Онлайн чтение книги Счастливая психопатка Merry Psycho
2 - 48

Я встретила мужа, когда мне было примерно двадцать четыре. 

Однажды у меня внезапно развилось заболевание сетчатки, и моя жизнь, похожая на сухой лист, попала в бурный поток. Болезнь прогрессировала быстро. День за днём мир вокруг сжимался.

Со Рён ослепла, не успев даже подготовиться к новой реальности. Сколько она ни моргала, густой, мутный туман в глазах не исчезал. И только тогда она поняла, что у неё даже не было трости, чтобы начать передвигаться в этой новой темноте.

Она не могла выйти за порог своей комнаты. Ей было всего двадцать четыре.

Возраст, когда большинство только выпускаются из университета. Я не могу просто умереть в четырёх стенах. Сжавшись от отчаяния, Со Рён схватила первую попавшуюся вещь — длинный зонтик — и вышла из дома.

Всю свою жизнь она полагалась на зрение. И теперь мир, воспринимаемый через запахи и звуки, казался ей невыносимо шумным и вызывал тошноту.

Неужели человеческие чувства всегда были настолько острыми? Борясь с постоянным головокружением, она кое-как добралась до магазина.

Со Рён пришла купить трость для незрячих и впервые встретила Ким Хёна.

Он был сотрудником другой компании, поставляющей медицинское оборудование, но Со Рён по ошибке приняла его за хозяина магазина.

Она проконсультировалась с ним по поводу трости, оплатила покупку и даже научилась пользоваться совершенно новой для неё вещью.

Это была банальная первая встреча.

Но она до сих пор не могла забыть тот день из-за внезапно нахлынувшего ливня.

С тростью в одной руке и зонтом в другой она не могла представить, как доберётся до дома. Поэтому ей пришлось остаться в магазине, чтобы переждать дождь. Чем больше она думала о случившемся, тем сильнее её захлёстывала злость.

Почему я должна жить с тростью? Я ведь жила правильно, старалась быть хорошим человеком. Почему именно со мной это случилось?..

Она не могла принять свою новую реальность. Это было слишком тяжело.

Я ослепла, у меня нет никого, кто мог бы поддержать, обнять и сказать, что всё будет хорошо. Никого, кто бы позволит мне выплакаться, пережить отчаяние и потом снова встать на ноги. Я всегда одна. 

И теперь её одиночество стало ещё более ощутимым, невыносимым.

И всё же, несмотря на всё это, она заставила себя идти дальше. Она дошла до магазина, чтобы купить трость. Собственное упорство одновременно вызывало у неё гордость, отвращение и глубокую тоску. Грудь вздымалась от нахлынувших эмоций, как будто внутри вот-вот всё взорвётся.

— Прошу прощения. 

Чья-то рука осторожно потянула её крепко сжатый кулак. Мужчина с хрипловатым голосом вежливо обратился к ней и протянул тёплую пустую кружку.

— Кажется, вы замёрзли.

Он аккуратно положил её пальцы на края кружки, чтобы она могла ощупать форму и не растеряться. Его голос звучал как у бандита, но руки были на удивление мягкими.

В тот момент Со Рён, пытаясь справиться с накатившими эмоциями, возможно, впервые начала принимать свою новую реальность. Ей предстоит жить в этом новом мире. 

Мире, где она будет запоминать людей не по лицам, а по голосам, ощущать чужую доброту не через улыбки, а через тепло. В совершенно другом мире. 

Но, возможно, это не так уж и плохо.

В тот день дождь быстро закончился.

— Ха-а-а! 

Резкая, как удар ледяного шипа, боль заставила её широко распахнуть глаза. Ледяная вода безжалостно лилась на лицо, стекая по подбородку.

Где я? Со Рён моргнула, и капли воды попали на мокрые ресницы.

В голове медленно начали всплывать обрывки воспоминаний. Ах, да… я упала на плацу.

Она огляделась вокруг. Узкая, душная комната с единственной старой лампочкой на потолке.

Со Рён посмотрела на мигающую лампочку, свет от которой обнажал грязный интерьер: покрытые пятнами плитки, серые бетонные стены, разбитую ванну, полную воды. На криво стоящем деревянном столе лежали длинные инструменты. И…

— Почему так долго? Я думал, что сдохну от ожидания.

— !..

Перед ней стоял мужчина, лениво прислонившись к стене со скучающим видом. 

Когда туман в голове рассеялся, Со Рён ощутила ноющую боль в запястьях. 

Её руки были связаны и подняты над головой, словно она была рыбой, подвешенной на крюк. Ноги не доставали до пола, и даже просто висеть было тяжело. 

Кровь, похоже, уже перестала циркулировать в запястьях, а натёртая верёвкой кожа болезненно саднила и горела.

Со Рён начала осознавать своё положение. И, несмотря на всё, мысленно отметила, что, по крайней мере, её не подвесили вниз головой. Ну хоть какое-то облегчение.

— Вы нас чем-то накачали? — спросила она, озвучивая свой главный вопрос.

Но Ли У Шин ничего не ответил. Он лишь зачерпнул воду из ванны. Его молчание было красноречивее слов.

Возможно, всему виной вода, которую мы пили после пробежки?

Он подошёл к ней с почти полным ведром.

Мне придётся провести с ним двое суток в таком состоянии…

Это точно будут пытки.

— 59.9343°N, 30.3351°E, — равнодушно произнёс инструктор.

— !..

— Содержимое твоей записки мне уже известно.

Со Рён недоумённо уставилась на него. Что это за тренировка? Она закончилась, даже не начавшись?

— Мне нужно услышать от тебя кое-что другое. Так что не строй такое лицо.

В тусклом свете лампочки его лицо казалось особенно чужим и незнакомым. 

Обычно Ли У Шин говорил с бойцами грубо, чтобы унизить их, но сейчас всё было иначе.

Сейчас он был ни командиром, ни инструктором, а просто мужчиной. Более естественным и, возможно, ближе к своему истинному «я».

— Инструктор сказал, что научит тебя тому, чего ты не понимаешь.

С этими словами он резко потянул за верёвку, привязанную к блоку. Её руки прижались к ушам, а тело поднялось выше. Теперь она висела, как кусок мяса, подвешенный к потолку.

— Ты когда-нибудь задумывалась, что с тобой сделают, если ты станешь военнопленной?

Теперь их лица оказались на одном уровне. Со Рён беспомощно задёргала ногами, пытаясь нащупать ногами опору, но безуспешно. Ли У Шин взял со стола длинный предмет, похожий на трость для незрячих.

— Если ты делаешь плохие вещи, то и с тобой могут поступить плохо. Почему ты этого не понимаешь?

Вдруг со стержня, который он держал, посыпались искры электрического разряда.

— Основные клиенты «Бласт» — слабые государства, управляемые коррумпированными лидерами. Большинство из них — грязные преступники, замешанные в международных махинациях. А задача команды спецбезопасности — убирать за ними дерьмо.

— …

— Сегодня ты работаешь на диктатора, завтра — на повстанцев, потом — на правительственные структуры, а там и на наркоторговцев.

— …

— Если клиент хочет, мы убиваем невинных. Если надо, обучаем преступников делать бомбы. И ты всё равно хочешь быть частью этого?

Ли У Шин резко критиковал команду, к которой принадлежал. Ещё в Таиланде она заметила, что его принципы проявлялись в самых неожиданных моментах.

Я-то думала, что он просто играет с добром и злом, сидя сверху и наслаждаясь зрелищем. Но оказывается, у него совсем другие мысли по поводу этой работы.

— Поймала одну крысу и возомнила себя крутой, — бросил он, взглядом недвусмысленно показывая, что эти слова адресованы именно Со Рён.

Его лицо, лишённое привычной улыбки, казалось холодным и безжизненным.

Со Рён не моргая смотрела на это обнажённое лицо. Под красивой оболочкой скрывалась не конфета, а гнойник, полный грязи.

Впервые в ней начал зарождаться слабый интерес к Ли У Шину. Её безразличный взгляд стал постепенно проясняться.

— Если тебя поймают, — продолжил он, и снова послышался треск электричества, пробегающего по гладкой поверхности дубинки. — Такой электрошокер воткнут тебе в рот, в уши и в гениталии.

— !..

— Никто не придёт тебя спасать.

— …

— И никто не отправится за тобой сюда, — с издёвкой добавил он, схватив её за подбородок, как будто усмиряя капризного ребёнка. — Поняла? Это то, с чем ты столкнёшься, если выберешь такой путь.

— А-а!.. 

Его грубая рука сжала челюсть с такой силой, что казалось, он вот-вот сломает ей кости.

— Сломанные вещи проще выбросить, а не чинить. Это быстрее, дешевле и эффективнее. Поэтому «Бласт» никогда не несёт полной ответственности за безопасность своих сотрудников.

Электрическая дубинка снова зашипела, испуская нерегулярные разряды.

— В Южной Африке женщин-пленных раздевают догола и бросают в камеры к мужчинам. Рвут им рты металлическими плоскогубцами, загоняют шипы под ногти. Кстати, если человека оставить в грязной воде на несколько дней, его тело начинает гнить.

Со Рён почувствовала, как губы предательски дрогнули, но она молчала. 

— Это тренировка никогда не выйдет за пределы нашей базы. А на другом конце света такие пытки всё ещё применяются каждый день. Если ты хочешь работать в «Бласте», да ещё и под моим руководством, то рано или поздно столкнёшься с этой реальностью.

Он бросил электрошокер в стену, не отрывая взгляда от Со Рён.

— Твоё тело разорвут на части, Со Рён, — процедил он сквозь стиснутые зубы, тяжело дыша. — Ты, мелкая тварь, которая даже стесняется снять штаны в воде, не представляешь, что ждёт тебя дальше. Вот почему я решил лично показать тебе, что ты упускаешь.

После этих слов Ли У Шин внезапно схватил её за грудь. Резкое, грубое движение заставило тело напрячься от отвращения. Со Рён изогнулась, презрительно глядя ему прямо в глаза.

— Руку убрал!..

— И твоя ёбучая сила воли не поможет справиться с такой ситуацией.

Огромная ладонь сжала нижнюю часть груди так сильно, что казалось, она вот-вот лопнет.

— Я вижу, как ты стараешься, и это похвально. Но всё это не имеет значения. Думаешь, что всё закончится, как только ты пройдёшь обучение? Ты ошибаешься. Если тебя схватят за границей…

— Убери, я сказала… — выдавила она сквозь зубы.

— …то с высокой вероятностью всё это станет твоей реальностью.

Ли У Шин холодно предупредил её и на этот раз сунул руку под одежду. Жар его ладони противно обжигал кожу.

Со Рён извивалась в конвульсиях, пытаясь освободиться, но он прижал её к себе, залез под бюстгальтер и сжал чувствительную плоть.

— Пытки над женщинами всегда особенно жестоки.

— Укх!.. Сукин сын!..

— Вот так, теперь мозги хоть немного работают? С какого хрена ты позволишь всяким паскудам рвать себя на куски?

— Отпусти!..

— Ты не можешь сопротивляться, не можешь бороться. Всё, что остаётся, — терпеть. А ты хочешь одним своим упрямством преодолеть всё это? Бля, да даже твоя упёртость должна иметь пределы.

Искажённые одинаковой яростью взгляды столкнулись лоб в лоб.