Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
3 - 88

Со Рён раскрыла рот от неожиданности. Влажный язык обвил её губы и с жадной настойчивостью заскользил по ним. 

Она не знала, куда деть руки, поэтому они просто повисли в воздухе, подобно птице, сбившейся с курса. 

Ли У Шин наклонил голову набок и прижался к ней ещё сильнее. Он двигал челюстью так, будто хотел её сожрать. Когда он принялся жадно втягивать её язык, от обжигающего прикосновения слюна хлынула наружу.

Со Рён медленно отодвигалась всё дальше, и каждый раз, когда их губы размыкались, его язык с силой врывался внутрь. Ли У Шин так яростно тёрся им, что левая щека у неё даже вздулась.

Это… совсем не то. Не как тогда, когда мы сорвались с обрыва во время тренировок. 

Со Рён накрыла новая, незнакомая волна тревоги. Руки задрожали, грудь стиснуло, как от подступающей тошноты.

Тогда в глазах Ли У Шина была паника. Настоящая, неприкрытая. Он выглядел так, будто сделал чудовищную ошибку.

С тех пор они будто молча договорились никогда не говорить о том дне. Сошлись на том, что это была их общая оплошность. Правда иногда под кожей теплилось что-то, как тлеющий жар в очаге, но оба предпочитали ничего не замечать, потому что так было проще.

Но сейчас…

Рот плавился. Со Рён отступила и упёрлась в стол. Она задела рукой шейкер Джина Хо Дже, и тот с грохотом покатился по полу.

Ли У Шин повернул голову ещё сильнее, будто теперь его ничего не сдерживало.

— Мм!..

Даже когда из горла Со Рён вырвался сдавленный стон, он не отстранился. Крепко зажав её лицо, он продолжал целовать — жёстко, яростно. От такого напора её тонкая шея откинулась назад.

Острый, цепкий язык дотошно исследовал её изнутри, пробивая себе путь всё глубже, как будто Ли У Шин трахал её рот, а не целовал. Острый нос врезался ей в щёку, и его горячий вдох прозвучал как голодный всхлип.

Это был настолько грубый поцелуй, что его и поцелуем-то назвать было трудно. Скорее, яростное столкновение, из-за которого губы пылали. 

Казалось, что жар, поднимающийся снизу, способен расплавить её тело изнутри. Воздуха не хватало, Со Рён начала задыхаться. Слюна так обильно текла по подбородку, что уже невозможно было понять, кому из них она принадлежит.

Нельзя… Со Рён нахмурилась, пытаясь вернуть себе контроль. Но стоило Ли У Шину нежно скользнуть по нёбу, как у неё из горла вырвался взволнованный выдох.

— Ха-а…

Ким Хён… Мысли о муже рушились, бессильно гасли. И неудивительно: даже когда Со Рён упрямо сопротивлялась, Ли У Шин просто сжимал её шею, продолжая с настойчивостью открывать рот.

Стоило лишь немного ослабить бдительность, и влажные языки тесно сплетались, издавая непристойные звуки. Сознание затуманилось, глаза защипало от прилива жара. Со Рён испугалась этих чувств. 

Особенно сейчас, в тихом, пустом офисе, где каждый звук, пронизанный возбуждением, резал слух.

Как он жадно посасывал её пухлую нижнюю губу. Как влажно, с липким звуком, исследовал рот…

Это ощущение было новым, болезненно-острым. Кончики нервов дрожали, дыхание стало прерывистым, и вместе с ним из неё вырвался низкий, стыдный стон.

— Ха…

Веки задрожали. Ей не хватало воздуха. О чём мы вообще говорили?.. Мысли не складывались воедино. 

Но когда ладонь нащупала холодный металл, разум внезапно прояснился. Со Рён сжала пистолет.

Она и правда была в тупике. С самого начала — с того самого первого знакомства — что-то в поведении Ли У Шина её раздражало. А порой он смотрел на неё с таким видом, будто не мог сдержать презрения. 

Мужчина, который поучал меня, вторгался в личное — и вот к чему всё пришло: к этой алчной, неконтролируемой жадности.

И всё же… больше не приближайся. 

Со Рён упёрлась дулом ему в живот. Ли У Шин, до этого с жадностью ловивший её дыхание, застыл.

— …

— …

Их губы, до этого спаянные, на миг разъединились. Они смотрели друг другу в глаза. А потом он обвил её одной рукой и резко поднял, усадив на край стола.

— Что ты…

Он прижался прессом к дулу пистолета, будто бросал ей вызов: «Давай, стреляй». Ли У Шин почти навалился на неё сверху, раздвинул ноги и сжал бёдра. Он снова впился зубами ей в щёку, затем — в губы.

Он не боялся. Его взгляд говорил прямо: «Выстрели, если хочешь». Но куда сильнее слипшихся в поцелуе губ пылали их плотно прижатые тела. Это был не жар — настоящий поток, не знающий преград.

— Хх… По…стой…

Этот судорожный запрет ничего не изменил — Ли У Шин просто сильнее притянул Со Рён за талию. Словно всё зависело от неё одной — только она могла прекратить это. Пистолет вонзался в его мускулистый живот, и это касание было пугающе осязаемым.

Хитрый ублюдок. Сам сунул мне оружие, чтобы спихнуть на меня всю ответственность. До невозможности подло.

Удивительнее всего было то, что несмотря на вырвавшийся нервный смешок, Со Рён не хотела стрелять. Пальцы судорожно сжимали пистолет, потом ослабевали, и с каждым таким колебанием Ли У Шин вновь накрывал её губы грубым поцелуем.

И когда его язык снова умело переплёлся с её, Со Рён со всей силы ударила его пистолетом по лбу.

— !..

Стрелять не могу, но бить-то мне никто не запрещал.

Как только эта отвратительная, липкая от слюны, жадная пасть оторвалась от её губ, в глаза бросился покрасневший, слегка припухший лоб.

Ли У Шин поморщился и хрипло выдохнул:

— Ты всё это проглотила, а теперь лупишь?

Его алые губы, блестящие от слюны, выглядели неприлично пошло.

— Потому что я отвратительная.

— …

— Ищу мужа… а сама, за его спиной, шляюсь с другим, да?

— Я такого не говорил.

— !..

— Не такая ты и глупая. Что-то из моих намёков всё-таки поняла.

Он спокойно улыбнулся, скользнув кончиком языка по уголку губ.

— Можешь и дальше ненавидеть своего мужа. А всё остальное — делай со мной.

— …

Он прижался губами к её подбородку. Горячее желание в его глазах сочеталось с холодной наблюдательностью. Ли У Шин смотрел на неё, как хищник на добычу.

Со Рён скрутило, по коже прошёл холодный пот. Теперь ей некуда было бежать. Но сильнее всего поражало другое — как легко Ли У Шин позволял себе быть честным.

Я ведь никогда не могла сказать всё прямо. Всегда боялась. Хотела, чтобы муж любил меня безоговорочно, но постоянно сдерживалась. Потому что если бы честно рассказала, как бездонно это чувство, он наверняка испугался бы.

И с возрастом я поняла, что никто не хочет лить свою любовь в бездонный, дырявый кувшин.

Но почему он… хотя и сам наверняка обжигался, как и я…

— Ты же сама говорила: мне надо найти какую-нибудь добрую милашку и трахаться с ней в своё удовольствие.

— А…

Я действительно так сказала в лазарете. Тогда ей и правда казалось, что нужно отрезвить наставника, пока у него совсем не перекосилось представление о женщинах. 

Со Рён растерялась. Её взгляд метался, не зная, где остановиться.

— Добротой от тебя не пахнет, но ты сильная. И чертовски возбуждающая.

— !..

— Показала мне свою киску, прошла со мной тренировки, вот-вот «зама» поймаешь. Я, между прочим, сейчас делаю для тебя вообще всё, что ты просишь. Но ты ведёшь себя не слишком-то благодарно, не находишь?

— …

— Ну же. Пусть теперь пострадавшая сторона выскажется сама.

Со Рён хотелось повернуть время вспять. Она и представить не могла, что тот самый наставник, который когда-то жёстко ставил её на место, теперь вот так буквально сожрёт её без остатка.

Он шёл к ней, вторгаясь на её территорию, без капли почтения. Она знала только одного мужчину — Ким Хёна — тот был осторожен, деликатен. А таких, как Ли У Шин — кто вдавливается в тебя до последнего сантиметра, — в её жизни ещё не было.

— Нет, постойте… инструктор… вернее, командир…

— Да?

Он прижался лбом к её губам — тем местом, куда она его ударила. Со Рён дёрнулась, попыталась оттолкнуть его от себя, но Ли У Шин только крепче обнял её за талию. Из её груди вырвался глубокий, бессильный выдох.

— Я больше… не могу доверять даже тому, что вижу.

— Но и отрицать очевидное — глупо, тебе не кажется?

— …

— Гарантирую: такого большого и кривого, как у меня, ты больше нигде не найдёшь.

Он улыбался, как змея из райского мифа, нашёптывающая, что попробовать — не грех.

— Можешь рассматривать при свете и с лупой. 

— !..

Его предложение звучало слишком соблазнительно, но в голове стоял оглушающий гул. Это было всё равно что попасть в аварию, когда ты всю жизнь ехала строго по прямой — к одному-единственному мужчине.

Если отказать… вдруг всё сорвётся? Сейчас ведь нужно держаться вместе… Со Рён чувствовала себя как на экзамене.

— Он предал тебя. А ты всё ещё боишься ответить тем же?

— !..

— Трахаться с другим — это очень плохо, Со Рён. 

Ли У Шин был как вредная еда. Вреден настолько, что рушил даже то, что казалось нерушимым. 

Даже исчезновение мужа, даже тень спецслужб, даже моменты отчаяния, когда всё рушилось — всё это ничто по сравнению с этим человеком. 

Он был самым угрожающим и непредсказуемым из всего, с чем ей доводилось сталкиваться. Даже собственное невежество в начале пути не доставляло Со Рён столько головной боли.

— Что вы… вообще во мне нашли, инструктор?

Ведь той мягкой, милой, слабой женщины больше нет. Я не показала ему ничего, за что меня можно любить. Так почему?

— А… так ты не поняла?

Ли У Шин нахмурился и бережно заправил её растрёпанные волосы за ухо.

— Иногда ты ведёшь себя как настоящая сука.

— !..

Я, конечно, не ждала романтики, но это… как обухом по голове. 

То, что она всю жизнь считала своей слабостью, он легко произнёс вслух — будто это не имело значения. 

Со Рён не могла даже моргнуть.

— А мне как раз это и интересно. Я хочу пролезть в ту щель, которую сам не понимаю. Поэтому и веду себя так позорно. Из-за тебя, агент Хан Со Рён, от моей гордости ничего не осталось.

Где-то в коридоре послышались голоса, топот армейских ботинок, грубый мужской смех. Всё это смешалось в общий гул и быстро исчезло.

Осталось только его лицо, его улыбка, которая казалась пугающе отчётливой.

Как и ожидалось, Со Рён не смогла нажать на курок.