Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
2 - 53

Ки Тхэ Мин даже бровью не повёл, лишь едва заметно дёрнул уголком глаза, не сразу понимая, о чём идёт речь.

— Ты, случайно, не знаешь, у Джина Хо Дже…

Лицо Ли У Шина исказилось, словно он только что сунул в рот что-то мерзкое. Нахмурив лоб, он не стал продолжать разговор — просто отстегнул магазин, извлёк патрон из патронника и покачал головой.

Из его губ вырвался глухой, пропитанный отвращением вздох.

— Чуть зазевался — и уже схожу с ума от уханья совы.

Ему было отвратительно даже воспоминать о тех солнечных днях, когда он засыпал на диване, держа её в объятиях.

Эта уютная, почти семейная жизнь тяготила его: сидеть по утрам за одним столом, как воробьи на ветке, делить с ней еду, гулять по окрестностям, смеяться вместе…

Но тогда что это за жажда, что за эмоции поднимаются внутри? Каждый раз, когда он видел, как она слепо гонится за Ким Хёном, его нутро выворачивало наизнанку.

Стоило довериться человеку, открыть перед ним свою душу — и в итоге неизбежно останешься ни с чем, с разбитым сердцем и ножом в спине. Людей нельзя исправить. Они приходят и уходят, их можно лишь использовать в соответствии с назначением.

Но почему же всякий раз, когда он видел, как Сова поступает наоборот, у него по спине пробегал холодок, а волосы на затылке вставали дыбом?

Почему ты никак не можешь забыть тепло мужа? Зачем так отчаянно цепляешься за него?

Ли У Шин вышел из-за перегородки и молча прошёл мимо Ки Тхэ Мина.

«Если ты не собираешься вернуть мне мужа, тогда не лезь».

Голос Со Рён, внезапно прозвучавший в голове, заставил его замереть.

Ли У Шин чувствовал себя загнанным в ловушку. Из которой, как бы то ни было, ему пора выбираться.

Ноги, которые на мгновение застопорились, снова пришли в движение, и он медленно начал подниматься по лестнице.

Как только завершились изнурительные тренировки по отказу от выдачи информации, обернувшиеся множеством травм, бойцы наконец получили время на восстановление.

До окончания программы оставалась ровно половина срока, и впервые за весь этот период им вернули телефоны. В течение восстановительной недели они могли свободно звонить в отведённое время, носили удобную обувь и часами слушали лекции.

Темы касались в основном правил проведения охранных операций как внутри страны, так и за рубежом.

Особое внимание уделялось террористическим угрозам, с которыми сталкивались отечественные компании, работающие за границей. Например, при пересечении Южно-Китайского моря существовала вероятность нападения пиратов, а на строительных объектах частенько происходили столкновения с вооружёнными группировками.

Официально компания «Бласт» занималась преимущественно такого рода охранной деятельностью, поэтому лекции о террористических организациях шли одна за другой, с подробными разъяснениями и разбором случаев.

В такие моменты Со Рён всё внимательно слушала.

Только вот её интересовало вовсе не то, как бороться с террором.

Как именно они брали заложников? Что делали, чтобы операция удалась?

Она тщательно фильтровала слова инструктора, извлекая из них информацию, которая могла бы ей пригодиться.

За её миловидными чертами прятались мысли, от которых любому другому стало бы не по себе.

— Чёрт, эй, инструктор идёт!

Преподаватель, отвечавший за эту дисциплину, был уже немолод и читал лекции так, что скука накатывала волнами. Даже когда сосед по парте пару раз толкнул её локтем, Со Рён лишь лениво подпёрла щёку рукой, не проявляя ни капли заинтересованности.

После допроса с пытками она ни разу не столкнулась с Ли У Шином — ни на пробежках, ни в столовой, ни даже на проверке физподготовки.

Со Рён равнодушно переворачивала страницы учебника, но время от времени её брови всё же едва заметно хмурились.

Боль между бёдрами давно прошла, но внутри всё ещё оставалось какое-то странное, давящее ощущение, словно что-то застряло на пороге её сознания и никак не уходило. Это чувство не покидало её с того самого дня.

Она не понимала, что это было, и лишь недоумённо склоняла голову, пытаясь найти ответ.

После всего, что она пережила в Таиланде, директор Кан Тхэ Гон однажды спросил, не появились ли у неё симптомы ПТСР…

Серьёзно? Неужели какой-то жалкий допрос мог так на меня повлиять?

Она продолжала морщить лоб и безуспешно пыталась разобраться в природе этих ощущений. Именно в этот момент дверь аудитории со скрипом отворилась, и высокий мужчина шагнул внутрь.

Разговоры мгновенно стихли. Даже Со Рён убрала руку, подпирающую щёку.

— !..

Ли У Шин медленно вошёл в класс, потирая уголок глаза.

Выглядел он так, будто его только что разбудили и он был чертовски недоволен этим фактом. Его походка была вальяжной, он даже не утруждал себя поднимать ноги, лениво волоча каблуки тяжёлых армейских ботинок.

Дойдя до кафедры, старший инструктор небрежно закинул одну руку на её край и лениво оглядел пятнадцать присутствующих бойцов. Вытянутое возвышение слегка покачивалось под его весом, будто готовое в любой момент рухнуть.

В какой-то момент он лениво заговорил:

— Когда вы успешно завершите подготовку, некоторых из вас отправят в изолированные и опасные регионы.

Но ни разу, ни на секунду его взгляд не задержался на той стороне, где сидела Со Рён. Этот демонстративный игнор был похож на глухой, звенящий удар кремня о металл где-то внутри её груди.

Это же он сунул свои грязные пальцы туда, куда не просили. Так какого хрена теперь ведёт себя так, будто это я испоганила что-то святое?

И вот это называется посттравматическим расстройством? Она прищурилась, сверля его белоснежную физиономию взглядом, но он выглядел совершенно невозмутимым.

— Когда слабое государство сталкивается с коррупцией… Когда дорогие природные ресурсы оказываются замешаны в хаосе вооружённых формирований… Наёмники начинают процветать.

Тишина.

— Не рады? Я ведь о вас сейчас говорю.

Ли У Шин усмехнулся, и бойцы по инерции выпрямились ещё сильнее.

— Вы же именно за этим здесь и корячитесь, да? Стоит назвать цену — и «Бласт» всегда подгонит свежую крепкую тушку. Вы пойдёте первыми, радостно, без вопросов.

Он скрестил руки на груди, и натянутая ткань ещё сильнее подчеркнула жёсткие очертания мышц.

— Только прежде чем радоваться, знайте: если окажетесь в аду за свои грехи, компания не станет за вас отвечать.

Опять молчание.

— «Брось ближнего своего». Это главный принцип нашей работы. Так что забудьте про ответственность, спасение и прочую хуйню.

Ли У Шин будто специально продолжал раскачивать бойцов, нащупывая слабые места. Несколько человек застыли, у кого-то напряглись плечи, кто-то до боли закусил губу.

И тут, по-прежнему бездумно водя ручкой по блокноту, Со Рён вдруг вслух ответила:

— Если для встречи с богом надо пройти через врата ада, то это неплохая сделка. Если только там можно его увидеть, значит, туда и нужно идти. А раз уж идти, то быстро, радостно и самым коротким путём.

Безразличные глаза Ли У Шина наконец посмотрели в её сторону.

В тот миг, когда их взгляды пересеклись, что-то щёлкнуло в воздухе. Будто две напряжённые током линии соприкоснулись, вспыхнув резким, почти осязаемым разрядом. То, что было только между ними.

Ли У Шин замер, не отводя взгляда, даже не моргнув.

— …

— …

Со Рён тихо щёлкнула языком, наконец осознавая, почему он всё это время избегал её.

Стоило встретиться с ним взглядом, как она снова оказалась в том тёмном, душном, пропитанном липким жаром помещении.

Она машинально скрестила ноги и выпрямилась. Было странно… какое-то непонятное, навязчивое ощущение неудобства в теле.

Почему там… чешется? С каких пор ПТСР проявляется так?

Разум пытался убедить её забыть обо всём. Но проблема была в том, что нежный, безопасный секс с мужем и то, что сделал с ней инструктор, находились на противоположных концах шкалы.

Именно из-за этого контраста воспоминания не стирались.

Она должна была выкинуть из головы оргазм, который её заставили достичь. Но эта мысль раз за разом всплывала, навязчиво, без предупреждения. Боль давно ушла, а ненужные воспоминания остались.

— Бог, значит…

Лёгкая дрожь пробежала по затянувшемуся зрительному контакту.

— Боец Хан Со Рён умеет странно формулировать желание поскорее сдохнуть.

— …

— Ты правда думаешь, что если засядешь у врат ада, то сможешь встретиться с ним?

В его взгляде, мягком и задумчивом, таилось нечто острое. Этот пронизывающий, липкий интерес, скользящий по ней, как разведывательный зонд, вызвал у Со Рён внутреннее напряжение.

— Ты даже не знаешь, как он выглядит. Как же ты его узнаешь?

— !..

— Всё, что у тебя есть, — это лишь образ, который нарисовали за тебя другие.

Он говорил о боге. Обычном, общем представлении о божественном. Но сердце Со Рён вдруг ухнуло вниз.

Продолжая эту тонкую игру взглядов, инструктор беззаботно повернулся и включил презентацию.

Он всегда быстро менялся — в движениях, в словах, в мыслях. И Со Рён, как обычно, отставала от него на шаг. Точно так же, как тогда, когда он отверг её в той пыточной. 

Она сжала в руке ручку, ощущая, как в ней снова закипает раздражение.

Как же он меня бесит…

Ещё минуту назад она была зла на его игнор, но теперь, благодаря этой странной, мерзкой ПТСР-ной реакции, злость словно улетучилась.

Не понимаю.

— Контрактные страны «Бласт» в Азии: Тайвань, Непал, Камбоджа, Мьянма… — Ли У Шин медленно листал слайды, продолжая пояснения.

На его лице мелькало лёгкое раздражение — беспричинное, едва заметное, — но голос оставался всё таким же ленивым.

Со Рён неотрывно смотрела на него. И внезапно веки стали тяжелеть. Этот его нарочито скучный тон, монотонная лекция… Всё странным образом усыпляло.

Наверное, я просто не создана для таких занятий… Она попыталась удержаться, но глаза всё равно медленно закрывались.

Мир, о котором говорил Ли У Шин, казался настоящим безумием. В Нигерии среднюю школу-интернат для девочек полностью захватили сектанты. В Судане военизированные группировки сошлись в бою, используя танки и авиацию.

Фотографии опасных преступников, списки террористических организаций — их было так много, что из этого можно было составить целую книгу. Со Рён чувствовала лёгкое оцепенение, слушая такие истории.

Чёрные агенты — это лучшие из лучших, элита… Так где же сейчас Ким Хён и что он делает?

Наверное, по-прежнему служит, всё так же верно и преданно, жертвуя собой ради страны. Он даже женился без любви, чтобы выполнить приказ, но при этом умудрился подарить мне ту недолгую, но искреннюю заботу… Значит, внутри он всё ещё остаётся добрым, преданным человеком.

Думать становилось всё сложнее.

Но если мир снаружи такой жестокий… Тогда разве Ким Хёну не лучше жить со мной, даже если придётся немного пострадать?

Мысли тонули в вязкой дремоте. Голос Ли У Шина полностью растворился, а голова Со Рён поникла, глаза сомкнулись…

И тут — бах! Парта затряслась.