Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
3 - 84

Он смотрел так пристально, что у неё начинало сводить скулы. Ни разу не моргнул — веки не шевелились совсем, и от этого мужчина казался пугающе неподвижным. 

Со Рён рефлекторно сжала дубинку у пояса. Определённо, он принял меня за кого-то другого.

— Господин, не подходите. Остановитесь там, где стоите. 

Мужчина по-прежнему молча изучал её лицо. Взгляд медленно скользил от волос к глазам, от глаз к носу, от носа — к губам и дальше — к линии подбородка, к шее.

Он ни на чём не задерживался случайно — всё рассматривал намеренно, цеплялся, прослеживал каждую деталь. В глазах читалась какая-то необъяснимая, почти болезненная нужда.

Лет двадцать пять–двадцать семь? По возрасту он казался её ровесником, но в его спокойствии было что-то неестественное — даже дыхание ощущалось слишком размеренным.

А когда он поправил крест на шее, в его облике проступила какая-то фанатичная набожность. Такое редко встретишь среди бойцов, привыкших к грязи и крови.

Но при этом он только что трахался в женском туалете. Развратник перед ней, лицемер или просто притворщик — Со Рён не собиралась терять бдительность.

— Сейчас здесь проходит мероприятие Министерства торговли и промышленности. Вы нарушаете общественный порядок. Пожалуйста, покиньте помещение. И руки мойте, если можно, в мужском туалете.

Несмотря на вежливое предупреждение, он не шелохнулся. Напротив, в его потухших глазах вспыхнул странный блеск.

Он сделал шаг вперёд, проигнорировав всё, что она сказала. Зачесав назад волосы, священник открыл высокий лоб. Лицо его было удивительно симметричным.

— Зубы… хочешь покажу?

Когда он растянул «по-о-», между его губами мелькнули ровные белые зубы.

Слишком идеальные, почти ненастоящие. Не с золотыми коронками, но что-то в них было неестественное. 

— Давай посчитаем, сколько их.

Со Рён поняла — говорить с ним бесполезно. Не теряя времени, она вытащила дубинку.

Когда он подошёл ближе, она не стала ждать — упёрлась ему в грудь телескопической палкой, отталкивая назад. Он только уставился на неё, не мигая, как будто всё это его забавляло.

— Не хочешь? Тогда как тебя зовут?

Корейский звучал почти без акцента, но тон был неестественный, неуместно фамильярный. Растрёпанные волосы и неуверенные интонации напоминали незавершённый эскиз.

— Ты всё время жила в Корее? По-русски не понимаешь?

И тут из кабинки, откуда он только что вышел, донёсся голос:

— Да уж, подкаты у всех одинаковые...

Судя по звукам, та женщина наконец начала приводить себя в порядок — натягивала чулки, застёгивала одежду.

Мужчина обернулся. Его глаза — узкие, без складки на веке — на мгновение вспыхнули резкостью, но когда он снова посмотрел на Со Рён, взгляд уже был спокойным, будто ничего и не было. Веки чуть опустились, длинные ресницы отбрасывали мягкую, зыбкую тень.

Что-то в этом было жутковато неуместное. Со Рён нахмурилась.

— Если вы сейчас же не выйдете, мне придётся вытащить вас силой.

— Ты выведешь меня?

Он окинул её оценивающим взглядом — плечи, руки, талию, ноги.

— Такая сильная?

Как только он произнёс это, без всякого предупреждения опустился на одно колено и в следующий момент сунул руку под её штанину.

В ту же секунду, как горячая ладонь сжала голень, Со Рён со всей силы пнула его в плечо.

Мужчина пошатнулся, едва не упав на задницу, но в последний момент ловко восстановил равновесие и поднял на неё глаза.

— А…

Из его рта вырвался короткий стон. Затем он замер, с каменным лицом разглядывая свою же руку.

Этот парень вообще адекватный? Со Рён не выдержала и нажала на рацию.

— Старший, это зона 2-B. Тут в женском туалете какой-то извращенец сидит и не собирается выходить.

— [Что?]

— Он вообще уходить не собирается. Могу я проучить его?

— […]

— Просто он в рясе. 

Рация замолчала, и Со Рён дважды стукнула по ней пальцем.

— У нас же нет такого пункта, что трогать священников строго запрещено?

— [Э… ну, вообще-то нет…]

Несмотря на нерешительность напарника, она крепче сжала дубинку.

— Тогда я его нейтрализую и передам вам.

Мужчина, оставивший свой привычный невозмутимый вид, снова протянул руку. 

На этот раз Со Рён, не колеблясь, ударила его по ладони и тут же прицелилась ногой в грудь, чтобы сбить его с ног.

Но он с неожиданной лёгкостью встал и, перехватив её руку, прижал к стене. Одновременно с этим он схватил её за волосы, рванув так, что пучок волосков вылетел с корнем. Всё произошло за долю секунды.

— Угх!..

Она стиснула зубы от жжения, но прежде чем успела как-то среагировать, мужчина сам отпрянул. Он поднял обе руки в жесте «сдаюсь», всё ещё сжимая выдранный клок волос. Его взгляд и поза говорили о том, что он больше не намерен продолжать.

— Вы в своём уме?

Со Рён смотрела на него с недоверием.

— А я же просил: по-ка-жи!

— …

— По-ка-жи.

Он коротко рассмеялся, то сжимая, то отпуская крест на цепочке. Между идеально ровными зубами особенно отчётливо выделялись острые клыки.

Но в отличие от того, чья улыбка казалась ей досадно обаятельной, у этого «священника» в ухмылке было что-то жутковатое.

— Выбросьте это.

Со Рён брезгливо указала на волосы в его руке и ударила дубинкой по пальцам.

Но мужчина внезапно сократил дистанцию, наклонился и...

Алый язык медленно прошёлся по её щеке.

Со Рён мгновенно среагировала, ударив его по шее и в живот. Однако чем больше она сопротивлялась, тем больше он, казалось, возбуждался. Глубокие, как колодец, зрачки теперь сверкали необъяснимым блеском.

— Я люблю трахаться с такой женщиной, как ты.

— !..

Неожиданный русский заставил её нахмуриться.

Русский… Со Рён учила его в старших классах, когда тренер пообещал отправить лучших гимнасток на сборы в Москву. Одноклассники коверкали странные звуки, но Со Рён быстро освоила кириллицу.

Мужчина несколько секунд изучал её лицо, прямой взгляд и чёрные волосы, а затем бросил последний взгляд на её ноги в брюках. После этого он развернулся и ушёл.

С его уходом в туалете наконец воцарилась тишина.

— Ха… Что за чёрт… 

Со Рён пытаясь решить, стоит ли преследовать его или оставить всё как есть. И в этот момент из кабинки вышла женщина. 

— Параллельно с этими редкоземельными металлами в другом зале проходит благотворительный вечер с участием гуманитарных организаций. Там полно священников. 

Она поправляла растрёпанные волосы перед зеркалом.

— Он вроде из Русской православной церкви. Честно, не думаю, что стоит его трогать. Ну, переспали — и всё. Ничего странного, кроме… немного нестандартных предпочтений, скажем так. 

Хотя публичный секс и был нарушением, это не угрожало безопасности мероприятия. Но неприятный осадок в груди Со Рён не исчезал.

Она подошла к раковине, включила холодную воду и умыла лицо. 

Это было не просто отвращение или раздражение. В груди копошилось беспокойство, а образ мужчины с его странной улыбкой никак не выходил из головы.

— Всё время, пока мы занимались сексом, он не убирал руки с моей голени. Он не лизал её, не кусал, а просто давил на кость. Это ведь правда странно?

В отражении показалась стройная женщина с чёрными волосами и тёмными глазами.

И, стоя рядом у раковины, Со Рён вдруг с удивлением поняла — в этих больших глазах есть что-то до странного похожее на её собственные.

— Отче, прости этого грешника... Прерви его никчемную жизнь в муках и прими к Себе. Утешь его отчаянье и страх. Да познает он милость Твою, что явлена через меня...

Молодой священник в рясе тихо шептал молитву, сжимая морщинистую руку. Он держал её так крепко, что пальцы побелели от недостатка крови, а тыльная сторона ладони посинела.

Мужчина, принявший золпидем, уже потерял сознание и неподвижно лежал на кровати. Священник сухо смахнул с щеки единственную слезу.

Затем он раскрыл крест на своей шее, как ручку, и из него выскочила острая игла шприца.

— Отец… Сегодня я снова видел женщину, похожую на Соню…

Он ввёл в шею мужчины смертельную дозу хлорида калия и продолжил:

— Моя вторая половина... Моё сердце, Отче…

В момент, когда жидкость быстро поступала в вену, мужчина средних лет вдруг широко раскрыл глаза и забился в судорогах. Священник смотрел на него, наблюдая, как ужас наполняет его взгляд, и жалобно прошептал:

— Она исчезла. Просто исчезла, оставив меня одного… Без следа… А у меня больше никого не было. Только она… Только Соня…

Он надавил на поршень шприца, и на запястье чётко проступила вена. Хриплые, прерывистые вздохи постепенно затихли, зрачки мужчины расширились и застыли. Но молитва священника не прекращалась.

— Чёрт возьми, Отче, я всё равно найду её.

Глаза молодого мужчины наполнились слезами, когда он поднял упавший крест, прижал его к губам и долго целовал.

— Даже если мне придётся перевернуть весь мир, я найду её.

В отражении оконного стекла, из которого открывался вид на ночной город, были видны тела нескольких убитых охранников, разбросанных по комнате.

Закончив своё дело, священник бесшумно поднялся. Он закрыл глаза, вспоминая прядь волос, которую вырвал несколько часов назад.

Пусть в этот раз…

Ночь была окутана грехом.