан Со Рён, ты ведь моя должница.

— …

Она могла только молча опустить голову. Так родилась дурная слава: с её приходом любая операция оборачивалась провалом.

И конференция по постквантовому шифрованию, и задание на Сахалине, и даже грузовое судно у побережья Экваториальной Гвинеи — всё, где появлялась Со Рён, шло ко дну. На последнем корабле все агенты пропали, а груз был украден подчистую. Ущерб для «Бласта» оказался колоссальным.

Сначала это воспринимали как шутку: дескать, их команду сглазили. Но потом слухи трансформировались, и теперь уже шептались, что сама Со Рён и есть тот самый джинкс.

А она ведь действительно использовала «Бласт» в своих целях. Так что не могла сказать ни слова в своё оправдание. Хорошо ещё, что Кан Тхэ Гон больше ничего не сказал, только невзначай напомнил о последнем задании.

— Надеюсь, ты помнишь, о ком мы говорили в прошлый раз.

— Конечно, помню.

Он говорил, что это террорист. Со Рён мысленно перебрала досье и назвала имя вип-клиента с необычной биографией.

— О Викторе Ригае.

Дзынь. Ли У Шин случайно задел коленом чашку, и чай расплескался. Но он даже не шелохнулся. Вдруг похолодев, он впился в её губы взглядом, будто не верил, что она это произнесла вслух. Казалось, в каменно застывших глазах звенело потрясение.