Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
4 - 106

Чирик-чирик, чирик-чирик...

Звонкий звук прорвал чёрную пелену в голове, и сознание понемногу начало проясняться. Стоило ей открыть глаза — как сквозь растрёпанные волосы ударил свет.

— А-а-а!..

Но едва Со Рён проснулась, с её губ сорвался болезненный стон. Она ощутила волну непередаваемой боли где-то в районе поясницы. Ноги не слушались, словно она лежала после сложной операции, а веки опухли так, что ей с трудом удалось их разлепить.

Горящие губы чуть шевельнулись, но голосовые связки скрипели, будто их драли когтями. Одним словом, тело было полностью разбито.

Лучше бы я снова прошла «адскую неделю» и пробежала семь километров по горам... В теле всё ещё оставался жар — каждый вдох и выдох были обжигающе горячими.

Прошлой ночью Ли У Шин упорно не отпускал Со Рён, даже когда из него извергалась только жидкость, больше напоминающая воду, а не вязкую сперму. Его ладони снова и снова шарили по ложбинке между грудей, по животу и разведенным половым губам.

А когда он снова становился твёрдым, то любым способом вгонял себя внутрь. Но теперь его целью была не разрядка. Казалось, Ли У Шин считал её тело просто ножнами для своего члена и изо всех сил старался не разрывать с ней контакт.

Когда обрывки вчерашних воспоминаний всплыли в голове, Со Рён уткнулась лицом в подушку. Да уж, денёк был невероятно долгим…

Чик-чик.

М?..

Чик-чик.

Вдруг до её притуплённого сознания снова донёсся какой-то бодрый, отрывистый звук.

Смуглая спина с чёткой линией позвоночника и хаотично разбросанными шрамами встала у неё перед глазами. Со Рён ненадолго потеряла дар речи. Обнажённый до пояса Ли У Шин сидел на краю кровати, закутанный в одеяло, и подстригал ей ногти.

Она резко поднялась, отчего поясницу тут же пронзило болью. Её слегка мутило от утреннего спокойствия этой сцены. Со Рён поморщилась, будто во рту у неё была самая горькая дрянь.

— Что...

Сиплый голос едва вырвался наружу. Сильная шея повернулась на этот звук, и на лице Ли У Шина вспыхнула лёгкая улыбка.

— Хорошо спалось?

— ...

Эта невозмутимость раздражала, и она стиснула зубы. Растрёпанные волосы касались переносицы, и, кажется, он до сих пор не надел трусы — ложбинка ягодиц то и дело мелькала из-под одеяла.

Неизвестно почему, Со Рён вздохнула. И всё же, когда солнечный свет лег на его плечи, перед глазами будто прояснилось — как тогда, когда к ней вернулось зрение. Будто все те дни, когда она корчилась от предательства, остались где-то в далёком прошлом.

Это было странное ощущение. Мышцы ломило, как бывает, когда вот-вот грянет простуда, но настроение почему-то улучшилось. 

Её взгляд невольно задержался на согнутой спине Ли У Шина.

— Инструктор, а чем это вы сейчас занимаетесь? 

Со Рён тихонько попыталась отдёрнуть ногу. Ли У Шин поймал убегающую ступню и вернул её на место.

— Лишнее убираю.

— ...

— Проголодалась?

Да, благодаря кое-кому. Только я скорее умираю от боли, а не от пустого желудка.

Мышцы на внутренней стороне бёдер тянуло так, будто их разорвало. Соски, которые он терзал всю ночь, до сих пор ныли. Распухшая промежность покалывала при каждом вдохе.

Да если бы знала, что будет вот так, лучше бы подверглась пыткам, как на тренировке! Пока Со Рён горько усмехалась, Ли У Шин продолжал бережно подстригать ногти.

Он аккуратно нажимал на коротко подстриженные ногти, проверяя, не осталось ли зазубрин, и срезал всё лишнее, даже мелкие заусенцы.

Не понимаю, почему он сейчас так нежничает, после того как безжалостно трахал меня во всех немыслимых позах. Со Рён провела руками по лицу, словно умываясь.

— Инструктор...

Вчера ночью её осенила мысль. А вдруг Ким Хён иностранец? Но как иностранец смог стать агентом национальной разведки? Хотя, судя по размеру члена, шансов на то, что он отечественного производства, немного. Но всё равно… ну не может же быть… Со Рён покачала головой и отмахнулась от этого предположения. 

— Откуда вы?

Она слышала слухи, что командир спецгруппы прибыл из-за границы. Но на её вопрос Ли У Шин вдруг тихо рассмеялся.

— Ничего себе. Вы вдруг решили проявить ко мне интерес?

— !..

— С утреца, значит, задумались, какая кровь у меня намешана?

— Это не из-за какого-то странного интереса... 

— Сначала мы трахались, как звери, а теперь ты решила, что пора нам узнать друг друга получше?

— ...

— Откуда в тебе столько наглости? 

Эта дерзкая манера выводила Со Рён из себя. Когда она уже собралась взорваться, он, хихикая, опередил её.

— Дед у меня был русским.

Не поднимая головы, Ли У Шин продолжал возиться с её пальцами. Голос звучал ровно, без особых эмоций.

Русским? Значит, не англоязычная страна? Неожиданно... Она взглянула на его блестящие чёрные волосы и точёные черты лица, которые внезапно начали казаться ей ещё более выразительными. 

Не удержавшись, она просто озвучила первую мысль вслух:

— Забавно… Я тоже могла поехать в Россию.

— ...

Он на мгновение замер. Она моргнула и попыталась объясниться.

— В школе я занималась гимнастикой. Лучших отправляли на сборы в Россию. А вы говорите по-русски? Я даже кириллицу учила.

— Поехали?

— ...Нет. Я бросила гимнастику и школу ещё до того, как дошло до сборов.

— А муж знает?

— О чём?

— Что у вас есть о чём так горделиво хвастаться. 

— !..

Я что, действительно так выгляжу? Она угрюмо покачала головой. Да, в детстве гимнастика у неё хорошо получалась, но Со Рён не особо этим гордилась.

— Почему не рассказали об этом мужу?

«Такая хорошенькая…», — прошептал себе под нос Ли У Шин, медленно поглаживая её подъём стопы. И от этого пустякового движения у неё вдруг всё сжалось внутри.

Со Рён натянула одеяло до самого подбородка. Она впервые открывалась кому-то, но слова почему-то лились легко. 

— Боялась сболтнуть что-нибудь не то.

— …

— Хотелось показывать только хорошее, и с каждым днём в голове было всё больше мыслей. Если начать говорить одно — придётся сказать и другое: что я бросила гимнастику, что в школе у меня не было друзей, что у меня тяжёлый характер… А показать себя настоящую было страшно.

— …

— Поэтому слова просто… не шли. Я слишком… — она на мгновение замолчала, глядя в пустоту. — ...слишком отчаянно старалась. 

Её голос звучал куда более спокойно, чем следовало бы для таких признаний. Ли У Шин смотрел на неё, не моргая, и, кажется, сам ещё не понял, как постепенно меняется его взгляд. В нём появилось что-то похожее на смятение.

— Вам, наверное, такое не очень понятно, да? — неожиданно выпалила Со Рён.

Он ведь никогда не поймёт, каково это — бояться, что человек оттолкнёт тебя, если узнает всю правду. Каково это — проглатывать всё, что чувствуешь, и держать это глубоко внутри. Он и так постоянно смотрит на меня как на последнюю идиотку. 

Она поняла, что сболтнула лишнего и смутилась. Со Рён поспешно спрятала ноги под одеяло и почесала лоб, чтобы скрыть неловкость.

Повисло напряжённое молчание. Со Рён, обдумывая всё сказанное, наконец решилась снова заговорить, губы сами разошлись в улыбке:

— Но ведь у вас, инструктор, тоже должен быть хотя бы один момент, который был худшим в жизни.

— !..

— Для меня это был вчерашний день. И вы всё видели.

Она показала ему свою самую уязвимую сторону — момент, когда рухнула, приняв Ким Хёна за мертвеца. 

Почему это так задевает? Наверное, потому что он увидел самое дно. Именно это и коробило Со Рён — что одна сторона её личности оказалась слишком обнажённой. Это ранило её гордость.

Его взгляд, серьёзный и пристальный, прожигал её насквозь. Со Рён ещё выше натянула одеяло, скрывая следы на своём теле — красные отпечатки на груди, бёдрах и талии.

— Мне просто неприятно, что слабость показала только я. Забудьте вы о ногтях. Лучше расскажите мне что-нибудь о себе. Такое же паршивое. 

Ей казалось, что только так их отношения могли оставаться равными и взаимовыгодными. Ли У Шин вдруг развернулся к ней и улыбнулся, будто находил это забавным.

— А-а. Ну понятно: переспала с инструктором, проснулась, а настроение дерьмовое, плюс за вчерашнее стыдно. Вот и решила — чтоб было по-честному, надо бы и из меня что-нибудь вытрясти, тогда, глядишь, полегчает. Так, что ли?

Он подытожил насмешливо и язвительно, но попал в самую точку. Со Рён дёрнулась от неловкости, но решила, что если и дальше упираться назло, то будет выглядеть ещё ничтожнее. Она просто буркнула «да» и отвернулась, избегая его взгляда.

Ли У Шин тут же расхохотался, а затем схватил её ногу и начал жадно покрывать поцелуями.

— Что вы творите!..

— Вот уж не знал, что женщина с закидонами может быть такой милой. 

— !..

— Не хотите снова увидеть, мой кривой прибор? 

— Уберите свои губы!.. 

Когда Ли У Шин коснулся её ступни, Со Рён вздрогнула. Сначала он слегка прикусил кожу, потом просто играл, будто возился с детской ножкой. Подошва пульсировала. 

Почему он, чёрт возьми, так улыбается? От этого тёплого, чуть нежного взгляда всё внутри вспыхнуло. Пока он просто молчит — холодный до мурашек, но стоит чуть смягчиться — и появляется эта мягкая, покладистая улыбка. Как же раздражает.

— Только вот что… Мне перед вами даже неудобно.

Ли У Шин облокотился одной рукой о матрас и растянулся как кот. 

— У меня почти каждая минута жизни была худшей.

С этими словами он начал неспешно загибать пальцы.

— В восемь лет я потерял родителей. В четырнадцать остался совсем один. А сразу после того, как стал взрослым, люди, которым я доверял, предали меня, а потом подохли. Что вам больше по душе? Выбирайте, агент Хан Со Рён.

— …

— Жизнь у меня пиздец какая веселая. Выбирайте любую историю, скучно точно не будет. 

С каменным лицом он потёр затылок. Казалось, Ли У Шин рассказывал о каком-то школьном спектакле, настолько беспечным был его тон.

— Но раз уж вы сказали, что нужно выбрать что-то одно… — он вдруг опустил взгляд. — Самое худшее совпало с лучшим днём в моей жизни.

У такого человека… был хороший день?

— И что же это было? 

Со Рён поняла, что сморозила глупость, только когда слова уже сорвались с губ. Она растерянно заморгала, а он, будто не зная, как реагировать, провёл рукой по подбородку.

О том, как умирали его близкие люди, он рассказывал легко, без запинки — а теперь, наверное, промолчит. У Со Рён возникло чувство, будто на этот раз Ли У Шин ничем не поделится. 

И вдруг его глубокий, тёмный взгляд пронзил её насквозь. 

— День моей свадьбы. 

Где-то в комнате внезапно громко зазвонил телефон Ли У Шина. Их словно выдернуло из сна.