Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
Побочная история 2 (3)

— Будь осторожна в дороге. Если что-то случится — сразу позвони мне, — напомнил Ли У Шин, завязывая шнурки на обуви Хан Со Рён, которая собиралась на работу.

Если ступня будет шататься, это утомит всё тело. Моя малышка… стоит пятке чуть приподняться — и сразу появятся мозоли.

Он завязал шнурки так крепко, что те точно не развяжутся. Стянул их с такой силой, что на лбу вздулись вены, и, когда выпрямился, почувствовал лёгкое головокружение.

— Хорошо, я пошла, — сказала Хан Со Рён.

Неожиданно она обняла его. Ли У Шин с трудом удержался от того, чтобы не запереть дверь и не отпустить её. Он мягко похлопал жену по спине — как подобает мужу, как взрослому мужчине.

Или, чёрт возьми… разве не нашёлся бы какой-нибудь президент, который устроит крупный скандал? Тогда власть пошатнулась бы, президентские полномочия временно приостановили, а внешняя деятельность Национальной разведывательной службы ослабла бы. Более того, при заморозке бюджета остановились бы тренировки резервных агентов, и о новых наборах, вроде того, где участвовала Со Рён, пришлось бы забыть.

Он быстро отогнал мрачные мысли, едва мелькнувшие в голове. Со Рён внимательно смотрела на него.

— Какие у Инструктора планы на сегодня? — спросила она.

— Помыть ванную и сходить за покупками.

— А в компании разве не завал?

— Без меня компания справится. А вот дом — нет.

На самом деле «Юз Компани» давно работала как часы. Оперативная команда, полностью составленная из бывших бойцов спецназа, умела справляться с любыми ситуациями, а аналитики круглые сутки отслеживали обстановку на местах. Все отделы были связаны между собой и действовали, как точно подогнанные шестерёнки.

Теперь даже при чрезвычайных ситуациях прямое вмешательство Ли У Шина не требовалось. Опытные агенты на местах принимали решения мгновенно, а команда анализа рисков заранее просчитывала все сценарии и запасные варианты. Кроме еженедельных совещаний, экстренные звонки поступали редко. «Юз Компани» выросла за пределы возможностей одного человека по имени Ли У Шин и превратилась в полноценную систему.

Так что в глазах Со Рён он теперь мог выглядеть просто бездельником.

— Но всё же…

Она повернулась к нему, лицо стало немного грустным. Ли У Шин, скрывая улыбку, коснулся губами её щеки. Жена, похоже, радовалась, что муж всё время дома, но иногда в её взгляде сквозило смущение — словно она чувствовала себя виноватой.

Моя Сова всегда прекрасна, — подумал он, — но когда она грустит, это сводит с ума по-другому.

Такие минуты бывали редко, и упускать их было нельзя. Ли У Шин не удержался и принялся осыпать жену поцелуями — в шею, в уши, в щёки.

— Подумать только… какой позор тратить такие таланты впустую!

Со Рён нахмурилась и мягко оттолкнула мужа, который не знал меры.

— Как человек вроде тебя, Инструктор, может заниматься только домашними делами?

— Недооцениваешь меня? — усмехнулся он. — У меня множество талантов по хозяйству. Убираюсь по самому эффективному маршруту, стираю так, чтобы ткань не пострадала, а меню составляю, исходя из твоих показателей здоровья.

— …

— Со Рён, разве ты не знала, что у твоего мужа дел невпроворот? — сказал он, чуть улыбнувшись.

Он наклонился ближе, голос стал мягче:

— Чтобы ты могла хоть немного отдохнуть после работы, я беру всё на себя. Сохранять мир в доме — обязанность хозяина. А я ведь когда-то занимался именно поддержанием мира… Так что это моё призвание.

Хотя он знал, что пора отпустить жену, Ли У Шин всё ещё держал её за талию, не в силах разжать объятия.

Не уходи, Со Рён. Забудь про мечты, цели — про всё. Просто останься со мной.

Он спрятал это навязчивое, но искреннее чувство за лёгкой, притворно беззаботной улыбкой.

Однако каждый раз, когда взгляд падал на синяки на тыльной стороне её руки, лицо его невольно холоднело.

— Я опаздываю. Мне правда пора! — Со Рён выскользнула из его рук и обернулась. — Только не открывай все окна — опять простудишься, как в прошлый раз! И если соседка снизу снова придёт со своими «ненужными вещами» — не принимай, ладно? Меня бесит, как она на тебя смотрит. Я побежала! Люблю тебя!

Как только за ней закрылась дверь, улыбка на его лице застыла, будто её никогда и не было. Ли У Шин стоял у порога, стараясь уловить ускользающий запах жены.

Когда Со Рён уходила, часы в его груди будто останавливались. В наступившей тишине он стоял неподвижно, охраняя пустой дом. Даже веки не дрогнули.

Вдруг из-за толстой входной двери донёсся её голос — она говорила по телефону:

— Да, я уже вышла. Только что. Но, кажется, немного опоздаю…

Виски болезненно запульсировали. Боль, начавшаяся у лба, медленно расползлась по всей голове. Лицо исказила судорога.

Прошло восемь месяцев с тех пор, как Хан Со Рён начала тренировки. Она крепла день ото дня — настолько, что Ли У Шину порой казалось: в его защите она больше не нуждается. Со Рён была из тех, кто всегда достигает цели.

Но каждый раз, когда он тайком рассматривал её синяки, пока она спала, сердце будто придавливало тяжёлым камнем.

Ты не знаешь, что я чувствую, когда мажу лекарством твои распухшие пальцы…

Каждое пятно крови на тренировочной форме жгло ему душу, а следы от оружия на её ладонях приводили мысли в смятение.

Он радовался её успехам, гордился каждым шагом вперёд — но гораздо сильнее всё это перекрывал страх. Острый, тягучий, сжимающий грудь страх. Со Рён, целиком сосредоточенная на тренировках, этого, конечно, не замечала.

Как офицер разведки, он признавал её способности. Но как муж — хотел спрятать, уберечь, растить, как цветок в теплице. И это внутреннее противоречие изматывало его день за днём.

— Инструктор, я дома. Я вернулась.

Каждый раз, когда она входила, ступая чуть иначе, чем обычно, он замечал: походка выдавала усталость. Похоже, на левом колене снова синяк.

Он лишь слегка кивал, делая вид, что всё в порядке, хотя внутри всё сжималось, глядя на Со Рён, говорящую усталым голосом. А потом слушал, как из ванной доносились приглушённые стоны — и молчал. Так проходили последние восемь месяцев.

Когда ночь сгущалась и она наконец засыпала, Ли У Шин поднимался. В лунном свете отчётливо виднелись синяки на её руках и ногах.

От ментальных тренировок? От спаррингов? Сердце горело, но он не спрашивал. Он слишком хорошо знал, как проходит подготовка агентов.

Не в силах ничего изменить, он лишь стискивал зубы, подавляя жгучее чувство бессилия. Делая вид, что поддерживает её мечту, пил антациды как воду — просто чтобы не сорваться, чтобы не сломать её сам.

Рука с мазью дрожала. Колено, как он и думал, посинело. Каждый раз, когда Со Рён во сне морщилась, сердце его трещало по швам.

Хочу защитить тебя. Даже если придётся разрушить твои мечты, твоё будущее, твою волю…

Ли У Шин слушал ровное дыхание жены и чуть заметно улыбался, но в этой улыбке было что-то острое, болезненное.

Какие раны ты принесёшь завтра, Со Рён? — только мелькнула мысль, и в голове вспыхнула боль.

— Хаа… — выдохнул он, опуская лоб на дверь.

Каждый удар пульса пронзал виски, словно лезвие. Он стоял, терпел, ждал, пока отпустит, но давление в затылке лишь нарастало.

Со Рён, если честно… мои планы на сегодня такие…

****

Психиатрическая клиника «Хангру».

Специализация: консультирование для пар.

Главный врач: Ли Хан Су.

Взгляд Ли У Шина привычно скользнул по столу.

— Судя по результатам, вы прошли все неврологические обследования. МРТ, КТ, ЭЭГ — всё в норме. Но мигрени, как я вижу, не проходят? Согласно карте, головные боли начались около восьми месяцев назад.

— Да, всё верно.

Точнее — беспричинные мигрени и бессонница.

— На самом деле, такие «необъяснимые причины» встречаются чаще, чем кажется, — спокойно сказал врач. — Наше тело напрямую отражает состояние психики. Обычно головные боли возникают при сильном стрессе. Если позволите, спрошу — кем вы работаете?

— Домохозяином.

— Простите? — доктор заморгал и поспешно принялся что-то писать. Ли У Шин был уверен: это просто бессмысленные каракули.

От входной двери до окна — четыре метра с небольшим. Третий этаж, но при необходимости отсюда можно спрыгнуть. В отражении стеклянного шкафа он проверил коридор: одна медсестра, двое пациентов.

Он вдруг осознал, что делает всё это автоматически, и слабо усмехнулся. Страшно, как глубоко въедаются привычки.

Выбрал место подальше от цветочного горшка — тот, при случае, сгодился бы как метательное оружие — и сел.

— Тогда… — врач поднял глаза. — Что изменилось в вашей жизни за последние восемь месяцев?