Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
7 - 232

Ощущение, как узкий проход растягивается, всё ещё было непривычным, и всё же оно вызывало радость и щемящую волну в груди.

Хотя это была не первая ночь, только теперь Со Рён по-настоящему ощутила — они соединены. Но облегчение длилось недолго: стоило ощутить, как удары внутри живота гулко отзываются, как разум тут же улетел прочь.

— А-ах!

Она уже не понимала, какие звуки срываются с её губ. Ощущала только пальцы, жёстко сжимающие её талию. Горячее, словно пламя, трение продолжалось без конца, вытаскивая душу из тела.

Член, глубоко загнанный между её бёдер и почти не видимый, при каждом его медленном движении бёдрами понемногу показывался наружу. От этого откровенного соединения её лицо вспыхнуло алым, готовое лопнуть от жара.

На его мускулистом прессе вздувались толстые синие вены. Лицо, переполненное раскалённым наслаждением, неотрывно смотрело только на неё, пока он продолжал тяжёлые толчки.

— А… а, ха-а…!

Мы муж и жена. Были и будем всегда. С этой мыслью Со Рён крепко обхватила его ягодицы своими ногами, прижимая к себе ещё сильнее.

От этого яростного захвата Ли У Шин резко поморщился. На миг по чертам скользнула звериная тень, но он глубоко вдохнул, и через секунду от неё не осталось и следа.

Он снова и снова вбивался до конца и выходил, снова вбивался и выскальзывал. Каждый резкий толчок отзывался в комнате громким влажным звуком.

— Ха-а…! М-м, н-нг!..

Она билась в сладкой судороге, и из груди вырывались возбужденные стоны. Каждый раз, когда его толстый член врезался в чувствительное место глубоко внутри, по спине вспыхивал пожар. Вход сжимался всё туже, мышцы судорожно охватывали его, и в такие мгновения из груди Ли У Шина срывался низкий, сдавленный стон.

Вдруг Ли У Шин слегка нахмурился, схватил руку Со Рён и резко прижал её туда, где они были соединены. Пальцы нащупали корень, плотно затыкающий распахнутый вход, и её лицо мгновенно запылало.

Он переплёл свои пальцы с её робко сжатыми, крепко удерживая, и поцеловал их. А внизу по-прежнему неистово двигался его обжигающий член.

— Я уже крупно подписал: это — твоё, даже если умру.

— Ух…! Не… не навязывай… и не дразнись так…

— Дразниться? С чего бы? Разве что оттого, что схожу с ума от твоей красоты.

Он осыпал её поцелуями — уши, щёки, подбородок, легко прикусил нижнюю губу. А когда ускорил движения, пенис, что до этого лишь скользил неглубоко, начал вбиваться всё дальше, в самую глубину.

— Хх… ммм…!

Пронзающее, колющее чувство разливалось по всему тазу тупой болью, отдающей наслаждением. Говорить было излишне — Со Рён сама понимала, что это её предел.

Чем стремительнее становились его толчки, тем сильнее она изгибалась, прижимая спину к постели. Встретившись глазами с Ли У Шином, смотревшим на неё так, словно хотел поглотить без остатка, она задыхалась, готовая разрыдаться.

— Ха-а… ха-а… п-пожалуйста… медленнее…

— Здесь ещё глубже?

— Мм, да-а…! Слишком быстро…

Он без остановки терзал её изнутри, снова и снова пронзая самую глубину. Взрывоподобный экстаз, словно электрический разряд, накатывал целыми сгустками, перед глазами вспыхивали искры. Всё тело сотрясалось так, что грудь прыгала в такт, волосы на затылке растрепались в беспорядке. Глаза затуманились от слёз, вызванных не болью, а неумолимой физиологией.

Почему же вдруг так…?

Со Рён казалось, что её тело вот-вот обмякнет окончательно и растает, превратится в каплю и исчезнет без следа.

Из-за него… из-за Ли У Шина я вся расплавляюсь, — вспыхнула в душе даже какая-то детская обида. А внизу, в горящем лоне, не смолкали звуки — словно кто-то вылил туда целое ведро воды, и теперь всё хлюпало от каждого движения.

— Ха-а… м-мм! И-инструктор!.. Хватит…!

— Уже хватит?

— Тело… со мной что-то не так… Сегодня особенно… странно…

— Это всё потому, что ты мужа неправильно зовёшь.

— Ч-что?..

— Мы ведь не в первый раз. Ну же, позови меня правильно.

Он продолжал толкаться, одновременно играя с её напряжёнными, набухшими сосками. Упрямый, он раз за разом бил в одно и то же место, безжалостно загоняя её в угол.

— Зови, Со Рёнушка.

— Н-нет… я не могу… Даже если умру, не смогу сказать это тебе в лицо…

— Даже если умрёшь?

И в тот миг движения его стали жёстче и быстрее, чем прежде.

— А-а-а…! — Со Рён зажмурилась и не переставала выкрикивать прерывистые, рвущиеся из груди стоны.

Гулкие хлопки их тел, сталкивающихся, как комки теста, раскатывались по всему дому. Волна, похожая на неукротимую дрожь, поднималась всё сильнее, но у Со Рён уже не оставалось сил оттолкнуть его. Шероховатое, нежное нутро с каждым разом ощущало всё более явное, всё более яркое давление.

Сквозь мутную пелену перед глазами проступило его лицо — взбудораженное, охваченное жаром. Меж бровей у него залегла глубокая морщинка — нервная, дерзкая, до неприличия притягательная. Не зная усталости, он сохранял тот же бешеный ритм, то и дело подбрасывая бёдра, а потом вдруг убрал липкую от пота прядь с её лба. Со Рён на мгновение почувствовала, как грудь вздымается, как будто в ней распахивается целый мир.

Не переставая двигаться, он наклонился и поцеловал её колено. Затем поцеловал бедро, скользнул вверх к бокам и, дойдя до влажной ложбинки между грудей, жадно провёл языком.

Он продолжал касаться её, словно ставил метки на что-то самое драгоценное, принадлежащее только ему. И даже при всём этом бешеном вожделении его взгляд переливался бесконечной, выливающейся любовью. Со Рён от этого захлёбывалась дыханием.

— Ха-а… ха-а…

Лицо, тело, всё внутри горело. Даже мозг кипел так, что она не заметила, как проводит влажной щекой по его шее, словно трётся о него.

Влажный звук, с которым он терзал её внутренности, на миг прервался — и тогда член, вошедший до самого корня, затрепетал внутри, будто вибрируя.

Стенки её сжались, судорожно сминаясь от очередной волны наслаждения. Стыд накатывал, но грудь ломило, сжимало от другого чувства. Ах… я без тебя не могу…

— Дорогой… милый… я правда люблю тебя…

— Чёрт… ха-а…

Ли У Шин, окончательно потерявший самообладание, жадно впился в её губы. Его толстый язык проникал так глубоко, будто собирался достичь самого горла, и всё же мягкость этого поцелуя была такой, что сердце готово было разорваться.

В тот миг её словно ударило молнией: поясница дёрнулась, и острый, неудержимый позыв накрыл с головой. Со Рён в спешке сжала пальцы на ногах, но внутри, в глубине, всё ярко взорвалось.

— А… а-а-а!

Увидав её лицо, искажённое сладостным экстазом, Ли У Шин сам громко застонал, напряг брюшные мышцы. Оборванное, тяжёлое дыхание ощущалось прямо губами, пока их рты неразрывно были слиты в поцелуе.

Но ему оказалось мало того, что член вошёл до самого конца: даже во время долгого, неудержимого семяизвержения он продолжал толкаться, вновь и вновь вдавливая пресс в её тело. Горящие от возбуждения глаза показались Со Рён такими стыдно-прекрасными, что грудь сжала невыносимая полнота. Он, всё ещё кончая без конца, молча смотрел на неё.

— …Беда. Что же мне теперь делать?

Когда из её тела наконец выскользнуло его напряжённое, только что излившееся внутри мужское достоинство, Со Рён мелко задрожала от ощущения, как тёплая жидкость стекает наружу. Лбом, обожжённым жаром, он мягко коснулся её головы. Вздохнув, Ли У Шин устало пробормотал, словно попав в ловушку, которую сам же и расставил:

— Когда любовь переходит все границы — остаётся только чувство неловкой беспомощности.

Он снова притянул её ноги к себе. Со Рён содрогнулась, ощутив, как мутная влага уже катится по ягодицам. Его тяжёлая головка тёрлась о скользкий вход. Стоило снова прижать туда чувствительный край — и её бёдра сами подпрыгнули.

— Одной свадьбы мало, чтобы выразить это чувство. Понимаешь, малышка?

— А-а…

— Я больше не знаю, что должен делать.

— А-а-а!

Её голова резко откинулась назад, а он выругался низким, сдавленным голосом. Теперь вход уже принимал его легче, чем вначале, но всё равно дрожал от послевкусия, и влажные складки под его напором окончательно разошлись.

Жар его тела был уютным. В её дыхании смешивался его запах, а по влажной спине скользила мягкая, ласкающая ладонь. Со Рён обняла его — крепко, всей собой, вцепилась в широкую, надёжную спину.

Ли У Шин не вынимал член, оставаясь глубоко внутри, и уткнулся носом в её шею. Ей нравилось это чувство — словно всё тело сковал его узел, и в этом плену было самое надёжное и мирное убежище. Такого покоя больше не существовало нигде.

Сил стонать уже не осталось. Казалось, в мозгу и в теле разом вспыхивают белые молнии.

Она не знала, сколько прошло времени. Не знала, как именно её тело раскинулось под ним.

Жар, который слоями накапливался внутри, в конце концов прорвался. Она дрожала, всхлипывала, пока силы окончательно не покинули её, и обмякла.

Ничего больше — даже собственного дыхания — она не слышала. Безмолвное пространство вне себя. Может быть, это длилось всего несколько секунд. А может, напротив, тянулось словно долгие годы — странное чувство.

И там, в этой пустоте, Со Рён увидела вечность.

Постепенно перед глазами всё размывалось белёсой дымкой. Сквозь этот белоснежный свет, похожий на бескрайнюю снежную равнину, Со Рён различила сияние, ведущее её за собой. Лишь тогда она поняла, что её глаза полны слёз.

— Со Рён, милая моя… доброе утро.

Это была любовь.