Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
5 - 151

С каждым шагом, приближающим её к нему, она словно карабкалась по извилистому хребту. В горле поднималась боль, накопленная годами. Джу Соль Хон с трудом сохраняла спокойствие, не давая себе сломиться окончательно.

Где теперь эти вечно взлохмаченные кудри, которые я столько раз просила подстричь?.. Измученная шея резко выпирала, подчёркивая убогость всего облика.

Мужчина, всё так же пригнувшись, уткнулся в ладони измождённым лицом.

Прошло невообразимо много времени, прежде чем в темноте что-то шевельнулось. Она встретилась взглядом с ямами вместо глаз.

Ригай в оцепенении смотрел в её сторону. Джу Соль Хон  с трудом сдержала рвущийся из груди стон.

— Почему…

С тех пор как операция завершилась, и она вернулась в Корею, Джу Соль Хон ни разу не оглянулась на то, что оставила позади.

Под жёстким надзором российской власти, Ригай оказался полностью изолирован. Встречи были запрещены, слухи, которые раньше хоть как-то просачивались, в какой-то момент оборвались вовсе.

Но спустя добрый десяток лет до неё дошла информация: его вот-вот освободят. Мол, всё это время он продолжал заниматься исследованиями мозга в месте, замаскированном под тюрьму. Это было громом среди ясного неба. 

С тех пор Джу Соль Хон не знала покоя. Если за его освобождением стоит Россия, значит, теперь они будут рыскать по всем следам, доберутся и до детей из проекта на Сахалине. В том числе и до Сони.

Нужно было срочно готовить почву.

Так и появился план под кодовым названием «Птичий короб». Официальная цель: «Устранить всех, кто приближается к Сове, и защитить дочь от отца». Но настоящая цель Джу Соль Хон была иной — уничтожить Ригая прежде, чем он приблизится к её дочери. 

Но если он действительно сошёл с ума… Если мозг, некогда столь гениальный, и впрямь дал сбой? В каком именно моменте времени он застрял?

До встречи со мной? Или после?

Если разум разлетелся на осколки, доверять ему нельзя. Если от Ригая остался лишь религиозный фанатик с Сахалина…

— …Ригай.

Джу Соль Хон подошла ближе и нащупала кобуру на поясе. Во время операции «Красная вуаль» она не смогла выполнить приказ — дрогнула в самый последний момент.

Приказ ликвидировать Виктора Ригая.

Единственное пятно в досье агента под кодовым именем «Зоя». Последняя точка, которую теперь следовало поставить. 

Она приставила к его лбу холодное дуло пистолета.

— Чёрные волосы… Зоя…

На изуродованном шрамами лице медленно расползалась улыбка. Джу Соль Хон крепче перехватила дрожащий пистолет обеими руками. Что с тобой стало… до чего же ты изуродован… И всё же, она пришла сюда, чтобы увидеть это лицо.

— Где твои глаза, Ригай.

— …

— Почему у тебя нет глаз…

Руки тряслись сильнее. Та проницательность, что светилась в его глазах раньше… куда она делась?

— Что ты, чёрт возьми, с собой сделал!..

— Не бейте меня, папа! Простите! Я не хочу в карцер! А-а-а! Господь воздвигает Царство, что будет неразрушимо! Сахалин — обетованная земля! Великая Зимняя Крепость сокрушит все царства! Моё предназначение — стать знамением, чтобы все звери склонились! Я смогу! Я построю его, я!

Ригай сжал голову руками и заговорил в истерике, скороговоркой, как ребёнок, умоляя о пощаде. Джу Соль Хон опустила пистолет и бессильно откинула голову назад.

Трусливый мужчина. Несостоявшийся отец. Сломанный мессия.

И всё же…

— …Ригай. Ты сдержал своё обещание.

*******

Если ты растёшь в семье, где безмозглые родители без гроша за душой только и делают, что штампуют детей одного за другим, наступает момент, когда начинаешь видеть в них животных. Спаривание — дело быстрое, но вот ответственность за него  длинная, как жизнь. Её родители оказались жалкими тварями, бросившими своих детей сразу после рождения.

Под ногами вечно путались младшие, ревущие в голос. Ртов становилось всё больше, и чем кормить — было непонятно. Она ежедневно ломала голову, кого бы из них выкинуть в первую очередь, пока не решила: всех.

Джу Соль Хон сбросила с себя весь этот балласт и, едва перевалив за середину подросткового возраста, устроилась на швейную фабрику — сутками сгибала спину над машинкой. К счастью, голова у неё варила, лицо было привлекательным, а внутри сидело такое ледяное упрямство, что и черт бы восхитился.

Даже работая на фабрике, она не бросала учёбу, и к двадцати годам пробилась на должность младшего госслужащего. Там-то её и приметил начальник, который решил: из Джу Соль Хон получится не офисный планктон, а кое-что получше. Тело у неё к боевым задачам не особенно годилось, но именно тогда подвернулся шанс.

— В Северной Корее, знаете ли, женщины-агенты выполняют задание под кодовым названием «Посев». Слышали о таком?

Говорили, что ЦРУ обратилось в АНГИБУ с запросом о сотрудничестве. Некто агент Дэймон из ЦРУ искал южнокорейскую женщину с приятной внешностью.

Но была одна оговорка: миловидности мало — нужна была жестокость.

Прим. пер. АНГИБУ — это реальная структура, предшественник нынешней южнокорейской разведки

— Чтобы получить детей разных рас — белых, чёрных, арабов, азиатов — Отдел оперативной разведки Трудовой партии направляет своих женщин-агентов за рубеж. Их прикрепляют к базе под номером 915, предоставляют комфортные условия, а затем воспитывают из этих детей шпионов. Представьте, как полезны агенты с такой внешностью — они сразу ломают культурный барьер.

— Вы к чему клоните?

— Мисс Джу, как далеко вы готовы зайти?

— ……

— Представьте, что вам нужно родить ребёнка от мужчины, которого вы не любите.

— Мы ведь не в Северной Корее.

— Просто мисс Джу отправляется в Россию.

Добавив вскользь, «так что просто не рассчитывайте на лёгкую жизнь», Дэймон поднёс к губам чашку с сучжонгва, но, поморщившись, тут же поставил её обратно.

Джу Соль Хон вспомнила родительский дом, который давно оставила. Мать и отец, для которых рожать — как воду пить. Ненавистные силуэты, состоящие из голодных ртов. И с чего вообще взяли, что роды — это что-то возвышенное?

— Всё же, если уж на то пошло, — сказала она тогда, — спать хочется хотя бы с человеком, у которого руки и ноги на месте.

В тот день она получила новое имя.

**********

— Зоя!..

Грязные всклоченные волосы, очки с такими толстыми линзами, что глаза за ними казались муравьиными точками. Как вообще такой замызганный мужик одной своей научной статьёй поставил на уши всю Америку?

Она до сих пор не могла поверить. Он был помешан на исследованиях, социопат до мозга костей, неумелый в общении.

Зато с паранойей у него всё было в порядке: на один только скрип пола реагировал как зверь. 

А если вдруг возбуждался, начинал так заикаться, что стоило только дотронуться до его члена — всё рушилось к чёрту.

— С-с-сегодня… ов-овуляция у тебя, Зоя… н-н-нельзя…

— Да чего ты вообще такие вещи высчитываешь?

— Э-э-это… для нас… А-а! Н-не кусай! Отойди, Зоя!

Но именно этот человек опубликовал статью, которая произвела эффект разорвавшейся бомбы. Он предложил теорию, способную восполнить провалившийся американский проект по созданию МК-программы по промывке мозгов. И вызвал бурю.

Прим. пер. Здесь она отсылает к реальному проекту МК-Ультра. ЦРУ пыталось выяснить, как можно с помощью наркотиков (особенно ЛСД), гипноза, сенсорной депривации, пыток и психологических манипуляций повлиять на психику человека, перепрограммировать поведение или заставить человека выполнять приказы, не осознавая этого. Идея заключалась в том, чтобы создать идеального шпиона, убийцу или «промытого» агента.

Более того, Ригай утверждал, что при повторном использовании мозга можно добиться полной степени зомбирования. Под конец Холодной войны его разработка воспринималась как новый вид оружия.

Это была технология, способная изменить правила игры.

Но как и всякое оружие — если оно не достаётся тебе, его нужно уничтожить.

США отчаянно пытались переманить Ригая. Проблема была в том, что он не подпускал к себе никого, был подозрительным до мании, ко всему прочему — потомком корейских переселенцев, да ещё и с головой ушедший в секту. Вот тогда и была внедрена Зоя, которая с этого момента следила за каждым его шагом.

В итоге сексуальная ловушка сработала. Каждый раз, встречая его пустой, осоловевший взгляд, она едва сдерживала усмешку.

Осталось лишь довести дело до конца, и вперёд, по карьерной лестнице. Может, я даже стану самой молодой сотрудницей на руководящей должности. ЦРУ пообещало ей полную поддержку в обмен на эту сверхсекретную миссию.

Её цель была однозначна: стать его женой.

— Вы сказали, вы… принципиальный холостяк?

— Д-д-да… Простите…

— Такого надо было говорить до того, как полез ко мне в постель!

— Я… я же говорил. Я н-не хочу отношений… с ж-ж-женщинами…

— Да кто ты вообще такой, чтоб воровать у меня время!..

Но путь оказался долог и тернист. С боем ей всё же удалось стать его любовницей, но каждый раз после секса Ригай становился на колени и начинал молиться, как кающийся грешник.

Наверное, ещё стоит благодарить, что он не читает молитвы прямо во время фрикций. Сначала это вызывало недоумение, потом превратилось в холодную отчуждённость. Всё в точности как в отчёте ЦРУ: Ригай и впрямь был глубоко верующим и следовал сектантской доктрине Сахалина.

Я у него не первая. И всем, что было у него на душе, он делился тоже не с ней. Не она была объектом его абсолютной веры и любви. Как можно конкурировать с его богом?.. 

Перед этой неприступной, сокрушительно чуждой стеной её охватывало отчаяние. Такой нелепый мужик, зануда убогий… да кто, кроме меня, вообще взглянул бы на тебя?

Как назло, за этими нелепыми очками прятались удивительно острые, умные глаза.

Даже после свадьбы его маниакальная настороженность никуда не делась. Джу Соль Хон стала его единственной женой, но рот у Ригая всё так же оставался на замке.

Она пыталась осторожно завести разговор об эмиграции, но безрезультатно. Про исследования он молчал. Про родителей — тоже. Даже о монастыре, где, по его словам, прошли детство и юность, она не узнала ничего.

Ни одного его друга она так и не увидела, на Сахалин с ним не ездила ни разу. Джу Соль Хон была здоровой женщиной детородного возраста, но время шло, и она старела. С каждым визитом на точку связи перед ЦРУ ей было всё более неловко.

— Поступила информация, что Русская православная церковь усилила своё влияние, объединившись с КГБ. В частности, речь идёт о том самом Сахалинском монастыре, где вырос Виктор Ригай. Вам что-нибудь известно об этом?

— Н-нет…

— Если подтвердится, что он хоть как-то связан с КГБ, Ригай будет ликвидирован до завершения миссии.

— !..

— Зоя. Как продвигается беременность?

Взгляд Дэймона упал на её плоский живот. Больше всех от затянувшейся безрезультатной миссии страдала она сама. Возвращение в Корею отодвигалось на всё более неопределённый срок.

— Если вы даже не были на родине мужа, значит, вы до сих пор не подобрались к его сердцу.

— !..

— Это очень закрытое сообщество. Говорят, туда не пускают никого, кроме потомков корё-сарам, которые по-настоящему живут и работают на сахалинской земле.Только дети корё-сарам имеют туда доступ.

— …

— Зоя. Ты собираешься и дальше гнить в России?

Она стиснула челюсть от унижения.

— Если невозможно изменить Ригая, тогда ты должна сама создать его слабое место.

После таких встреч настроение опускалось ниже некуда. Но стоило снять с мужа эти идиотские очки и взглянуть на прищуренные, ярко очерченные глаза, как казалось — всё получится.

Да, это мой человек. Я его создала с нуля. От макушки до пят, всё в нём через мои руки прошло. 

Джу Соль Хон опустила ладонь на живот.

— …Что? Ребёнок? Зоя, ты сейчас сказала — наш ребёнок?

— Почему у тебя такое лицо?

— Н-нет… нет… нельзя… ребёнка нельзя… нельзя!!!

Он, который почти никогда не повышал голос, вдруг сорвался и закричал как безумный. Он упал на пол, зарыдал, колотя по земле, а потом просто потерял сознание. Она остолбенела.

С этого момента всё пошло наперекосяк.